Философия / 1. Философия
литературы и искусства
К.ф.н. Зайцева М.Л.
Государственная классическая академия имени
Маймонида
Проблемы исследования искусства как
синестезсистемы
Современные исследования синестезии (букв. – «соощущения») расширяют
взгляды на синестезию как на способность в основном ассоциативного,
симультанного характера и позволяют вскрыть в ней механизмы архетипического
смыслогенеза, понять значимость синестезии в процессе познания. Включенность
идей синестезии в крупнейшие философско-эстетические концепции различных эпох
(от пифагорейской концепции «музыки сфер» до авангардных идей «искусства
будущего») позволяет сделать вывод о возможности рассмотрения искусства с позиции становления и развития синестезийных
идей. В истории искусства одновременно со сменой культурных парадигм и
стилевыми метаморфозами на первый план выступали те или иные синестезии
(гравитационно-слуховые в античной культуре, визуально-красочные в барочном и
романтическом стиле, моторно-пластические – в классицистском, гравитационные – в
беспредметном стиле и т.п.).
Одной из проблем исследования
типов проявления синестезии в искусстве является обнаружение типов
межчувственных связей и характера взаимодействия различных сенсорных систем в
процессе создания и восприятия художественного произведения.
Можно выявить две основные
тенденции в исследовании механизма взаимодействия элементов различных
художественных языков, направленного на синестетическое восприятие: 1) поиск
тождества элементов различных художественных языков и способов перевода знаков
одного языка в другой на основе близости ощущений в восприятии; 2) выявление
специфики каждого художественного языка и объединение их на основе
полифонического принципа, допускающего разнообразные оригинальные способы
сочетания различных элементов.
Практические эксперименты и теоретическое
обоснование общности различных художественных языков в символизме и авангарде
позволяют сделать вывод о невозможности буквального перевода знаков одного
языка в другой на основе близости ощущений от элементов различных языков. Новейшие исследования в области синестезии (Буданов,
2011 [1]) подтверждают данную гипотезу и
выдвигают идею о вариативности воплощения и восприятия художественных принципов
в разных видах искусств. Например, известный еще со времен античности принцип «золотого
сечения», реализующий правило соотношения пропорций частей в целостном объекте
применяется на уровне формы в таких видах искусства, как скульптура,
архитектура, живопись, музыка. Однако, будучи примененным на микроуровне,
например, в музыкальной акустике, принцип «золотого сечения» не даст такого
эффекта, как и визуальных искусствах (графичность линии, объема малых форм).
При построении звукового сочетания по формуле «золотого сечения» (деление
шеститоновой октавы на 0,68) образуется резкий диссонирующий интервал примерно
в объеме увеличенной квинты, не производящий гармоничное впечатление на
слушателя. Сходный процесс происходит с принципом хроматизма: для живописи
умение использовать цветовую микрохроматику считается признаком высокого профессионализма
(например, искусствоведы отмечают особый колористический дар художника эпохи Возрождения
фра Анджелико, фрески которого представляют мастерское решение проблемы изображения
«белого на белом»: «Вознесение» и «Осмеяние Христа», монастырь Сан Марко,
Флоренция). Между тем, в области музыкальной гармонии рядоположность звуков
приводит к образованию диссонансности, неблагозвучности.
Главным оказывается то, что системы различных художественных языков
оказываются когнитивно связанными между собой. Языки по своему продуцируют и
кодируют смысл, но смыслогенез при этом сохраняет когнитивную мотивированность.
Существует не просто словесно-визуальный или акустико-визуальный параллелизм и
взаимодополнительность семиотических систем, о которых говорят лингвисты и
искусствоведы (Ю. Степанов, С. Даниэль, Б. Галеев), но и когнитивная
мотивированность языковых элементов.
В качестве мотивирующей основы для художественных систем выступает культурный
код, представляющий собой широкий спектр семантических мотивационных схем,
соединяющих в одной культурной (языковой и художественной) форме комплекс
актуальных смысловых концептов, каждый из которых, попадая в эволюционный ряд
знаковой изменчивости, участвует в процессе смыслопроизводства и
образотворчества.
Исследование культурного
кода как мотивирующей основы художественных систем помогает выявить причины
изменения идей синестезии в искусстве различных эпох. Синестезия участвует в
процессе художественного мышления и способствует возникновению семиотически
сложных явлений, принадлежащих одновременно искусству (в художественных формах
которого воплощаются перцептивные реакции поэта, музыканта, художника на
явления окружающего мира) и культуре, в которой художественная идея обретают
свою целостность, системность и ментальную определенность.
Взаимозависимость иерархических уровней, где надсистемой искусства
является культура, религия, вносит коррективы в понимание искусства как самоорганизующейся
системы, сформулированное в русле синергетики (И.А. Евин [2]). По мнению И.А.
Евина, искусство представляет
собой высший этап эволюционной самоорганизации материи, принципиально важными в
структуре художественных произведений являются такие универсальные виды самоорганизации,
свойственные любому уровню организации материи, как неустойчивость структурной
организации, скачкообразные переходы, синхронизация, фрактальность и т.д. [2; 3].
Однако применяемый автором
синергетический подход обладает существенным недостатком: описывая схемы
процессов порождения тех или иных структур, синергетика оставляет за кадром
детальное объяснение смыслопорождающих механизмов, сводя их к феноменам самоорганизации.
Тем не менее, мы считаем, что синергетическая модель может быть использована
для описания искусства в качестве открытой, нелинейной синестезсистемы. Среди
наиболее важных методологических принципов синергетики «Трех НЕ», или «НЕ» —
нелинейности, незамкнутости (открытости), неустойчивости для нас концептуально
важным оказывается принцип нелинейности. Применение синестезийных форм в
искусстве (среди которых наиболее распространенная – синтез искусств) позволяет
реализоваться синергетическому принципу, в результате чего происходит рождение
художественных объектов нового качества, с особой глубиной и силой воздействия.
Более логичным представляется рассмотрение в качестве сложных самоорганизующих систем таких макроорганизмов, как наука и биосфера (Налимов В.В. [4]). Выдающийся ученый В.В. Налимов в труде «Облик науки» выявляет особенности, присущие этим макроорганизмам: обе они представляют собой системы, развивающиеся во времени так, что содержащаяся в них информация, непрерывно обновляясь, усложняется [4]. Анализ специфической системы внутренних коммуникаций тем не менее не опровергает мысль о взаимодействии с внешней средой. Искусство – система, об автономии которой пытались заявить деятели эпохи Возрождения, имеющая огромный опыт в специфически искусствоведческой интерпретации. Однако объединение усилий лингвистов, искусствоведов и философов позволяет не только продвинуться в построении объясняющей теории художественного мышления и эстетического восприятия, но и изучить культурно–антропологические мотивации искусства, свидетельствуюшие о диалогической сущности искусства, его соотнесености со всем спектром культурно-исторического бытия человека.
Литература:
3. Евин И.А. Синергетика мозга и синергетика
искусства / И.А. Евин. – 2-е изд., перераб. и доп. – М. : Ин-т компьют. исслед.,
2003. – 164 с.
4. Налимов, В.В. Облик науки /
В. В. Налимов. – СПб.
– М.: Центр Гуманитарных Инициатив, МБА, 2010. – 368 с.