Филологические науки. Русский язык и литература.

Соискатель на степень к. ф. наук Дмитриева Надежда Валерьевна

Московский городской педагогический университет, Россия

Русские орнитонимы в молодёжном сленге

Пожалуй, наиболее интересные с точки зрения экспрессивности и яркости коннотативной окраски лексических единиц примеры участия орнитонимических номинаций (т.е. названий птиц) в образовании новых слов или наделении уже известных, давно присутствующих в современном русском языке лексем новыми, дополнительными значениями можно встретить в так называемом языке молодого поколения, или молодежном сленге русского языка.

Понятие молодёжный сленг возникло как отражение динамики развития русского лексикона в конце XX – начале XXI века. Само слово сленг, синонимом которого является слово жаргон, обозначает «социальную разновидность речи, характеризующуюся, в отличие от общенародного языка, специфической (нередко экспрессивно переосмысленной) лексикой и фразеологией, а также особым использованием словообразовательных средств» (определение понятия взято из труда Т. Г. Никитиной «Молодёжный сленг: толковый словарь») [Никитина - 2007: стр. 4].

Следует отметить, что «термины жаргон и сленг различаются культурно-историческими коннотациями и традициями употребления» [Никитина - 2007: стр. 4]. Слово сленг было заимствовано из английского языка, причём сравнительно недавно (в период двух последних десятилетий). В английском языке оно имело первоначальное значение – «язык молодёжи» (например, сленг хиппи, битников – представителей молодежных течений 60-х годов XX века), либо обозначало «профессиональный жаргон какой-либо новой, активно развивающейся сферы» [Никитина - 2007: стр. 4], куда можно отнести бизнес-сленг, компьютерный сленг и т.д. Примечательно, что «новый термин постепенно вытесняет слово жаргон, которое в советский период приобрело негативную окраску» [Никитина - 2007: стр. 4]. В своём исследовании мы будем оперировать обоими этими понятиями.

Следовательно, мы понимаем, что молодёжный сленг – «явление многоплановое, многослойное». Исследуя процессы функционирования в нем орнитонимических производных лексем, мы рассматриваем такие разновидности молодёжного сленга (или, иначе говоря, его узкие «специализации»), как школьный жаргон, жаргон музыкантов, студенческий жаргон, сленг уличных художников, работающих в стиле граффити, жаргон футбольных, баскетбольных и т.п. болельщиков, жаргон байкеров, наркоманов, сленг представителей различных религиозных сект и течений, действующих на территории Российской Федерации (к примеру, кришнаитов), и, наконец, язык так называемых «геймеров» - любителей компьютерных игр.

Итак, проанализируем роль названий птиц в словообразовании неологизмов, относящихся сфере разновидностей молодёжного сленга. Как и во фразеологизмах, названия птиц в общемолодёжном сленге обладают яркой коннотативной окраской, как положительной (выражение одобрения, восхищения), так и резко отрицательной, когда применение орнитонима в речи – это один из способов обозначить неуважение, презрение и иные негативные эмоции по отношению к тому или иному лицу либо предмету.

Начнём мы свое исследование с общемолодёжного жаргона, «куда наряду с чисто молодёжными входят слова, используемые и представителями других возрастов и социальных групп» [Никитина - 2007: стр. 4]. Так, в сферу общемолодёжного жаргона входят орнитонимы курица, куропатка со значением «глупая девушка», грач – «лицо кавказской национальности», ара – «армянин» (по сходству слов и внешнему облику), удод (а также словосочетание удод тоскливый) – «глупый человек» (удод традиционно считается символом глупости).

«Как известно, граница между жаргоном (сленгом), просторечием и разговорной речью – зыбка и проницаема. Некоторые исследователи говорят в связи с этим о возникновении так называемого общего жаргона, которым пользуются не только отдельные социальные группы, но и большинство носителей русского языка» [Никитина - 2007: стр. 6].

Общенародным стало употребление орнитолексемы голубь и производного от неё слова голубятня, в значении «гомосексуалист» и, соответственно, «место встреч гомосексуалистов; гей-клуб» (переосмысление слова голубятня – ‘помещение для домашних голубей на крыше, чердаке’ на основе голубой – ‘гомосексуалист’). Ещё производные лексемы с подобным смыслом: голубарь, голубец. Голубикой в народе шутливо называют сквер у Большого театра в Москве, место встреч представителей нетрадиционной ориентации.

«По-прежнему активны «межсистемные переходы» - молодёжный сленг не только проникает в городское просторечие, но и вбирает в себя элементы других жаргонных систем, в первую очередь – криминальной сферы» [Никитина - 2007: стр. 6]. Например, слово дятел в значении «доносчик», баклан в значении «хулиган», бытовавшие первоначально в тюремном среде, стали частью общемолодёжного сленга.

Из языка работников милиции в словарь молодёжного языка пришли такие «орнитонимические» понятия, как глухарь – «что-либо безнадёжное, бесперспективное»; выражение глухаря поймать – «притвориться ничего не слышащим, не понимающим и не отвечать на вопросы». Воронок, канарейка – сленговое наименования милицейских автомашин для перевозки задержанных граждан или заключённых. Синица – автомашина ГАИ или работник ГАИ.

Также к области общемолодёжного сленга относится следующее использование орнитонимов: воробушки – в значении «деньги, чаще всего мелкие» («Какие баксы! У меня одни воробушки в кармане, наши, российские» - запись живой речи 1998 года), наловить воробушков – «добыть много денег». Однако шутливое выражение сделать воробышка не имеет никакого отношения к деньгам, а значит «оплодотворить, сделать кого-либо беременной» («Доигралась наша Катька: всё хвалилась, что без противогаза спит, вот и сделали ей воробышка» - запись живой речи 1999 года). Соответственно, поймать воробышка означает «забеременеть» («Что-то, девчонки, у меня гостей давно нет. Боюсь, воробышка поймала» - запись живой речи 1999 года).

Общим для молодёжного жаргона является также использование названий птиц женского рода первого склонения с флексией –а (-я) в начальной форме слова для обозначения девушки: курица, ворона, кукушка, цапля. Хотя есть и орнитоним мужского рода для обозначения лица женского пола – бройлер, чаще всего используется для придания значения пренебрежительности. А вот сова – это уже «плохо одетая девушка» (сравним у В. И. Даля: «плохо, неопрятно одетая женщина» - клуша, курехта). Гагара – это уже про одинокую, состоятельную женщину («Неужели он за этой гагарой из-за её башлей прихлёстывает?» [Максимов, СИ, 1998, №5]).

Орнитоним лебедь в молодёжном сленге означает «женщину лёгкого поведения, проститутку». Производные от данного орнитонима с переносным значением словосочетания носят шутливо-ироничный характер: белая лебедь с чёрным клиентом – «о валютной проститутке, обслуживающей африканца» [Елистратов; стр. 225]; ходить по лебедям – «приятно проводить время с женщинами лёгкого поведения» (от звуковой ассоциации) [Никитина - 1998; стр. 225]. То же самое значение присуще и слову сойка.

Ещё примеры подобного функционирования орнитонимов: петух в размахайке – «безвкусно одетый человек»; грач – «таксист»; воробей – «гигиеническая прокладка с крылышками». Петух – «кисть руки» [Быков, стр. 149] («Держи петуха!» - при рукопожатии [СМЖ; стр. 53]), выражение дать/давать петуха обозначает «протягивать, давать руку кому-либо для рукопожатия» [Быков; стр. 58]. Петух гамбургский – неодобрительное обозначение модно одетого пижона, зазнайки [Елистратов; стр. 326]; также имеет бранно-ругательный смысл: так говорят о непорядочном, заслуживающем презрения человеке: «Получишь в лоб, петух гамбургский!» [Митрофанов, Никитина; стр. 148].

Орнитоним гусь также служит для шутливой характеристики идеи-фикс, состояния излишней сосредоточенности на чём-либо: «Не приставай к человеку: видишь, «гусь» у него» [Никольский; стр. 38]. Выражение «с гусями» служит для описания человека со странностями, гусь оторвался – это уже «о психическом заболевании, когда всё окружающее воспринимается как нереальное» [БСРЖ, стр. 145].

От одного орнитонима могут быть последовательно образованы слова не одной, а нескольких частей речи. Так, от слова баклан в значении «еда, пища» (здесь, видимо, подразумевается способность птицы, обозначенной данным наименованием к накоплению и поеданию съестных запасов) является производным глагол бакланить со значением «есть, принимать пищу»: «Ему /отцу/ только бакланить давай, больше ничего от матери не нужно» [Никитина, 1998: 21].

Сразу несколько орнитонимов выступают в качестве синонимичных сленговых эквивалентов в обозначении мужских половых органов: баклан, воробушек, гусь, зяблик, петушок, птенчик, соловей, гадкий утёнок, цыплёнок, чижик, гусья шея.

В языке криминально настроенной группы молодых людей, также называемых «гопниками», присутствуют слова чижик – «человек, ведущий себя вызывающе»; чирок – «удар ногой в низ спины» - и производный от данной орнитолексемы глагол – чиркануть; рябчик – «парень лоховатой наружности»; петюня – «торчащий клок волос»; петух, петушок – «вязаная шапка, напоминающая гребень петуха» («Но самая главная деталь всего наряда – это трикотажная шапочка, известная у нас под названием «петушок» [Я – молодой, 1993, № 11]; «Горшок тебе больше идёт, чем петух» [Митрофанов, Никитина: 148]).

Занимательные примеры применения орнитонимов и орнитонимичных словосочетаний находим в языке спортивных болельщиков. Стрелять по воробьям – это иронически-негативное переосмысление известного русского фразеологизма футбольными фанатами, поскольку в их языке этому выражению дан новый смысл – «бить намного выше футбольных ворот» («Зачем тебя в основу взяли? По воробьям стрелять?» - запись 2000 года; «Опять с левой и опять по воробьям!» - запись 2001 года). Голубь – это «болельщик команды «Зенит», цветами которой являются синий, белый, голубой».

Студенческий и школьный жаргон тоже являются носителями подобных примеров. Лебедь и гусь в языке школьников и студентов – это неудовлетворительная отметка (из-за сходства цифры два с фигурой лебедя): «Лебедя надо как-то вывести из дневника» (запись 2000 года). То же самое значение присуще орнитонимической единице утка: «Васька схватил две утки, вот и боится домой идти» [WMN, 100]. Перевёрнутый лебедь, петух – это пятёрка, оценка «отлично».

Орнитонимические новообразования присутствуют даже в такой разновидности молодёжного сленга, как жаргон наркоманов и токсикоманов. Утка – это «свёрнутая пластмассовая бутылка для употребления наркотиков, чаще - марихуаны» (видимо, из-за схожести с клювом утки во время употребления). Курочка – «небольшой кусок бумаги с изображением петуха или курицы (в виде почтовой марки 5×5 мм), пропитанный диэтиламидом лизергиновой кислоты (LSD 25)». Петух – «ватный тампон, наматываемый на медицинскую иглу для фильтрации поступающего в шприц раствора».

Имеется в языке наркоманов и глагол, содержащий орнитонимическую морфему. Сороковать – «выпрашивать или докуривать окурки с гашишем». Гуси летят (улетели) – это выражение характеризует состояние наркотического опьянения.

Отдельное внимание следует уделить языку любителей компьютерных игр. Лексемные новообразования, включающие орнитокомпонент, в языке геймеров следующие: куротрахатель – игра Moorhuhn или похожая на неё, суть которой заключается в стрельбе по куропаткам; курятник – домик в игре Counter Strike, карта Mansion; воробей, или воробьёвка, - снайперская винтовка маленького калибра в игре Counter Strike.

Иногда орнитонимические новообразования в языке компьютерщиков выступают как результат адаптации заимствований из английского языка, когда в процессе языковой игры совершается в шутливой форме русификация иностранных слов, названий. «Звуковой облик заимствований переоформляется по аналогии с созвучными русскими словами, развивается особый тип омонимов, когда исконно разные слова сближаются по звучанию в результате такой каламбурной трансформации» [Никитина – 2007; стр. 7]. Так, название модели компьютера IBM Pentium 586 превращается в петуха, петю; компьютерная музыкальная плата Gravis-Ultra-Sound (GUS) – в гуся («Я «гуся» взял, поставим – и можно начинать запись альбома» [Никитина, 1996: 44]). Цыпа – язык программирования ‘C’.

Армейский сленг можно отнести к одной из разновидностей молодёжного сленга, поскольку его носителями в большей степени являются представители молодого поколения. Это языковое явление характеризуется неоднозначностью и неравномерностью распределения:

Проиллюстрируем примерами использование орнитонимических ассоциаций в армейской лексике. Прежде всего, здесь следует рассмотреть имена существительные – названия птиц, обозначающие так называемый послужной «статус» солдата в зависимости от срока, времени несения им воинской службы. В частности, ворона – это либо «солдат срочной службы (с шестого по двенадцатый месяц службы) [Митрофанов, Никитина: 36]», либо «солдат первой половины второго года службы во внутренних войсках» [ЖЭСТ 1: стр. 231]: «А он меня ногой в живот и говорит: «А ну-ка пой: я – ворона, я - ворона» [Никитина 1998: 66]. Гусь означает солдата, служащего вторые полгода. Баклан – солдат осеннего призыва. Дятел – «связист; молодой солдат, обучающийся профессии связиста» [Никитина 2007: 179]. Щегол – солдат срочной службы в первые полгода пребывания в армии, либо в период с шестого по двенадцатый месяц (в основном в мотострелковых войсках) [Там же: 839]. Чирок – военнослужащий первой четверти срока службы, новобранец [Там же: 804]. Чиж, чижара, чижарь – солдат первого полугодия службы [Там же: 801] (отметим, что данные сленговые образования образованы по традиционным словообразовательным типам, с применением характерных для имен существительных суффиксов); в то же время, орнитолексема чижик в армейском сленге обозначает штабного офицера. Соловей-разбойник – дежурный по роте.

Посредством орнитонимов иносказательно обозначаются и имена существительные, называющие неодушевленные предметы, имеющие отношение к военному делу. Сюда относятся следующие примеры: гусянка – гусеница танка (сленговое слово образовано по принципу созвучия); грачонок табака – российский герб на военных фуражках (данное выражение вошло в армейский обиход во второй половине 90-х годов XX века благодаря фамилии бывшего министра обороны России Павла Грачёва). Рябчик – наряд на работу вне очереди. Попугай – водолазный костюм, окрашенный в жёлтый и чёрный цвета [Там же: 537].

Дальнейшее функционирование орнитонимов и орнитонимических новообразований, которые мы встречаем в современном молодёжном сленге, может пойти в нескольких направлениях развития, что, безусловно, связано со спецификой молодёжного языка в целом («не прекращающийся "приход" в молодежь подрастающих детей и "уход" из нее во взрослую жизнь приобретающих статус взрослых молодых людей сопровождается постоянной обновляемостью молодежного сленга» [Левикова С. И.]): часть языковых единиц будет продолжать использоваться в тех же лексических значениях и в таких же речевых ситуациях, часть выражений, содержащих эти лексемы, окончательно утратит свой смысл, а некоторые орнитонимические образования, вероятно, обретут новое значение либо перейдут в другую сферу языкового употребления.

Но несомненным остаётся тот факт, что орнитонимы и производные от них слова в том или ином виде, образованные посредством семантического переноса, останутся неотъемлемой составляющей речи будущих молодых поколений и состав их будет непрерывно пополнятся и качественно изменяться, разумеется, при условии, что предметы, обозначенные данными словами – представители пернатого царства – останутся частью всеобщей картины мира человека.

Исходя из вышеизложенного, можно подытожить, что язык молодого поколения является одной из основных сфер реализации и функционирования деривационного потенциала орнитонимов.

Литература

1. БСРЖ: Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Большой словарь русского жаргона. – СПб.: «Норинт», – 2001. – 720 с.

2. Быков В. Русская феня. – Смоленск: Траст-Имаком, 1994.

3. Елистратов В. С. Словарь московского арго. – Русские словари, 1994.

4. Левикова С.И. Место в системе ценностей молодежной культуры // Общественные науки и современность. 2001.  № 4. С. 178–188. 

5. ЖЭСТ -1: Макловски Т., Кляйн М., Щуплов А. Жаргон – энциклопедия сексуальной тусовки для детей от 18 до 80 лет и дальше. – М.: Лист Нью, 1998.

6. Максимов Б. Словарик молодёжной речи: Прямая речь от А до Я// Спид Инфо, 1998, № 5.

7. Митрофанов, Е. В., Никитина Т. Г. Молодёжный сленг: Опыт словаря. – М.: Из глубин, 1994.

8. Никитина, Т. Г. Молодёжный сленг: толковый словарь: более 12000 слов; свыше 3000 фразеологизмов/ Т. Г. Никитина. – М.: Астрель: АСТ, 2007. – 910, [2] с.

9. Никитина, Т. Г. Так говорит молодёжь. – Изд. 2-е испр. и доп. – Спб.: Фолио-пресс, 1998.

10. Никитина, Т. Г. Так говорит молодёжь: Словарь сленга. По материалам 70 – 90-х годов. – М.: Из глубин, 1996.

11. Никольский В. Д. Dictionary of contemporary Russian Slang. – М.: Панорама, 1993.

12. СМЖ: Словарь молодёжного жаргона. Слова, выражения, клички рок-звёзд, прозвища учителей/ Под ред. И. А. Стернина. – Воронеж: Логос, 1992.

13. WMN: Walter H., Mokienko V., Niemeyer M. Sprache der Jugend. Kleines russisch-deutsches Wörterbuch. – Greiswald, 1999.