Грачев Т.С.
Российский государственный
торгово-экономический университет
ПЕРСПЕКТИВА ЕДИНСТВА ПРАВ И ОБЯЗАННОСТЕЙ
Основную
проблему установления в законодательстве и практической реализации принципа
единства прав и обязанностей в наиболее обобщенно виде можно охарактеризовать
следующим образом: регулирование предоставления прав нередко происходит в
отрыве от установления соответствующих обязанностей. А это в теоретическом
плане подрывает саму идею существования правоотношения как обобщающей
категории, поскольку права у лица могут существовать вне связи с обязанностями
у других лиц[1]. Действие
принципа единства прав и обязанностей затрудняется не только и не столько в
части реализации предоставленных субъекту возможностей; «провисает» он прежде
всего в части исполнения обязанностей.
Для адекватного исполнения обязанностей
лицо должно быть максимально полно информировано о ее содержании. Достаточность
и достоверность информации позволяет субъекту выбирать наиболее приемлемый,
«выгодный» путь исполнения обязанностей. Информационные гарантии включают в
себя доступность правовой информации, ее определенность, ясность, отсутствие
возможности неоднозначного толкования.
Равно как, по справедливому
суждению П.А. Сорокина, «сознание наших правомочий заставляет нас совершать
ежедневно и ежечасно множество поступков, которые без этого сознания не могли
бы иметь места»[2], так и
информированность об обязанностях «довлеет» над нами и побуждает к исполнению
обращенных к нам государством требований. И, напротив, «люди, не ведающие своих
обязанностей, не в состоянии блюсти их»[3].
На примере права на информацию наиболее отчетливо
прослеживается неразрывная связь возможности одного лица с обязанностью других
лиц обеспечить пользование этой возможностью. К настоящему моменту назрела
необходимость законодательно установить четкие правила и процедуры
предоставления информации органами государственной власти и местного
самоуправления по обращениям граждан, а также детально урегулировать вопросы
ответственности должностных лиц за непредоставление информации, неполное
предоставление информации, дезинформацию, которые повлекли нарушение прав
граждан[4].
Единство прав и обязанностей,
будучи всеобщим, универсальным принципом права, должно находить адекватное,
последовательное, четкое отражение в действующей системе нормативных правовых
актов. Исходя из высокого «статуса» принципа, основная «нагрузка» ложится не на
текущее законодательство, а прежде всего на Основной закон страны.
Конституционно-правовая действительность
современной России заключается в том, что баланс между правами и обязанностями
в действующем Основном законе заметно нарушен[5].
Конституция по идее должна служить «примером баланса различных интересов,
сопряжения прав и обязанностей, гармонии власти и народа»[6].
Однако о каком балансе может идти речь, если в ней насчитывается несколько
десятков прав, а обязанностей — единицы? За счет чего же будет происходить в
таком случае реализация большей части прав?
Любопытным представляется
исторический «срез» закрепления в Основном законе страны принципа единства прав
и обязанностей, ведь сбалансированное или выборочное отношение людей к своим
правам и обязанностям во многом зависит от особенностей эпохи и степени
единения власти и народа[7].
С правами все было довольно просто — их активно декларировали на страницах
каждой из Конституций; основные различия наблюдались в установлении
обязанностей. Так, если Конституция РСФСР 1918 г. предусматривала лишь две
обязанности граждан — трудиться и защищать социалистическое Отечество, то в
Конституции СССР 1936 г. было уже пять статей, содержащих обязанности, при этом
в ней последовательно проводился принцип органической взаимосвязи прав и
обязанностей. Самый широкий перечень обязанностей содержала Конституция СССР
1977 г., в числе которых: обязанность соблюдать Конституцию и законы, уважать
правила социалистического общежития, с достоинством нести высокое звание
гражданина СССР, беречь и укреплять социалистическую собственность, оберегать
интересы советского государства, способствовать укреплению могущества и
авторитета страны, защищать Социалистическое Отечество, уважать национальное
достоинство других граждан, укреплять дружбу наций и народностей Советского
многонационального государства, беречь природу и охранять ее богатства, быть
непримиримым к антиобщественным поступкам, всемерно содействовать охране
общественного порядка и др. Следует сделать акцент на том, что в
рассматриваемом документе закреплялся принцип неотделимости осуществления прав
и свобод от исполнения гражданином своих обязанностей, который выражался, в
частности, в норме, устанавливающей обязанность граждан уважать права и
законные интересы других лиц.
Действующая российская
Конституция 1993 г. пошла по пути определения далеко не всех, а лишь наиболее юридически
значимых обязанностей. Несмотря на то, что в Конституции РФ закреплен
чрезвычайно узкий круг позитивных обязанностей, некоторые исследователи
образуют из них целую систему, причем состоящую из нескольких подсистем:
1) обязанности, направленные на
обеспечение безопасности государства;
2) обязанности, направленные
на обеспечение личной безопасности, физического и психического здоровья
граждан;
3) обязанности, направленные
на обеспечение нравственного здоровья, образования и культуры граждан Российской
Федерации;
4) обязанности, направленные
на обеспечение стабильного экономического развития государства и защиту частной
собственности[8].
При этом помимо «бесспорных»
(мы имеем ввиду прямо закрепленных в тексте Конституции 1993 г.) обязанностей:
защищать Отечество (первая подсистема), сохранять природу и окружающую среду
(вторая подсистема), соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы
(третья подсистема), платить законно установленные налоги и сборы (четвертая
подсистема), выделяется целый ряд «подразумеваемых» конституционных
обязанностей, не прописанных непосредственно в Основном законе, но логически
выводимых из других норм и общих принципов права, в том числе из принципа
единства прав и обязанностей. Так, в первую подсистему входит, например, обязанность
воздерживаться от создания и участия в деятельности общественных объединений,
цели или действия которых направлены на насильственное изменение
конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв
безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание
социальной, расовой, национальной и религиозной розни; во вторую — обязанность
воздерживаться от применения пыток, насилия, другого жестокого или унижающего
человеческое достоинство обращения или наказания и др.; в третью — обязанность
воздерживаться от принуждения лица к выражению своих мнений и убеждений или
отказу от них и др.; в четвертую — обязанность воздерживаться от использования
принудительного труда и др.[9]
Столь «расширенный» подход к
конституционным обязанностям представляется не совсем оправданным, ибо в данном
случае происходит не оперирование принципом единства прав и обязанностей, а
неоправданное смешение прав, обязанностей и запретов.
Оптимизация установления
принципа единства прав и обязанностей должна начинаться с Основного закона
страны, путем внесения в него изменений и дополнений. Между тем, несмотря на
признание дисбаланса прав и обязанностей, некоторые авторы не спешат призывать
к существенной ревизии текста Конституции РФ, опасаясь «цепной реакции». Выход
им видится в «щадящем» юридическом толковании Основного закона, предполагающем
нахождение конституционных (первородных) обязанностей, корреспондирующих
объявленным в Конституции естественным и неотчуждаемым правам и свободам.
Например, ч. 1 ст. 55 может быть истолкована таким образом, что перечисленные в
Конституции РФ права и свободы нереальны без выполнения гражданами своих
обязанностей[10].
Нормы отдельных статей
Основного закона следовало бы усилить словами: например, ч. 4 ст. 17
Конституции РФ — «права и свободы человека осуществляются при условии
исполнения каждым своих обязанностей». Это сделает акцент на важности принципа
единства прав и обязанностей, на их одинаковой значимости в жизни как отдельного
индивида, так и всего государства.
При очередной конституционной
реформе было бы целесообразным включить в название главы 2 Основного закона
термин «обязанности», изложив его в следующей редакции: «Права, свободы и
обязанности человека и гражданина». Это обусловливается двумя обстоятельствами.
Во-первых, отсутствие в названии главы 2 Конституции РФ термина «обязанность»
провоцирует усиление и без того характерного для российского населения
правового нигилизма. Во-вторых, четкость и логичность законодательных
предписаний всегда выступают залогом их правильного понимания адресатами норм[11].
С
учетом демократизации государственно-властных отношений в области правового
регулирования, особенно публичного, необходимо задействовать юридические
институты и нормы, которые обеспечивали бы не только реализацию полномочий
должностных лиц государственных органов, а также прав и свобод человека и
гражданина, но и четкую регламентацию обязанностей и особенно юридической
ответственности как государственных служащих в сфере государственной
деятельности, так и граждан при осуществлении ими деяний на основе действующего
законодательства[12].
Завершая наше исследование, можно сделать
ряд предложений и рекомендаций по совершенствованию установления и действия
принципа единства прав и обязанностей:
— необходимо грамотное, логичное,
последовательное оперирование правами и обязанностями (когда стоит задача
обеспечить личности выбор в принятии решения и его реализации, она должна
наделяться субъективным правом; если же предписывается определенное поведение,
на нее следует возлагать обязанность);
— существенное значение имеет правильная
расстановка стимулов, в связи с тем, что эффективность правового регулирования
основывается на сочетании двух полюсов («плюса» и «минуса»): дозволений и
запретов, поощрений и наказаний, прав и обязанностей;
— требуется организация системы гарантий
(информационных, мотивационных, процедурных) исполнения обязанностей, которые
представляют собой установленные в законодательстве средства, обеспечивающие
добровольное, полное и своевременное исполнение обязанностей;
— актуальным является последовательное
закрепление в законодательстве требования добросовестного и разумного
осуществления прав и исполнения обязанностей (требование реализовывать свои права
и исполнять обязанности надлежащим образом, не совершая противоправных
действий, не злоупотребляя правом);
— в Конституцию Российской Федерации
требуется внесение изменений и дополнений для преодоления дисбаланса между
правами и обязанностями граждан (в частности, путем включения термина
«обязанности» в название главы 2, которое должно звучать следующим образом:
«Права, свободы и обязанности человека и гражданина»; новой формулировки ч. 4
ст. 17 Конституции РФ: «Права и свободы человека осуществляются при условии
исполнения каждым своих обязанностей»);
— Российской Федерации необходимо найти и
поддерживать «золотую середину» между выполнением в полном объеме социальных
обязательств перед населением в целях обеспечения возможности реализации права
на достойное человеческое существование и созданием условий для осознания и
исполнения каждым его личной обязанности заботиться об удовлетворении насущных
потребностей — то есть обеспечивать себе и своим близким то самое достойное
существование.
Литература
1. Андреев В.К. К разработке новой редакции части первой ГК РФ //
Хозяйство и право. 2008. № 10. С. 51.
2. Хропанюк
В.Н. Теория государства и права. Хрестоматия. М., 1998. С. 421.
3. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993. С.
24.
4.Афанасьева О.В. Право граждан
на информацию и информационная открытость власти: концептуальные вопросы
правового регулирования. Саратов, 2004. С. 90.
5.
Кабакова О.В. Конституционные обязанности граждан в России: эволюция правовой
регламентации и практика реализации // Автореф. дис. … канд. юрид. наук.
Краснодар, 2006. С. 21.
6. Бойко А.И. О естественности
правовых обязанностей и некорректности возвеличивания субъективных прав //
Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 1. С. 56.
7.
Панов А.П. Система конституционных обязанностей граждан Российской Федерации //
Автореф. дис… канд. юрид. наук. Саратов, 2006. С. 14–16.
8. Диденко Н.Г., Селиванов В.Н. Право и свобода //
Правоведение. 2001. № 3. С. 21.
[1] Андреев В.К. К разработке новой
редакции части первой ГК РФ // Хозяйство и право. 2008. № 10. С. 51.
[2] Цит. по.: Хропанюк
В.Н. Теория государства и права. Хрестоматия. М., 1998. С. 421.
[3] Ильин И.А.
О сущности правосознания. М., 1993. С. 24.
[4] См.: Афанасьева О.В. Право граждан на информацию и информационная открытость власти: концептуальные вопросы правового регулирования. Саратов, 2004. С. 90.
[5] См.: Кабакова О.В. Конституционные обязанности граждан в России: эволюция правовой регламентации и практика реализации // Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2006. С. 21.
[6] Бойко А.И.
О естественности правовых обязанностей и некорректности возвеличивания
субъективных прав // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 1. С. 56.
[7] См.: Бойко А.И. Указ. соч. С. 65.
[8] См.: Панов А.П.
Система конституционных обязанностей граждан Российской Федерации // Автореф.
дис… канд. юрид. наук. Саратов, 2006. С. 14–16.
[9] См.: Там же. С. 17–24.
[10] См.: Бойко А.И.
Указ. соч. С. 58.
[11] См.: Кабакова
О.В. Указ. соч. С. 21.
[12] См.: Диденко
Н.Г., Селиванов В.Н. Право и свобода // Правоведение. 2001. № 3. С. 21.