Генеалогия кубанского казачества и вопросы профилактики интоллерантных явлений

Ерохин Игорь Юрьевич

Старший научный сотрудник

Кройдон Колледж, Лондон, Великобритания

Миновал бурный и противоречивый XX век. Он стал веком широкого распространения в мире идей прав человека; веком политического, национального и культурного плюрализма; веком начавшейся международной интеграции. Сегодня мы являемся свидетелями взаимовлияния и взаимопроникновения различных национальных культур, экономик, государств. Возрастающая с каждым годом мобильность населения земного шара превращает многие страны в поликультурные сообщества. Гармоничное развитие таких сообществ возможно только на принципах равноправия и равноценности самых разных культур.

С другой стороны, возникают идеи изоляционизма, национализма и культурной исключительности. Наше неумение или нежелание жить рядом с непохожими на нас самих людьми делает реальным предположение о том, что в ближайшем будущем культурные различия могут стать главным источником враждебности между людьми. Все это актуально и для России - страны многонациональной и многоконфессиональной, страны с множеством разнообразных и непохожих друг на друга культур. Страны с множеством проблем в межкультурных отношениях.

В последнее время вызывает все большую озабоченность у власти и общества проявления экстремизма в молодежной среде. Среди молодежи нарастает социальный пессимизм, тревожность, неуверенность в будущем, синдром разочарования и неразрешимости внутренних конфликтов и проблем, нарастание противоречий, агрессии и поиск асоциальных выходов снятия стрессов.

В этих условиях наблюдается трансформация традиционных понятий патриотизм, гражданственности и поэтому необходим новый подход к процессу формирования в молодежной среде высоких чувств любви и уважения к народной культуре, традициям. Политические события, повлекшие возникновение локальных войн, утрата связи между малыми народностями, входящими в состав РФ, повлекли за собой антагонистические отношения, межнациональную рознь.

Формирование толерантности как терпимости к другому мировоззрению, вероисповеданию, особенностям поведения, уважения к культурам, обычаям и обрядам других народов требует специально организованной деятельности организаторов воспитательного процесса и поиска новых форм работы в молодежной среде.

Для Краснодарского края, с его многонациональным составом населения, проблема межнационального общения, несомненно, актуальна. На протяжении многих веков на земле Кубани проживало множество народов, которые вместе делили судьбу своего края и страны. И сейчас кубанское общество и кубанская культура это синтез взаимопроникших и взаимодействующих культур многих народов.

Нетерпимость к другим все чаще затрагивает и школу, проникая через средства массовой информации, социальное окружение детей. Одной из целей воспитания является ориентация ребенка на гуманистические ценности. Расистские и националистические предрассудки не только не соответствуют этим ценностям, но и несут в себе огромный антигуманистический, человеконенавистнический заряд.

Одним из способов преодоления интоллерантных проявлений в жизни общества можно считать обращение к сюжетам этнокультурных связей кубанского казачества с народами Северного Кавказа в виде генеалогических связях между ними. Национально-смешанные браки, являясь основой генеалогических связей, выступали одним из факторов развития этнических процессов в системе северокавказского регионального пространства и вместе с тем формой осуществления этнических контактов. Межэтнические браки усиливают этнические контакты, способствуют сближению народов и являются одним из каналов культурного взаимовлияния.

Вопрос о связях кровнородственного и брачного характера кубанского казачества с народами Северного Кавказа имеет давнюю историю. Она связывает узами родства представителей многих народов, что, безусловно, является позитивным фактором при решении многих проблем между ними. Для такого полиэтничного региона как Северный Кавказ, где в силу разных причин в непосредственном контакте оказались десятки генетически неродственных этносов, это очень актуально.

Надо отметить, что, рассматривая взаимосвязи кубанского казачества с народами Кавказа, мы должны помнить, что кубанским, как таковым, оно стало в 1860 г., вобрав в себя Линейное казачье войско и Черноморское казачье войско, которое, в свою очередь, до конца XVIII в. было Запорожским.

Переплетение и соединение многих казачьих родословных с родословными народов Кавказа начинается в период с XVI в. Как отмечает А.Н. Мануйлов: «...В XVI, XVII, XVIII вв. были широко распространены браки между казаками и девушками, этнически принадлежавшими к тюркским, монгольским, иранским, кавказским, палеоазиатским и др. народам» [1]. Как видим, в этом случае установление генеалогических связей характеризуется заключением брака, где связующим звеном является женщина. Во многом это объясняется тем, что казачьим сообществам необходима была регенерация своих рядов, в результате чего в них все-таки появился институт семьи и брака.

Еще один путь складывания генеалогических связей между казачеством и народами Северного Кавказа - это прием представителей кавказских народов в ряды казачьих войск. Наиболее интенсивно этот процесс протекал, начиная с конца XVIII в. и до середины XIX в. Одним из народов, представители которого влились в ряды казачества, являются ногайцы. «В 1806 г., с целью отвести ногайцев с Кубани, каждому из них предложено было срочно избрать род занятий. Желающие записаться в казаки переселялись к Ейскому укреплению - к берегам Азовского моря... На Тамани осталось примерно 116 мужского и 82 женского пола ногайцев и татар, перешедших в казачье сословие» [2]. Примером такого этнического взаимопроникновения является наличие среди фамилий кубанских казаков этнонимов ногайского происхождения: Нагой, Ногаевы, Ногайцевы, Карамурзиновы, фамилии с основой гирей, солтан, хан и др.[3].

Надо отметить, что если вливание ногайцев в казачью среду было в какой-то степени вынужденным, то представители многих других кавказских народов шли на это добровольно и осознанно. Горское «мухаджирство» в пределы России, как явление в истории российско-кавказских взаимоотношений, получило свое рассмотрение недавно. Изучению этой проблемы уделяли внимание B.A. Матвеев, В.Б. и Б.В. Виноградовы. Добровольное переселение тех или иных групп «туземного» кавказского населения в границы Кубанско - Терской Линии, в среду и под защиту казачьих линейных станиц, означало тогда «и юридически, и фактически вступление в российское подданство».

«Данное направление в исследовании многоликого горского «мухаджирства» вовсе не всегда инспирируемого российскими властями, весьма перспективно и актуально повсеместно вдоль Кавказской Линии. Оно питается длительными, разносторонними положительными взаимосвязями между линейным казачеством и соседними кавказскими народами-партнерами» [4]. Определенное место среди которых, несомненно, занимают генеалогические связи, которые, с одной стороны, положительно влияли на сближение горцев и казаков, а с другой, и сами получили более интенсивное развитие в результате горского «мухаджирства» к линейным казакам. Возьмем, к примеру, Кавказский казачий полк Линейного казачьего войска. Его костяк составили «крестьяне-однодворцы Слободско - Украинской губернии», бывшие в своем большинстве великороссами. Однако наличие в станицах Кавказского полка таких фамилий, как Арчибасова, Арнаутовы, Бермезовы, Толмачевы, Сагалаевы, Черкашины, Черкасовы, Шуклиновы говорит об их иноэтническом происхождении. И хотя в процентном соотношении их количество было невелико, все же это разнообразило как генеалогические, так и этнокультурные связи линейного казачества [5].

Для установления полной картины переплетения родословных древ кубанского казачества с представителями народов Северного Кавказа, конечно же, требуются дополнительные исследования, однако с полной уверенностью можно сказать, что затронутый нами аспект является позитивным моментом в истории российско-кавказских отношений. Сохранение и укрепление генеалогических связей очень важно для возрождения исторической памяти, воспитания не только патриотизма, но и подлинного интернационализма, уважения к другим народам, культурам, религиям.

Как видим, обращение к истории кубанского казачества еще раз дает нам пример позитивного сотрудничества и добрососедства многочисленных народов Кубани. Не смотря на патриархальные обычаи, кубанские казачьи родословные имеют немало примеров межэтнических браков. В современных условиях обострения интоллерантных процессов, имеется возможность снизить их накал, обратившись к совместной культуре, истории, опыту существования представителей разных народов в рамках одного рода.

ЛИТЕРАТУРА

1.Мануйлов А.Н. Статус женщины в обычно-правовой системе казачьей семьи и станичного общества на Кубани (вторая половина XIX - 20-е годы XX века). - Армавир; Краснодар, 1998. - С. 15.

2.Алиева С.И. Ногайцы Северо-Западного Кавказа после Ясского договора 1791 г. // Археология, этнография и краеведение Кубани: материалы VIII краевой межвузовской аспирантско-студенческой конференции. - Армавир; Краснодар, 2000. - С. 37.

3. Керейтов Р.Х. Некоторые вопросы этногенетических и историко- культурных связей кубанских ногайцев с народами Северного Кавказа // Историческое регионоведение - вузу и школе: Материалы V региональной научно-практической кон¬ференции. - Славянск-на-Кубани, 1997. - С. 35.

4.Шаова С.Д., Жиляев Д.В., Баисова М.В. Горское «мухаджирство» к линейным казакам // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: Материалы II Международной Кубанско-Терской научно-просветительской конфе¬ренции. - Армавир, 2000. - С. 43.5. Дюкарев А.В. К генеалогии кубанских казачьих родов // Вторые кубанские литературно-исторические чтения: Материалы научно-теоретической конференции. - Краснодар, 2000. - С. 173.