История /1 Отечественная история

К.и.н. Фирсова И. А.

Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева

Основные формы общественной деятельности учительства в 1920-е годы (на примере Мордовии)

Реформирование системы школьного образования, которое началось в Советской России с первых месяцев установления советской власти, предполагало активную роль учительства в этом процессе. Социально-классовый состав педагогов мордовского края был неоднороден, что и обусловило их различное отношение как к революционным событиям 1917 года, так и новым формам работы, участие в которых требовалось от учителей.

Большая часть учителей нейтрально отнеслась к новой власти, заняла выжидательную позицию. Это вызывало серьезную обеспокоенность партийных и советских организаций, как в центре, так и на местах.

В первые послереволюционные годы влияние в учительской среде сохраняли лозунги партии эсеров и меньшевиков об аполитичности образования, выведении школы из-под контроля Коммунистической партии. В противовес этой точке зрения руководители советского государства хотели создать «новую армию педагогического персонала, который должен быть тесно связан с партией, ее идеями, должен быть пропитан ее духом, должен привлечь к себе рабочие массы, пропитать их духом коммунизма» [2, с. 403].

Партийные органы на местах постоянно вели целенаправленную деятельность по вовлечению учительства в общественно-политическую работу, особенно на селе. Ареной дискуссий являлись учительские съезды, которые использовались противоборствующими сторонами для агитации. Так, в Саранском уезде в январе 1921 г. попытка эсеров привлечь на свою сторону учительский съезд была сорвана коммунистами, хотя из 428 работников народного образования присутствовавших там, было лишь 15 коммунистов.

В сентябре 1921 г. ЦК РКП(б) для расширения влияния коммунистов в учительской направил губернским органам партии циркулярное письмо «О работе среди работников просвещения», сыгравшее важную роль в развитии взаимоотношений партийных организаций на местах и учителей» [1, с. 282–285]. Центральный комитет партии обязал губкомы всемерно поднимать общественно-политическую сознательность работников просвещения, втянуть эту «высоко полезную общественную группу» в интересы и творческую работу советского государства, помочь осознать значение и смысл исторической эпохи [1, с. 283].

В соответствии с этими требованиями Пензенским губкомом РКП(б) и уездными комитетами партии политическое просвещение учительства было объявлено ударным участком работы.

Вместе с тем, в отчетах волостных и уездных комитетов партии, отделов народного образования с тревогой отмечалось, что «учительство пассивно, прямо-таки нежелательно относится ко всем мероприятиям в области культурно-просветительной работы» [4, д. 5-1, л. 15]. В докладе Рузаевского укома РКП(б) в июле 1919 г. говорилось: «сельская интеллигенция в лице учительского персонала в большинстве случаев к ячейкам относится пассивно, а в культурно-просветительной работе участия не принимает» [4, д. 5-1, л. 63]. Ардатовский уездный исполком по итогам 1919 г. выяснил, что большая часть учителей в уезде саботирует, а в Силинской и Киршеманской волостях некоторые учителя выступают против Советской власти на общих собраниях крестьян [5, д. 19, л. 157].

Именно поэтому, как заявлялось в протоколе общего собрания коммунистов-просвещенцев Саранского уезда, «...к агитационной работе должно привлечь учительство, но прежде чем давать эту работу, нужно все учительство переучить через массовые курсы, дать им коммунистическую окраску» [4, д. 339-17, л. 21].

В резолюции первой губернской конференции мордовских работников просвещения Пензенской губернии, состоявшейся летом 1924 г. отмечалось, что «задача учителя по работе в деревне вытекает из общеполитических задач, которые ставит РКП(б) перед партийными организациями, а именно: 1) кооперирование крестьянского населения; 2) поднятие сельского хозяйства; 3) укрепление и развитие дела народного образования в деревне» [3, с. 60].

Наиболее широко педагоги вовлекались во внешкольную политико-просветительную работу: в деятельность по ликвидации безграмотности и малограмотности сельского населения, в работу в библиотеках, избах-читальнях, в клубах и кружках. Так, к началу 1929 года по 15 районам Мордовского округа учителя обучали 8150 неграмотных, что значительно превышало плановые показатели по региону (в Темниковском районе вместо 500 человек обучалось 800; в Ромодановском – вместо 100 – 550) [5, д. 857-41, л.76]. В Беднодемьяновском и Торбеевском районах по инициативе учителей было организовано 7 ячеек «Общества по борьбе с алкоголизмом». Но вместе с тем, по данным районных отделов образования, нередкими были случаи уклонения, пассивности, отказов педагогов участвовать в подобной работе.

Активно привлекались педагоги, особенно сельские, к антирелигиозной просветительской деятельности. Атеистическая пропаганда считалась одним из важнейших воспитательных направлений деятельности школ. Однако, к 1929 году лишь 6,5% учителей городских школ и 20,5% сельских состояли в Союзе безбожников. Кроме того, нередко активная деятельность учителей в этом направлении натыкалась на негативную реакцию населения. Например, в Беднодемьяновском районе, постановка антирелигиозного спектакля в школе вызвала резкое противостояние родителей. Да и определенная часть учителей придерживалась религиозных традиций в повседневной жизни (посещала церковь, исполняла домашние пасхальные обряды и т.д.), что вызывало естественную обеспокоенность руководства.

На протяжении 1920-х гг. учителя находились под пристальным наблюдением местных партийных и советских органов. Многочисленные документы свидетельствуют о том, что на педагогов смотрели как на ненадежную, нелояльную и даже враждебную по отношению к Советской власти группу населения. Несомненно, что и среди учителей были люди, искренне преданные деле строительства коммунизма, но, как отмечалось в информационной сводке уполномоченного ГО ОГПУ Саранского уезда о политическом состоянии основных слоев населения за 1927 г., «интеллигенция (в том числе и учительство) продолжает оставаться такой прослойкой, которая одним крылом примыкает к советской общественности, а другим – продолжает оставаться в лагере наших врагов. В настроении ее наблюдается определенный сдвиг, но он не так глубок и создался не столько под влиянием внутреннего перерождения, сколько под влиянием внешних событий (успехов Советской власти на хозяйственном фронте)» [5, д. 857-41, л.94].

Таким образом, в 1920-е годы значимое место в жизни учителей, наряду с деятельностью по воспитанию и обучения подрастающего поколения, занимало выполнение ими различных видов «общественной нагрузки». В условиях мордовского края, учителя принимали участие в ликвидации неграмотности взрослого населения, антирелигиозной пропаганде, участвовали в работе кооперативных выборных органов, кампании по коллективизации сельского населения и т д. Эта работа нередко являлась принудительной, не оплачивалась и, как следствие, вызывала стремление учителей от нее уклониться.

Литература

1. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. В 15 т. Т. 2. – М. : Политиздат, 1970. – 544 с.

2. Ленин, В. И. Речь на Всероссийском совещании политпросветов губернских и уездных отделов народного образования 3 ноября 1920 г. / В. И. Ленин // Полное собрание сочинений. Т. 41. – М., 1981. – С. 398–408.

3. Народное образование Мордовской АССР. 1918 – 1928 гг. Документы и материалы. В. 2 т. Т.1. – Саранск : Морд.кн.изд-во, 1962. – 528 с.

4. Центр документации новейшей истории РМ (ЦДНИ РМ). – Ф. 1. – Оп. 1. – Д. 5-1, л. 15, 63, 83; – Ф. 327. – Оп. 1. – Д. 339-17, л. 21.

5. Центральный государственный архив РМ (ЦГА РМ). – Ф. Р. 55. – Оп. 1. – Д. 19. – Л. 157, 175, 179; – Ф. 326. – Оп.1. – Д. 857-41.