Тешев В.А., к.ф.-м.н., доцент, Блягоз З.У., к.ф.-м.н., доцент,

Нагоев А.В., к.э.н., доцент, Тешева М.М., к.п.н., доцент,

Шелехова Л.В., д.п.н., профессор.

Адыгейский государственный университет.

КРИЗИС СИСТЕМЫ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ И ЕГО СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ НА ФОНЕ ОСТРОЙ БЮДЖЕТНОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТИ

Кризис образования представляет собой одну из ключевых проблем современности. Решение данного вопроса самым прямым образом связано с благополучием любой страны, в том числе, и России. Кризис данной сферы – сферы образования – принял глобальные масштабы и экстремальный характер. Обвальный характер бюджетного финансирования, одним словом, масштабное недофинансирование важнейших направлений в развитии страны, приводит к социальным последствиям и возникновению социальной напряженности, в целом. Расходы России как государства на образование в абсолютном значении стали в 165 раз меньше, чем в США. В результате этого возникает угроза безопасности России, реальное снижение научно-образовательного и кадрового потенциала, потеря квалифицированных кадров и невозможность замены их через поколения. Ослабление национальной безопасности и потеря суверенитета страны, позволяет говорить о крайне острой наличной ситуации. Образование выступает той точкой отсчета, которая позволяет говорить о наличии / отсутствии благосостояния страны, ее социально-культурного уровня «в глазах» других стран. Только при развитой и эффективно работающей системе образования можно говорить о том, что страна является развитой. Основная сложность возникает с уровнем высшего образования, которое является наиболее дорогостоящим «удовольствием», открывающим «дорогу в жизнь» и дающим наличный социальный статус. На данный уровень приходится 1,5 % бюджетных расходов, что является минимальным для их решения. Остро назрела проблема коммерциализации системы образования, в самом обширном смысле этого слова, когда при решении вопросов финансирования – как глобальная цель – инвестирование в молодых людей – поднимаются для решения такие вопросы, как национальная безопасность страны, стратегическое ее развитие, обеспечение выхода на зарубежные рынки труда в достаточно подготовленном в профессиональном смысле состоянии. Многие образовательные учреждения готовят профессионалов для западных развитых стран, что не является оптимальным для России. Происходит отток «мозгов», наилучшего потенциала России, который либо не находит себе «платного» применения, либо кто хочет сочетать и реальную оплату за произведенные услуги или товар, и получать социальное уважение и признание, что становится мало возможным в нашей стране, поскольку обычно существует выбор между «тем и другим». Рекрутинг и вербовка, как не называй данные явления, – говорят о хорошем потенциале России и ее потенциальной талантливости, однако, данный процесс не оканчивается процессом учебы и началом эффективной профессиональной жизни. И все вышеназванные факты относятся к разряду финансовых обязательств, которые выполняются или нет российским правительством. Реализация права на образование – в бесплатном режиме – доступно не очень многим. Молодежь и их семьи «ставят», порой, «крест», на возможности получения качественного образования и это закрывает пути для молодого поколения для их дальнейшего развития. «Охота» на «головы» студентов начинается достаточно рано. Различные фонды, выделяющие гранты, активно концентрируются и предлагают возможности для их развития. Играя роль «доноров» и «благотворителей», они «забывают» сказать о том, что главная цель их финансирования состоит в поиске и поддержке, а в дальнейшем, и «переманивании» за рубеж, наиболее талантливых специалистов. Также, будущие или уже состоявшиеся профессионалы в готовом виде «выдают» им «решения» тех или иных глобальных социальных, технологических и иных проблем, на решение которых, в развитых странах, было бы потрачено гораздо больше. Россия же «стоит» гораздо дешевле «не на один порядок». Ежегодный отток наиболее профессиональных специалистов составляет около 10-12 % в год. Это примерные цифры. «За кадром» могут «стоять» более пугающие цифры. Отрицательные тенденции в отношении распределения рабочей силы по отраслям, ее перераспределения, секторов экономики, можно говорить достаточно много. Значение стимулирующего воздействия заработной платы на подвижки в сфере занятости, возникновении или реализации профессиональной мобильности давно известны. Данные факты можно отслеживать по такого рода показателям, как интенсивность устройства на работу и увольнения по собственному желанию. Оно служит фактором реструктуризации и одновременно, отражает, «как зеркало» все происходящие процессы в экономике. Межотраслевая дифференциация тесно оказывается связанной с оплатой труда, который был и остается важнейшим фактором в отношении выбора и смены профессии и жизненного пути. Неудовлетворенность (частичная или полная) размером заработной платы, является одной из направляющих кадровых диспропорций на отраслевом и профессиональном уровнях.

Резкая степень коммерциализации образовательных процессов приводит к тому, что все больше появляется студентов, которые обучаются на платной основе. Однако, прослойка общества, которая может обеспечить необходимый уровень «дохода» бюджета, достаточно «прозрачна» и «скромна». Подавляющее большинство оплатить образование в полной мере не способны, потому что «стоят на грани выживания». Возникает барьер между высшей и средней школой. На преодоление данного препятствия, семьи обучающихся вынуждены тратить «львиную долю» ее совокупного дохода. По различного рода оценкам разных исследователей, США затратило в полтора раза больше как государство на финансирование на высшее образование в 2000 г. Примерно это представляет собой в цифрах около 1000 долларов на одного обучающегося для подготовки на подготовительных курсах, на занятия в различного рода структурах по выбранным ими программам, однако, основная доля потраченных денег «уходит» на подготовку с помощью репетиторов и дачу взятки. Поэтому коммерциализация приводит к трате денег не в том формате, не на получение знаний, а на преодоление входных барьеров, чтобы войти в ту образовательную среду, которая им даст старт «наверх». Как известно, образование является «социальным лифтом». Данный процесс сопровождается снижением качества получаемого образования, в том числе и в самых престижных и лучших образовательных учреждениях страны. Следует также сказать и о специфике дистанционного образования, которое приобретает все более широкую известность. Затраты на него считаются более оптимальными, однако, данный процесс требует постоянного контроля и управления, высокотехнической оснащенности, поэтому требует много «вложений». Не всегда данные инвестиции окупаются в короткие сроки. Данный процесс может затягиваться. Тем более, следует учесть тот факт, что компьютеризационно грамотны не такая большая часть населения, как это может показаться вначале. Особенно это касается «выходцев» из сельских школ, которые не получили достаточной подготовки в плане работы с новейшими информационными технологиями. Следует также учитывать тот факт, что дистанционное обучение становится эффективным только тогда, когда у обучающихся существует большая степень мотивации к самообучению, чем у людей, обучающихся в рамках традиционной формы. Это связано с тем, что мотивацию формирует уже к обучению и самореализации, не преподаватель, а данный процесс должен пройти интериоризацию и превратиться в наличные уже навыки, знания и умения, которые находят свою реализацию в данном формате обучения. При этом можно говорить и о начавшейся «торговле дипломами», поскольку наиболее престижные учебные заведения страны, приветствуя данную форму обучения, снимают с себя в большей мере ответственность за результаты и качество обучения, оставляя себе вариант выдачи диплома как основную их функцию. Однако, это не так. Имитация в образовании неприемлема. Вследствие этого происходит девальвация системы образования, падение ее морального и этического облика, что в дальнейшем, приводит, как следствие, и к экономическим последствиям в виде деградации общества. Частные вузы часто могут «давать» образование, которое по факту оказывается мошенничеством и девальвацией. Также ими могут выдаваться «липовые» дипломы. В данной работе хотелось бы привести процентное соотношение по обучающимся в 15 новосибирских вузах, что, в частном формате, отражает систему по России в целом. Согласно данному исследованию, доля новосибирских студентов, которые обучаются на коммерческой основе, составила 65 %, а на бюджетной – 35 %. Процесс коммерциализации очевиден. Жесткая политика правительства Российской Федерации, которая самым прямым и непосредственным образом направлена на типичное урезание бюджетного финансирования, тесно оказывается связанной с отсутствием широких возможностей для проявления экономического развития и инициативы самих молодых людей, которые оказываются не в состоянии заработать на свои жизненные цели и планы в отношении образовательной стратегии, которую они выбрали бы, будь у них другое финансовое положение, более благополучное. Налоговое законодательство страны также вступает в противоречие с законом об образовании, которые диктует руководителям образовательных учреждений важность и необходимость все более широкого распространения платного образования. Однако, резервы, которые связны с научным потенциалом образовательного учреждения, его наличным человеческим капиталом, используются не в полной мере. Практика, которую обязаны получать обучающиеся в процессе учебы, также может быть для них оплачиваемой, однако, данная форма практически не применяются. Работодатели «экономят» деньги на опять же молодежи, которая, казалось бы, является самым главным потенциалом нашей страны.

Фридман М. и подобные ему реформаторы либерального толка, утверждают, что оплата самими обучающимися за себя в процессе учебы помогает им становиться более ответственными, более качественно готовиться к занятиям и планировать свое жизненное время. Однако, опросы 132 преподавателей вузов Новосибирска, Омска и Барнаула, показали совершенно другую картину и навели совершенно на другие умозаключения. Согласно им, поступившие в вуз на конкурсной основе, обучающиеся бесплатно, по все показателям учебно-воспитательной работы отличаются более благополучными показателями. Также, было отмечено, что самое высокое качество «материала» воспитуемых, как основы, обеспечивается именно прохождением вступительных экзаменов, прохождение именно этих «логических» барьеров знаний, которые и дают то качество самого обучаемого, которое позволяет «сделать из него человека» и специалиста путем прохождения через планомерный образовательный процесс в том или ином формате в процессе обучения.

Можно, в качестве примера, привести и западный опыт, который говорит о том же. Глава Московского представительства Немецкой службы академических обменов (ДААД), господин Г. Берхорн приводит пример работы немецкой образовательной системы. Она состоит в том, что нуждающиеся студенты могут получать, согласно федеральному закону Германии, государственное пособие. Половина пособия представляется в виде беспроцентного займа, который необходимо «отдать» государству в течение 5 лет после окончания обучения, а вторая половина получается студентами в виде стипендии. В некоторых землях Германии плата взимается за получение второго высшего образования или когда студент в процессе обучения не в состоянии оказывается уложиться в положенные сроки и именно удлинившийся срок обучения и оплачивается самим студентом. Переход на платное обучение повсеместно или более глубокий акцент в смысле самофинансирование со стороны студента вряд ли возможен, говорит господин Г. Берхорн. Также им отмечается тот факт, что уровень полученных знаний и профессионализма в той же Германии более низок оказывается у обучающихся в частном вузе, а в государственном – выше. По-видимому, это оказывается конкретной закономерностью. Только в связи с чем? – Поэтому опять мы приходим в процессе анализа происходящих процессов в мире в отношении образования к выводу о том, что именно государственная система должна обеспечивать необходимый бюджетный уровень для обеспечения системы образования и оставаться и быть ее основным донором. А частные пожертвования и инвестиции должны лишь дополнять в той или иной мере данный процесс. В США же, доходы населения выше примерно в два раза, чем в России оплата обучения для семейного бюджета оказывается не настолько «критичной». Тем более, что там широко оказывается распространена система скидок, льгот, долгосрочных кредитов, которые помогают студентам обучаться «чуть ли не бесплатно».

Коммерциализация системы образования в том формате, в котором она приобретает все большие масштабы в России, грозит принять неуправляемый и неконтролируемый характер, а социальные гарантии «испарятся, как дым» и превратятся, со временем, в простую декларацию тех или иных принципов. Невнимание государства к подобного рода нуждам как со стороны обучающихся, так и к самой системе образования, грозит ее полным «демонтажом». Таким образом, мы делаем следующие выводы. Платность образования не является «панацеей» и спасением для системы образования России. Наоборот, это в некоторой степени влияет негативным образом и приводит к определенным социальным последствиям. Частные источники финансирования не могут быть основными при реализации основных нужд системы образования, в массовом масштабе, но вполне возможны и применимы при обеспечении получения второго образования обучающимися или при получении элитного, например, бизнес-образования. Бюджетное финансирование должно быть, все-таки, основой и являть собой незыблемый принцип функционирования и реализации российской системы образования. Социальные последствия недофинансирования очень актуальны для России и имеют ярко выраженный негативный характер, что в будущем, может составлять угрозу национальной безопасности России. Также настораживает глобальный отток «русских мозгов» за рубеж, что явно обедняет страну.

Современный кризис высшего образования в значительной степени вызван противоречиями в развитии современной экономики и общества, которые находятся в переходном состоянии. Это приводит к тому, что происходит переход рыночных отношений на социокультурную сферу. Как следствие, наблюдается падение качества высшего образования на фоне роста его массовости, коммерциализации и маркетизации. Кроме того, усугубление кризиса высшего образования связано с сокращением объемов его финансирования, в первую очередь со стороны государства.

Российские учебные заведения всех уровней сталкиваются с постоянным

недофинансированием. Хроническая нехватка денежных средств негативно влияет на

уровень зарплат работников в сфере образования.  С каждым годом эта проблема

становится лишь острее, ведь учебным заведениям требуются компьютеры, современное

оборудование, учебники, соответствующие новейшим научным достижениям.

Реформации в сфере образования невозможны без качественного обновления

педагогического состава, но решение этой задачи затрудняется низкой престижностью

профессии учителя, являющейся следствием низких заработных плат в сфере образования.

Инновационное развитие образования как приоритета государственной политики позволит повысить конкурентоспособность российских вузов на мировом образовательном рынке; увеличить развитие и использование современных методов и технологий обучения; создать эффективную инновационную инфраструктуру, направленную на трансфер результатов исследований и разработок в российскую и глобальную экономику; обеспечить модернизацию национальной экономики на основе технологических инноваций.

Таким образом, современная система высшего образования должна быть более гибкой, динамичной и обеспечивать быструю адаптацию к изменяющимся социально-экономическим условиям.

ЛИТЕРАТУРА

1. Ильин Г.П. Кризис как устойчивое состояние современного образования // Образование после образования (от педагогической парадигмы к образовательной) [Электронный ресурс]. – URL: http://rus.aktobe/kz/beb/g6_05_02.htm.

2. Бодрова Е.В., Никитина С.Б. Кризис системы образования, Поиск новой парадигмы образования на рубеже XX – XXI веков // официальный сайт Московского Гуманитарного Университета [Электронный ресурс]. – URL: http://www.mosgu.ru/nauchnaya/publications/2009/professor.ru/Bodrova&Nikitina.pdf.

3. Бюджетное финансирование образования. Информационный бюллетень. – М.: ГУ-ВШЭ, 2005. – 55 с.

4. Кузьминов Я.И., Юдкевич М.М. Университеты в России и Америке: различия акаде- мических конвенций // Вопросы образования. 2007. № 4. С. 141–158

5. Савицкая Е.В. Ценность и доступность высшего профессионального образования в России // Вопросы статистики. – 2004 . ‑ №9. – с. 45-48.