Первушина Ксения Алексеевна

Аспирантка Владимирского Государственного Университета

Кафедра «Отечественной истории»

Роль государства в охране культурного наследия Владимирского края в XVIII – начале XIX вв.

на примере Ботика Петра I в Переяславле-Залесском.

Отношение к проблеме охраны памятников истории и культуры является показателем цивилизационного развития государства и интеллектуальной зрелости общества. Несмотря на три века истории, данная проблема всегда актуальна и до сих пор в достаточной мере не разрешена в России. Еще более это актуально, когда научное осмысление нашего отечественного правового и гражданского менталитета в данной области осуществляется на фоне изучения дореволюционного российского светского и церковного правового и практического опыта не только в масштабах страны, а с учетом локальных особенностей.

Сложившееся в общественном сознании соотечественников твердое убеждение в том, что «раньше» с охраной памятников истории и культуры все обстояло благополучно, не подтверждается ни законодательно, ни практически. Сбережение памятников старины, или, по терминологии нашего дореволюционного законодательства, «древностей», имело свою долгую и поучительную историю, на протяжении которой происходила эволюция правовых средств, форм и методов практического разрешения данной проблемы.

Интересно развернуть мыль об отношении государства к охране памятников представляется возможным на примере истории Ботика Петра в Переяславле-Залесском в XVIII – начале  XIX вв. Примеры проявления заботы о сохранении особо ценных памятников государством для того времени единичны. История ботика – это наглядный пример того, что подразумевалось под «деятельностью по сохранению памятника» на ранних стадиях и в чем конкретно она выражалась.

Относительно систематическим процесс охраны памятников становится с преобразований Петра I. Поэтому начало процесса сохранения российских древностей приходится на XVIII в.[1] О петровских преобразованиях можно судить, в частности, по сохранившимся законодательным актам. Общеизвестны его указы: об охране археологических находок и передаче их в Кунсткамеру, об охране памятника архитектуры - башни в Булгарах Казанской губернии и ремонте ее фундамента, о сохранении «потешного флота».

Указ Петра I «О сохранении потешного флота»[2] важен в плане исследования вопроса об охране памятников Владимирского края в XVIII – начала XIX вв.  Интерес здесь представляет анализ роли главы государства, а также владимирского дворянства, в деле сохранения Ботика Петра I. Предыстория вопроса такова. На рубеже XVII-XVIII вв., после столетия смуты и разорения, России вновь было суждено стать крупнейшей мировой державой. Выдающуюся роль в этом сыграли экономические, политические и военные реформы Петра I. Одним из первых самостоятельных шагов юного государя в деле преобразования страны было создание морского флота. В июле 1688 г. Пётр приезжает в Переславль-Залесский на озеро Плещеево. Здесь ему приходит мысль построить «потешную» флотилию.

 «Потешная» флотилия, вероятно, не имела практического применения: перевезти ее из Переславля было сложно. Но она оказалась хорошей школой для первых русских корабелов и профессиональных моряков. В мае 1693 г. Петр в последний раз плавал по Плещееву озеру, а в июле уехал в Архангельск строить настоящий флот. Флотилия осталась в Переславле. В 1722 г. Пётр решил взглянуть на детище своих юношеских увлечений и обнаружил, что корабли находятся в плохом состоянии. Разгневанный царь немедленно записал в книге приказов воеводы Семена Барятинского Указ воеводам переславским 7 февраля 1722 г. «о бережении кораблей, яхт и галер. Надлежит вам [воеводам Переяславским] беречь остатки кораблей, яхт и галеры; а буде отпустите: то взыскано будет на вас и на потомках ваших, яко пренебрегши сей указ»[3].

Появление указа вызвало распоряжение высших административных учреждений государства нанять нужное количество людей для таскания яхт и галер из воды на берег.[4] «После этого большие корабли были вытащены на берег р. Трубежа близ ц. Знамения и поставлены в особые сараи. Но, и находясь тут, год за годом старели и гнили…»[5], и в 1783 г. флотилия погибла во время большого пожара. Чудом сохранился только бот «Фортуна», по преданию построенный самим Петром I. Не лучше обстояло дело с малыми судами, поставленными для хранения в сараи близ с. Веськова. Это село вместе со всеми постройками Петра Великого было отдано в поместье ротмистру Бутакову. В течение многих десятков лет имение переходило из рук в руки, продавалось даже с публичного торга вместе со всеми памятниками старины, на которые никто не обращал никакого внимания. Из всего хранившегося каким-то чудом уцелел один ботик, разные значительные остатки корабельного снаряжения и домашнего обихода Петра.[6]

Заметим, что для начала XIX в. уже характерно стремление восстановить памятник в его первоначальном облике, что не могло не коснуться  и  историко-мемориальных памятников. Историко-мемориальные сооружения, связанные с именами представителей правящей династии, были объектами особого внимания. Именно их сохраняли и восстанавливали в первую очередь.

Владимирское дворянство предприняло попытку сохранить памятник. В 1802 г. в Переславль приехал вновь назначенный владимирский губернатор князь Иван Михайлович Долгорукий, видный русский историк, поэт и писатель. В переписке со статс-секретарем Д. П. Трощинским 3 июля 1802 г. он отмечал относительно ботика Петра: «Ныне я, по должности моей объезжая некоторую часть всемилостевейшей вверенной мне губернии и быв в Переяславле,- имел счастие видеть столь достопамятные монументы. Но с каким сокрушением сердца смотрел я на тот ничтожный деревянный амбар, в котором без всякого отличия вывески и признака содержится такая знаменитая редкость, подверженная в означенном строении по веществу своему всякому влиянию воздуха, времени, наконец, самой гибели. С каким душевным состраданием видел я строки чудотворнаго можно сказать создателя политическаго бытия нашего, за восковою печатью, в уездном Суде!»[7]

Состояние ботика вызывало сочувствие у просвещенных умов своего времени. С одной стороны, они понимали значимость памятника как начала русского мореплавания непобедимых русских кораблей, с другой, испытывали чувство стыда перед заезжими иностранцами и обиды за то, что дело Петра остается в забвении[8].

 В 1803 г. дворянство Владимирской губернии из чувства патриотизма и уважения к памяти Петра I воздвигло при селе Веськове, на берегу Плещеевскаго озера, здание для помещения в нем Ботика. Впоследствии здание было обнесено оградой, проведенная к нему дорога обсажена по сторонам деревьями, при доме устроена караульня, в которой с того времени помещались для охраны Ботика особые сторожа, из отставных матросов, постоянно там живущие. В устроенном при Переславском озере домике хранились вещи, напоминающие пребывание Петра Великаго в Переславле[9].

Итак, у И.М.Долкорукого возникла идея построить специальное здание для хранения петровских реликвий и дом для отставных матросов – смотрителей будущего музея. Деньги на ее осуществление решено было собрать с дворянства Владимирской губернии.

Далеко не все дворяне отнеслись к этому предложению с энтузиазмом. Только самые образованные и патриотически-настроенные поддержали начинание: М.Г.Спиридов дал бесплатно кирпич на постройку зданий, А.Н.Будакова выделила участок земли под строительство, С.С.Апраксин обязался ежегодно выделять 50 руб. на жалование сторожам, остальные сделали денежные взносы согласно числу имевшихся у них крепостных.

Было собрано около 3000 руб., на которые в течение лета 1803 г. построено здание музея, где центральным экспонатом стал петровский бот «Фортуна».         1 августа 1803 г. состоялось торжественное открытие одного из первых провинциальных музеев России. На его фронтоне были укреплены таблички с датой основания и надписью «Петру Великому усердный Переславль».

Указ «О сохранении потешного флота» - один из редких указов общероссийского значения. Он относится к области охраны памятников и показательно характеризует процесс сохранения культурного наследия в России в целом и на примере Владимирской провинции в частности. Несмотря на наличие законодательной инициативы «сверху» по сохранению памятника, ставшей скорее исключением для XVIII в., судьба памятника носила печальный, но типичный для своего времени характер. Памятник мог бы полностью исчезнуть по естественным причинам, если бы не чистая случайность. В XVIII в. существовало немало просвещенных умов, осознающих проблему сохранения памятников. В истории ботика такой просвещенный ум относился к властьимущему сословию. Это и позволило принять ряд своевременных, дорогостоящих мер, направленных на сохранение памятника. Важно отметить, что эти инициативы носили также и частный добровольный, а не только государственный, характер, но были поняты и поддержаны далеко не всеми. Поэтому и для XVIII – начала XIX вв. «административно-командный» метод в решении вопросов сбережения памятников все же является основополагающим. Одного общественного сочувствия, к сожалению, было недостаточно, да и оно становилось скорее исключением, нежели правилом.   

Без изучения и анализа подобных историй памятников невозможны научные обобщения в области истории и культуры России. А значит, невозможно и решение проблемы охраны памятников. Ещё Белинский И.Е. справедливо замечал: «Пока областные истории с их памятниками не будут раскрыты и подробно рассмотрены, до тех пор все наши общие исторические заключения о существе нашей народности в её различных исторических и бытовых проявлениях будут голословны, шатки, даже легкомысленны»[10]. Поэтому актуальность заявленной темы заключается в том, что только на основе анализа нашего регионального исторического опыта удается выявить существовавшие ошибки и упущения в деле охраны историко-культурного наследия. А это нужно нам для того, чтобы осмыслить и избежать просчетов, допущенных нашими предками, при разработке правовых и практических мер по сбережению памятников истории и культуры в условиях современной российской действительности. Следовательно, обращения к проблеме охраны историко-культурного наследия на материалах Владимирского края актуально и обусловлено необходимостью выбора путей дальнейшего решения этого вопроса в России.


[1] Полякова М.А. Охрана культурного наследия России. Москва, 2005. с. 18.

[2] ПСЗРИ, с 1649 г. Т.VI. 1720-1722. Напечатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии: 1830 г. с. 510. № 3903.

[3] ПСЗРИ, с 1649 г. Т.VI. 1720-1722. Напечатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. с. 510. № 3903.

[4] Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству Прав. Исповедания. Т.2., СПб., 1872, № 606.

[5] Смирнов М.И. «Справка» о Переславской флотилии Петра Великого./Сообщения./ТВУАК. Кн.12. Владимир, 1910. с.7-8.

[6] Смирнов М.И. «Справка» о Переславской флотилии Петра Великого./Сообщения./ТВУАК. Кн.12. Владимир, 1910. с.8-9.

[7] Высоков А.П. Ботик Петра Великого близ г. Переславля-Залесского./Материалы./ ТВУАК. Кн.12. Владимир, 1910. с.27-28.

[8] См. подробно: Высоков А.П. Ботик Петра Великого близ г. Переславля-Залесского./Материалы./ ТВУАК. Кн.12. Владимир, 1910. с.27-28.

[9] Тихонравов К. Ботик Петра I, при селе Веськове, Переславского уезда./Владимирский сборник. Материалы для статистики, истории и археологии Владимирской губернии. Москва, 1857. с. 120-121.

 

[10] Полякова М.А. Охрана культурного наследия России. Москва: Дрофа, 2005. с. 3.