Сарынина М.С., к. филол. н. Грахова С.И.

Елабужский институт Казанского федерального университета

Елабужский текст произведений С.Т. Романовского

 

В современном литературоведении актуальна проблема сверхтекста. В данной работе предметом исследования стал вариант сверхтекста – городской текст. Текст, сверхтекст и городской текст рассматриваются учеными с разных позиций. Так, для Ю.М. Лотмана эти понятия связаны с проблемами семиотики  [1, с. 9]. В.Н. Топоров высказал идею об «идеальном, абстрактном» тексте, складывающемся из «субстратных элементов», константных для множества интегрированных текстов, и «надстраивающемся над отдельными текстами» [3, с. 5]. Позже Н.Е. Меднис определит городской текст как сверхтекст, «сложную систему интегрированных текстов, имеющих общую внетекстовую ориентацию, образующую   незамкнутое    единство,   отмеченное   смыслом   и   языковойцельностью» [2, с. 25].

В современной науке наиболее разработанными являются именно городские тексты, например, Петербургский текст русской литературы, Венецианский, Лондонский, Римский. Не оставили исследователи без внимания и, так называемые, «провинциальные» тексты – например, Пермский, Крымский и др. В этот же ряд мы относим Елабужский текст. Между тем необходимо отметить, что Елабужский текст в русском литературоведении еще в полной мере не изучен.

Основываясь на положениях, выработанных в научных трудах Ю.М. Лотмана, В.Н. Топорова, Н.Е. Меднис и других исследователей, нам удалось воссоздать по отношению к книге С.Т. Романовского «Костер из тальника» (Елабуга, 2007) обобщенное надтекстовое явление. Елабуга рассматривалась как основная действительность писателя, представленная многочисленными структурными, «субстратными» элементами, являющимися «контактными» для книги Романовского, существующих во взаимосвязи и, таким образом, создающих в совокупности уникальный Елабужский текст писателя.

 К структурным элементам Елабужского текста книги «Костер из тальника» Романовского мы отнесли:

·             Городское пространство: «башня Чертово городище», «бесконечье высоких бело-розовых, как высеченных из уральского мрамора, домов», «город в мареве по купола храмов», «церковь Благовещения», «Елабуга в церквях, особняках и тополях», «центральная часть», «кованные садовые решетки», «на углу Карла Маркса и Тойминской», «частные дома, церковь святого Николая»,  «у фонтана», «улица Жданова».

·             Городское время: раннее утро, вечер, время сенокоса.

·             Топонимику Елабуги: Чертово городище; река Кама; речка Тойма, Заячий остров, Танаевский бор, озеро Спасские вилы, озеро Сорокоумово.

·             Элементы архитектуры: частные дома Елабуги, купола церквей.

·             Природно-пейзажную сферу: пейзажи осенне-зимней холодной Елабуги;  жаркого, душного лета, время сенокоса, весна во время половодья. Елабуга у Романовского показана во все времена, каждый раз она разная, другая.

·             Тип героя: маленькие дети Славка и Лена, Алеша, Зина, Генка, жители города Елабуги: Вера Ивановна, пастух Денис, Василий Миронович, кузнец Андрей Иванович; дикие животные: Рыжая (о лисе), Заяц-русак; домашние животные: собака Барсик, коровы Зоя и Маня; рыба Линька; река Кама; сам автор, его душевное состояние: «у меня осталось ощущение великой загадки».

·             Символы цвето-световые, звуковые; запахи: «земля в лазоревом льняном платье»; «розовость стен наливается краснотой»; «бело-розовые дома»; «полный пряный запах стебелька, дурманно пахнет в лугах осочный медовый воздух и как кружится от него голова»; «Кама заголубела, засинела»;  «злато - мглистый плес»; «озера налились иным светом: драгоценно-синим, смальтовым и скоротечным»; «журчание воды»; «воздух в малиннике особенный – горячий, крапивный, даже душный, как на печи»; «вдохнула запах волны»; «цвета-то какие нынче – лазоревые, золотые, красные, зеленые, чистые цвета и кроткие, дружат между собой и переливаются один в другой, как река в реку»; «воздух вокруг меня наполнился плесканием крыльев».                        

Таким образом, мы видим, каким видел родную Елабугу Романовский: «город в мареве по купола храмов», «церковь Благовещения», «Елабуга в церквях, особняках и тополях». Писатель восхищался городом, при описании использовал самые яркие и веселые цвета: «озера налились иным светом: драгоценно-синим, смальтовым и скоротечным», «Кама заголубела, засинела», «злато-мглистый плес». А также своими главными героями сделал не взрослых людей, для которых жизнь состоит из проблем, а маленьких беззаботных ребятишек, для которых мир только открывается, они изучают этот неведомый мир и радуются жизни.

 

Литература

1.          Лотман Ю.М. Текст как семиотическая проблема. Символика Петербурга и проблемы семиотики города / Ю.М. Лотман. – Спб.: Искусство, 2002.

2.          Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе / Н.Е. Меднис. – Новосибирск, 2003.

3.          Топоров В.Н. Петербург и «Петербургский текст» русской литературы / В.Н. Топоров. – М. – 1995. –  С. 4 – 7.