Т.Т. Алиев,

доктор юридических наук, профессор кафедры

административного и финансового права

ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Минюста РФ»

 

Пилипенко Ю.А.

соискатель кафедры правосудия

и процессуального права

ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный

социально-экономический университет»[1]

 

Норма ч. 2 ст. 116 ГПК РФ – презумпция или фикция?

 

Надлежащее уведомление участвующих в деле лиц является одной из процессуальных гарантий соблюдения их прав и законных интересов, принятия законного и обоснованного итогового судебного акта. Однако, условия отправления правосудия не всегда предоставляют возможность фактически известить лицо, участвующее в деле, чему имеется множество причин. В целях нивелирования последствий невозможности уведомления наукой и практикой были выработаны технико-юридические приемы, позволяющие считать осведомленным участника гражданского судопроизводства, не получившего информации о дате и месте слушания дела. В юридической науке не сложилось единого мнения о правовой природе последних. Ряд ученых (В.В. Ярков, П.В. Крашенинников и др.) относит их к презумпциям, другие, в числе которых М.А. Фокина, рассматривают их в качестве фикций.[2]

Один из таких приемов закреплен ч. 2 ст. 116 ГПК РФ.  Для соответствия извещения требованиям данной нормы должны быть одновременно выполнены следующие условия: 1) отсутствие гражданина по месту жительства носит временный и непродолжительный характер. В иных случаях (гражданин более по известному адресу не проживает, место нахождения его неизвестно или т.п.)  обстоятельства будут подпадать под гипотезу иных норм; 2) повестка вручена взрослому члену семьи гражданина. Согласно ст. 21 Гражданского кодекса РФ взрослым следует считать совершеннолетнего члена семь. Получивший повестку является членом семьи извещаемого: супругом (супругой), ребенком (ст. 2 Семейного кодекса РФ); 3) уведомляемый и его член семьи проживают совместно применительно к ст. 20 ГК РФ; 4) получивший уведомление выразил согласие вручить документ адресату.

К сожалению, действующее законодательство не позволяет однозначно определить предложенные условия. Руководствуясь ст. 2 Семейного кодекса РФ представилось возможным отнести к числу членов семьи супруга (супругу) и детей. Если же обратиться к ст. 31 Жилищного кодекса РФ, то к ним же следует причислить и родителей уведомляемого. В большинстве случаев перечисленные обстоятельства устанавливаются работником органа почтовой связи либо лицом, доставляющим судебное извещение, со слов человека, принимающего у них документы. Соглашаясь передать повестку извещаемому лицу, член его семьи принимает на себя соответствующую обязанность, санкция за невыполнение которой не предусмотрена. С одной стороны, изложенное обусловливает шаткость конструкции, предусмотренной ч. 2 ст. 116 ГПК РФ.[3]

С другой стороны, правоприменительная практика свидетельствует о том, что в подобных случаях вполне оправдывает себя применяемая к получившему повестку члену семьи презумпция добросовестности гражданина (ч. 5 ст. 10 ГК РФ). Судебные ошибки, допускаемые при применении ч. 2 ст. 116 ГПК РФ являются скорее результатом неполной проверки одновременного наличия всех обстоятельств, позволяющих использовать анализируемую норму. Затруднительно установить, имеет ли получивший повестку гражданин статус члена семьи уведомляемого лица, и выразил ли он свое согласие на передачу повестки. Встречается и произвольное судебное толкование ч. 2 ст. 116 ГПК РФ, идущее в разрез с действительным смыслом закона. Так, установив наличие в материалах дела подтверждение надлежащего извещения одного из ответчиков (выражал ли он при этом согласие на последующее вручение уведомлений другим ответчиками и получал ли уведомления для них, не упоминается), суд посчитал данное обстоятельство надлежащим извещением и остальных троих ответчиков (являющихся родственниками первого).[4]

Суть фикции (лат. fictio – выдумка, вымысел) – в установлении законом связи некоторых юридических последствий с заведомо отсутствующими обстоятельствами. Процессуальные фикции всегда представляют собой исключение из правил гражданского судопроизводства.[5] Фикция есть предписываемый объективным правом прием, состоящий в признании (объявлении) существующим обстоятельства, отсутствие которого известно, или, наоборот, в принятии несуществующим существующего факта.[6] Фикции являются особой мерой процессуальной ответственности, способствуют повышению дисциплинированности участников судопроизводства.[7]

Презумпция (лат. praesumptio – предположение) есть выражение того, что происходит чаще всего (praesumptio sumitur ex eo quod plerumque fit).[8] Возможно использовать определение, предложенное Л.Я. Штутиным, который под презумпцией понимает логический прием, позволяющий суду в предусмотренных законом случаях или, когда это естественно вытекает из смысла закона, признавать истинным существование (несуществование) факта, не требуя доказательств. Такой факт может быть опровергнут.[9] Для того, чтобы вероятностное предположение было признано презумпцией, необходимо наличие нескольких условий: нормативная закрепленность, наличие объекта предположения, возможность установления факта и возможность опровержения факта.[10]

Объектом предположения в приеме ч. 2 ст. 116 ГПК РФ является факт получения извещаемым информации о времени и месте судебного заседания от взрослого члена семьи, принявшего такие сведения для дальнейшей передачи.  Данное обстоятельство может быть установлено и в отсутствие предположения, что очевидно. Вместе с тем, как и всякое презюмируемое, указанный факт доступен для опровержения. Правоприменительная практика судов общей юрисдикции свидетельствует о добросовестности членов семьи истца или ответчика в абсолютном и подавляющем большинстве случаев, это наблюдение не противоречит общим представлениям об обществе и отношениях внутри семьи.

На основании изложенного, можно утверждать, что предусмотренная ч. 2 ст. 116 ГПК РФ конструкция не отвечает идее фикции, но имеет все существенные черты презумпции.



[1] Пилипенко Юрий Александрович, соискатель кафедры правосудия и процессуального права ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный социально-экономический институт».

[2] См., напр.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.К. Андреева, С.К. Загайнова, А.В. Закарлюка и др.; под ред. П.В. Крашенинникова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2009; Фокина М.А. Юридические предположения в гражданском и арбитражном процессах // Современное право. 2009. № 6; Гражданский процесс: Учебник / Н.П. Антипов, В.А. Бабаков, И.А. Волкова и др.; под ред. А.Г. Коваленко, А.А. Мохова, П.М. Филиппова. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2008.

[3] См.: Юдин А.В. Повестка «мимо» адресата // ЭЖ-Юрист. 2009. № 43. Тематическое приложение. С. 2.

[4] Определение Ленинградского областного суда от 21.02.2013г. № 33-447/2013 // URLhttp://oblsud.lo.sudrf.ru/.

[5] См.: Зайцев И.М. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция. 1997. № 1. С. 35-36.

[6] См.: Дормидонтов Г.Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. Часть первая. Юридические фикции и презумпции // Вестник гражданского права. 2011. № 1. С. 258-260.

[7] См.: Нахова Е.А. Роль презумпций и фикций в распределении обязанностей по доказыванию. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004. С. 5.

[8] См.: Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Гражданский процесс. М., 2004. С. 183 (автор главы – С.Ф. Афанасьев).

[9] См.: Штутин Я.Л. Предмет доказывания в советском гражданском процессе. – М.: Госюриздат, 1963. С. 86.

[10] См.: Юняева И.В. Правовые презумпции: понятие и место в гражданском судопроизводстве // Электронный журнал Арбитражного суда Свердловской области. 2008. № 3. С. 311-330. URLhttp://212.23.81.140/userfiles/CT/zhurnal3.pdf.