Психология и социология/7. Общая психология

К.псх.н. Бокова О.А.

Алтайская государственная педагогическая академия, Россия

Результаты факторного и корреляционного анализа данных изучения субъективного контроля и его взаимосвязи с личностными показателями

Исследование особенностей субъективного контроля проводилось в процессе поиска его взаимосвязи с личностной ригидностью, такими параметрами самосознания как самооценка и самоотношение, а также самоактуализацией личности, что обусловлено целью нашей работы.

Нами использовалась лонгитюдная схема сбора эмпирических данных, предполагающая выявление процессов развития тех или иных составляющих личности человека и достаточно продолжительное (в нашем варианте эксперимента – два года) отслеживание изучаемого свойства у одних и тех же испытуемых. Кроме этого, данные лонгитюдного исследования позволяют не только описать характер выявленных изменений, но и объяснить их причинные связи. В исследовании, которое проводилось на базе КГБОУ СПО «Барнаульский государственные педагогический колледж», принимали участие студенты 2 курса разных отделений в количестве 154 человека.

При выборе диагностических методик для проведения исследования мы ориентировались, в первую очередь, на их соответствие выдвинутой гипотезе, цели и задачам исследования. Нами использовался следующий набор методик: Опросник уровня субъективного контроля Е.Ф. Бажина, Е.А. Голынкиной и А.М. Эткинда, Томский опросник ригидности Г.В. Залевского, Методика исследования самоотношения В.В. Столина и С.Р. Пантилеевв и методика исследования самооценки Дембо-Рубинштейн в модификации Л.В. Бороздиной и Л. Видинской.

При проведении второго этапа исследования к перечисленным методикам мы сочли необходимым добавить самоактуализационный тест, определяющий уровень самоактуализации. Включение этой методики в наше исследование связано с установлением в ряде исследований высокой связи между интернальностью и самоактуализацией (Д.А. Леонтьев, М.О. Калашников, О.Э. Калашникова, А.А. Реан, З.Ф. Семенова, М.В. Дмитриева и др.).

Такая организация исследования, с нашей точки зрения, позволила получить новые данные не только о субъективном контроле как общепсихологическом феномене, но и о взаимосвязанных с ним личностных показателях.

По результатам исследования нами проводился корреляционный и факторный анализ тестовых показателей. Корреляционная связь отражает согласованные изменения некоторого количества признаков, причем изменчивость одного признака находится в определенном соответствии с изменчивостью другого [5].

Корреляционный анализ данных проводился с целью установления наличия связей и их структуры для субъективного контроля, параметров личностной ригидности, самооценки и самоотношения на первом этапе исследования и этих же переменных и самоактуализации на втором этапе. Для оценки взаимосвязи между исследуемыми показателями использовался парный линейный коэффициент корреляции К. Пирсона. Распределение показателей в выборке является близким к нормальному и дает достаточно четкое представление о тесноте взаимосвязей и степени влияния при уровне статистической значимости p<0,05.

Факторный анализ применялся нами для исследования измеряемых переменных в виде обобщенных комплексов (факторов). Под фактором мы, как и Р. Готтсданкер, понимаем любую реальность, определенным образом влияющую на поведение или внутренний мир испытуемых [2].

Факторный анализ тестовых показателей был проведен и на первом, и на втором этапе исследования. В структуру фактора включались только переменные, маркированные с нагрузкой выше 0,50 как имеющие наибольшее значение.

Для факторизации корреляционных матриц использовался центроидный метод с последующим варимакс-вращением (достоверность > 0,700000), выявивший 17 факторов на первом этапе и 18 на втором. При интерпретации и анализе использовались только факторы, в соответствии с выделенными П. Благушем и К. Иберла критериями, достаточно большую факторную нагрузку и включающие в себя только пункты с весом от 0,50 [1, 4]. Математико-статистическая обработка данных исследования проводилась нами в автоматизированном варианте в среде Windows с использованием программы Statistica 6.

По результатам корреляционного анализа тестовых показателей на втором этапе нашего исследования наблюдается усиление взаимосвязи внутреннего субъективного контроля и умеренных значений личностной ригидности (флексибильности). Общая интернальность, интернальность достижений, неудач, профессиональной деятельности и здоровья коррелируют с умеренным уровнем всех параметров ригидности: симптомокомплексом ригидности, сензитивной, установочной, преморбидной и ригидностью как состоянием.

Такая корреляционная связь говорит как о потенциале людей принимать ответственность за происходящие в настоящем и будущем события и понимать, что получаемые результаты зависят от качества собственной деятельности, так и о способности своевременно реагировать на происходящие изменения в жизни, соотносить свою эмоционально-установочную активность с ситуациями, вне зависимости от ее положительного или отрицательного смысла, преодолевать воздействие фрустрирующих факторов, открытом восприятии мира.

Интернальный локус контроля и флексибильность также коррелируют с низкой внутренней конфликтностью и самообвинением, высоким саморуководством как возможностью обоснованно и последовательно реализовывать намеченные планы, значимостью собственной личности для себя и окружающих, принятием себя и согласием со своими внутренними побуждениями, т.е. открытым и позитивным самоотношением и высокой самооценкой.

Значимая связь существует между внутренним локусом контроля в области неудач, умеренной ригидностью и всеми параметрами самооценки-«значимые другие». Понимание и принятие неизбежности неудач соотносится с ожиданием флексибильных интерналов высокой оценки со стороны социума. Вероятно, что желание самостоятельно справляться с негативными жизненными событиями повышает значимость человека в мнениях окружающих людей.

Интернальность семьи коррелирует с высокими значениями всех параметров личностной ригидности, т.е. гиперфиксацией собственной ответственности в этой области жизнедеятельности и высокой закрытостью самоотношения, внутренней конфликтностью, самообвинением, низким саморуководством, самоценностью, самопринятием, самооценкой удовлетворенности в межличностных отношениях и ожиданием негативной оценки со стороны окружающих.

Ригидная, очень жесткая установка на личную ответственность за благополучие семьи вообще и конкретных дел каждого фиксирует сознание только на проблемах семьи, порождая высокую зависимость от мнения близких и низкую автономность. Образуется закрытая (ригидная) семейная система. Анализируя различные направления в психологии, Г.В. Залевский называет следующие причины ригидизации семьи: сопротивление семьи изменению ставших неадекватными способов своего поведения, косвенное и не сразу заметное мотивационное подкрепление этих способов; нарушения обратной связи из-за снижения устойчивости и нарастания ригидности; нарушение «граничных сфер» внутри семьи; маленьком наборе поведенческих стратегий, с помощью которых семья пытается справиться с новыми проблемами, а также искажение процесса внутрисемейного общения, появление эффектов «резиновой ограды», через которую невозможно услышать друг друга и «псевдозависимость» [3].

Внутренний локус контроля в межличностных отношениях, соотносясь с высокой личностной ригидностью, низкой самооценкой удовлетворенности связями с людьми, окружающим миром и ожиданием низкой оценки собственного потенциала в доверительных взаимоотношениях, по всей видимости, является защитным проявлением определенной неспособности устанавливать значимые отношения и стремлением к ним.

Экстернальность во всех сферах жизни коррелирует с высокой личностной ригидностью, внутренней закрытостью, конфликтностью и самообвинением, снижением самооценки и преобладанием негативного самоотношения, неадекватным самопониманием. Фиксированность представлений о себе, затруднения в коррекции собственного поведения и эмоциональная тугоподвижность взаимосвязаны с поиском ответственности за свою жизнь во внешних события.

По результатам эмпирического исследования нами обозначаются также шесть независимых факторов, большинство из которых по своим показателям не совпадают с факторами, полученными на первом этапе исследования (Таблица 1).

Таблица 1

Результаты факторизации корреляционных матриц

Курс	Факторы
	I	II	III	IV	V	VI
II	Самооценка обобщенная (9,78% дисперсии)	Идеальная самооценка (9,47% дисперсии)	Флексибиль- ный субъективный контроль (9,19% дисперсии)	Низкая тенденция самоактуа- лизации (7,59% дисперсии)	Позитивное самоотно- шение (3,98% дисперсии)	Гиперус- тойчивость системы (3,88% дисперсии)

Первый фактор «Самооценка обобщенная» (18 пунктов, 9,78 % дисперсии) включает все параметры реальной самооценки с положительным весом от 0,53 до 0,82 и 6 параметров самооценки «значимые другие» с положительным весом от 0,55 до 0,67.

Второй фактор содержит все параметры идеальной самооценки (положительный вес от 0,57 до 0,84) и поэтому обозначен как «Идеальная самооценка» (9,47 % дисперсии).

На первом этапе нашего эксперимента самооценка реальная и возможная входили в один фактор и находились в зависимости друг от друга, оказывая совместное влияние на личность, дополняясь самооценкой «значимые другие». На втором этапе возможная самооценка, по-видимому, не оказывает столь существенного влияния, а большее значение приобретают отдаленные перспективы, характеризуемые идеальной самооценкой.

В третий фактор с отрицательным весом входят симптомокомплекс ригидности (-0,77), актуальная ригидность (-0,75), сензитивная (-0,59) и установочная (-0,70) ригидность и экстернальность производственная (-0,57) и здоровья (-0,59), а с положительным весом интернальность неудач (0,65) и достижений (0,72), интернальность семейных отношений (0,85) и здоровья (0,80). Данный фактор интерпретируется также, как и на первом этапе исследования – «Флексибильный субъективный контроль» (9,19 % дисперсии). В связи с увеличением удельного веса и количества входящих в фактор параметров личностной ригидности и субъективного контроля, можно сделать вывод об усилении взаимозависимости между ними.

Четвертый фактор, охватывая все шкалы самоактуализационного теста (САТ) с отрицательным весом от -0,54 до –0,81, назван «Низкая тенденция самоактуализации» (7,59 % дисперсии), демонстрирует невысокую направленность личности на раскрытие своего творческого и духовного потенциала.

Пятый фактор, обозначенный как «Позитивное самоотношение» (3,98 % дисперсии) включает такие параметры самоотношения как самоуверенность (0,58), отраженное самоотношение (0,64) и самопривязанность (0,62)., что говорит об ощущении человеком силы собственного «Я», достаточно полное принятие себя, возможность и желательность самосовершенствования.

Несмотря на небольшую факторную нагрузку (3,88 % дисперсии), нами выделен шестой фактор - «Гиперустойчивость системы». В него с положительным весом входят такие составляющие личностной ригидности как преморбидная ригидность (0,54) и ригидность как состояние (0,69), что соответствует склонности к ригидному (шире – фиксированному) поведению, особенно в болезненном, утомленном или стрессовом состоянии, причем трудности в незнакомых или фрустрирующих ситуациях берут свое начало еще в школьном возрасте. Этот фактор, повышающий закрытость человека как самоорганизующейся системы является основной причиной низкого уровня самоактуализации.

Итак, результаты исследования позволяют сделать вывод о том, что в юношеском возрасте развитие может обусловливаться внутренним субъективным контролем и флексибильностью, высокой самооценкой и позитивным самоотношением, направленностью на увеличение внутренней и внешней открытости человека, свободному взаимодействию с миром. Высокая личностная ригидность и экстернальный субъективный контроль, неадекватные самооценка и самоотношение способствуют формированию закрытости внутренней (как привязанности к нереальному образу «Я») и внешней как сложности в восприятии окружающей действительности.

Литература:

1. 17. Благуш П. Факторный анализ с обобщениями. – М.: Финансы и статистика, 1989. – 248 с.

2. 38 Готтсданкер Р. Основы психологического эксперимента. – М.: Изд-во МГУ, 1982. – 463 с.

3. 51 Залевский Г.В Фиксированные формы поведения и психологические проблемы семьи как малой групповой системы //Сибирский психологический журнал. - 1999. - Выпуск11. – С. 107 – 111.

4. 54 Иберла К. Факторный анализ. – М.: Статистика, 1980. – 259 с.

5. Плохинский Н.А. Биометрия. – М.: Изд-во МГУ, 1970. – 368 с.