К. филолог. н., доцент Санкт-Петербургского государственного университета Данкер З.М.

Функциональная значимость слова «ныне» в расширении смыслового содержания публицистического текста (на материале «От издателя» А.С. Пушкина)

Предметом внимания данной статьи выступает общеизвестное публицистическое произведение А.С. Пушкина «От издателя», имеющее дату создания 14 сентября 1830 года. Цель предлагаемых нами положений – продемонстрировать возможности развития смыслового содержания с учетом функциональной значимости единичного слова текста.

Текст А.С. Пушкина «От издателя» имеет конкретного адресата. Издатель «А.П.» четко определяет своего читателя. Начальные строки текста содержат, как известно, следующую информацию: «Взявшись хлопотать об издании Повестей И.П. Белкина, предлагаемых ныне публике, мы желали к оным присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного автора и тем отчасти удовлетворить справедливому любопытству любителей отечественной словесности». Очерчивается функциональная значимость смыслового содержания «От издателя» в качестве вступительной части последующего текстового пространства; сообщается творческая установка «издателя» и, вместе с тем, устанавливается адресат предлагаемого текста. В соответствии с жанровой принадлежности адресат авторского произведения публицистического стиля – индивидуально-массовый: «публика» как широкий круг читателей, «обычные посетители театра, основной контингент читателей» (Толковый словарь русского языка / Д.Н. Ушаков Т.3.с. 917).

«Ныне публике» - современникам А.С. Пушкина – предлагается «От издателя» в качестве вступительной части к последующему художественному пространству («Повестям И.П. Белкина»), содержательное пространство которой определяется как «жизнеописание покойного автора». Структурно-языковая организация «От издателя» в своей целостности направлена в подобном случае на создание достоверного, правдивого смыслового пространства.

Видится ряд языковых особенностей текстового пространства «От издателя», организующего достоверное смысловое пространство. Прежде всего, имеется источник сообщения, воспринимаемый публикой, современной А.С. Пушкину, в качестве реальной основы «жизнеописания».

Прослеживается троекратное развитие достоверного источника сообщения «жизнеописания И.П.Белкина». Предваряющее жизнеописание текстовое пространство «от издателя» содержит следующую информацию: «мы желали присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного автора». Далее сообщается: «Для сего обратились было мы к Марье Алексеевне Трафилиной, ближайшей родственнице и наследнице Ивана Петровича Белкина». «Она советовала нам отнестись по сему предмету к одному почтенному мужу, бывшему другом Ивану Петровичу». И, наконец, «получили нижеследующий ответ. Помещаем его безо всяких перемен и примечаний».

Укрепляет реальную основу жизнеописания номинация лица с ссылкой на конкретное имя-отчество-фамилию («Марья Алексеевна Трафилина»). Поддерживает достоверность фактов указание социальных ролей лиц – источников информации («ближайшая родственница и наследница Ивана Петровича Белкина», «бывший друг Ивану Петровичу»). При этом номинации социальных ролей отражают близость к «покойному» («ближайшая родственница», «бывший друг»), языковое представление которых создают положительную тональность; тональность доверия.

Поддерживают реальный план восприятия уточняющие ссылки на родственные и наследственные связи при имени-отчестве и фамилии. Полное имя, отчество и фамилия подчеркивает потомственные связи; фамилия очерчивает данный род, указывая и на официальные отношения. В свою очередь, присутствие имени-отчества «Иван Петрович» в соответствующей уточняющей конструкции выступает реально при указании на дружеские отношения.

Вторым планом оформления достоверности источника информации видится ссылка получения сведений «от одного почтенного мужа». Данная ссылка контекстуально приобретает почтительную тональность, источник информации вызывает у читателей, современников А.С. Пушкина полное доверие.

В подобном случае усиливает достоверность жизнеописания приобретение информации «из первых рук»: «от одного почтенного мужа». Предваряет жизнеописание замечание: «Помещаем безо всяких перемен и примечаний».

Тем самым, информация «от издателя», предваряющая «жизнеописание», устанавливает восприятие на достоверное смысловое содержание. Создается восприятие правдивого источника информации, полученной «из первых рук».

«Жизнеописания» приобретает читатель из текста частного письма. Элементы достоверности информации заявлены в этикетных речевых единицах текста письма. Сообщается при установлении контакта дата получения письма («Письмо ваше от 15-го сего месяца получить имел я честь 23 сего же месяца»). Приобретает читатель дату, название места написания ответа письма: «1830 году Ноября 16. Село Ненарадово».

Подобная же жанрово-языковая тенденция – номинации лиц, датировки, географические номинации - прослеживается и в «жизнеописании покойного автора».

Биографические сведения, лежащие в основе «жизнеописания» пронизаны рядом дат, названий мест: «Иван Петрович Белкин родился в 1798 году в селе Горюхине. В 1815 году он вступил в службу в пехотный егерский полк, в коем находился до самого 1823 года. Иван Петрович осенью 1828 года занемог и умер. Он скончался на 30-м году от рождения и похоронен в церкви села Горюхина».

При сообщении о семье Иване Петровиче присутствуют имена, отчества, фамилии родителей, их социальное положение («секунд-майор Петр Иванович Белкин», «Пелагея Гавриловна из дому Трафилиных»).

При этом жизнеописание как жанр отличается не только фактическими данными, биографическими данными. В рамках жанровой принадлежности «жизнеописание» Ивана Петровича Белкина пронизано реалиями, понятными широкому кругу читателей: «вступил в службу», «вступив в управление имения, запустил хозяйство», «ослабил строгий порядок»».

Помимо устойчивых жанровых закономерностей (датировка, номинации лиц и социальных ролей, присутствие географических названий), в текстовом пространстве «жизнеописание И.П. Белкина» присутствуют индивидуально-авторские приемы, усиливающие эффект достоверности фактов. Устойчивым становится в данном случае элементов научного стиля речи, характеризующегося точностью, правдивостью изложения фактов.

В этом плане следует отметить широкое распространение скобочных вставок, содержательное наполнение которых направлено на уточнение, конкретизацию фактов, на усиление восприятия реального повествовательного плана. Наблюдаются следующие примеры: «егерский полк (числом не упомню)»; «никогда не встречалось мне видеть его навеселе (что в краю нашем за неслыханное чудо почесться может)». В этом же плане: «Сменив исправного и расторопного старосту, коим крестьяне его (по их привычке были недовольны), поручил он управление села старой своей ключнице». И, наконец, «С тех пор перестал я вмешиваться в его хозяйственные распоряжения и передал его дела (как и он сам) распоряжению всевышнего».

Достоверно выступает информация, оформленная и примечаниями. Так, сообщение «к женскому полу имел он великую склонность, но стыдливость была в нем истинно девическая*» - завершается указанием оформления сноски. Имеется примечание: *следует анекдот, коего мы не помещаем, полагая его излишним, впрочем, уверяем читателя, что он ничего предосудительного памяти Ивана Петровича Белкина в себе не заключает» (Прим. Пушкина). Подобный же пример организации сноски: «Вышеупомянутые повести были, кажется, первым его опытом, Они, как сказывал Иван Петрович, большею частию справедливы и слышаны им от разных особ**». Следует примечание: «** В самом деле, в рукописи г.Белкина над каждой повестию рукою автора надписано: слышано мною от такой-то особы (чин или звание и заглавные буквы имени и фамилии). Выписываем для любопытных изыскателей: «Смотритель» рассказан был ему титулярным советником А.Г.Н., «Выстрел» подполковником И.Л.П., «Гробовщик» приказчиком Б.В., «Метель» и «Барышня» девицею К.И.Т. (Прим. Пушкина)».

Обращает внимание при этом наличие в примечаниях скобочных вставок с указанием автора информации: «(Прим. Пушкина)».

Достоверность восприятия примечаний усиливает, вместе с тем, стилистический прием, устанавливающий диалог с читателем. Речь идет об языковых единицах, типичных для публицистического стиля. В данном случае это слова-уверения, пронизывающие примечания: «уверяем читателя», «в самом деле».

Смысловое пространство «жизнеописания» пронизано взаимодействием элементов публицистического стиля и языка художественной литературы. Достоверность излагаемых всех биографических сведений «покойного автора» усиливается и тем фактом, что повествование предлагается от первого лица, непосредственного знающего «покойного Ивана Петровича Белкина». Обрамляющие текст письма речевые единицы поддерживают присутствие первого лица: «вы изъявляете мне сове желание иметь подробное известие о времени рождения и смерти, о службе, о домашних обстоятельствах, также и о занятиях и нраве покойного Ивана Петровича Белкина, бывшего моего искреннего друга и соседа по поместьям». Далее: «С великим моим удовольствием исполняю сие ваше желание и препровождаю к вам, милостивый государь мой, все, что из его разговоров, а также из собственных наблюдений запомнить могу».

Повествование от первого лица проходит через все смысловое содержание. В частности: «Быв приятелем покойному родителю Ивана Петровича, я почитал долгом предлагать и сыну свои советы»; «потребовал я хозяйственные книги»; «меня не слушал»; «перестал я вмешиваться в хозяйственные распоряжения»; «до самой кончины своей он почти каждый день со мною виделся, дорожа простою моею беседою»; «оказывал уважение к моим летам и сердечно был ко мне привержен»; «он скончался на моих руках».

Слова благодарности «за доставленные известия» (т.е. за достоверную, правдивую, информацию), наличие инициалов подписи завершают создание реального плана «жизнеописания покойного автора» (И.П. Белкина).

Как видим, структурно-содержательная организация «От издателя» А.С. Пушкина направлена на представление биографических сведений об И.П. Белкине в жанре жизнеописания, содержательное пространство которого отличается достоверностью излагаемых сведений с точки зрения восприятия «ныне публикой»: точка отсчета, при этом, «время» создания авторского текста, предлагаемого читателям. «Жизнеописание» оформляется в данном случае «от издателя А.П.».

Интересно вспомнить факт, демонстрирующий творческую установку А.С. Пушкина на создание реального «жизнеописания Ивана Петровича Белкина» при восприятии современной ему публикой («ныне публикой»). Речь идет о сообщении А.С. Пушкина близкому другу А.П. Плетневу из письма от 9 декабря 1830 года: «Скажу тебе (за тайну) что я в Болдине писал, как давно уже не писал. Вот что я привез сюда: 2 последние главы Евгения Онегина, 8-ую и 9-ую, совсем готовые в печать. Повесть, писанную октавами (стихов 400), которую выдадим Anonyme. Несколько драматических сцен, или несколько трагедий: Скупой Рыцарь, Моцарт и Салиери, Пир во время чумы, и Дон Жуан» (Пушкин ПСС: 1996: 133). «Сверх того написал около 30 мелких стихотворений. Хорошо?» (там же). «Еще не все (Весьма секретное). Написал я 5 повестей, от которых Баратынский ржет и бьется – и которые напечатаем также Anonyme» (там же). Установка на издание Повестей и, соответственно, вступительного текста «От издателя», предваряющего их, анонимно (без указания собственного имени как автора) демонстрирует организовать восприятие широкого круга читателей на правдивое смысловое содержание, предлагаемое «издателем А.П.». Присутствующие в тексте «примечания Пушкина» (широко известного «публике» поэта) направлены на укрепление реального плана смыслового содержания.

«Ныне публике» - широкому кругу читателей, нашим современникам – «От издателя» в своей целостности выступает в качестве единства вымышленного и реального планов, как правдоподобное «жизнеописание И.П. Белкина», авторско-стилистические приемы которого выступают образцом уникального публицистического текста.

При этом информацией, имеющей реальную основу, очерчивается для современного нам читателя следующее текстовое пространство:

«Взявшись хлопотать об издании Повестей И.П. Белкина, предлагаемых ныне публике, мы желали к оным присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного автора и тем отчасти удовлетворить справедливому любопытству любителей отечественной словесности.

Помещаем его безо всяких перемен и примечаний, как драгоценный памятник благородного образа мнений и трогательного дружества, а вместе с тем, как и весьма достаточное биографическое известие.

А.П.»

Оформилась традиционно-жанровая краткая вступительная информация, предваряющая «жизнеописание покойного автора». Имеется сообщение о творческой лаборатории («взявшись хлопотать об издании Повестей И.П. Белкина, предлагаемых ныне публике, желали присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного автора»), сообщается о публикации заявленного «жизнеописания» («помещаем его»). Присутствует оценка предлагаемого «жизнеописания» («как драгоценный памятник благородного образа мнений и трогательного дружества, а вместе с тем, как и весьма достаточное биографическое известие»). Имеются слова благодарности «за доставленные известия», выражается надежда, «что публика оценит их искренность и добродушие». Завершает речевое высказывание подпись («А.П.»).

Основанием развития данного смыслового содержания выступает текстовое пространство, исходящее «от издателя», обрамляющее текст частного письма в искомом публицистическом тексте.

Организованное самоценное смысловое пространство меняет смысловые доминанты текста жанра «от издателя», смещает смысловые акценты.

Появляется новый «герой» предполагаемого «жизнеописания». Доказательством тому служит начальная фраза самоценного текстового пространства: «Взявшись хлопотать об издании Повестей И.П. Белкина, предлагаемых ныне публике, мы желали к оным присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного автора». Так, «ныне публика» приобретает установку на восприятие последующего «жизнеописания»: «жизнеописания покойного автора», автора «Повестей И.П. Белкина». Другими словами, созданное текстовое пространство «от издателя» становится вступительной частью к жизнеописанию известного нам автора «Повестей И.П. Белкина».

Краткая форма организованного текстового пространства, приобретенное смысловое содержание, языковая структура наполняет новое самоценное речевое высказывание особой тональностью. Создается тональность «памяти». Реализуется, при этом, переносное значение «памятника» («помещаем его как драгоценный памятник»).

Развивается тональность памяти, поминания. Данная способность авторского текста приобретается на основе реализации семантического значения «памятник» современного русского литературного языка. Имеется в виду зафиксированное в толковых словарях значение: «памятник» - это «все, что сделано для облегчения памяти, для того, чтобы помнить или поминать» (Даль. 1998. т.3. с.14). Следует отметить, подобное же переносное значение «памятника» фиксируется и в «Словаре языка Пушкина» (2000. т.3): «вообще то, что служит напоминанием о ком-нибудь, о чем-нибудь, свидетельством чего-нибудь» (с. 286). Интересно заметить, при этом, стабильность очерчиваемой тональности, воспринимаемая «ныне публикой». Так, «ныне публика» воспринимает «как драгоценный памятник» и «жизнеописание покойного И.П. Белкина». Известный оценочный план относительно «жизнеописания И.П. Белкина» фиксируется в «Словаре языка Пушкина» в качестве примера развития переносного значения языковой единицы (там же).

Новое смысловое содержание сохраняет основные признаки жанра «от издателя», выступая фактически достоверным единством. Имеется следующая информация: «Помещаем его безо всяких перемен и примечаний», указывая на «жизнеописание автора Повестей И.П. Белкина» («помещаем его»), очерчивая достоверность «жизнеописания» («безо всяких перемен и примечаний»). В единстве фразы выступает оценочное относительно данного «жизнеописания»: «как драгоценный памятник благородного образа мнений и трогательного дружества, а вместе с тем, как и весьма достаточное биографическое известие». Поддерживается достоверный план повествования («как весьма достаточное биографическое известие»). И, наконец, укрепляют реальный план повествования инициалы «А.П.», соотносимые с именем и фамилией «покойного автора Повестей И.П. Белкина».

Определяются языковые средства выражения, отражающие самодостаточность текстового пространства при завершенности смыслового содержания. Смысловое содержание пронизано ключевыми словами, демонстрирующими авторский процесс от начала творческих действий (при выражении установки, желания автора) до их завершение («Взявшись хлопотать, мы желали хотя» - «помещаем»). Авторским сигналом законченности смыслового содержания выступает подпись («А.П.»).

Вполне закономерно, при этом, преобладание семантических доминантов, отражающих развитие творческой лаборатории «издателя», которые имеют в своей языковой основе глагольные формы, выступающие в единстве с объектными отношениями. Фиксация развития творческого замысла потребовало преобладание глагольных форм, сохраняющихся в ключевых словах. Это: деепричастие в сочетании с инфинитивной формой («взявшись хлопотать»), глагольная форма в единстве с инфинитивом («желали присовокупить») и, наконец, единичный глагол («помещаем»).

Необходимо отметить многосоюзие, пронизывающее текстовое пространство, создающее эффект смыслового целого. В организации смыслового содержания участвуют присоединительные союзы «и»; «а, вместе с тем, как и». Усилительную функцию играет «а», причем, в «двойном союзе» («как драгоценный памятник благородного образа мнений и трогательного дружества, а вместе с тем, как и весьма достаточное биографическое известие»).

Лексико-синтаксическая организация текстового пространства передает адекватный данному жанру книжный стиль речи: двусоставное предложение с однородными сказуемыми, осложненное деепричастным оборотом в препозиции; односоставное предложение с оценочным оборотом с однородными второстепенными членами.

В свою очередь, реализация тональности «памяти» и «поминания», установка на уникальное смысловое содержание, «время» осмысления повествования («ныне») к созданию глубоко экспрессивного плана созданного текста. Тем самым, речь идет о создании индивидуально-авторского текста жанра «от издателя».

Вместе с тем, экспрессивный план повествования усиливает установка смыслового содержания на «любопытство», интерес: «удовлетворение справедливому любопытству любителей отечественной словесности». В своем единстве создается эмоциональный тон самоценного текстового пространства: тон «памяти», «поминания», развиваемый на основе возвышенной тональности благодаря контекстуально-содержательному плану языковых единиц. При этом адресность – «любителям отечественной словесности» - позволяет говорить о новом самоценном пространстве, предназначенном особому кругу «публике».

Итак, восприятие текстового пространства «От издателя» А.С. Пушкина при точке отсчета адресности «ныне публике» ведет к приобретению эстетически значимых самоценных смысловых пространств.

Восприятие «От издателя», прежде всего, «ныне публикой» - живущей во времена А.С. Пушкина – ведет к приобретению смыслового содержания адекватно устоявшемуся статусу произведения. Публицистический текст в подобном случае выступает в качестве текста, предваряющего пять известных повестей (Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка», «Выстрел», «Метель»). Читатель «От издателя» приобретает информацию о «хлопотах издателя А.П.», а также «жизнеописание покойного автора Ивана Петровича Белкина», воспринимаемое как фактически достоверное повествование.

В единстве достоверных фактов и вымышленных воспринимается текстовое пространство нашими современниками: «ныне публикой», широким кругом читателей. Вместе с тем, семантическое наполнение слова «ныне» дает возможность современному нам читателю очертить содержательное выражение, воспринимаемое в качестве достоверной информации. «Ныне публика» в подобном случае приобретает индивидуально-авторский текст публицистического стиля.

Постоянными реалиями «ныне публике» остается информация касательно творческой лаборатории «издателя», сообщение о последующем «жизнеописании покойного автора». Структурно-содержательная организация приобретенного смыслового содержания демонстрирует сохранение и жанровой принадлежности («от издателя»).

Новое содержательное наполнение вступительной части обусловливает, соответственно, новое самоценное «жизнеописание покойного автора». Языковые условия реализации данного смыслового содержания определяются в качестве последующего вопроса осмысления текстового пространства А.С. Пушкина «болдинского периода».

Литература:

1. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в четырех томах. Тот третий. М., 1998

2. Словарь языка Пушкина: в 4 т. Том третий. М., 2000