Право/ 1. История государства и права

Табаков Алексей Рудольфович

Уфимский юридический институт МВД России, Россия

Проблема определения «половой свободы» и «половой неприкосновенности» в Российском законодательстве

До настоящего времени в российском праве отсутствует понятие секса и сексуальных отношений, что свидетельствует об общепринятой тенденции невмешательства со стороны законодателей и правоведов в данную категорию отношений. В первую очередь это связано с конституционно-правовыми гарантиями обеспечения неприкосновенности частной жизни человека. Так, ст. 23 Конституции Российской Федерации прямо указывает на право неприкосновенности частной жизни каждого человека [3, с. 18]. Так как данное право традиционно относится к категории позитивных прав, государство принимает на себя обязанность по его обеспечению. Поэтому в ряде случаев нормы права затрагивают правоотношения в сфере секса. Здесь имеется в виду такие отрасли, как международное, уголовное, административное и семейное право.

Несмотря на частично разработанный механизм правового регулирования отношений в сфере секса указанными отраслями, ни одна из перечисленных отраслей права также не дает понятие сексуальных отношений. В юридической литературе встречается понимание полового сношения, которое тесно связано с перечисленной категорией. Так, в большом юридическом словаре дается уголовно-правовое понимание полового сношения – (узкий смысл понимания) как половой акт в обычной форме, способный вызвать беременность [2, С. 444]. Также уголовно-правовая доктрина рассматривает смежные понятия с половым сношением, такие как половая свобода, половая неприкосновенность. Следует отметить, что до настоящего времени в общетеоретическом контексте не утихают споры о том, что логичнее понимать под половой свободой и половой неприкосновенностью и каковы критерии отграничения данных категорий. В уголовно-правовой науке под половой свободой традиционнопонимается свобода сексуального самоопределения человека, т.е. право самостоятельно и без принуждения выбирать половых партнеров, форму интимных отношений. При этом данное понятие применимо только к лицам, достигшим половой зрелости. Как правило, в теории уголовного права, данное право относится к лицам, достигшим возраста 18 лет. Однако, согласно точке зрения А.Я. Сухарева и В.Е. Крутских, половая зрелость представляет собой физическое состояние организма, характеризующееся появлением способности половой функции (у девушек – способность к зачатию, вынашиванию плода, родам, выкармливанию, у юношей – способностью к оплодотворению). Однако, стоит отметить, что в современном обществе с учетом процесса быстрого взросления современной молодежиданные способности проявляются у нее значительно раньше 18 летнего возраста. Именно поэтому мы позволим себе не согласится с указанным выше мнением, так как физиологическая зрелость организма подростка отнюдь не означает его психологической готовности вступать в интимные отношения, принимать решения о выборе сексуального партнера.

В теории уголовного права общепринятым считается соотношение категории половой свободы с психофизиологическим созреванием человека, достижением лица необходимой степени половой зрелости в моральном и физическом отношении, с которой связывается его возможность быть полноценным участником интимных отношений.

Тем не менее, как отмечает М.В. Авдеева, «с позиций системного подхода такая трактовка не согласуется с конституционными положениями, касающимися личной свободы и неприкосновенности. Если рассматривать половую свободу и половую неприкосновенность как их неотъемлемые составляющие, то обозначенная традиция представляет собой лишь узкие отраслевые толкования, формализацию понятий в ущерб современным правовым ценностям» [1, С. 121].

Что касается категории сексуальных отношений в конституционном праве, они находят свою правовую регламентацию в двух статьях, очерчивающих право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22 Конституции Российской Федерации), а также право на неприкосновенность частной жизни (ст. 23 Конституции Российской Федерации) [3, С. 19].

С точки зрения общеконституционных ценностей, данные права относятся к так называемым естественным правам, присущим человеку от рождения.

По мнению М.В. Авдеевой, «свобода заключается в возможности каждого человека самостоятельно выбирать себе сексуального партнера, вступать с ним в сексуальные отношения при самостоятельном выборе всех сопутствующих таким отношениям обстоятельств либо не вести половую жизнь вообще» [1, С. 122]. То есть, опираясь на данную точку зрения, с естественнонаучной позиции, ребенок от рождения обладает правом определять, с кем он будет вести половую жизнь, либо не будет вести вообще.

Согласно положению ст. 17 Конституции Российской Федерации, осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, следовательно, в случае, если ребенок изъявил волю вступить в сексуальные отношения с другим человеком, не желающим таких отношений, к ребенку могут быть применены санкции со стороны государства за нарушение права на свободу этого человека, что само по себе не применимо в современном обществе, где, как известно, по общему правилу уголовная ответственность наступает с 16 лет.

Что касается половой неприкосновенности, то ее можно определить, как невозможность других субъектов путем любого рода воздействий принуждать личность к вступлению в сексуальные взаимоотношения, игнорируя при этом волю личности. Таким образом, разделение половой свободы и половой неприкосновенности в уголовном праве искусственно и не согласуется с трактовкой этих понятий в Конституции РФ, где свобода и неприкосновенность закреплены как единое личное право. Половая свобода и половая неприкосновенность являются однопорядковыми и взаимосвязанными правовыми категориями, неразрывными элементами одного права - пассивным (неприкосновенность) и активным (свобода) [1, С. 123].

Таким образом, анализируя данную позицию, складывается мнение о том, что нормы уголовного права противоречат конституционно-правовым нормам, а традиционная трактовка в уголовном праве – общечеловеческим ценностям.

Мы позволим себе не согласится с утверждением об искусственности разделения половой свободы и половой неприкосновенности в уголовном праве, так как ранее приведенные нами доводы говорят об абсурдности возможности ребенка самостоятельно и с малых лет определять, с кем ему иметь интимные отношения и вести ли вообще половую жизнь. С нашей точки зрения, М.В. Авдеева не принимает во внимание то, что правовой статус личности в теории права традиционно состоит не только из прав и обязанностей, но и таких элементов, как правоспособность и дееспособность, где, несомненно, правом на свободу (в том числе и половую) каждый обладает от рождения, однако воспользоваться данным правом, т.е. приобрести дееспособность, может лишь придостижении определенного возраста. Поэтому в случае с отграничением половой свободы и половой неприкосновенности считаем критерии, приведенные в уголовном кодексе абсолютно обоснованными.

Литература:

1. Авдеева М.В. Об усилении уголовной ответственности за сексуальные посягательства в отношении несовершеннолетних // Журнал российского права. 2011. №4. С. 121.

2. Большой юридический словарь / Под. ред. А.Я. Сухарева, В.Е. Крутских. – 2-е изд., перераб. и доп. М.: ИНФРА – М, 2003. С. 444.

3. Конституция Российской Федерации. М., 2011.