Пыхтин А.В.

Северо-Кавказский Федеральный университет, Россия

Зарождение движения «непоминающих» в Русской Православной Церкви

Во второй половине 20-х гг. ХХ в. возникла ненормальная ситуация, связанная с блокированием органами советской власти и ОГПУ возможности архиереям приступить к выполнению своих архипастырских обязанностей путем запрещения въезда в тот или иной город или местность. Для того чтобы исправить это положение, Заместитель Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополит Сергий (Страгородский) согласился переводить тех епископов, которых власти не пускали в их кафедральный город, в другую епархию, туда, куда въезд им будет разрешен. Соответственно и поминовение этих епископов и их сосланных собратьев на их прежних кафедрах прекращалось. Власть получала желаемое: в ее руках оказывался рычаг некоторого влияния на кадровую политику Церкви, взамен Церковь получала возможность упорядочить свою внутреннюю жизнь, привести свое епархиальное управление в соответствии с каноническими нормами [1]. Однако именно эта вынужденная мера стала поводом для возникновения оппозиционного по отношению к митрополиту Сергию движения – иосифлянского раскола.

Митрополит Иосиф являлся авторитетным епископом Русской Церкви. Он был третьим после митрополита Сергия (Страгородского) и Михаила (Ермакова) архиереем, которому митрополит Петр завещал исполнять обязанности Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола. Он не согласился переезжать в Одессу, несмотря на то, что ему говорили о том, что это делается для церковной пользы. В Ленинграде весть о его перемещении вызвала бурю возмущения, несмотря на это митрополит Сергий 12 октября 1927 г. подтвердил решение о переводе митрополита Иосифа и дал указание прекратить его поминовение за богослужением и подчиниться епископу Петергофскому Николаю (Ярушевичу).

Действия митрополита Сергия по легализации церковной структуры были восприняты сторонниками митрополита Иосифа как узурпация высшей церковной власти, и вскоре зародилось движение иосифлян – последователей митрополита Иосифа (Петровых). 26 декабря – последовало отделение от митрополита Сергия части ленинградской паствы и духовенства во главе с епископом Гдовским Димитрием (Любимовым) и Нарвским Сергием (Дружининым), далее последовало отделение ярославской группы во главе с митрополитом Агафангелом оно хотя и было кратковременным, но тоже болезненным [2].

22 января 1928 г. епископ Воронежский Алексий (Буй) написал послание об отмежевании от митрополита Сергия и подчинении только Местоблюстителю патриаршего престола митрополиту Петру. Через несколько дней одно за другим последовали постановления митрополита Сергия и Временного Патриаршего Священного Синода о запрете в служении по обвинению в раскольнической деятельности епископов Димитрия (Любимова), Сергия (Дружинина), а затем и Алексия (Буя).

Иосифлянское движение с самого начала приобрело политическую антиправительственную окраску, выйдя за чисто религиозные рамки. Не без оснований некоторые исследователи считают, что «ядро идеологии иосифлянского раскола – отрицательное отношение к отечественной советской действительности, а церковно-канонические мотивы – лишь внешняя оболочка». В трагические годы великого перелома движение имело немалую, оппозиционную властям, социальную базу [3]. Иосифлянское движение приобрело поддержку на территории России и Украины.

27 марта Временный Патриарший Священный Синод уволил с кафедр и запретил в священнослужении митрополита Иосифа и единомысленных с ним епископов. Но, по словам митрополита Иоанна (Снычева), «все указанные архиереи… решительно пренебрегли запрещением и продолжали служить и управлять епархиями» [4].

В марте-ноябре 1929 г. прокатилась первая волна репрессий в отношении иосифлян. Аресты прошли в Ленинграде, Москве, Воронеже, Вятке и Ярославле. Всего было арестовано около 200 человек. С осени 1929 г. до апреля 1930 г. репрессии продолжились в Центрально-Черноземной области, на Кубани и Северном Кавказе, частично – на Украине. С апреля 1930 г. по февраль 1931 г. повторные аресты прошли в Ленинграде, Москве, на Юге России, Украине и в Белоруссии. В результате возникло 11-томное следственное дело «Всесоюзного центра церковно-монархической организации “Истинное Православие”», полностью инспирированное ОГПУ. С марта 1929 г. по февраль 1931 г. по делам иосифлян было арестовано примерно 4000 человек, в том числе около 1600 священнослужителей.

Верность Заместителю Местоблюстителя Патриаршего Престола сохранили лишь два викарных ленинградских епископа – Николай (Ярушевич) и Сергий (Зенкевич). Четверо из восьми архиереев заняли двойственную позицию. Они не присоединились к оппозиции епископа Димитрия, но и не поминали на богослужениях митрополита Сергия. Из тех, которые остались верными ему, как законному главе Церкви, многие все-таки осуждали его поступки и выступления, но говорили, что это его личный грех, за который но сам будет держать ответ перед Господом. Ереси он никакой не проповедует, поэтому нельзя прерывать с ним молитвенного общения.

По отношению ко всем иерархам, отделившихся от общения с Заместителем Патриаршего Местоблюстителя, митрополит Сергий держался такого метода: сначала он писал им, затем увещевал, просил отказаться от принятого им неправильного пути. Указывал на большой вред Церкви, причиненный расколами. Если не действовали ни увещания, ни предупреждения, то созывалась сессия Синода, и выносилось постановление о лишении виновных кафедр и запрещении их в священнослужении [5].

На ситуации в Ленинграде сказались многообразные меры, увещания и прещения митрополита Сергия, например оглашенное на воскресном богослужении почти во всех храмах города его послание от 30 января 1928 г. «К архипастырям, пастырям и верным чадам Православной Церкви Ленинградской епархии». Важным фактором стали активные действия специально присланных в Ленинград сторонников митрополита Сергия, авторитетных архиереев митрополита Серафима (Чичагова) и епископа Серпуховского Мануила (Лемешевского) [6].

Наконец в августе 1929 г. было издано определение относительно «таинств», совершаемых «правыми» раскольниками. Указ Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия и Временного Патриаршего Священного Синода с определением относительно «таинств», совершаемых «правыми» раскольниками, гласил: «Таинства, совершенные в отделении от единства церковного… последователями б. Ленинградского митрополита Иосифа (Петровых), б. Гдовского епископа Димитрия (Любимова), б. Уразовского епископа Алексия (Буй), как тоже находящихся в состоянии запрещения, также недействительны, и обращающихся из этих расколов, если последние крещены в расколе, принимать через Таинство св. миропомазания» [7]. Иосифляне были поставлены в один ряд с обновленцами и григорьевцами.

Меры прещений, предпринятые митрополитом Сергием в отношении раскольников, повлекли за собой начало переписки иерархов Русской Православной Церкви митрополита Кирилла (Смирнова), а позже и митрополита Петра (Полянского) с митрополитом Сергием, они в той или иной степени критиковали действия митрополита Сергия [8]. Письма, касались также сложных экклезиологических вопросов, в том числе таких, как преемство высшей церковной власти и отношение к церковной оппозиции. Сторонники священномученика Кирилла (Смирнова) сформировали движение «непоминающих», умеренное крыло которых не нарушило церковного единство, сохранив признание и поминовение Местоблюстителя Патриаршего Престола священномученика Петра (Полянского).

Литература

1. Мазырин А., свящ. Легализация Московской патриархии в 1927 г.: скрытые цели власти // Отечественная история. 2008. № 4. С. 117

2. Михайлова Н.М. Розыск о расколах древних, старых и новых. Историко-канонические очерки. М., 2000. Гл. 5

3. Шкаровский М.В. Истинно-православные в Воронежской епархии // Минувшее. 1996. Кн. 19. С. 101

4. Мазырин А., свящ. Легализация Московской патриархии в 1927 г.: скрытые цели власти // Отечественная история. 2008. № 4. С. 192

5. Сергий (Страгородский Иоанн Николаевич) // Мануил (Лемешевский), митр. Русские православные иерархи. В 3-х томах. М., 2004. Т. 2. С. 134

6. Дамаскин (Орловский), иг. Гонения на Русскую Православную Церковь в советский период. М., 2001. С. 187

7. Русская Православная Церковь. ХХ век. М.: Сретенский монастырь, 2008. – 793 с. С. 252

8. Митрофанов Г., прот. Лекции по истории Русской Православной Церкви в XX веке. СПб., 1995. Т. 1. С. 114