История/1. Отечественная история

Доцент Булатова А.О., к.ф.н Хомяков Е.А.

Пензенский государственный университет

Из истории школьного вопроса

в немецких колониях на Волге

(вторая половина XIX – начало ХХ вв.)

Культура российских немцев многогранна: она включает в себя материальную и духовную культуру народа, который в России не был единым целым в этническом, конфессиональном и территориальном отношении. В культуре немцев России существовали колонистский и городской компоненты при переплетении католического и лютеранского.

Как в лютеранских, так и в католических колониях, школьное образование теснейшим образом было связано с церковью. Школа имела строго конфессиональный характер и служила преподаванию Закона Божьего и подготовке к конфирмации. Большинство школ находилось при церквях, в зданиях, которые служили одновременно и церковью, и школой, и местом схода колонистов. Указом от 25 октября 1819 г. заведование сельскими школами и наблюдение за учителями в колониях было возложено на приходских священников и консистории каждого вероисповедания.

На первом этапе среди переселенцев было немало хорошо образованных людей, которые в течение 20-30 лет обеспечивали достаточный уровень преподавания в школах колоний. Однако позже, после ухода из жизни представителей первого поколения переселенцев, когда стало не хватать квалифицированных учителей, а Контора по опеке над иностранцами в Саратове перестала заниматься вопросом организации подготовки учителей, для школьного образования Поволжских колоний, прежде всего католических, начались проблемы.

В 1820 г. епископ И.Фесслер, обращаясь к властям, выступил с требованием создать образовательные учреждения по подготовке учителей для школ в немецких колониях [1]. Однако вышестоящие власти отказались помочь колонистам в решении этого вопроса.

Без должной подготовки преподавательских кадров уровень образования в школах немецких колоний на Волге из поколения в поколение понижался и, в конце концов, достиг столь низкой отметки, что сами колонисты стали задаваться вопросом, зачем вообще нужна школа? На фоне такого низкого уровня знаний было не удивительно, что со временем колонисты потеряли интерес к образованию и считали должность пастуха более важной, чем должность учителя, тем более, что первая намного лучше оплачивалась.

Подобная ситуация была исследована пастором колонии Рейнгард (Осиновки) И.Куфельдом (1868-1920). Он считал, что после «русификации» немецкий как язык преподавания снова может быть введён в школах колоний, причём русский язык, наряду с другими (географией, историей, природоведением), должен сохраниться как обязательный предмет. Колонисты тосковали по своей старой школе с переполненными классами, заучиванием наизусть и телесными наказаниями, всему, что было до 1890 г., когда правительство изъяло немецкие церковные школы из ведения духовенства и передало их в подчинение Министерства народного образования [2]. Однако, вспоминая период 1840-1860-х гг., И.Куфельд признаёт, что «народные школы того периода были исключительно церковно-приходскими и не могли бы сейчас служить практическим жизненным интересам… Школа, которая отказывается от пульсирующей вокруг жизни, - это неживая мумия, и мы видим, что в такую мумию превратилась церковно-приходская школа в Поволжских колониях» [3].

Проекты улучшения школьного дела в поселениях немцев отклонялись не только властями; в не меньшей степени были виноваты в неблагоприятной ситуации с образованием и сами колонисты: они либо откладывали эти проекты до лучших времён, либо были пассивны по отношению к попыткам духовных лиц добиться каких-либо действенных мер от органов опеки, либо полагались на помощь со стороны, отказываясь платить взносы на развитие школ. Интересы государства, с одной стороны, интересы священников, с другой, и интересы крестьян, с третьей, невозможно было привести к единому знаменателю. Для правительства России критерием было преподавание русского языка или даже на русском языке, для священников таким критерием был характер школы – она должна была быть конфессиональной, где наряду с широким спектром предметов особое место занимает преподавание Закона Божьего. Наконец, крестьянам было довольно минимума: уметь читать, немного писать, чуть-чуть считать, знать библейские сюжеты. Впрочем, они хотели также строгого надзора за своими детьми со стороны школы.

Как уже отмечалось, усилия епископа И.Фесслера по созданию образовательного учреждения по подготовке учителей в 1820 г. не привели к успеху. Та же неудача постигла в 1825 г. пастора из Гримма (Лесного Карамыша) Карла Конради. В своём проекте Конради уже учитывал возможность преподавания русского языка.

В 1833 г. Саратовский губернатор Ф.Л.Переверзев в своём докладе царю писал о немецких школах и жаловался, «что лишь немногие из колонистов в состоянии объясниться при необходимости на русском языке, вследствие чего они не знают российских законов и требований полиции, выполняют свои обязанности небрежно и явно стараются избегать любых контактов с русскими» [6].

Подобные доклады о неспособности поволжских немцев говорить по-русски побудили Министерство внутренних дел применить своё влияние при решении проблемы. Решительно был поставлен вопрос о преподавании колонистам русского языка, что встретило сопротивление со стороны И.Фесслера, отвергшего возможность преподавания русского языка и грамоты в евангелическо-лютеранских училищах. Результатом этого демарша стала в 1834 г. отставка Фесслера. В конечном счёте было открыто два училища с обязательным изучением русской грамоты – в Лесном Карамыше и Екатериненштадте. Основной идеей Конторы по опеке над иностранцами, с подачи Министерства внутренних дел, было организовать 6-летний учебный процесс, причём на русском языке, дать сыновьям колонистов определённое образование и прежде всего научить их использовать в обращении русский язык. В дальнейшем выпускники училищ должны были выполнять в своих поселениях различные функции, в частности, функции писарей и делопроизводителей, и служить посредниками между односельчанами и властями либо в торговых делах. В основе концепции лежала мысль, что выпускники училищ внесут вклад в распространение русского языка в колониях и смогут способствовать его преподаванию в своих поселениях.

Учителя и выпускники школ, впрочем, не часто становились шульмейстерами. Гораздо чаще они работали учителями в частных школах, которые, начиная с 1840 г., получали всё большее распространение. Эти так называемые «товарищеские школы» возникали с середины XIX в. сначала по инициативе зажиточных колонистов, которые хотели дать своим детям лучшее образование, чем его давали переполненные деревенские школы.

1 января 1864 г. «Высочайше утверждённым Положением о губернских и уездных учреждениях» император Александр II ввёл в России земское самоуправление. В первые годы существования земств в Саратовской губернии на просвещение из бюджета тратилось 2-3% в год [9], поскольку оно, как и здравоохранение, финансировалось по остаточному принципу. «Товарищеские школы» выглядели на общем фоне выигрышно, так как содержались на общинные деньги [10]. Земства также создавали свои школы, во многом сходные с «товарищескими», и позднее последние также стали получать земские дотации.

В 1871 г. законы немецких колоний были отменены, Контора по опеке над иностранцами в Саратове распущена, а сами колонии вошли в состав двух соседних губерний – Саратовской и Самарской. Наряду с многочисленными мероприятиями, служившими тому, чтобы уравнять в правах немцев Российской империи с остальным населением, наиболее важными были Указы от 22 ноября 1980 г. и от 2 мая 1881 г., согласно которым все школы в немецких колониях передавались в ведение Министерства народного образования. К 1889 г. количество предметов, преподаваемых на русском языке, удвоилось, а 24 сентября 1897 г. было закреплено документально, что занятия в школах должны вестись преимущественно на русском языке.

Что школьная реформа, безусловно, принесла – и это доказывают исследования, - то это хаос и быстрый упадок школьного дела в немецких колониях России в начале XX в. Это привело, в конечном счёте, к тому, что после революции 1905 г. русские учителя из них были попросту изгнаны.

Революция 1905 г. временно положила конец русификации школ немецких колоний. Законодательно были созданы предпосылки к восстановлению преподавания на немецком языке. Школьный вопрос в немецких колониях на Волге был самым обсуждаемым и вызывал самые сильные эмоции, всплески которых в 1905-1907 гг. приводили даже к беспорядкам.

В своих исследованиях причин натянутых отношений между немецким населением и чиновниками от образования педагог и журналист Петер Зиннер делал вывод, что успех школьной реформы был бы ощутимее, если бы школьные инспекторы реже увольняли немецких и насаждали русских учителей в рамках политики русификации [27]. Иными словами, в немецких школах реформа сводилась к русификации, а единственным существенным изменением было назначение в школы русских учителей.

Протест против использования русского языка как языка, на котором ведётся преподавание, выражался прежде всего в нежелании колонистов платить жалование русским учителям. Например, колония Каменка Камышинского уезда в декабре 1905 г. вычеркнула большинством голосов схода статью о содержании русского учителя из своего бюджета. Те колонисты, которые хотели учить своих детей русскому языку, должны были оплачивать эту учёбу из собственного кармана [31].

На отказ колонистов оплачивать содержание русских учителей власти нередко реагировали закрытием соответствующих немецких школ. В январе 1905 г. было закрыто пять школ в Николаевском уезде, в марте – три школы в Новоузенском и Камышинском уездах. В целом в 1905 г. в Самарской и Саратовской губерниях 48 школ должны были прекратить свою деятельность [32].

Волне увольнений русских учителей по решению общих собраний немецких колонистов пытался положить конец саратовский губернатор П.Столыпин, объявив в январе 1906 г. стремление немецкого населения изгнать русских учителей незаконным и поручив главам местного самоуправления навести порядок [38]. Но этот процесс, как любой процесс в условиях нарастающего революционного движения, не мог быть остановлен одним только распоряжением губернатора.

В конечном счёте действия колонистов в немецких поселениях в 1905-1907 гг., а также переговоры ряда представителей немецких колоний с правительством привели к тому, что 23 марта 1907 г. Николай II разрешил использование немецкого языка в качестве языка преподавания в немецких школах. Для Саратовской губернии 27 июня 1907 г. министр народного образования Петер фон Кауфман издал даже специальное распоряжение. Он советовал руководству земства Камышинского уезда обсудить школьный вопрос на собраниях и принять по нему решение. Так, собрание “колонистов-собственников” колонии Степное в августе 1907 г. постановило: “Главной причиной недостаточных школьных успехов наших детей рассматривать использование русского языка в качестве языка преподавания”. Исходя из этого, собрание решило “утвердить право на преподавание на родном языке” и начинать изучение русского языка только с 3-его класса [40].

Остаётся добавить, что российское правительство в июне 1913 г. частично вернулось к преподаванию на русском языке в нерусских школах (включая немецкие) и тем самым значительно ограничило достижения, которых добились в решении школьного вопроса поселенцы немецких колоний на Волге в ходе революции 1905-1907 гг.

Литература:

1. Brandes D. Wolga- und Schwarzmeerdeutsche im Vergleich // Zwischen Reform und Revolution.

2. Kahle W. Zum Verhältnis von Kirche und Schule in den deutschen Siedlungen an der Wolga bis zum Ausbruch des Ersten Weltkriges // Zwischen Reform und Revolution.

3. Kappeler A. Russland als Vielvölkerreich. Entstehung – Geschichte – Zerfall. – München, 1993.

4. Kufeld J. Die deutschen Kolonien an der Wolga. HFDR / Nürnberg, 2000.

5. Müller J. Ein kurzer historischer Bericht über den Zustand der Volksaufklärung im Gebiete der Wolgadeutschen // Beiträge zur Heimatkunde des deutschen Wolgagebiets.

6. Schippan M., Striegnitz S. Wolgadeutsche. Geschichte und Gegenwart. – Berlin: Dietz-Verl., 1992.

7. Stricker G. Die Schulen der Wolgadeutschen // Zwischen Reform und Revolution. – Essen: Klartext-Verl., 1994.

8. Вашкау Н. Духовная культура немцев Поволжья: проблемы школы и образрвания 1764 – 1941 гг. Автореферат д.и.н. – Саратов, 1998.

9. Вашкау Н. Школа в немецких колониях Поволжья. – Волгоград, 1998.