Филологические науки/7. Язык, речь, речевая коммуникация

К.ф.н. Юсупова З.А.

Башкирский государственный университет, Россия

ВЫРАЖЕНИЕ КАТЕГОРИИ «Я/ДРУГИЕ» ПРИ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЯ В ПАРЕМИИ

Данная статья посвящена исследованию реализации принципа противопоставления в паремии при участии такой философской категории как категория «я/другие».

Противопоставление является одной из фундаментальных категорий, которой мы постоянно оперируем в нашем физическом и интеллектуальном восприятии мира, поскольку восприятие лучше улавливает изменчивое, чем постоянное.

Интерес к явлению противопоставления, проявленный учеными еще в античную эпоху (Аристотель, Платон, Гераклит), поддерживался в науке на протяжении всей последующей истории развития человеческого общества (Фома Аквинский, Николай Кузанский, Джордано Бруно, Гегель, Иммануил Кант, Фридрих Энгельс). Не ослабевает этот интерес и в настоящее время, причем в современной научной парадигме противопоставление исследуется не только в рамках общих проблем познания мира человеком, но и в рамках проблем, затрагивающих различные этапы мыслительной деятельности человека при функционировании его языкового сознания.

Противопоставление как сложное философское, психологическое, лингвистическое явление изучается нами на материале французских, английских, русских паремиологических высказываний, рассмотренных в сопоставительном аспекте.

Анализ языковых образцов народного творчества продолжает привлекать внимание ученых. Еще в трудах выдающихся филологов XIX века было положено начало изучению паремий как исторического и социального феномена в контексте взаимосвязи языка, мышления и культуры. Данная традиция успешно культивируется на современном этапе развития языкознания, вместе с бурно развивающимися этнолингвистикой, лингвокультурологией и когнитивной лингвистикой.

Необходимо отметить, что многими исследователями провербиального пространства противопоставление признается одним из основных принципов построения паремии. Например, З.К. Тарланов называет противопоставление «универсальным принципом пословичного жанра» [Тарланов 1999: 414]. Универсальность противопоставления в пословичных изречениях прямо связана с особенностью логико-семиотического устройства пословицы. Так, по мнению Г.Л. Пермякова, «подлинной темой какой-либо пословицы является не то или иное слово, не та или иная мысль, а некоторая инвариантная пара противопоставленных сущностей» [Пермяков 1988: 107].

При комплексном рассмотрении противопоставления оказывается необходимым учет и некоторых философских категорий, которые, как представляется, играют значительную роль в реализации противопоставления в языковом сознании человека, поскольку они принимают участие в когнитивных процессах, являясь формами осознания способов отношения человека к миру.

К самостоятельной группе мы отнесли незначительное число паремиологических высказываний, где получают вербальное выражение представления людей о разного рода социальных взаимодействиях, и таким образом, оппозиция актантов действия «я/другие» служит для выражения философской категории «я/другие», напр. франц. J'ai fait ce que j'ai pu, que celui qui peut fasse mieux; англ. Did what I could, let others do better; русск. Я сделал все, что мог, пусть другие сделают лучше.

Английское и русское утверждения являются семантическими и структурными эквивалентами с противопоставленными сущностями «I – others», «Я – другие». Идея противопоставления себя, своих поступков, своего внутреннего мира всем другим людям без исключения выражена эксплицитно, завуалированной оказалась оценка характера межсубъектных отношений в рамках данной оппозиции. Хотя здесь небезынтересно процитировать А.Б. Пеньковского, изучавшего на материале русского языка грамматические категории единственного и множественного числа: «Весьма показательно распределение семантических амплуа между членами оппозиций, в которых истинные ценности связываются с идеей уникальности и единственности, а форма множественного числа становится основой для пейоративного отчуждения» [Пеньковский 1989:74].

Можно предположить, что идея вычленения себя из остального мира связана с бессознательной стратегией восприятия своей личности как уникальной, особенной, возможно даже выдающейся, а фраза «пусть другие сделают лучше» вовсе не предполагает, что другие действительно смогут это сделать.

Несколько особняком оказалось французское высказывание, в котором «Я» противопоставлено «кому-то, тому-то». Структурно - это сложнокомпозиционная фраза, перенасыщенная взаимным сочетанием местоимений: ce neutre + que, celui + que (указательное местоимение + относительное местоимение). Здесь конструкция Ce … que, названная французскими грамматистами «резюмирующей, суммирующей» [Sandfeld 1936: 86], подчеркивает обобщенность идеи, ее широту. Иначе говоря, в данном случае франц. J'ai fait ce que j'ai pu (букв. Я сделал то, что я смог) означает «я сделал, все то, что вообще можно было сделать в этой ситуации». В то же время, celui qui, называемое «придаточным относительным в роли подлежащего», принадлежит к области устойчивого синтаксиса и употребляется для того, чтобы «придать высказыванию характер сентенции, общей истины» [Там же: 79].

Кроме того, в работе А.Ф. Бондаренко, изучавшей семантику французского сложноподчиненного предложения, было убедительно доказано, что celui qui «обладает неограниченной возможностью выражать нерасчлененное множество» [Бондаренко 1984: 41] и является обобщенным значением нерасчленяемой множественности в форме единственного числа. Следовательно, можно заключить, что противопоставление «я/другие» во французской паремии выражено за счет перифраза, то есть при взаимодействии грамматического и стилистического языковых уровней.

Таким образом, семантическое проявление такой категории как «я/другие» и ее участие в выражении противопоставления может раскрывать черты сходства и различия в категоризации и концептуализации мира людьми, познающими этот мир посредством разных языков.

Литература:

1. Бондаренко А.Ф. Семантика сложноподчиненного предложения (на материале французского языка). – Кишинев: Штиинца, 1984. – 163 с.

2. Пеньковский А.Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики. 1985 –1987. – М., 1989. – С. 54-82.

3. Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии.– М.: Наука, 1988. – 235 с.

4. Тарланов З.К. Русские пословицы: синтаксис и поэтика. – Петрозаводск: Изд-во Петрозаводск. ун-та, 1999. – 448 с.

5. Sandfeld R. Syntaxe du français contemporain. Les propositions subordonnées. Vol. II. - Paris, 1936. – 163 p.