Филологические науки/3. Теоретические и методологические проблемы исследования языка

К.ф.н. Эглит Л. В.

Казахский национальный педагогический университет имени Абая, Казахстан

Неологизмы-сложения в художественном тексте

(на материале романа Дюсенбека Накипова «Тень ветра»)

Образный мир казахстанского писателя-билингва Дюсенбека Накипова, «так отчётливо ориентированный на национальные ценности, включающий в себя на всех уровнях поэтики основные атрибуты казахского Космоса в их многоликом выражении» [1,351], во всей полноте и многообразии отразился в нестандартном, индивидуализированном, новаторском языке его произведений, исследование которого перспективно по ряду причин и, прежде всего, потому, что художественные тексты фиксируют смену культурно значимых ориентиров языка, новообразования же отражая и репрезентируя конкретный период его развития, являются свидетельством реализации возможностей языка.

В романе Д. Накипова «Тень ветра» эти возможности реализуются посредством разных средств и способов словообразования (источатель, преддвижение, притравье, изветриться), однако доминирующее положение занимают сложения разных видов: ветроворот, мегалопитек, снеговершинный, лохматый-космоволосый, лёгкий-летучий-льяно-пряный-липуче-медовый, лунно-печально, бьётся-рвётся-стонет-хочет, погружаясь-засыпая.

Количественно преобладающей группой сложных слов являются неологизмы-существительные, отличающиеся структурным разнообразием: словозвучие, тигросель, волкоглав, зообытие, чревоед-людоед, сквернавец-ветер, ветерок-блаженец, фосфоренция-мыслесвечение, скок-прыжок, близнецы-зародыши-уродыши, гиппо-и прочья-метрия, множественно-разное (субстант.).

Компонентами сложений наряду с нарицательными существительными выступают и имена собственные, как правило, представленные антропонимами и топонимами, которые в художественном тексте Д. Накипова служат базой и для новых слов с простой основой, а также авторских устойчивых сочетаний, причём, в ряде случаев пишутся с маленькой буквы: «…поклоняйтесь какому-нибудь каннибалу люциферному, андроиду-гитлероиду или изощрённому психопату-политику-Буш-мену, давшему благословение на производство самонаводящихся снарядов…»; «…в соседней комнате наш малыш на компьютере бомбит «вьетнамы-ираки» и счастливо смеётся, поражая цель за целью»; «…какими были закаты тех лет и лица девчонок-чувих алматинских, сидевших на бережку струйного арыка на своих сдобных попках, окуная в его воды ножки, ценой «в миллион мерилин-монро»; «...распускаются венчики... расцветают девочки... лилия-лотос-лолита…».

Задействованы в составе подобных образований и онимы из казахского языка, которые, наряду с казахскими словами, являющимися компонентами сложений, придавая тексту особый национальный колорит, отражают авторские интенции: «…их сверстники-плеврозавры… предстанут оттисками-письменами своих глиняных следов в экспозициях музеев, отыграв парочку «рок-н-рольных ролей» на фоне мегазвучия Баха-Курмангазы и став «архи-аруанами» своих бала-немере-немене-потомков»; «Что ждёт нас в эре новой?.. Лишь бы «Темир-Казык – Звезда Полярная – Кол Небес» устоял»; «Великий Белый старец-Кыс уже начал обходить снежные вершины гор».

Среди новаций-сложений писателя-билингва заметно выделяются образования, где один из компонентов, как правило, синононимичных конструкций является тюркизмом или производным от него: аул-село (селение), балык-рыбец, домбра-кифара, одеяло-корпе, аксакалы-бабаи, аже-старушка, дастаны-поэмы, азан-молитва, композиции-токма-текеметы.

Таким образом, слово Накипова вбирает в себя множество культурных коннотаций, что позволяет билингвальной художественной личности, «национальная идентичность которой приобрела характер космополитического кочевничества, а «двойное культурное гражданство» стало символически ассоциироваться с идеей универсального природно-духовного близнечества» [2, 171], эксплицировать собственное видение мира, отразить доминанты этого мира, и в условиях взаимодействия разных лингвокультур организовать индивидуально-авторскую контаминированную картину мира, в которой образ мира одного этноса воплощается в художественном полотне с помощью языкового кода другого.

В целом для словотворчества романиста характерны сложения, в состав которых входят иноязычные слова, среди них заметное место занимают интернациональные слова и морфемы, образующие индивидуально-авторские образования: самоубиение-сэп-поку, корпускула-волна-квант, эпосы-саги-сказки, фюрер-коллапс, империя-мегагалактика, эго-зверь, зоожизнь, ноо-био-технокатастрофа, гиппо-конь-лошадь-метрия, гиппо-тетика.

Компоненты сложений могут состоять из современных, стилистически нейтральных слов и устаревшей или высокой лексики: длань-власть, агнец-младенец, форма-деяние, еда-яство, сретенье-сращенье, тело-очи-руки-ноги, постигать-жевать-зрить, вкусил-поел-отведал.

Отказ от стереотипов – конституирующий признак идиостиля Д. Накипова, отсюда, в частности, инновации, в которых прослеживается наличие в содержательной структуре семантических сдвигов, проявляющихся в изменении валентностных свойств морфем, синтагматическом расширении: океан-индиго, древнеглазый, целодоступный, светожор-звездоед-пантократор, самомумифицироваться, изумительно-изумрудна, неестественное-сверхобнажённое, яблонно-звонкий, вишнёво-цветущее (кимоно), росно-пушистое (гнездо), лиственно-хищная-потаённо-прелестная (сущность Балерины).

Как видим, экспрессивность индивидуально-авторских образований писателя создаётся за счёт разрушения старых и установления новых синтагматических отношений, вызывая эффект окказиональности, сверхобразности, необычности.

Компоненты сложений могут быть как одной лексико-грамматической принадлежности, так и разной: любовь-таяние-реяние, огромней-громадней, отцова-материнская (любовь), тоскующая-ревнующая-любящая, содрогательно-неотвратимо, медля-медленно, сиюминуты-миги-вчера-завтра, айда-гони, день-завтра, самая-сильная-скупая-редкая, алчные-алчущие, тьфу-мля-молофья-бля-блевотина, во всём-везде-всегда-бесконечно-неостановимо.

В одном дефисном комплексе объединяются, например, существительные или прилагательные разных разрядов (жизнь-трава-сны-явь; гурманный-густой-желудочный (оргазм), таинственная-волшебная-магнитно-привлекательная-притягательная-ароматная (роса); заскорузлые-скукоженные-брошенные-овечьи-человечьи (шкуры), прилагательные в простой и превосходной степени (фантастически-раскошные-свежайшие); глаголы разной видовой принадлежности (исчез-отсутствовал-пропал, сияла-воссияла). В подобных образованиях привычный план выражения отдельных компонентов композита и необычный план содержания инновации в целом усиливают эффект необычности, активизируют восприятие, обеспечивая широкий объём ассоциаций.

В инновациях-сложениях в качестве компонентов синкретичного комплекса могут выступать и свободные, и устойчивые сочетания слов: (птичка) безвестная-без имени; ноги-руки-голова-всё тело; свирепо-студёная-пенная-с печинками воды; (из аркана) бараньего-тугого-витого-с конским волосом внаклад; приметы-звуки-энергитические импульсы; злость-слёзы-боль-гнев-бессилие-ком в горле-мёрзлое сердце.

Среди инноваций-сложений отмечены экспрессивные окказиональные субстантивы, возникшие в результате наложения морфем, подобных образований другой частеречной принадлежности зафиксировано не было, однако данные экспрессивы не отличаются широкой представленностью в художественном контексте Накипова, насыщенного разноструктурными компрессивными единицами: новоселенец (новосёл + поселенец), градавица (град + красавица), космосмерть (космос + смерть), гиблозавр (гибель + динозавр), плеврозой (плевра+мезозой). Контаминированные единицы, созданные по окказиональным моделям, еще недавно относящиеся к маргинальной деривации, а сегодня, благодаря широкому использованию в языке художественной литературы и других функциональных разновидностях литературного языка, «легализовавшиеся», отличаются нестандартной синтагматичностью, коннотативной осложнённостью, эксплицитно выраженной экспрессивностью. Это позволяет им выступать как средство субъективного выражения отношения автора к содержанию, форма же выражения семантики новации субъективно мотивирована, это, как правило, образ, возникший в результате ассоциаций, своеобразного восприятия и оценки окружающих реалий.

Индивидуально-авторские композиты Д. Накипова ярко иллюстрируют данные современной лингвистики о возрастание роли аналогии в ходе словообразовательных процессов. Для словаря романа подобные новации типичны, как правило, они являются частями сложного слова: братство-сестринство, сестринство-подружество, мужеложество-женоложество, кот-балун-шалун, рублёво-теньговый, усмирила-утишила, ряд подобных номинаций представляют собой субстантивированные образования: слепо-немо-глухорождённые, вне-поло-рождённые, инако-верующие-думствующие-рефлексирующие. Основная функция этих и подобных окказионализмов, мастерски вплетённых прозаиком в канву романа, – образная предикация денотатов.

Отличительная черта творческого почерка Накипова – новые сложные слова-образы, слова-метафоры, возникшие в результате ассоциативных связей: сверстники-дни, чресла-ягоды, годы-зайцы, коридор-артерия, серебро-тело, люлечки-почки, лужицы-зеркальца, тигросель, ливень-водопад, начальная-колыбельная (школа). Степень логико-семантического разрыва между компонентами подобных сложений различна, но чем больше этот разрыв, тем ярче эмоциональный эффект неологизма: горе-снег, конь-колыбель, идеи-цветы, жаворонок-жеребёнок. Как видим, в основе данных индивидуально-авторских образований лежат коннотативно-маркированные ассоциативно-характерологические признаки. Роль же сравнения в авторском контексте, как нам представляется, столь велика и значима потому, что это одна из форм логического понятийного мышления и действенный способ его выражения.

Резюмируя сказанное, отметим, что выявленные в художественном тексте Дюсенбека Накипова композиты принадлежат к средствам как номинативного, так и экспрессивного словообразования и обладают семантической ёмкостью, многослойностью и потенциальной широтой интерпретации. Дефисные комплексы-сложения подчёркивают взаимодействие смыслов объединяемых слов и служат сигналом развития нового целостного значения, важного и значимого для семантической композиции текста, они являются образцом смысловой компрессии в художественном дискурсе, обладают повышенной выразительностью, которая обеспечивается их необычностью на фоне нормативных узуальных образований.

Индивидуально-авторские сложения – не только результат творческого процесса романиста Накипова, заключающийся в выражении реалий, но и способ вызывания мыслей, эмоций, образов и ассоциаций, в них проявляются авторские интенции, выражается установка писателя на вербализацию собственной оценки, стремление в креативном слове-образе выразить своё отношение к реалиям современной жизни.

Литература:

1. Мучник Г.М. Эскиз идиостиля Дюсенбека Накипова//Материалы Международной научно-теоретической конференции «Филологические науки в современном мире, 28-29мая, 2013г. – Алматы, 2013. С. 351.

2. Бадиков В.В. Крик, бегущий по бумаге, – не убий! // Бадиков В.В. Новые ветры. Очерки современного литературного процесса Казахстана. – Алматы: Издательский дом «Жибек жолы», 2005. – С. 164, 171.

3. Накипов Д. Тень ветра (роман упований в круге пепла). – Алматы: 2009. – 272c.