Жукешева Ж.Д.

Институт психологии, Казахстан

Психологические наброски к вопросу

вовлечения в терроризм

Обзор исследований проблемы вовлечения в террористическую деятельность позволяет заметить, что вне поля зрения оказались детерминанты, относящиеся к сфере индивидуального сознания. Можно предположить, вовлечение в террористическую деятельность может быть своего рода «оптимальным» способом реализации внутреннего потенциала. Обычно понятие «самореализация» в науке используется в позитивном ключе. Объективно с позиций общественного развития самореализация лиц, вовлеченных в терроризм, имеет деструктивную направленность.

Для приведения к общему знаменателю замечаний по определению внутренних причин, способствующих вовлечению человека в террористическую деятельность, мы обратились к идее субъектности человека, что означает здесь свойство самодетерминации его бытия в мире; в философии, как известно, для обозначения этого особого рода причинности, используется термин causa sui – «причина себя» [1].

Человек изначально, существуя в этом мире, стремится к определенной внутренней цели, в соответствие с которой приводятся все без исключения проявления его активности. По существу, речь идет об изначальной адаптивной направленности любых психических процессов и поведенческих актов. Субъект мыслит сообразно этой цели, которая, в конечном счете, движет поведением, каким бы противоречивым и неразумным не представлялись при поверхностном наблюдении основанные на ней побуждения и стремления [2].

Однако, очень часто в жизни между целью и результатом активности индивида складываются противоречивые отношения: намерение не совпадает с деянием, умысел — с воплощением, побуждение к действию — с его итогом [3]. Поэтому, когда речь идет о террористах, о лицах, вовлеченных в террористическую деятельность, мы говорим о неадаптивности их жизненной активности. В этой неадаптивности вероятных последствий собственных действий террорист испытывает себя в своей активной причинности, полагает себя как субъект жизни.

Что побуждает человека к такой неадаптивной активности? Какие проявления она находит у лиц, вовлеченных в террористические организации? Почему один человек начинает участвовать в террористической деятельности, а другой - нет? Ясно, что удовлетворительно ответить на этот вопрос практически невозможно. Некоторые авторы исходят из нескольких положений, в некоторой степени определяющих ряд факторов предрасположенности к тому, что человек примет участие в террористической деятельности:

- личный опыт преследования, в нашем случае за религиозные убеждения, который может быть реальным или воображаемым (параноидная личность);

- ожидания, связанные с участием в террористической деятельности – эмоциональный подъем, осознание миссии, обретение цели, связанной с участием в «своей» группе и исполнением различных ролей в ней;

- идентификация с делом, которое является делом той или иной преследуемой группы людей;

- соответствующая социализация через друзей или семью или воспитание в определенной среде;

- возможность выражения своего внутреннего личностного потенциала активности и этапы роста на пути к присоединению к группе, занимающейся террористической деятельностью;

- доступ к соответствующей группе [4].

Процесс вовлечения человека в терроризм основан на некоторых его особенностях. Хотя терроризм всегда будет продуктом своего места и времени, и для членов даже одной террористической группы мотивация всегда будет разной, наиболее очевидным общим знаменателем, который на любом уровне оказывает влияние на радикализацию сознания и поведения людей, остаются позитивные ожидания изменения личностной ситуации.

Мы не принимаем тот или иной стиль поведения, если он не приносит нам определенной пользы. То же самое касается и поведения террориста. У него могут быть ожидания в отношении достижения определенного статуса, власти, принятия со стороны группы, миссии и т.д. Если участник террористической организации ощущает свою приверженность идеям, преданность делу и приобщение к организации как нечто позитивное для себя, то постепенно это способствует формированию его новой – или консолидации старой – личностной самоидентификации, то есть нового самосознания.

Приобщение к терроризму и углубление связей с теми, кто в нем участвует, часто является следствием всё более глубокого проникновения психологических сил деструктивной окружающей среды во внутренние эмоции индивида. Но опять-таки без внутреннего посыла самого человека к принятию этих влияний, его активности как субъекта своей жизни, эти воздействия не были бы столь значимы.

Таким образом, вовлечение человека в деятельность террористических организаций – сложный процесс, в котором личность, вовлеченная в террористическую деятельность, приобретая, и в некоторых случаях изначально обладая комплексом субъектных характеристик деструктивной направленности, оказывается в таких условиях, когда её личностные расстройства, накладываемые на сопутствующие проблемы экономического, социального, культурного плана, способствуют её приобщению к террористической среде.

Список использованных источников:

1. Современный философский словарь / Под общ.ред. д.ф.н. профессора В.Е. Кемерова. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Академический Проект, 2004.

2. Агеев В.В. проблемы онтогенеза субъекта развития и этнопсихология // www.ageyev.kz/articles/article-63.htm

3. Петровский А.В. Психология неадаптивной личности. – М., 1996.

4. Хорган Дж. Путь к вербовке: стереотипы и конкретные методы // Мир Евразии: информационно-аналитический журнал. – 2008. - №8 (56). – С.60-62.