VIІI Международной научно-практической конференции

«Наука и образование без границ – 2013»

Филологические науки/ этно-, социо- и психолингвистика

УДК 372.881`373.614

К.филол.н., доцент Амичба Д.П.

Днепропетровский национальный университет имени Олеся Гончара, Украина

МЕНТАЛЬНЫЕ «ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ» КОНСТРУКТЫ-КОНЦЕПТЫ «КРОВЬ» / «ВОДА» В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ АБХАЗОВ, РУССКИХ, УКРАИНЦЕВ (ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМЫ)

Изучая и описывая ментальные конструкты «Кровь», «Вода», можно отметить, что и «Кровь», и «Вода» – амбивалентные по своей структуре понятия, вобрали в себя глубинный смысл. Синтаксические конструкции, репрезентированные метафорическими образами «Кровь», «Вода», выражают на глубинном ментальном уровне, с одой стороны, высокое, духовное, с другой – низменное представление о мире вещей. Интересен, и вместе с тем, очевиден тот факт, что «вода», в представлениях многих народов, – это не только дождь, посланный с небес высшими силами, который орошает землю от засухи, но и кровавые слёзы героев. Сравним: с украинскими фразеологизмами = залитися сльозами, облитися, (залитися) гіркими (гарячими) слізми (сльозами); умиватися (умитися сльозами) [10, с. 523]. В связи с этим вызывает научный интерес и выбранный объект для анализа структурации «общечеловеческих» ментальных конструктов-концептов «Вода» / «Кровь».

Объектом для анализа данной статьи выбрана фразеология абхазов, русских, украинцев с базовым ментальным компонентом «Вода» / «Кровь». Предметом исследования данной статьи является изучение концептов-конструктов «общечеловеческой» матрицы «Слово» «Вода» / «Кровь».

Цель данной статьи – описать указанные концепты - конструкты, репрезентированные фразеологизмами с точки зрения лингвокультурологии. Задача предложенной статьи в том, чтобы сравнить и сопоставить ментальные базовые конструкты «Вода» / «Кровь» в указанных выше языках и культурах, выявляя при этом их общие ментальные поля.

Как правило, слёзы проливаются чаще из-за гибели героя или героини. Слово «слеза» в этимологическом словаре М. Фасмера описывается так: «слеза́ украинское слiза́, сльоза́, древнерусское сльза, старославянское сльза δάκρυον, θρῆνος … болгарское сълза́, сербохорватское су̀за, словенское sólza, чешское, словацкое slza, польское ɫzа, верхнелужицкое sylza, нижнелужицкое ɫdza. Праславянское *slьza или *slьdza, скорее первое. В таком случае родственно сли́зкий, слизь … средненижненемецкое. slik, slîk "слизь", нововерхненемецкое. schlickern "проливать", средневерхненемецкое slîch, slich "ил"... Неоправданно сближение с литовским žlùgti, žlungù, žlugaũ "мокнуть" и с литовским šlãkas "капля" … » [9]. Возможно, в указанных корнях наличествует праславянский корень *slьdza, который содержит в своей основе формант dza. Привлекает внимание указанный формант тем, что с этим же корнем употребляется и абхазское слово аoы «вода». Возможно, что первым компонентом корня *slь есть нечто иное, как «глаз». Сравним: абхазское ала, абла «глаз», «око». Возможно, и в абхазском языке наличествует этот усечённый компонент, как и в польском ɫzа и нижнелужицкое ɫdza; в абхазском языке он сохранился в указанном слове в формантах *л, *бл. Допустим, что данное утверждение верное, тогда то, что являлись праславянскими *slьza или *slьdza, были не что иными, как «глаз»+ «вода». Другими словами, *slьza или *slьdza – это вода из глаз. Указанные выше слова, вероятнее всего, вобрали в себя не только рассматриваемый корень, но и метафорический образ «воды» и «глаза».

Заметим, что сюжет у всех легенд почти одинаков: на месте гибели героя образуется озеро или река. «Вода» появляется там, где гибнет герой, причем смерть героя происходит от действий плохих, злых, несправедливых людей. В некоторых топонимических объектах таких, как Донецк, Хортица, Гудаута, Рица, структурирующим смысл легенд выступает «Вода». Согласно указанным легендам, герои, утратив веру в добро и справедливость, сводят счёты с жизнью или погибают от рук злых людей. Одни герои, камнем бросившись с высоты, разбиваются, других же убивают и т.д.

Достаточно вспомнить для примера половецкие легенды и судьбу дочери половецкого князя, абхазскую девушку Рицу, сестру трёх величественных богатырей, героев абхазской легенды, Гуду и Уту, влюблённых друг в друга и жизнь молодых людей. Известно, что Гуда, не выдержав разлуки с Утой, предпочёл смерть, а Ута нашла вечный покой в водах реки и т. д. В устьях этой реки, как гласит легенда, и был воздвигнут город Гудаута. Интересно, что именно на месте злодеяния, другими словами, где пролилась «Кровь», начинает бить из земли источник. В некоторых легендах из треснувшего камня начинает пробиваться святая вода, несущая очистительную силу. Для примера приведём святой источник в городе Новый Афон, Абхазия, место, где произошло «усекновение» головы святого апостола Симона Кананита или же святой источник в селе Каманы (Команы), Абхазия, место, где лишили жизни Иоанна Златоуста. И, как известно, впоследствии эти места становятся паломническими и не только для верующих. Указанные сюжеты, по всей видимости, несут в себе не только «кочующий» характер, но и глубинный «общечеловеческий» смысл.

«Вода» – символ чистоты, очищения, поскольку все герои и мученики, закончившие земной путь, оставляют свой незапятнанный след и память о себе в названиях мест, рек, озёр. Возникает вполне логичный вопрос: почему «Вода». Обратимся к кладезю народной мудрости: пословицам и поговоркам. В Фразеологизмах типа Воды не замутить; Чистой воды; Темна вода во облацех; Как рыба в воде доминирующим положительным и отрицательным лексико-семантическим и ментальным компонентом выступает амбивалентный образ «Воды». Этот образ в свою очередь восходит к «общечеловеческому» символу «святости» и «чистоты». Указанные выше фразеологизмы, действительно, структурируют смысл, согласно которому «Вода» с положительной коннотацией, символизирует то, что, в представлениях людей разных культур, может считаться очень чистым, незапятнанным, живительным источником. Источником добра и справедливости, дарованным свыше, считается «Вода». Поэтому, возможно, в представлениях абхазов, русских и украинцев, души жертв несправедливости, зла очищаются после смерти водой, посредством воды.

Выясняется, что слово «вода» в украинском, белорусском, древнерусском, старославянском, болгарском, сербохорватском, словенском, чешском, словацком, польском, нижнелужицком и верхнелужицком языках, имеет корень ВОД. Слова «вода» и «водка», согласно этимологическим данным М. Фасмера, употребляются с указанным корнем: «сюда же во́дка, украинское, болгарское вода́, древнерусское, старославянское вода ὕδωρ (Супр.), болгарское вода́, сербохорватское во̀да, словенское vóda, чешское voda, словацкое voda, польское woda, верхнелужицкое, нижнелужицкое woda. Древние ступени чередования представлены в ведро́, вы́дра. Родственно литовскому vanduõ, род. п. vandeñs, жен. unduo, древневерхненемецкому waʒʒar "вода", готскому watō, греческому ὕδωρ, ὕδατος, армянскому get "река", фригийскому βέδυ, древнеиндийскому udakám, uda-, udán- "вода", unátti "бить ключом", "орошать", ṓdman- ср. р. "поток", албанскому uj "вода"; носовой согласный в латинском unda "волна" и литовском vanduõ вторичного происхождения; см. Вальде 850; И. Шмидт, Pluralb. 202 и сл.; М. – Э. 4, 404 и сл.; Хюбшман 434; Уленбек, Aind. Wb. 28 и сл. Древняя основа на r/n» [8]. Вызывает интерес армянский корень get, который переводится как «река».

В абхазском языке слово - композит ала/ырo, дословно можно передать как «глаз-стонать-вода (здесь, выходящая с болью вода – слеза». Другими словами, слеза, выходящая с кровью и болью. Сравним с выражением кровавые слезы = обливаться (умываться) слезами (жчучими, горючими) в русском языке. Анализируемое выражение М. И. Михельсон описывает так: «Кровавыя слезы (иноск.) горькія, горючія, жгучія. Ср. «Слезы вода – да иная вода дороже крови». Ср. Не слезами я плачу, а кровью... Островскій. Грѣхъ да бѣда на кого не живетъ. Ср. Blutige Thränen weinen. Ср. αἴματα κλαίειν, плакать кровью, проливать кровавыя слезы. Ср. αἵματι κλαίειν. Zenob. 1, 34. Macar. 1, 49. Ср. Hom. Il. 10, 459 (о кровавыхъ капляхъ слезъ, пролитыхъ на землю Зевесомъ, опасавшимся смерти своего сына Сарпедона – вѣроятно, намекъ на такъ называемый кровавый дождь)» [4]. Всё же думается, что армянский корень get и абхазский корень o в слове-композите ала/ырo восходят к общему этимологическому источнику, поскольку абхазское аoы – это тоже самое, что и армянское get «вода». Вызывает интерес этимология слова «Вода» и у А. Г. Преображенского. Ссылаясь на данные Х. Педерсена, И. А Бартоломея и других исследователей, возводит этимологию анализируемого конструкта к санскритскому слову odatī. Данное слово переводят как «истекающая». А. Г. Преображенский пишет, что «оdatī «истекающая»; odman вал, волна, зендского aoaha источник, литовского audra поток, который в свою очередь выводится из индоевропейского *ewod вода» [6, т. 1 с. 8].

Заметим, это очень существенно, что и абхазское название минерального источника Ауад]ара употребляется корень Ауад]а, которое можно перевести как «источающий», «истечение», «источник». Указанные этимологические данные свидетельствуют о том, что «Вода», в представлениях людей разных культур и ментальности, – это глубоко структурированный метафорический образ источника, по всей видимости, дающего жизнь, чистоту. Следует подчеркнуть, что амбивалентные конструкты-концепты «Вода» и «Кровь» имеют взаимообусловленный и взаимосвязанный характер. «Вода», как и «Кровь», мстит за совершённый «Грех». Хорошо известно, что если проливается кровь безвинной жертвы, то совершается «Зло», «Грех». «Зло», как известно, – это то, что противоречит «добру», «любви», «вере». Место, где совершилось «зло», покрывается водной гладью. «Вода» здесь, по всей видимости, символизирует ещё и победу «добра» над «злом», «Вода» как очищающая сила смывает злодеяние людей и те места, где мученики приняли смерть. Сама жертва зла не только приближается к Богу, но и находит защиту под его покровом.

Заметим, что А. Г. Преображенский пишет о том, что этимология слова «кровь» восходит к «индоевропейской нетематической основы: крȳ-, кров- = зенд. Хrū индоевропейское *Kreuэ, *krū …» [6, т. 1, с. 387]. Можно предположить, что и слово ах`ра «ранить», «ранение» в абхазском языке того же корня. Известно, что кровь выступает там, где нанесли рану, ранили. Представляют интерес, в связи с изложенным, известные конструкты Плоть и кровь; Облекать плотью и кровью. «Кровь», думается, в отличие от «Воды» с положительной коннотацией не связана с небесным или внеземным представлением людей. Данный конструкт является репрезентантом того, что «плоть» и «кровь» являются неразрывными понятиями. Человек, как известно, состоит из плоти и крови. По жилам этой плоти течёт не что-нибудь, а кровь. Причём, эта кровь земного человека, если переступают нравственную черту, может пролиться. Понятно, что если проливается чья-либо кровь, то это приводит к смерти, горю и т.д.

«Вода» не только наполняет Землю своей живительной влагой, но и обладает, как отметили выше, очищающей силой. Эта сила посылается на Землю Богом. Кровь безвинной жертвы омывается водой. «Кровь» – понятие земное, связано с человеком, «Вода» – небесное и связано с Всевышним. Сравним: плохой человек, которого покарал Бог за содеянное зло, у абхазов, не может быть очищен водой. Абхазы считают, что человека, совершившего зло, невозможно отмыть водой, поэтому и говорится: Аoы даo`o`ом «Вода она-мыть-нет – Даже вода не вымоет, отмоет (здесь, его душу)». Сквернословящий, грубый человек характеризуется абхазами так: И=ы аoы и0аршаoам досл. «Он (кл.ч.) рот вода она (кл. в. и пр.) вода-внутри-не-полоскать – Не выполощенный водой рот изнутри». Грубого человека, не дающего отчёта ни своим словам, ни действиям, ни поступкам, считают абхазы, грязным и в мыслях, и в душе.

«Кровь» мстит, «Вода» смывает грехи, очищает и тело, и душу=сердце. Ашьа ура, по-абхазски, кровная месть, которая переводится дословно как «кровь-делать» исходит от людей. Известно также, что человек, проливая кровь себе подобного, совершает «Зло». «Зло» всегда наказуемо. «Вода» как возмездие, кара за содеянное, может обрушиться и с небес. Отсюда, возможно, и выражение хляби небесные разверзлись. Отверзлись (разверзлись) хляби небесные = Отверзлись (разверзлись) хляби небесные. В Библии написано: «Разверзошася вси источницы бездны, и хляби небесные отверзошася. И бысть дождь на землю четыредесять дней и четыредесять ночей» (Быт. 7:11) [2, с. 16]. Под словом хлябь понимается небесная бездна, небесная глубина [5, с. 864].

По данным этимологического словаря М. Фасмер под словом «хлябь» можно понимать, с точки зрения так называемой ближайшей этимологии, «хляґби, древнерусское хлябь "водопад, поток", старославянское хл„бЮ katarrЈkthj (Рs. Sin., Супр.), сербохорватское стар. хлеб "пропасть", х?е?б, х?е?п "водопад, шлюз"» [7, т. 4, с. 248-249]. М. Фасмер, ссылаясь, с одной стороны, на Э. Бернекера, Х. Петерсона, писал о том, что слово это родственно средневерхненемецкому «slamp "пиршество, попойка", нидерландскому slemp "лакомая еда", английскому slumр "пруд, лужа", нововерхненемецкому sсhlаmреn "хлебать, помногу пить"» [7, т. 4, с. 248-249], а с другой – соглашаясь с мнением А. Брюкнера, утверждал, что анализируемое слово связано с литовским «klampa° "болото, болотистая местность", klim~pti, klimpstu° "увязнуть". Менее вероятно предположение об экспрессивном варианте слова *glo§bokъ, потому что ступень *gle§b- не засвидетельствована, вопреки Махеку ("Slavia", 16, 199), или от *kle§p- (ср. кляпеґц"западня"), *klер-, вопреки Махеку ("Studie", 103), Коржинеку (ZfslPh 13, 404). Невероятна также связь с норвежским skolp "чурка" (см. Петерссон, AfslPh 35, 378). Невозможна связь с литовским «lаmраs "намыв, нанос" (см. Маценауэр, LF 7, 221), потому что последнее заимствована из немецкого Schlamm, Schlamp "тина, ил" …» [7, т. 4, с. 248-249]. Без сомнения, хляби разверзлись с небес, чтобы очистить от греха, беззакония, произвола, своеволия и всего, того, что противоречит доброму началу. Хляби небесные, с одной стороны, кара за «Грех», «Зло», «Кровь», с другой – искупление греха за безвинную жертву. Конструкты-концепты «общечеловеческой» матрицы «Слово» – «Вода» / «Кровь», как видим, находятся ещё и в оппозиции друг к другу. Не удивительно, что в выражении Кровь людская не водица заключён глубинный амбивалентный смысл отрицательной коннотации [1]. Этот смысл структурируют такие конструкты, как кровь за кровь, кровь мстит, проливая море человеческой крови, наверное, поэтому, принято говорить, что кровь не водица, без огня закипает; кровь не водица – напрасно не проливается [3].

Выводы. Из изложенного выше следует, что «Вода» и «Кровь» – глубинные амбивалентные ментальные концепты-конструкты, вобрали в себя такие метафорически структурированные базовые смыслы и значения «общечеловеческой» матрицы «Слово», как «Добро» / «Зло», «Кровь», «Любовь», «Сердце» = «Душа» и т. д.

Литература:

1. Амичба Д. П. Лингвокультурологическое выражение смысла и значения «общечеловеческого» в ментальных образах абхазов, русских, украинцев (на материале фразеологии) [Монография] /Д. П. Амичба. – Д.: Изд-во ДНУ, 2012. – 228 с.

2. Библия Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. − М.: Российское библейское общество, 2002. − 303 с.

3. Кровь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http: //forum. lingvo. ru/ actualthread.aspx?tid=48525

4. Михельсон М. И. «Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/michelson_old/3971/%D0%9A%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%B2%D1%8B%D0%B5

5. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / С. И Ожегов, Н. Ю. Шведова. – Российская академия наук. Ин-т русского языка им. В. В. Виноградова. − 4-е изд., дополненное. − М. : Азбуковник, 1999. − 944 с.

6. Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка: В 2 т. − М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1959.

7. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х Т / Под ред. Б. А. Ларина, пер. с нем, и дополн, О. Н. Трубачёва. − М.: Прогресс, 1964-1973

8. Фасмер М. Вода [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Vasmer-term-2007.htm

9. Фасмер М. Слеза [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http: //www. classes. ru/all-russian/russian-dictionary-Vasmer-term-12242.htm

10. Ярещенко А. П., Бездітко В. І., Козир О. В. Сучасний фразеологічний словник української мови / А. П. Ярещенко, В. І. Бездітко,О. В. Козир. − Харків: ТОРСІНГ. ПЛЮС, 2008. − 640 с.