Ставцева И.В.

Южно-Уральский государственный университет, г. Челябинск, Россия

Особенности чтения в современном обществе

Под воздействием социальных процессов деятельность человека, сохраняя внутреннюю сущность, изменяет свои форму и качество, преобразуя при этом самого человека: заставляя его приспосабливаться к новым условиям и учиться наиболее эффективно использовать появляющиеся и обновленные ресурсы. Подобное взаимодействие происходит и в случае с речевой деятельностью, которая, будучи рассматриваемой, с одной стороны, в качестве частного вида человеческой деятельности в принципе, а с другой, – как элемент одновременно психологической и лингвистической действительности [1], несет в себе мощный потенциал как социальных, так и глубоких индивидуальных трансформаций.

Чтение, один из видов речевой деятельности [2], не может оставаться в стороне от общественно значимых перемен по причине того, что оно является исключительной возможностью получения информации, которая была предварительно накоплена, внутренне переработана и представлена в виде речевого произведения, текста, посредством которого автор общается с читателем.

Анализ работ, в которых рассматриваются закономерности современных социальных преобразований, позволил зафиксировать психологическую неравнозначность традиционных и новых источников чтения и исследовательский интерес к выделению видов чтения, непосредственно связанных с информатизацией общества. Кроме того, можно утверждать, что с педагогической точки зрения важно появление как минимум двух особенностей чтения в современных условиях: несоизмеримость количества поступающей информации и скорости ее восприятия, а также значимость умения извлекать и перерабатывать информацию в новом обществе знаний.

До широкого распространения новых информационных технологий чтение связывали только с печатным словом, с книгой. Однако в настоящее время одним из компонентов жизни людей, затронувших все сферы их деятельности, стали информационные технологии, вместе с быстрым темпом современной жизни и приростом мировых знаний повлиявшие на чтение, изменив линейную структуру текста и добавив новые источники чтения (электронные книги, аудиокниги). Справедливо утверждение, что «вопрос о материальных носителях текстовой информации мог бы и не быть столь важным, если бы от них не зависело отношение человека к тексту» [3].

Мы считаем чрезвычайно значимым интерес российских и зарубежных исследователей к перспективам и закономерностям трансформаций чтения. В связи с информатизацией в отечественном научном сообществе появились работы, где изучается феномен «экранного чтения» [4], «информативного чтения в электронной среде» [5], а за рубежом уже в третьем томе авторитетного сборника трудов ведущих ученых «Руководство по исследованию чтения» мультимедиа и гипермедиа технологии рассматриваются в качестве естественного фона развития науки о чтении [6], и предлагается деиктический подход анализа взаимодействия технологий и общей грамотности человека [7].

Нельзя не согласиться со многими исследователями, которые выделяют информацию в качестве основной единицы информационного общества [4, 8, 9, 10]. В связи с процессами информатизации наблюдается эффект перенасыщения информацией всех сфер жизни людей и происходит искажение фактов. Данные тенденции привели к феномену «клипового мышления» [3] и повлекли за собой снижение важности глубины прочитанного [11]. Исследователи информационной культуры личности отмечают появление несоизмеримости ограниченных возможностей человека быстро увеличивающемуся объему потоков данных [9: С. 13-14], которая выражается в том, что «скорость восприятия информации человеком (например, скорость чтения) сегодня такая же, как и тысячи лет назад, и увеличить ее невозможно» [10: С. 16], а количество информации, с которым приходится иметь дело современному цифровому пользователю, продолжает расти. Выявленное противоречие приобретает особое значение в свете отсутствия прямой зависимости между увеличением количества потоков данных и ростом объема знаний, а следовательно и нетождественности понятий «информационное общество» и «общество знаний».

Термин «knowledge societies» нашел свое отражение в публикациях ООН [12] и ЮНЕСКО [13] и призван определить следующую ступень развития информационного общества, когда главную ценность представляет не информация как таковая, а умение ею пользоваться и переводить в знания. Концепция общества знаний не отрицает ценности информации, но подчеркивает важность ее активного применения для решения социальных задач. Основываясь на данных положениях, можно утверждать, что и для общества знаний приоритетным будет являться чтение, как один из способов получения информации, а читательская компетентность как способность преобразовывать данные в знания.

Таким образом, информационная эпоха развития мира – это сложный, необратимый и противоречивый процесс, а преодоление противоречий уже сейчас определяется уровнем образованности и культуры общества [14: С. 34]. И в настоящее время, когда особую ценность приобретает «образование в течение всей жизни», образовательный процесс строится через систему овладения ключевыми компетенциями, а его основной целью становится формирование автономной личности, способной принимать неординарные оптимальные решения и ориентироваться в большом потоке новых данных, чтение продолжает оставаться одним из основных способов получения, присвоения необходимой информации.

В связи с выделенными особенностями чтения в педагогическом сообществе значимым становится вопросы о расширении понимания этого феномена (экранное, информативное чтение в электронной среде), а также вопросы развития уточненных читательских умений, которые потребуются любому выпускнику для успешной профессиональной деятельности в обновленных условиях информационного общества.

Литература:

1. Леонтьев, А.А. Основы психолингвистики: Учеб. для вузов по специальности «Психология» / А.А. Леонтьев – М.: Смысл, 2008. – 285 с.

2. Леонтьев, А.А. Язык, речь, речевая деятельность. / А.А. Леонтьев – М.: «Просвещение», 1969. – 214 с.

3. Фрумкин, К.Г. Откуда исходит угроза книге / К.Г. Фрумкин // «Знамя» 2010, № 9 Режим доступа: [http://magazines.russ.ru/znamia/2010/9/fr.html 12.10.11]

4. Ивашина, М.В. Чтение в XXI веке / М.В. Ивашина // Литература. – 2008. – №18. – С.24-28

5. Обдалова, О.А. Психолого-педагогические особенности обучения профессионально-ориентированному информативному чтению в электронной среде / О.А. Обдалова Режим доступа: [http://www.lib.tsu.ru/mminfo/000349304/08/image/08-126.pdf 12.10.11]

6. Pearson, P.D. Handbook of Reading Research. Vol. 3 / Edited by M.L. Kamil, P.B. Mosenthal, P.D. Pearson, R. Barr – Lawrence Erlbaum Associates Inc.: 2000 – 1010 p.

7. Donald J. Leu, Jr. Deictic Consequences for Literacy Education in an Information Age / J. Leu Jr. Donald // Handbook of Reading Research. Vol. 3 / Edited by M.L. Kamil, P.B. Mosenthal, P.D. Pearson, R. Barr – Lawrence Erlbaum Associates Inc.: 2000 – P. 743-770

8. Гейхман, Л.К. Интерактивное обучение общению. Подход и модель. / Л.К. Гейхман – Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2002. – 260 с.

9. Гендина, Н.И. Формирование информационной культуры личности: теоретическое обоснование и моделирование содержания учебной дисциплины / Н.И. Гендина, Н.И. Колкова, Г.А. Стародубова, Ю.В. Уленко. – М., Межрегиональный центр библиотечного сотрудничества. 2006. – 512 с.

10. Войскунский, В.Г. Компрессия текста при информационном насыщении выдачи в ИПС: новая концепция / В.Г. Войскунский, В.И. Франц // НТИ. Сер. 2. – 2003. – №2. – С. 15-18

11. Черняк, М.А. Отечественная массовая литература как альтернативный учебник / М.А. Черняк 2009 Режим доступа: [http://www.rba.ru/or/comitet/30/docl2009/7.pdf 12.10.11]

12. Understanding Knowledge Societies. Economic and Social Affairs – United Nations, New York: 2005 – 168 p.

13. UNESCO at the World Summit on Information Society. The Round Table on “The Role of UNESCO in the Construction of Knowledge Societies through UNITWIN/UNEWCO Chairs Programme” 2005 Режим доступа: [http://unesdoc.unesco.org/images/0014/001485/148528e.pdf 12.10.11]

14. Гейхман, Л.К. Синергетическая педагогика / Л.К. Гейхман, Л.В. Кушнина, А.В. Кушнин – Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2011. – 177 с.