Различные подходы к защите интеллектуальных прав

Различные подходы к защите интеллектуальных прав

Болотин Сергей Сергеевич

Халин Вадим Игоревич

Институт государства и права

Тюменского государственного университета

Как пишет Ворожевич А.С.: «…объекты интеллектуальной собственности (далее - ОИС) в последнее время все чаще становятся точками пересечения разнонаправленных частных интересов, к которым с большой вероятностью присовокупляется проблема реализации общественно-публичного интереса в инновационном развитии»[1].

Не секрет, что, нередко, результаты (объекты гражданско-правовой охраны) интеллектуальной деятельности становятся прямым результатом инновационной политики того или иного конгломерата коммерческих организаций, а, иногда, и одной такой организации. Обратной стороной медали при этом является превращение исключительных прав в инструменты интеллектуального рейдерства, недобросовестного подавления конкурентов[2].

«В этой связи принципиальное значение приобретает усовершенствование действующего права интеллектуальной собственности в целях установления четких и эффективных механизмов разрешения возникающих в рассматриваемой сфере конфликтов, обеспечения достаточной защиты прав патентообладателей при стимулировании в целом инновационного процесса»[3]. Это в полной мере относится и к механизмам защиты средств индивидуализации.

«Анализируя законодательство и судебную практику по применению механизмов патентной защиты в рамках различных правопорядков, можно выделить два основных подхода. Обозначим их условно как «немецкий» и «американский»[4].

Для немецкого подхода характерен вариант, когда лицо - правообладатель - с одной стороны, получает (или требует этого) все понесенные им в результате нанесенного ему ущерба убытки, а с другой - требует установления полного запрета на использование правонарушителем объектов интеллектуальной собственности, принадлежащих «пострадавшему» в рамках его исключительных прав. Он (подход) ориентирован на максимальную защиту интересов правообладателя[5]. Правда, Ворожевич А.С. дает характеристику этих способов защиты применительно к нарушению патентных прав, но мы не видим принципиальной разницы и в отношении средств индивидуализации.

Интересно, что на уровне Европейского союза проводится более гибкий подход в отношении такого способа защиты исключительного права, как запрет на использование ОИС. В соответствии с п. 24 преамбулы к Директиве Европейского Парламента и Совета от 29 апреля 2009 г. № 2004/48/ЕС «Об обеспечении прав на интеллектуальную собственность» (далее - Директива № 2004/48/ЕС) средства правовой защиты должны включать запретительные меры, направленные на предотвращение дальнейших нарушений прав интеллектуальной собственности в зависимости от конкретного случая. При этом в п. 25 предусматривается, что, «если нарушение совершено неумышленно и не по небрежности и если исправительные меры или судебные запреты, предусмотренные настоящей Директивой, были бы несоразмерны, государства - члены ЕС должны иметь возможность предоставления в соответствующих случаях денежной компенсации, присуждаемой потерпевшей стороне в качестве альтернативной меры». Данная мысль нашла отражение и в ст. 12 Директивы № 2004/48/ЕС[6].

В феврале 2013 г. государствами - членами ЕС было подписано Соглашение о Едином патентном суде. Согласно ст. 1 данного Соглашения Единый патентный суд представляет собой общий для государств - членов Евросоюза юрисдикционный орган, призванный урегулировать споры, связанные с европейскими патентами. В соответствии со ст. 63 к полномочиям такого Суда была отнесена возможность (но не обязанность) в случае установления факта нарушения исключительного права патентообладателя возлагать на нарушителя постоянный запрет на использование спорного ОИС. При этом в общей норме ст. 56 данного Соглашения была предусмотрена необходимость учета единым патентным судом при применении тех или иных мер защиты (в том числе и запрета) интересов сторон[7].

«Американский подход предполагает предельно гибкую и многовариантную оценку … споров»[8].

«Как закреплено в § 283 Патентного закона США, суды обладают правомочиями при установлении факта патентного нарушения предоставлять предписания в соответствии с принципом справедливости в целях предотвращения любых нарушений патентных прав на таких условиях, какие сочтут целесообразными»[9].

«Одним из первых дел, в рамках которых был «взят курс» на обозначенный максимально гибкий подход к решению вопроса о последствиях патентного нарушения, явился спор RocheProdsInc. v. BolarPharm[10]. Отказав истцу в применении постоянного запрета на использование патентоохраняемых объектов ответчиком, суд первой инстанции в качестве аргументов констатировал следующее:

- у истца отсутствуют существенные потери, которые были бы обусловлены исследованиями ответчика («только причинение вреда Roche может указывать на нарушение монополии»);

- суд должен быть осторожным при применении в рамках патентных споров такого средства правовой защиты, как судебный запрет, особенно там, где оставшийся срок действия патента незначительный.

При этом судом было сделано важное замечание: даже если Roche понесла убытки в результате действий ответчика, она всегда может подать иск о возмещении ущерба.

Окружной суд подтвердил правильность решения суда первой инстанции. Отклонив довод истца о том, что запрет с неизбежностью должен следовать за установлением нарушения, он признал за районными федеральными судами широкие дискреционные правомочия по решению вопроса применимости данного способа защиты: «Суды должны руководствоваться принципом исторической справедливости, действуя по своему усмотрению». При этом им был предложен алгоритм оценки допустимости применения постоянного запрета на использование ОИС в конкретной ситуации: 1) необходимо решить вопрос, не противоречит ли подобная защита прав истца общественным интересам; 2) проанализировать добросовестность обвиняемого в нарушении исключительного права; 3) оценить, является ли возмещение убытков достаточным и адекватным способом защиты исключительных прав патентообладателя»[11].

Что касается российского законодательства, то оно не служит явным примером какого-либо из указанных подходов, а наоборот стремится вобрать в себя все лучшее, что может быть применимо к защите интеллектуальных прав в соответствии со сложившейся правовой системой.

[1] Ворожевич А.С. Указ.соч.

[2] Ворожевич А.С. Указ.соч.

[6] Directive 2004/48/EC of the European Parliament and of the Council of 29 April 2004 "On the enforcement of intellectual property rights" // OJ. 2004. L 157 (Цит. по Ворожевич А.С. Указ. соч.).

[7] European Union No. 3 (2013). Agreement of Unified Patent Court: European Union No. 3 (2013) (Brussels, 19 February 2013) (Цит. по Ворожевич А.С. Указ. работа.).

[9] Motorola Mobility, Inc. v. Apple Inc. and NeXT Software, Inc., US Dist. Ct., Dist. Del., 2010-10-8 (Цит. по Ворожевич А.С. Указ. соч.).

[10]Roche Products v. Bolar Pharmaceutical, 733 F.2d 858 (Fed. Cir. 1984).(Цит. по Ворожевич А.С. Указ. соч.)

[11]Roche Products v. Bolar Pharmaceutical, 733 F.2d 858 (Fed. Cir. 1984).(Цит. по Ворожевич А.С. Указ. соч.).