Право/5.Уголовное право и криминология

Босаков В.Н.

Старший преподаватель кафедры теории государства и права Ставропольского государственного университета, Россия

Аналитический подход к определению особенностей детерминации налоговых преступлений

Эффективная борьба с преступностью предполагает научно обоснованные рекомендации, вытекающие из цельной, методологически безупречной теории причин преступности в обществе, поэтому проблема причин преступности относится к числу ведущих и вместе с тем наиболее сложных проблем криминологии. В ней сконцентрированы элементы философии, экономики, политики, юриспруденции, социальной психологии, научной теории и социальной практики управления.

Более чем за столетний период развития науки криминологии учеными добыты результаты, которые позволили создать некоторую общую теоретическую концепцию причин преступности, определить общие, наиболее важные и принципиальные подходы к их изучению и пониманию, наконец, использованию выработанных данных в практических целях борьбы с преступностью.

Определение некоторых основополагающих методологических подходов к изучению причин преступности позволяет предметнее анализировать и оценивать их в современной России.

Представляется весьма интересным подход к изучению особенностей детерминации преступного поведения с использованием метода математического анализа определенных статистических данных. Так, С.Г. Ольковым в 2004 году проведено исследование влияния неравенства в распределении доходов населения в России на уровень различных социально-патологических явлений за 10 лет (с 1990 по 1999 год). Используя аппарат корреляционно-регрессионного анализа, исследователь приходит к выводу, что динамика целого ряда социально-патологических явлений имеет очень тесную положительную корреляционную связь (близкую к функциональной, то есть к единице) с динамикой неравенства в распределении доходов населения [1].

Используя разработанный С.Г. Ольковым аналитический подход к решению исследуемой проблемы с применением метода математического анализа статистических данных, нами было проведено исследование влияния одного из видов социального неравенства (коэффициента Джини) на уровень налоговых преступлений, совершенных в России в период с 2004 по 2009 год включительно (исходные данные представлены в таблице 1).

Таблица 1. Исходные данные для проведения

корреляционно-регрессионного анализа

Годы	Коэффициент Джини по Российской Федерации	Виды налоговых преступлений, совершенных в РФ с 2004 по 2009 гг. (ед).
		Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица (ст. 198 УК РФ)	Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации (ст. 199 УК РФ)	Неисполнение обязанностей налогового агента (ст. 199.1 УК РФ)	Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов (ст. 199.2 УК РФ)
2004	0,409	2837	3629	322	1208
2005	0,409	4127	4916	690	1828
2006	0,416	4734	6252	1084	1843
2007	0,423	4972	6836	1354	1617
2008	0,422	5493	7118	1523	1274
2009	0,422	5116	6628	1692	1206

Для обработки имеющихся данных использовалось программное средство Mathcad [2]. Данные налоговой преступности, которые регистрируются официальной российской статистикой, в корреляционно-регрессионном анализе использовались в качестве зависимых переменных (у) – это с одной стороны. С другой стороны, в качестве независимой переменной (х) были взяты коэффициенты Джини.

Коэффициент Джини – показатель, характеризующий степень отклонения фактического распределения доходов от абсолютного равенства или абсолютного неравенства. Если у всех граждан доходы одинаковые, то коэффициент Джини равен нулю, если же допустить гипотезу, что весь доход концентрируется у одного человека, коэффициент будет равен единице. Так что реально в той или иной стране коэффициент Джини складывается между нулем и единицей [3]. При этом, чем выше значение показателя, тем более неравномерно распределены доходы в обществе.

Говоря о неравенстве в распределении доходов, подразумевается финансовое, денежное неравенство, которое, по сути, означает неравенство статусное. По мнению С.Г. Олькова, коэффициент Джини лучше других показателей измеряет уровень неравенства в обществе (например, размах вариации доходов покажет лишь соотношение крайних значений и совершенно ничего не скажет об остальном распределении; фондовый коэффициент покажет лишь соотношение между верхней и нижней 10%-ными группами). Более того, расчет коэффициента Джини достаточно прост и отражается в официальной статистике.

Из определения понятия коэффициента Джини следует, что абсолютно неверно вести речь об установлении всеобщего равенства в распределении доходов. Верхняя граница коэффициента – бессмысленна. Значения коэффициента, близкие к нижней границе, были характерны для экономики социализма. Такое равенство в распределении доходов исключает конкуренцию (стремление обогнать конкурента, превзойти его) из общественного процесса, что невозможно в современной России. С.Г. Ольков подчеркивает, что конкуренция – существенное условие достижения равновесия на рынке [4]. При этом автор приводит пример опасной динамики разрыва в доходах населения (график 1).

График 1. Пример опасной динамики разрыва в доходах населения

На приведенном графике во времени развернута опасная динамика неравенства в распределении доходов населения, ведущая, по мнению автора, к революционному всплеску, уравниловке и ухудшению экономического положения страны. Как видно, в точке, соответствующей третьему условному году, разрыв максимален. Причем до этого в годы 1 и 2 наблюдается устойчивая тенденция роста неравенства в распределении доходов, в результате чего возникает мощный социальный катаклизм (революция) и происходит уравнивание субъектов экономических отношений с дальнейшим падением экономической эффективности, ведущей к снижению уровня доходов.

При движении к точке максимального разрыва в данной социальной системе возникает «репеллер», а за ней – «аттрактор», то есть максимальный разрыв между бедными и богатыми – наиболее опасное состояние общества. Здесь возможна катастрофа – резкий фазовый переход системы из одного состояния в другое. Особо разрушительным действием обладает не только значительный разрыв в доходах и статусе, но и так называемые утраченные иллюзии или обманутые ожидания. Такие ожидания должны порождать деструкцию с положительным ускорением.

В рассуждениях о конкуренции автор выходит к глубинной теме: межвидовой и внутривидовой борьбе на уровне биологических видов, обеспечивающей биологическое равновесие. При этом рассматриваются различные факторы среды: солнечная радиация, температура, влажность, давление и т.п. Область количественных значений каждого фактора среды, в пределах которой могут существовать представители определенного вида, показывается биоинтервалом фактора (зоной толерантности, диапазоном выживания, экологической валентностью, биокинетической зоной). Во многих случаях обобщенной функцией отклика, отражающей степень благоприятности воздействия среды, является так называемая функция благополучия вида или сообщества. Не рассматривая подробно указанные факторы, сформулируем вывод, к которому пришел автор: «…необходимо удерживать уровень неравенства в распределении доходов в точке его математического ожидания для обеспечения оптимума выживания». Соответствующая математическая идеализация, позволяет предположить, «что при «условном» математическом ожидании коэффициента Джини, равном 0,3, на территории современной России обеспечивается оптимальная социальная активность. …Нам нужно неравенство в распределении доходов и неравенство экономической свободы. Причем не минимальное или максимальное, а оптимальное» [5].

Используя исходные данные, нами был осуществлен расчет, в результате которого был вычислен коэффициент корреляции, характеризующий тесноту или силу связи между переменными «х» и «у». Так, в частности, между динамикой коэффициента Джини (х) и динамикой преступлений, предусмотренных ст. 198 УК РФ «Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица», зарегистрированных в России в период с 2004 по 2009 год включительно установлена тесная связь. Коэффициент корреляции округленно составляет 0,86. Тесную положительную корреляционную связь данный вид социального неравенства имеет с такими конкретными налоговыми преступлениями, зарегистрированными в России в период с 2004 по 2009 год, как «Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации» (ст. 199 УК РФ) – коэффициент корреляции – 0,93 и «Неисполнение обязанностей налогового агента» (ст. 199.1 УК РФ) – коэффициент корреляции – 0,94.

Связь между коэффициентом Джини и отдельными видами налоговых преступлений отчетливо видна на графиках.

График 2. Связь между коэффициентом Джинни и уклонением от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица (2004-2009 гг.) – ст. 198 УК РФ	График 3. Связь между коэффициентом Джинни и уклонением от уплаты налогов и (или) сборов с организации (2004-2009 гг.) – ст. 199 УК РФ
График 4. Связь между коэффициентом Джинни и неисполнением обязанностей налогового агента (2004-2009 гг.) – ст. 199.1 УК РФ	График 5. Связь между коэффициентом Джинни и сокрытием денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов (2004-2009 гг.) – ст. 199.2 УК РФ

Исходя из полученных результатов, гипотеза о влиянии социального неравенства, в частности, в распределении доходов населения в России на различные виды преступного поведения налоговых преступников находит веское количественное обоснование. Как справедливо отмечает С.Г. Ольков, российские криминологи и другие специалисты обращающие внимание на факт тесной положительной связи между неравенством в распределении доходов населения и различными социально-патологическими явлениями, правы, по меньшей мере отчасти. Вместе с тем существует несколько весьма важных нюансов, на которые ученый обращает внимание: во-первых, влияние неравенства на различные социально-патологические явления нельзя считать постоянной величиной. Во-вторых, неравенство в распределении доходов нельзя рассматривать в качестве детерминирующего фактора всей преступности. Важно подобрать максимально надежные эмпирические данные за достаточно продолжительный период времени. При этом ряд преступлений, которые автор относит к категории «расплывчатых», например хулиганство, кражи, характеризуются высокой латентностью и искажением статистической отчетности. В нашем исследовании таким преступлением в рассматриваемом периоде оказались налоговые преступления, предусмотренные ст. 199.2 УК РФ «Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов».

Проведенный расчет позволяет сделать вывод о существенной зависимости указанных переменных величин, и о том, что неблагоприятные изменения криминогенной обстановки коррелируют с некоторыми экономическими показателями развития страны. Безусловно, сказанное не означает, что речь идет об упрощенной (прямолинейной) причинной связи между материальным неблагополучием населения и совершением налоговых преступлений. Однако, вполне очевидно, что причины экономического характера служат основным источником социально-психологической напряженности в обществе. При этом, постоянно растущее расслоение общества происходит не только по показателям материального уровня, но и по другим показателям: культурным, досуговым, сословным и т.п.

Результаты проведенного исследования позволяют сделать общий вывод: «Можно и нужно говорить о том, что данный вид социального неравенства имеет очень тесную положительную корреляционную связь с конкретными видами преступлений и других социально-патологических явлений, по крайней мере в определенное время и в конкретном социально-культурном пространстве».

Литература:

1. Ольков С.Г. О пользе и вреде неравенства (криминологическое исследование) // Государство и право, 2004. № 8. С. 73-78.

2. Плис А.И., Сливина Н.А. Mathcad 2000. Математический практикум для экономистов и инженеров: Учебное пособие. – М., 2000. – 656 с.

3. Экономическая энциклопедия / Под ред. Л.И. Абалкин. – М., 1999. С. 335-336.

4. Ольков С.Г. О пользе и вреде неравенства (криминологическое исследование) // Государство и право, 2004. № 8. С. 76.

5. Там же. С. 78.