Право/ Трудовое право и право социального обеспечения

Ерохина В.Е., Ерохина Ю.Е.

Владимирский юридический институт ФСИН России

Психолого-мотивационные аспекты норм-ограничений в процессе инвалидализации

Для того чтобы понять особенности правовых ограничений в процессе реализации гражданами социальных прав и свобод, рассмотрим конструкцию ограничения во взаимосвязи с социальными фактами-ограничениями, т.к. посредством изучения структуры социальных ограничений, возможно выявить основные социально обусловленные детерминанты ограничений уже правовых.

«Социальные ограничения могут быть определены как проявления социальной необходимости в виде системной совокупности эксплицитных (явных) и имплицитных (скрытых) социокультурных правил и норм, моделей поведения, стереотипов мышления, средств, способов, а также результатов самовыражения людей, которым сознательно или бессознательно подчиняются люди и за пределы которых они не могут, или не хотят выходить даже тогда, когда это необходимо для них самих или общества, в котором они живут.

Очевидно, что социальные ограничения – это не набор хаотических элементов, разрушающих друг друга (в этом случае они не могли функционировать), а своеобразная система, имеющая свою структуру, функции, элементы и атрибуты». ⁽¹⁾

Таким образом, можно отметить, что правовые ограничения (как и право в целом), обусловлены социальными детерминантами (условия жизни человека, социальный статус и др.), закономерностями, в форме наиболее прочных связей между явлениями (в правовом поле) с присущей им системностью. Конкретное правовое ограничение в форме юридической нормы изначально, первостепенно адаптировано под конкретную область социальных отношений, определенную поведенческую модель. И в данном случае можно говорить о первоочередности именно регулятивной функции ограничения как такового.

Обращение к юридической форме процесса ограничения обусловлено следующими процессами:

1. Формирование наиболее тесных связей между явлениями (определенных закономерностей), происходящими в различных сферах жизнедеятельности, но имеющими общий родовой объект (или причинно-следственную связь между явлениями). Пример: отношения в сфере установления группы инвалидности (установление причин инвалидности) и смежные отношения по факту переосвидетельствования, апелляции на решение МСЭ и др. В основе данной группы явлений – социально обусловленные факторы: состояние здоровья человека и правовая регламентация статуса инвалида (получение, подтверждение данного статуса).

2. Отношения в рамках реализации охранительной функции правовой нормы, содержащей определенное ограничение наряду с элементами-стимулами и гарантиями. Здесь уместно обратиться к мотивационной составляющей данного процесса:

- необходимость в охране здоровья и жизни субъекта правоотношений (инвалида);

- регулирование отношений, исходя из специального статуса субъекта правоотношений (наличие определенной группы инвалидности и соответствующих ограничений).

Таким образом, можно говорить о слаженности в реализации основных правовых функций – охранительной и регулятивной, но одновременно и о деформации функциональных ограничений в смежных правоотношениях.

Обратимся к примеру деформации правовых ограничений в части их функционального предназначения. Данные положения будут также рассмотрены в главе второй настоящего исследования на предмет юридической нелогичности правовой конструкции (нормы) Воздушного Кодекса РФ.

«Сотрудница региональной общественной организации (РООИ) «Перспектива» собиралась в командировку во Владикавказ. Билет на самолет ей заказали коллеги. По прибытии в аэропорт ее зарегистрировали и отправили в медпункт – обязательная процедура для всех инвалидов-колясочников. Никаких недомоганий, препятствующих полету, у нее не нашли. Когда Н. Присецкую подвезли к трапу, один из сотрудников аэропорта поднялся на борт авиалайнера и сообщил стюардессе, что сейчас поднимет в самолет инвалида-колясочника. Но бортпроводница заявила, что без сопровождающего женщина никуда не полетит. Н. Присецкой был подан иск о возмещении морального вреда из-за противоправных действий сотрудников авиакомпании».⁽²⁾

Обратимся к тексту Воздушного Кодекса РФ⁽³⁾ - п.3. ст.107 «Прекращение по инициативе перевозчика действия договора воздушной перевозки пассажира, договора воздушной перевозки груза» гласит: «если состояние здоровья пассажира воздушного судна требует особых условий воздушной перевозки, либо угрожает безопасности самого пассажира или других лиц, что подтверждается медицинскими документами, а равно создает беспорядок и неустранимые неудобства для других лиц».

В данном случае налицо конкуренция нормативных функций: охранительной и регулятивной, что приводит к деформации самого правоотношения и сведения на нет субъективного права лица, совершающего авиаперелет. Мотивация к назначению конкретного ограничения, выраженного в правовой форме, должна исходить из интересов всех членов общества (тем более, несмотря на никакие физиологические недостатки), но если необходимость в установлении ограничений неизбежна, то мотивация должна исходить из цели компенсации возможных препятствий для конкретного человека. Недопустимо употребление «общей» терминологии, дефиниций в содержании правовой нормы – формулировка «особые условия» не конкретизирует содержание указанных обстоятельств (условий), тем самым, лишая смысловой нагрузки ограничительную норму. Должны быть четко сформулированы и составлены инструкции по осуществлению мер безопасности при аварийных ситуациях на транспорте, учитывая при этом положение пассажира-инвалида. Правовое ограничение, содержащееся в юридической норме, не должно вытеснять собой искомое правоотношение (изначальное – авиаперелет инвалида без сопровождающего лица), при этом подменяя реализацию прав граждан в конкретной сфере жизнедеятельности на императивную систему выполнения обязанностей (отказ в предоставлении услуг авиаперевозчика ввиду отсутствия сопровождающего лица для инвалида-колясочника). Регулятивная функция правовой нормы уходит на второй план, уступая место формальной виктимологии (по мнению сотрудников авиакомпании, инвалид-колясочник может создать угрозу жизни и здоровью пассажиров в случае экстренной эвакуации, т.к. не сможет самостоятельно покинуть борт самолета).

В данном случае мы наблюдаем полную зависимость правового ограничения от так называемых имплицитных (скрытых) факторов - социальных догм и моделей поведения, когда существование конкретного правоотношения напрямую зависит от расширительного смысла в толковании правовой ограничительной нормы. Таким образом, в ограничение можно выделить полимичность факторов, обуславливающих необходимость его установления, которые свойственны социальным категориям:

- регулируют общий ход социализации;

- контролируют «отклоняющее поведение»;

- формируют границы «должного поведения».

Социальная основа правового ограничения проявляется в обязанности подчиняться конкретным правилам поведения (в нашем случае, санкционированным государством в форме законодательных актов), тем самым тяготея к определенному стандарту поведения. Установление ограничений, связанных с особенностями физического здоровья человека, должны в меньшей степени восходить к категории стандартов поведения, когда границы правоотношения четко очерчены из-за отрицательной мотивации ограничения – деликта. Правовые ограничения, обращенные к инвалидам, должны основываться не на императивности в методе применения (отходя от обязывающего характера правовой нормы), а на диспозитивном элементе установления, приближаясь более к декларационным, обобщающим нормам. Естественно, данное положение не затрагивает положение лиц с неврологическими заболеваниями (когда человек не способен отвечать за свои поступки).

Обращаясь к случаю с Н. Присецкой – указываем на факт инвалидности ввиду спинальной травмы (не могла самостоятельно передвигаться), но каких-либо психических отклонений не имела, являясь журналистом, совершала командировочный рейс. То, что женщина самостоятельно и без посторонней помощи реализовала свои трудовые обязанности – свидетельство высокой степени физической и морально-психологической адаптации (интеграции) человека с инвалидностью в общество. Обращаясь к общей дефиниции правовой нормы – ст.107 Воздушного Кодекса РФ, то под «особые условия» может попасть любой человек, оказавшийся в той или иной ситуации, но имея дополнительный социальный статус – инвалид, беременная женщина и др. Юридическая конструкция, содержащая ограничения, должна быть «адекватна» к сфере применения, учитывать возможности адаптационной среды по отношению к субъектному составу конкретного (или возможного) правоотношения. Если же не достичь подобного положения в процессе установления ограничений, то качественная составляющая содержания правоотношений будет уступать количественному (формальному) признаку. В примере с Н. Присецкой, женщину просто лишили статуса пассажира ввиду возможной угрозы (грозящей ей самой, так и другим пассажирам в случае аварийной ситуации на борту воздушного судна) на основании общей ограничительной нормы п.3 ст.107 Воздушного Кодекса РФ. В данном примере налицо двойственность в мотивации ограничений – положительной, выражающейся в регулировании субъективных прав и обязанностей граждан ввиду неделиктных правоотношений (например, случай с Н. Присецкой, рассмотренной выше) и отрицательной мотивации, когда ограничение есть санкция, мера принуждения, а само ограничительное правоотношение – следствие деликта. Общее между двумя мотивациями – действие различных социальных факторов на содержание и функции конкретного правового ограничения. Учитывая данное положение, важно отметить, что само по себе правовое ограничение, будучи категорией, существующей в юридическом (строго регламентированном поле), «сохраняя свою «специфику» и статус «регулятора особого рода», должно найти оптимальный вариант сочетания правовых форм воздействия с регулятивными возможностями других социальных норм».⁽⁴⁾

^{1. См.: Михайлов В.В., К проблеме социальных ограничений// http//: ecsocman.hse.ru.}

^{2. По материалам сайта http: // www. pravo.perspektiva – inva.ru}

^{3. "Воздушный кодекс Российской Федерации" от 19.03.1997 N 60-ФЗ (ред. От 06.12.2011).}

^{4. См.: Нерсесянц В.С. Философия права: учебник для вузов. – М.: изд. Норма. – 2001. С.77.}