К.э.н. Т.Ю. Стукен

 

Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, Россия

 

Неравенство доступа к занятости: половозрастной аспект

 

 

За период рыночных реформ доступность занятости в РФ, судя по официальным данным, существенно сократилась. Если ранее труд был не только правом, но и почетной обязанностью каждого трудоспособного гражданина, то с начала 90-х годов российская статистика начала фиксировать наличие безработицы. Распределение безработных по полу, возрасту и уровню образования показывает, что наиболее вероятным состояние безработицы является для молодежи и части рабочей силы, не имеющей профессионального образования.

Возможность получения рабочего места определяется не только состоянием экономики, но также институциональной средой и рядом характеристик работников. Особенностью российской экономики, определяющей доступность занятости, стало наложение друг на друга изменений всех перечисленных факторов. В процессе проведения реформ значительно изменилась структура экономики и рабочих мест. Одновременно этот период сопровождался трансформацией требований к качеству рабочей силы.  Формирование рыночных отношений объективно повысило значимость экономических интересов и сформировало отличную от предыдущей институциональную среду. Все это способствовало усилению неравенства доступа к рабочим местам на рынке труда.

Критерии отбора претендентов на рабочие места устанавливаются работодателем самостоятельно. В общем случае уровень человеческого капитала является решающим фактором, определяющим вероятность получения рабочего места, в том числе и соответствующего профилю подготовки. Вместе с тем, немалое значение имеют и другие ресурсы индивида, потенциально содержащие вероятность появления по отношению к нему неравного отношения. Если эти ресурсы не определяют производительность работника, их учет при принятии решений о трудоустройстве является дискриминационным.

По нашему мнению, основной причиной неравного отношения к равнопроизводительным работникам при трудоустройстве  в современных условиях является не предубеждение, а экономический расчет. Недостаточная адаптированность трудового законодательства и систем управления персоналом к  рыночным условиям привела к тому, что при заключении сделок работодатели стремятся минимизировать трансакционные издержки, широко используя групповые критерии в отношении претендентов на рабочие места.

Оказавшиеся наиболее востребованными в рыночных условиях такие качества, как высокая работоспособность, энергичность, инициативность и креативность, коррелируют с полом и возрастом работника. Именно эти критерии и оказались положенными в основу статистической дискриминации на современном российском рынке труда.

Дополнительные ограничения для женщин обусловлены потенциальным риском прерывания трудовой деятельности в связи с рождением и воспитанием детей. Возникающие при этом издержки оплаты больничных листов и отпуска по уходу за ребенком,  убытки от  инвестиций работодателя в человеческий капитал, затраты, связанные с наймом, обучением и адаптацией нового работника, могут оказаться весьма значительными. Как следствие, для работодателя в таких условиях экономически более выгодно использовать труд женщин на менее сложных и ответственных рабочих местах. 

В отношении лиц старшего возраста существуют стереотипы, связанные с устареванием знаний, снижением адаптационных возможностей, более краткой продолжительностью предстоящей трудовой деятельности, делающей невыгодными инвестиции работодателя в их человеческий капитал. Однако при этом не учитывается ряд обстоятельств. Во-первых, средние групповые критерии не обязательно свойственны конкретным представителям группы. Во-вторых, высокая скорость устаревания знаний постепенно сокращает срок окупаемости инвестиций в человеческий капитал. Если по среднестатистическим данным знания устаревают за пять лет, то для многих рабочих мест в современных условиях этот срок оказывается заметно ниже.

Риск дискриминации при трудоустройстве может быть оценен посредством анализа различных аспектов изучаемого явления.

1.    Вероятность попадания в группу безработных для экономически активного населения.

2.    Продолжительность периода безработицы.

Вероятность попадания в состав безработных может быть оценена на основе биномиальной логистической модели [1, С. 299], где зависимая переменная принимает значение  0, если респондент является занятым и 1 – безработным:

, ,

где

y – зависимая переменная (вероятность безработицы);

e – основание натурального логарифма;

b0 – константа;

bi – оцениваемые по модели параметры регрессии;

xi – независимые переменные.

Проверить сформулированные гипотезу о наличии половозрастных ограничений при доступе к рабочим местам позволяет база данных широкомасштабного общероссийского исследования НОБУС, репрезентативного для РФ и включающего более 100 тыс. опрошенных, база данных которого находится в свободном доступе [2]. В уравнениях для мужчин и женщин в качестве регрессоров нами использовались возраст, уровень образования респондента, состояние в браке, наличие детей, тип населенного пункта и его территориальное расположение. Для элиминирования проблемы неслучайного отбора в модели использовалась корректировка на лямбду Дж. Хекмана [3], позволяющая учесть различный уровень экономической активности отдельных групп населения.

Полученные данные позволяют сделать предварительный вывод о том, что при прочих равных условиях уровень безработицы лишь в незначительной степени детерминирован характеристиками пола и возраста. Однако рассмотренные факторы по-разному воздействуют на изменение риска безработицы для различных групп рабочей силы.

1.     Риск безработицы у женщин увеличивается при наличии у них детей (в среднем по выборке – на 1,8%), в то время как у мужчин данная переменная не является статистически значимой. Состояние в браке несколько снижает уровень безработицы только у мужчин и не оказывает статистически значимого влияния на уровень безработицы женщин.

2.     Наименьший риск безработицы свойственен подросткам и лицам в возрасте 45 лет и старше. Более молодые люди, не имеющие достаточного человеческого капитала, чаще трудоустраиваются  на рабочие места низкой квалификации. Накопленный с возрастом человеческий капитал, в том числе и специфический, усиливает позиции работника в организации и делает менее вероятным его увольнение.

3.     По сравнению с Центральным федеральным округом, выбранном в качестве эталонного, в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах уровень безработицы женщин возрастает опережающими темпами по сравнению с мужчинами. Обратная ситуация характерна для Южного федерального округа.

4.     Влияние уровня образования на риск безработицы мужчин и женщин также неоднозначно. Для мужчин достаточно четко выражена тенденция роста безработицы при увеличении уровня образования (при прочих равных условиях), в то время как для женщин эта закономерность проявляется существенно слабее. Как и в случае с возрастом, вывод о дискриминационной составляющей здесь делать преждевременно, поскольку более низкий уровень безработицы может свидетельствовать не только о предпочтениях работодателя, но и о меньшем уровне притязаний со стороны работников.

5.     Достаточно интересной закономерностью является выявленное различие в уровнях безработицы мужчин и женщин по типам поселений. Как следует из результатов анализа, в крупных и средних населенных пунктах (от 250 тыс. жителей) уровень безработицы мужчин существенно ниже по сравнению с сельским населением (на 18-23%), а у женщин статистически значимо не отличается от него. В то же время уровень безработицы женщин более низкий в группе поселений с численностью жителей от 50 до 250 тыс. чел.  Другими словами, по мере роста размеров населенных пунктов возможности занятости женщин сначала постепенно расширяются (вероятность безработицы снижается на 22-24%), но затем, по мере развития локальных рынков труда, вновь начинают сужаться. 

Самостоятельное значение имеет анализ респондентов, являющихся безработными. В данном случае риск дискриминации может быть выявлен посредством анализа продолжительности безработицы. Для выполнения этой задачи могут быть применены широко использующиеся в медицинских исследованиях модели времени жизни (под временем жизни в данном случае будет пониматься  время нахождения респондента в составе безработных). Рассчитанные оценки Каплана-Мейера,  показывают значимое различие динамики выхода из безработицы для мужчин и женщин (критерии Кокса и Вилкоксона-Гехана значимы на уровне p<0,01).

 Особенно заметным это различие становится при изучении продолжительности безработицы в разрезе пола и возраста. В любой из возрастных групп женщин, начиная с 23-летнего возраста, выход из безработицы ниже сравнению с любой из возрастных групп мужчин (p<0,01). Отметим также, что возрастные различия не оказывают самостоятельного значимого влияния на выход из безработицы.

Поскольку метод Каплана-Мейера не позволяет учесть множество взаимосвязанных и одновременно действующих факторов, влияющих на выход из безработицы, дополнительно была построена регрессионная модель пропорциональных рисков Кокса, в основе которой лежит предположение о пропорциональности выхода из безработицы в каждый момент времени t [4, С. 534]. Модель представляет собой произведение базовой функции интенсивности выхода из безработицы и функции, характеризующей объект исследования (пол, возраст, образование безработных, семейное положение, наличие детей и пр.):

, ,

где

h- вероятность выхода из безработицы.

h0- базовая функция интенсивности или интенсивность выхода из безработицы при равенстве нулю всех ковариат;

e – основание натурального логарифма;

bi – оцениваемые по модели параметры регрессии;

xi – независимые переменные (ковариаты).

 С учетом размерности анализируемых данных значение функции Кокса показывает вероятность выхода из безработицы в течение последующего месяца t для лиц, имевших статус безработного на конец периода t-1. При прочих равных условиях пол безработного действительно оказывает значимое влияние на вероятность выхода из безработицы (у мужчин она выше). По данным стратифицированного анализа регрессий возраст, стаж работы, уровень образования и наличие детей не оказывают значимого влияния на зависимую переменную.

Как и следовало ожидать, интенсивность выхода из безработицы коррелированна с размерами населенного пункта. При этом она  повышается с ростом размера населенного пункта  (начиная с поселений с численностью жителей 50 тыс. чел.).

Представленные модели безработицы позволяют дать лишь предварительные оценки и нуждаются в дальнейшем уточнении. Так,  существенное влияние на выход из безработицы могут оказывать и другие факторы, в частности, нетрудовой доход, связанный и с получением пособий по безработице, а также  характеристики предыдущих мест работы, информация по которым в использованной для анализа базе данных отсутствует.

Таким образом, анализ вероятности попадания в безработицу и выхода из нее позволяет сделать вывод о том, что неравенство доступа к занятости  формируется по нескольким основным направлениям. Во-первых, на вероятность вхождения в состав безработных положительно влияет наличие у женщин детей. Во-вторых, продолжительность безработицы женщин в среднем выше, чем у мужчин. В-третьих, основные проблемы женской безработицы концентрируются в относительно малых поселениях.

Литература

1.                 Вербик М. Путеводитель по современной эконометрике. М.: Научная книга, 2008. 616 с.

2.                 Национальное обследование благосостояния домохозяйств и участия в социальных программах (НОБУС) // http://siteresources.worldbank.org/ INTRUSSIANFEDERATION/Resources/NOBUS.pdf

3.                 Heckman J. Sample Selection Bias as a Specification Error // Econometrica. 1979. Vol. 47. № 1. P. 153-161

4.                 Боровиков В. Statistica: Искусство анализа данных на компьютере для профессионалов. СПб.:  Питер, 2001. 656 с.