Д. п. н., профессор Солопанова О.Ю.

Кубанский государственный университет, Россия

Заслуженный работник культуры Кубани,

Член-корреспондент РАЕ

СМЫСЛОВОЙ ДИАПАЗОН ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ИНТОНИРОВАНИЯ В СИСТЕМЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ СОВРЕМЕННОГО СПЕЦИАЛИСТА

Смысл феномена интонирования простирается в широком диапазоне опыта, которым располагают различные области научного и художественного знания.

Представленные в разных научных сферах знания (философия, культурология, искусствоведение и др.) трактовки сущности интонирования отличаются большим многообразием, которое можно свести к главной мысли: интонирование – это важнейший культурный феномен, способ передачи эмоционально-смыслового содержания мира (Б.В. Асафьев, Н.Ю. Бахтина, И.И. Земцовский, Т.С. Князева, А.В. Луначарский, В.В. Медушевский, Г.М. Пресс, Б.Л. Яворский и др.). Специфическое содержание данного феномена, его многофункциональное значение в духовно-творческой практике человека и общества, требуют в его изучении междисциплинарного подхода, который предполагает обращенность к разным сферам научного и художественного знания.

При этом специалисты выделяют разные формы интонирования как явления культуры и человеческой жизнедеятельности: внутреннее (мысленное), речевое, пластическое, цветовое и т. д. Этим подтверждает многофункциональное его значение в духовно-творческой практике человека и общества, а также необходимость более тщательного изучения на междисциплинарной основе.

В опоре на эти исходные методологические установки нами было раскрыто, что интонирование лежит в основе различных форм общения человека с миром, способствует его экспрессивному самовыражению.

Сущность интонирования раскрывается, прежде всего, в координатах философии, антропологии, где человек предстает в разных ипостасях: как человек «артикулирующий», «музицирующий», но главное – как человек «интонирующий» (И.И. Земцовский и др.). Феномен интонирования признается особым видом человеческого мышления, которое всегда содержательно, конкретно. Поэтому интонирование как общение человека с миром органично включается в неразрывную цепочку: культура – мышление – поведение.

На основе понимания того, что через интонирование музыка несет информацию не только о музыкальном, но и о слитом с ним социальном, куда входят культурные, этноисторические, психические и другие факторы, саму музыку многие исследователи вслед за Б.В. Асафьевым характеризуют как «содержательно развертываемое музыкальное общение», как «звуко-воспроизведение мыслимого».

Наиболее закономерным является интонирование в общении человека с произведением искусства, где оно совмещает в себе как интонационные черты человека, так и онтологические, ценностно-напряженные, интонационные черты самого бытия.

В философском понимании интонирование является фактом и способом бытия ценностного отношения, сохраняющим ценность в непосредственной смысло-переживательной континуальности и глубине. Ценностный опыт (как опыт переживаний) запечатлевается в интонации наиболее концентрированно, целостно и ярко. В связи с этим специалисты подчеркивают, что само произведение искусства является ценностью настолько, насколько полно и эмоционально оно воплощает интонацию, то есть «качественно определенное выразительное и выраженное напряжение ценностного отношения» (Л.А. Закс).

Сущность интонирования находит отражение в концепции диалога М.М.Бахтина, где произведение и человек, по мысли ученого, являются активными интонирующими сторонами, причем воспринимающий (то есть человек) всегда находится в режиме резонанса. Искусство в общении не навязывает себя и свои интонации человеку, но посредством интонаций передает духовный опыт культуры.

В настоящее время активно разрабатывается единая интонология (от лат. intono – «произношу», intonare – «произносить» + logos – «мысль, учение») – формирующаяся область знания, в пространстве которой осуществляется междисциплинарная интеграция интонологического опыта [322]. В этом глубинном единении интонология осознает себя как теория самопознания мысли: теория «мысли о мысли» (теория интонаре – теория «бытия мысли», теория ее интонирования). Представители этой теории (А.Н. Ковылкин, Т.Я. Родионова и др.) указывают на непосредственную принадлежность интонации процессу трансляции мысли, с помощью которой суть последней и постигается [329].

Выступая невербальным средством общения, особым типом интеллектуального процесса интонирование включает в себя функцию передачи эмоционально насыщенной мысли, в снятом виде которой так или иначе всегда отражен опыт отношений. Черты последнего через интонирование без особого труда различаются в движении, в визуальной репрезентации (звуков голоса и музыкальных инструментов, жеста, мимики, пантомимики и т.д.).

С позиции интонологии, исследуемый нами феномен предстает как форма образного бытия мысли, как коммуникативное средство, придающее любой мысли образный оттенок (Т.Я. Родионова и др.). Говоря иначе, для воплощения мысли как таковой, для ее передачи Другому, она должна быть наполнена особой энергией разума, который находясь в мире живого опирается на единый метод (как метод творения) – интонирование (произнесение).

В лингвистике интонация понимается как единство взаимосвязанных компонентов: мелодики, интенсивности, длительности, темпа речи и тембра произношения. В общем плане интонация – это звуковая форма высказывания, система модуляций высоты, громкости и тембра голоса, организованная при помощи темпа, ритма и пауз.

Однако, как справедливо подчеркивают современные специалисты, интонация не только формирует высказывание, но и выявляет его смысл и эмоционально-экспрессивное содержание, служит средством эстетического воздействия, «индикатором экспрессии», выступает как важнейший способ самоидентификации и самовыражения человека (Н.И. Жинкин и др.). Н.Ю. Бахтина считает, что все действительно переживаемое интонируется, и что интонация устанавливает тесную связь слова с «безмолвным» контекстом.

В языкознании интонация трактуется как средство связи слов в высказывании и тексте (Л.В. Щерба), как сложное языковое явление, имеющее коммуникативную природу, служащее его оформлению в соотнесении с экспрессивными субъективно-модальными характеристиками.

Представители лингвистики под интонацией понимают сложный комплекс просодических элементов, который служит для выражения различных синтаксических значений и категорий, экспрессивных и эмоциональных коннотаций, то есть способствует оформлению «ритмико-мелодического рисунка речи» (О.С. Ахманова, Р.И. Будагов и др.).

Филологи современности – В.М. Жирмунский, А. Белый, В.В. Виноградов, М.М. Бахтин подчеркивали, что в процессе общения именно интонация/интонирование выступает в роли важной эстетической категории, тесно связанной с экспрессивными средствами, в силу чего, очевидно, И.Р. Гальперин ставил интонацию на первое место в системе стилистических средств организации звукового высказывания.

Лингвисты, педагоги и психологи определяют интонацию как эмоциональное явление, как средство выстраивания речевого высказывания, как способ оформления смысла в передаваемом сообщении (Л.В. Бондаренко, Н.Д. Светозарова и др.). Среди всех функций, которые выполняет интонация, специалисты в качестве базовой выделяют коммуникативную, с которой связаны и все остальные – когнитивная, эмоциональная и метаязыковая.

Анализ исследований по лингвистике позволил установить, что в число основных компонентов феномена интонации, входят: мелодика (как ключевой компонент), темп, ритм, динамика, интенсивность. Психолингвистический подход для нас оказался интересен тем, что в нем фокусируется внимание на признаках «музыкальности» высказывания, подтверждается тем самым устойчивая связь речи с закономерностями музыки, а значит – универсальный характер последней, ее способность «перемещаться» из одной среды духовно-творческой практики человека в другую.

Нам близка позиция исследователей, которые рассматривают интонационное оформление высказывания как общий, универсальный знак, способный «присоединяться» к каждому составляющему семантическому языковому элементу.

Наличие обстоятельных работ по языкознанию и лингвистике, в которых так или иначе освещаются интонация и интонирование, все же не дают окончательного разъяснения этим феноменам, а их сущность с трудом поддается категоризации. На это в свое время обратил внимание М.М. Бахтин, который отмечал: «Интонация – индивидуальная, эмоциональная обстановка слова, которая передается голосом, – портит все выкладки и расчеты ученых. Где она, как она достигается, мы не можем ответить, как бы мы ни анализировали семасиологически качественную звуковую, количественную звуковую стороны слова. Всегда остается нечто, что, например, у Блока является главным, но не поддается изучению. Здесь лингвистика бессильна и должна опустить руки…Заложены лишь основы для науки об интонации, но о науке здесь не может быть и речи». Этими словами ученый подчеркнул то, что интонация, очевидно, всегда будет притягательным феноменом, овеянным «тайным» смыслом.

Специалисты указывают на то, что человеческое высказывание, подобно природному веществу, имеет три основных состояния: «внутренняя речь», «устная» и «письменная» (Б.М. Гаспаров, В.Э. Просцевичус и др.). Любое высказывание представляет собой событие перехода слова из одного состояния в другое.

Ни в какой момент сознательного или бессознательного извлечения языкового опыта человек не имеет дело с высказыванием, взятым в пределах одного коммуникативного формата. Само событие извлечения представляет собой усилие «перевода» слова из одного формата в другой: говоря, мы переводим «внутреннюю речь» во «внешнюю», устную; записывая – переводим устную речь в письменную; читая – письменную во внутреннюю и т. д. Событие такого перехода-перевода ученые называют «событием высказывания», которое всегда тяготеет к завершению. Это тяготение внутренне обусловлено неустранимым дисбалансом между конкурентными ресурсами завершения: субъективным и объективным.

Объективный ресурс представляет собой освоенный сознанием говорящего лексико-грамматический состав языка; субъективным ресурсом завершения человек располагает постольку, поскольку в каждый момент высказывания он осуществляет выбор, в том числе, и перспективы завершения высказывания.

Интонация, в данном контексте представляет собой субъективный ресурс завершения высказывания. О ресурсе, доминирующе в устной речи, наглядно говорит пример из дневника Ф.М. Достоевского, где он рассказывает о «беседе» шестерых мастеровых, к общему удовлетворению обошедшихся в обмене мнениями по оставшемуся неизвестным вопросу одним словом известного лексического разряда. Каждый из участников беседы использовал это слово в нужном интонационном регистре, тем самым, было получено шесть различных по содержанию высказываний, завершенных исключительно интонирующим усилием, то есть субъективным ресурсом.

Учитывая суждения специалистов данной сферы, можно заключить, что интонация является неустранимым компонентом события высказывания во всех его формах. Вытеснение интонации имеет мнимый характер. Следует, по-видимому, говорить о процессе деинтонирования, влияющим на архитектонику коммуникативной среды.

Таким образом, в контексте лингвистических и психолингвистических исследований представлен широкий смысловой диапазон в трактовке исследуемого нами феномена, но доминирующей остается мысль о том, что интонация и интонирование – это особые, во многом уникальные знаки человеческой культуры. (В.П. Глухов и др.). Говоря иначе, в интонировании можно найти некие общие черты, характерные для человеческой культуры в целом, поскольку сущность интонирования как смыслового явления культуры как раз и проявляется в его способности образовывать и транслировать культурные смыслы.

Список литературы:

1. Гершунский Б. С. Философия образования для XXI в. (в поисках практико-ориентированных образовательных концепций – М.:1997.

2. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста.– М.: 1970.

3. Остапенко А. А. Моделирование многомерной педагогической реальности: теория и технологии. – М.:2005.