Филологические науки/2.Риторика и стилистика

К.п.н. Молчанова Е.Е.

Астраханский государственный университет, Россия

Важнейшие моральные категории как основа этических норм речевого общения

Рост жизни не в одном развитье мышц.

По мере роста тела, в нём, как в храме,

Растет служенье духа и ума.

У. Шекспир

«Влияние речи на общественный прогресс определяется тем, как в данном обществе выстроены правила этоса, то есть моральные и нравственные правила, административные установления и законы», – очень точно сказал известный культуролог и филолог (Рождественский, 1995, с. 8-9).

Данное обстоятельство объясняет необходимость краткого экскурса в историю этических учений, представленного в предыдущем параграфе. Это же обстоятельство подводит к необходимости остановиться на важнейших моральных категориях, лежащих в основе этических норм речевого общения.

Категория «добро» занимает первое место по значимости и такое же место по неоднозначности и количеству трактовок, что объясняется разнообразием философских подходов, иногда – субъективных взглядов авторов. Мы остановим свой выбор на той, которая, как нам представляется, наиболее точно выражает суть явления и определяет добро как категорию «в предельно обобщённой форме обозначающую должное и нравственно положительное... в поступках и мотивах людей, в явлениях социальной действительности» (ФЭС, 1989, с. 178). Уточним – большинства людей, поскольку были, есть и будут те, у которых иной взгляд на вещи.

Творить добро, не потворствовать злу возможно только при наличии у человека таких качеств, как совесть и стыд.

Философы дифференцируют названные категории, несмотря на их близость.

Согласно одному из авторитетных источников, совесть трактуется как «категория этики, характеризующая способность личности осуществить нравственный самоконтроль, самостоятельно сформулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков» (ФЭС, 1989, с. 594).

Другой, не менее солидный источник, определяет совесть как «способность человека, критически оценивая себя, осознавать и переживать своё несоответствие должному — неисполненность долга» (Апресян, 2010, с. 585).

Не можем обойти вниманием и дефиницию (определение), предложенную В.И. Далем: совесть – «нравственное чутьё в человеке, внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество каждого поступка; чувство, побуждающее истине и добру, отвращение ото лжи и зла» (Даль, 1994, с. 331).

Все три определения объединены мыслью о том, что это качество/ чувство не ориентировано на мнение других, оно независимо от их оценки подсказывает человеку правильность/ошибочность поступков в нравственном отношении. Как точно подметили специалисты, «совесть требует быть честным во мраке – быть честным, когда никто не может проконтролировать тебя...когда о возможной нечестности не узнает никто» (Гусейнов, 1998, с. 262). Безусловно, совесть – продукт социализации, в частности, воспитания. Но – и самовоспитания в не меньшей мере. А стыд, понимаемый как «срам, позор, посрамленье в глазах людей» (Даль, 1994, с. 347), «ориентирован на мнение других» (Гусейнов, 1998, с. 261). Однако это ни в коем случае не умаляет чувство: стыд присущ человеку с совестью (или, в крайнем случае, хотя бы с её остатками).

Совестливый человек – это, конечно же, человек с чувством долга, трактуемом, в частности, как «личное представление человека о своих моральных обязанностях», ориентированное на нравственное требование общества и соотнесённое «с ситуацией действия и своими собственными качествами» (СФТ, 2010, с. 146-147). В связи с тем, что нередко говорят, к примеру, «наш долг», «долг всех передовых сил» и т.п., считаем необходимым привести ещё одну дефиницию: «категория этики, в которой выражается нравственная задача отдельного индивида, группы лиц, класса, народа в конкретных социальных условиях и ситуациях, становящаяся для них внутренне принимаемым обстоятельством» (ФЭС, 1989, с. 181).

Совестливый человек — это, вне всякого сомнения, человек, обладающий достоинством, которое понимается как «этическая категория, выражающая абсолютную ценность человека как разумно-социального существа» (СФТ, 2010, с. 147). Другими словами, это прежде всего самоуважение, осознание своих возможностей, прав, обязанностей, но при этом такое же уважение и к другим независимо от их расовой, национальной, половой, возрастной принадлежности, вероисповедания, социального статуса, физического состояния, политических убеждений, культурных пристрастий.

Совестливый человек — это, бесспорно, человек чести.

Часто это понятие используется в качестве синонима понятия «достоинство», а В.И. Даль даёт следующее определение: «Внутреннее нравственное достоинство человека, доблесть, честность, благородство души и чистая совесть» (Даль, 1994, с. 599). Тем не менее философы разграничивают указанные понятия, считая, что «представление о достоинстве личности исходит из принципа равенства всех людей в моральном отношении», а «понятие чести, наоборот, дифференцированно оценивает людей», оно «предполагает в отношении к человеку ту меру уважения, которую он заслужил» (Словарь по этике, 1983, с. 393-398) соответствующими поступками.

Совестливый человек — это, несомненно, человек справедливый.

И известно, что Платон и Аристотель ставили справедливость на первое место среди добродетелей. А Конфуций считал: на зло надо отвечать справедливостью.

Мы остановим выбор на такой трактовке справедливости: «один из принципов, регулирующих взаимоотношения между людьми по поводу распределения (перераспределения)... социальных ценностей», таких, как «свобода, благоприятные возможности, доходы и богатства, знаки престижа и уважения и т.д.» (Гусейнов, 1998, с. 336); следовательно, она «устанавливает предел индивидуальному произволу... противодействует эгоистическим мотивам и удерживает человека от причинения другому вреда, страдания» (Там же, с. 342).

Степень нравственной состоятельности личности проявляется в речевых поступках.

Автор обстоятельной, глубокой и интересной монографии «Речевой поступок в педагогическом общении» определяет его следующим образом: «это намеренное высказывание, отражающее нравственную позицию коммуниканта, цель которого — воздействие на других (в том числе и на себя) в кризисной (непростой, проблемной — прим. авт.) ситуации общения (повлиять на мнение, на отношение к чему-либо или кому-либо, на принятие решения и т.п.)» (Курцева, 2010, с. 76).

Представленное определение считаем необходимым дополнить некоторыми замечаниями.

Далеко не всегда речевой поступок по-настоящему отражает нравственную позицию; человек говорит одно, а думает иначе, более того, например, ранее он сам вёл себя не должным образом, а сейчас осуждающе высказывается по поводу аналогичного поведения другого. Это определяется как субъективными, так и объективными причинами: один из коммуникантов как обычный человек ни разу не подвергался серьёзному осуждению за своё нелучшее поведение (всё время находились определённые мотивы); автор высказывания занимает такой пост, который предписывает ему давать нравственную оценку речевого и неречевого поведения человека, людей (но сам-то автор знает про себя, что он представляет собой далеко не идеал или он в принципе не способен относится к себе критически). Собственно, с этим связана оговорка «степень нравственной состоятельности». А речевые поступки совершают очень разные в плане моральной развитости люди.

Вернёмся к моральным категориям и понятиям. Естественно, они выводятся из практики и в ней же снова так или иначе реализуются в конкретных действиях и поступках. Но лучшее воплощение они находят в поведении нравственно развитой личности. И этому есть простое объяснение. Такой личности свойственно рефлексировать, то есть анализировать речевое и неречевое поведение, в том числе и речевые поступки, в частности, с позиции их соответствия этическим нормам, а значит, того, как её поведение влияет на других и как это поведение, следовательно, и саму личность оценивают другие.

В связи со сказанным считаем важным обратить внимание и на следующее.

Человеческое поведение, в том числе и речевое, поступки всегда конкретны, ситуативны, за ними стоят конкретные личности со свойственными каждой из них системой ценностей, склонностями, интересами, которые, вместе с логикой обстоятельств, определяют поведение, поступки.

Этим, а также различием интерпретаций морали (а интерпретируют тоже конкретные люди) объясняется извращение, использование этических категорий и понятий во зло.

Так, например, Гебельс, повинный в гибели десятков миллионов людей, утверждал: «Гитлер — моя совесть!».

Криминальный мир, не уважающий признанные большинством правила нравственности, выработал свой «моральный кодекс» (подробности которого мы узнаём из документальных, художественных фильмов, из публикаций в периодике и т.д.). Примечателен тот факт, что члены криминального сообщества ещё советских времён критикуют свою молодую поросль за то, что далеко не все её представители живут «по понятиям», то есть своеобразным правилам того самого «морального кодекса».

Мораль, также в своеобразном осмыслении, оказалась востребована и анархистами, отрицавшими (и отрицающими: сегодня также есть приверженцы этого течения) всякую власть и государство как фактор её утверждения. Это вытекает из провозглашённого ими лозунга «Анархия — мать порядка!». Но порядок, как известно — это совокупность правил, в частности, поведенческих (как известно, перу одного из виднейших представителей русского и международного анархизма П.А. Кропоткину принадлежит монументальная работа «Этика»).

А сколь часто высокие понятия «добро», «совесть», «достоинство» и другие, рассмотренные нами, используются для манипулирования людьми и достижения скрытых негативных целей.

Всё сказанное подводит к очевидному выводу: далеко не всегда можно понять, где добро – где зло, по совести поступает человек или нет; более того, иногда каждому из нас приходится вставать перед сложным выбором.

Но мы позволим себе утверждать следующее.

Призыв «Да не рефлексируй/ не заморачивайся/ не парься/ не грузись ты!» в немалом количестве ситуаций может сыграть злую шутку (и так не раз было) с выдвинувшим его: этот человек может оказаться объектом действий, относительно которых «не рефлексировали/ не заморачивались/ не парились/ не грузились».

Конечно, на все 100% «нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся». И всё-таки мы можем и должны думать, прежде чем что-то сделать, сказать. Опора в этом — предшествующий личный и общественный опыт человеческих взаимоотношений.

В итоге – «Каждый выбирает для себя

Женщину, религию, дорогу.

Дьяволу служить или пророку —

Каждый выбирает для себя»

(Ю. Левитанский).

ЛИТЕРАТУРА

1. Апресян Р.Г. Совесть// Новая философская энциклопедия: В 4 т./ Ин-т философии РАН, Нац.общ.-науч. фонд. – III. – М.: Мысль, 2010. – С. 585-587.

2. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. – М.: Гардарики, 1998.- 472 с.

3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 1-4 – Т.I., Т.IV. – М.: Изд.группа «Прогресс», «Универс», 1994.

4. Курцева З.И. Речевой поступок в педагогическом общении [Монография]. - М.:Баласс, 2010.-224с.

5. Рождественский Ю.В. О термине «риторика»/ Риторика. – 1995. - №1. – с. 7-13.

6. Словарь по этике/Под ред. – 5-е изд. – М.: Политиздат, 1983. – 445с.

7. Словарь философских терминов/ Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. – М.: ИНФРА – М, 2010 – XIV, 731с.

8. Философский энциклопедический словарь/ Редкол.: С.С. Авериньев, Э.Н. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичёв и др. – 2-е изд. – М.: Сов. энциклопедия, 1989. – 815с.