СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ "ТЕРРОРИЗМ" И "ЭКСТРЕМИЗМ" В АСПЕКТЕ РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Халин Вадим Игоревич

Институт государства и права

e-mail: aptuct@list.ru

Для правильной правовой оценки соотношений понятий "экстремизм" и терроризм" следует прежде всего начать с истории возникновения, а также конкретных признаков каждого из понятий.

Ряд ученых склоняются во мнении, что авторство данного термина принадлежит французскому мыслителю Ш. Монтескье, который перевел слово «террор»с латинского на французский язык для характеристики деспотического государства, которое представляет собой нагнетание атмосферы страха и террора правителем на подданных[1]. Другие авторы придерживаются мнения, что «понятие террор ввел Аристотель для обозначения особого типа ужаса, который овладевал зрителями трагедии в греческом театре. Считается, что осмысление террора посредством театра породило ритуал суда как разновидности театра, побеждающего террор через закон[2].

Обобщая изученные определения, выведем признаки, характеризующие терроризм:

· социальное явление (возможно только в обществе, в связи с тем, что именно оно является объектом воздействия);

· деяние в форме физического или психического насилия;

· устрашение как способ воздействия на общество;

· оказание воздействия с целью изменения политической, идеологической и иной ситуации.

Рассмотрим теперь исторические аспекты возникновения определения экстремизм, а также его ключевые признаки.

С середины XIX в. стали использоваться термины «extremism» и «extremist» сначала в Англии, где они широко употреблялись в политической прессе. В США эти понятия возникли во время Гражданской войны (1861-1865 гг.), когда бескомпромиссных представителей обеих враждующих сторон Юга и Севера называли «экстремистами обеих частей страны» («extremists of both parts of the country»)[3]. Выделяя основные признаки данного определения из множества научных определений, обратим внимание на следующие:

· социальное явление;

· крайнее проявление, нарушающее общественные отношения (применяется насилие и возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни).

В соответствии с законодательством терроризм является одной из разновидностей экстремистской деятельности (см. п. 1 ст. 3 Федерального закона от 06.03.2006 № 35-ФЗ (ред. от 08.11.2011) "О противодействии терроризму", п. 1 ст. 1 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ (ред. от 29.04.2008) "О противодействии экстремистской деятельности"), в связи, с чем можно сделать вывод, что понятие экстремизм шире понятия терроризма.

Однако термин «террор», как мы с вами убедились ранее, появился раньше «экстремизма» на несколько десятилетий, а возможно столетий.

Согласно статье 13 Конституции Российской Федерации запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни.

В свою очередь, международно-правовые стандарты в области прав человека (Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 года) провозглашают право каждого человека на свободное выражение своего мнения.

Опять же, согласно Шанхайской конвенцией о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 года предусмотрено, что терроризм, сепаратизм и экстремизм, вне зависимости от их мотивов, не могут быть оправданы ни при каких обстоятельствах, а лица, виновные в совершении таких деяний, должны быть привлечены к ответственности в соответствии с законом.

Таким образом, часто при разбирательстве дел о преступлениях экстремистской/террористической направленности суды должны обеспечивать равновесие между необходимостью защиты публичных интересов и иными гарантированными Конституцией РФ правами и свободами.

Наряду с этим, российское уголовное законодательство рассматривает эти две группы преступлений (террористической и экстремисткой направленности) как самостоятельные: экстремистские преступления отнесены к посягательствам на основы конституционного строя и безопасности государства, а преступления террористического характера – к посягательствам на общественную безопасность. Таким образом, российское уголовное законодательство не отражает генетической связи экстремизма и терроризма.

Также положения Уголовного кодекса не позволяют сделать вывод о взаимосвязи терроризма и экстремизма.

Во-первых, в статьях Уголовного кодекса РФ (ст. 205 - 205.5 УК РФ), предусматривающих ответственность за преступные действия террористического характера, не указан в качестве возможного мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Более того, терроризм предполагает совершенно определенную цель совершения преступного деяния - воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями либо дестабилизация их деятельности (ч. 1 ст. 205 Уголовного кодекса РФ).

Во-вторых, среди преступных посягательств, содействие совершению либо финансирование которых является преступлением, также не указаны преступления экстремистской направленности.

В-третьих, в ст. 3 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ "О противодействии терроризму" при описании содержания понятий "терроризм", "террористическая деятельность" и "террористический акт" также отсутствует какое-либо указание на экстремизм либо мотив ненависти по расовому, национальному, политическому, идеологическому либо социальному признаку[4].

Таким образом, можно сделать вывод, что российское национальное уголовное законодательство не выделяет таких составов преступлений, которые бы отражали факт совершения преступлений террористического характера с признаками экстремизма. Следовательно, террористические акты, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, а тем более – в составе экстремистского сообщества, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений, что представляет собой определенный правовой пробел не позволяющий дать надлежащую уголовно-правовую оценку террористическому акту, который совершается по экстремистским мотивам и не сопровождается целями воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями.

Если рассматривать понятие "экстремизм" шире, чем понятие "терроризм", то не сложно заметить, что помимо терроризма, экстремизм включает в себя иные противоправные действия, соединенные с насилием либо угрозой его применения. Например, воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования; пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности человека и нарушение прав, свобод и законных интересов человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии[5].

К общим признакам терминов опять же будет относиться идеология насилия, однако отличительной чертой террористической деятельности от экстремистской будет наличие у лица цели воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями.

В заключение можно сделать вывод, что в противовес тому, как нам зачастую преподают информацию СМИ, о том, что понятия "экстремизм" и терроризм" синонимы, данные определения имеют свою характерную специфику. Вместе с тем экстремизм по своему содержанию значительно шире понятия «терроризм», поскольку именно с помощью террора экстремистские организации все чаще достигают поставленных перед собой целей.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

[1] Яковлев А. Ю. И вновь о терроризме: еще одна попытка найти его дефиницию // Социально-гуманитарные знания. 2012. № 4. С. 118 – 119.

[2] Бахтеева А. Р. Политический терроризм как социальное явление современности: дис. … канд. социолог. наук. М., 2010. С. 16.

[3] Корнилов Т. А. Возникновение, развитие и понятие экстремизма // Российский следователь. 2011. № 17. С. 23-25.

[4] Грудцына Л.Ю. Свобода и гражданское общество // Образование и право. 2011. № 1(17). С. 22 - 30.

[5] Солопченко Д.В. Новые тенденции развития законодательства об экстремизме и терроризме в Российской Федерации и за рубежом // "Российский следователь", 2014, № 6.