Румянцева Елена Евгеньевна,

Румянцева Елена Евгеньевна,

доктор экономических наук, профессор,

Колдин Юрий Владимирович, соискатель

Международный институт государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, Россия, e.p.centre@mail.ru

ТЕОРИЯ КРИЗИСНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ ЭКОНОМИК СТРАН МИРА: ЗАКОНОМЕРНАЯ ФАЗА ЦИКЛА ИЛИ СЛЕДСТВИЕ НЕЭФФЕКТИВНЫХ СИСТЕМ УПРАВЛЕНИЯ?

В настоящее время тема антикризисного управления предприятиями и государственного антикризисного регулирования, особенно в контексте их эффективности (результативности) становится одной из самых значимых в связи с изменением социально-экономических условий хозяйствования, уровня жизни, соблюдения морально-этических норм и правил (по их многочисленным характеристикам) в сторону ухудшения по причине такого явления как кризисы, в частности – в связи с их учащением и расширением многообразия, а также во многом – неопределенностью и недостаточной проработанностью теоретических подходов, неточностью и необязательным характером для исполнителей формулировок действующего российского законодательства.

Проблема кризисов – выявления их сущности, разделения по признакам классификации с ранжированием по значимости, многокритериальной оценки их проявления, места и роли в циклическом развитии всего человечества и отдельно рассматриваемых организаций и систем и пр. рассматривается в трудах многих известных экономистов.

Первый вопрос – как следует грамотно определять кризис. Второй вопрос – как на основании четкой идентификации наиболее экономично его предупреждать или противодействовать в период наступления.

На этот вопрос ответ в мировой экономической науке получен. Кризис – это остро проявляющееся негативное явление – от нищеты и голода граждан до общесистемных проблем, не влекущих за собой падение рождаемости и рост числа преждевременной смерти граждан. Получили широкое распространение следующие трактовки данного понятия. Кризис – это:

а) переломный момент, тяжёлое переходное состояние, обострение, опасное неустойчивое положение[1];

б) состояние, при котором существующие средства достижения целей становятся неадекватными, в результате чего возникают непредсказуемые ситуации и проблемы (ВИКИПЕДИЯ – по данным Словаря по общественным наукам)[2];

в) крайнее обострение противоречий в социально-экономической системе (организации), угрожающее ее жизнестойкости в окружающей среде; переломный момент в последовательности событий и действий[3];

г) процесс, в котором ранее переоцененные (приобретшие до кризиса нереально высокую стоимость) активы обретают свою новую, реальную и справедливую (по мнению участников рынка) стоимость[4].

На наш взгляд, наиболее перспективным для дальнейшего развития является определение кризиса как результата обострения противоречий, что отражает общефилософскую основу процессов жизнедеятельности вообще и экономического развития, в частности, а также что это – состояние объекта управления (государства в целом, предприятия, личностей), когда прежние меры воздействия на него становятся несостоятельными и происходит их переосмысление и деградация объекта, если в отношении него не будут предприняты меры по изменению прежней системы воздействия. Поэтому социальная подоплека кризисов налицо, кризис – это конфликт. А согласно теориям конфликтологии, конфликт, который выходит на поверхность и «взрывает» сложившиеся хозяйственные связи, не всегда имеет негативные последствия для участников процессов управления социальными системами. Кризис как конфликт, как обострение противоречий может приводить к резкому повышению производительности труда и эффективности общего управления объектами хозяйствования, включая повышение эффективности системы государственного регулирования экономики. Поэтому, на наш взгляд, с позиции управления социальными системами, а не технократических (инновационных) и/или финансовых потрясений было бы правильно рассматривать теорию кризисов и как теорию необходимости разрешения противоречий, накапливаемых на протяжении определенного времени. Если данные противоречия не разрешаются в ходе антикризисного управления и антикризисного государственного регулирования кризисы воспроизводятся снова. Отсюда – неизбежность их учащения – из-за неразрешенных в ходе прежних кризисов противоречий как бед экономики и негативов в согласовании, взаимоувязывании интересов многочисленных социальных групп.

В связи с таким теоретическим, фундаментальным осмыслением сущности кризисов, неслучайно А.А.Богданов выделял два главных типа всей совокупности кризисов – «конъюнгационные», соединительные и «дезъюнктивные», разрушительные. «Все кризисы, наблюдаемые в жизни и природе, все «перевороты», «революции», «катастрофы» и проч. Принадлежат к этим двум типам»[5]. Тем самым он еще и подчеркивал всеобщий характер разработанной им организационной науки, являющейся, по нашему мнению, частью всеобщей теории управления, носящей междисциплинарный характер, поскольку организация является одной из многих функций управления как процесса, носящего циклический характер, но по технологии его развития связанный не с кризисом и подъемом, а планомерным характером повышения его качества.

Экономические кризисы на протяжении длительного периода истории мировой экономической мысли с определенной фазой цикла производства (подъем, кризис, депрессия). Исследованию кризисов в контексте циклического развития посвящены, в частности, труды В.Гильфердинга[6], М.И.Туган-Барановского[7], Ж.Лексюра[8], У.К. Митчелла[9], К.Маркса[10], Дж.Китчина[11], Е.Лакомба[12] и других исследователей.

К.Маркс считал, что главной движущей силой развития капитализма является получение прибыли и сверхприбыли путем присвоения прибавочной стоимости, производимой рабочими, а основным противоречием капитализма - противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения. По мнению марксистов, капиталистическое производство было основано на анархии производства и подчинено стихийным законам развития. Отсюда неизбежность возникновения при капитализме периодических экономических кризисов, принимающих форму кризисов перепроизводства, когда товаров производится больше, чем может поглотить рынок, ограниченный платежеспособным спросом трудящихся, жизненный уровень которых в условиях капитализма непрерывно снижается (этот вывод не получил подтверждения на практике).

Ж.Лексюр – французский экономист и историк, проанализировав, например, историю французских, немецких, английских и американских кризисов за период с 1810 по 1922 гг., выдвинул теорию, в соответствии с которой экономические циклы объясняются условиями получения прибыли, и прежде всего ожидания предпринимателей в ее получении. О повышательной волне Ж.Лексюр писал, что она возникает только под воздействием сил изобретения, появления новых потребностей и новых отраслей промышленности, т.е. речь идет не просто об инновациях, чисто схоластическом инновационном подходе, развиваемом сегодня на основе идей технократизма без учета ценности кадровой составляющей, а о действии разнонаправленных сил, представляемых, очевидно, разными социальными группами населения, политиков стран и мировой цивилизации в целом, которые способствуют в случае наступления кризисов пробуждению на их фоне повышательных волн в соответствии с господствовавшей в то время в международном сообществе теорией циклического развития экономик стран мира.

Английский экономист и статистик Дж.Китчин вошел в мировую историю экономической мысли с концепцией выявленных им «малых» циклов продолжительностью 40 месяцев и циклов, состоящих из двух-трех «малых». Эти «малые» циклы получили название циклов Дж.Китчина.

Н.Д.Кондратьев, подразумевая под кризисами 2-ю фазу экономического цикла, предлагал различать малые циклы, охватывающие 7-11 лет, и большие циклы, охватывающие от 40 до 50 лет[13]. Но никто данной теорией ни в практике государственного регулирования экономики, ни в современной законотворческой деятельности, ни в российской или международной статистике не использует концепцию временных экономических циклом с данной или любой другой периодичностью.

Таким образом, экономическая теория XIX и XX века исходит из предпосылки, что циклические колебания и кризисы как их составляющая являются неотъемлемыми характеристиками экономического развития, поэтому многие исследования данного периода в отличие от современных научных постановок проблемы с выделением исключительно фаз кризиса и роста, но как показателя, а не как характеристики циклического развития России, были посвящены проблемам сглаживания именно негативных моментов цикличности.

Ученые и политики выделяют множество факторов современных кризисов, не ранжируя их по значимости и по критериям выделения. Кризис, в общепринятой современной законодательной стандартизации данного понятия, - это катастрофа для всех. Проблема заключается лишь в применении мер антикризисного регулирования, которые между собой не сравниваются и не анализируются на основе обратной связи с объектом управления, опять же таки на основе применения факторного анализа.

Как справедливо отмечается в публикации Д.Фролова, технологический детерминизм стал распространенным подходом к объяснению причин глобального экономического кризиса. Он проявляется в многообразии различных концепций - смены технологических укладов (С. Глазьев), подъема новой длинной волны кондратьевского цикла (М. Хирука, В. Дементьев), «инновационной паузы» (В. Полтерович), парадигмального сдвига (К. Перес) и др. «Сторонники технологических версий, - приходит в своем исследовании к такому выводу автор, - едины в главном: ключевой причиной кризиса они признают эволюционный сдвиг в технологической структуре глобальной экономики. Различия между этими концепциями носят преимущественно терминологический характер… Значительное распространение получила гипотеза об исчерпании потенциала информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) широкого применения как главной причине глобального кризиса. Однако аргументация сторонников этой точки зрения явно уязвима для критики… Межотраслевой перелив капитала в условиях глобального замещения технологий широкого применения и базирующихся на них укладах был далеко не главной причиной кризиса…». По заключению Д.Фролова, «концепции «технопауз» и техноэкономических парадигмальных «разрывов» лишь ретушируют и искажают реальные движущие силы мирового кризиса - глубочайшие институциональные противоречия глобальной системы воспроизводства фиктивного капитала… Хотя представители технологической «ветви» теории кризисов учитывают влияние институциональных условий и факторов на развитие технологий, этот аспект их исследований разрабатывается по остаточному принципу… В результате институциональные формы и механизмы технологического развития, особенно в фазе экономического кризиса, изучены пока крайне слабо, а их анализ опирается на очень общие представления об институтах…. Ясно одно: постулаты современных теорий экономического развития и кризисов далеко не столь однозначны, как кажется на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении технологические версии мирового кризиса обнаруживают слабость аргументации и ограниченность; выясняется сомнительность выдвижения технологий на роль ключевого фактора эволюции хозяйства; становится очевидной недооценка роли институтов в технологическом прогрессе; складывается убеждение в неправомерности универсализации «теоремы Коуза» и необходимости ее расширения»[14].

В соответствии со стандартизированной в мировой науке логике классификации различных понятий и явлений в развитии общества можно выделить наднациональные и национальные: внутренние – внутри рассматриваемого объекта управления, в данном случае подверженного кризису и внешние – применительно к объектам микроуровня.

Наднациональные (международные и глобализационные) факторы обуславливают вхождение в кризис отечественного нефтегазового комплекса, в первую очередь, в связи с изменением мировых цен на экспортную продукцию и нецелесообразностью в связи с этим сохранения или расширения экспортной составляющей.

К неэкономическим наднациональным факторам, обуславливающим поведение населения стран мира, кадров на местах, целесообразно, на наш взгляд, относить недостаточную зрелость и позитивность суждений и поступков людей-представителей современного общества в его глобальном и наднациональном проявлении, т.к. деятельность каждой известной личности в условиях открытости информации публична, авторитетна своим примером (в механизме подражания известным личностям) и оказывает своими открытыми суждениями то или иное влияние на ход развития ситуации (например, предупреждает о кризисах, которые так и не наступают, или наоборот – не реагирует на существенные изменения и притупляет тем самым реакцию своих сторонников).

В масштабах общественных связей также могут выделяться в качестве приоритетных те или иные суждения, отличные от объективной истины и систем общенаучных знаний, или напротив – придерживающиеся их. Сложившийся средневзвешенный и значимый уровень общественной нравственности, культуры, этики, морали, религиозных предпочтений и воззрений, включая религиозные разногласия, до сих пор урегулируемые с оружием в руках, а не путем заблаговременного поиска примиренческих позиций конфликтующих не по нормам права сторон, также оказывает различное влияние на степень негативного влияния кризиса. Состояние конфронтации в обществе всегда усиливает действие кризисов, вызванных влиянием процессов глобализации и т.п.

Национальные факторы более разнородны. На первое место ученые-исследователи проблем антикризисного управления и антикризисного государственного регулирования выдвигают несовершенство систем управления, связанных с недостаточной компетентностью кадров, игнорированием важнейших принципов их критериального отбора при формировании штата, применением незрелых организационных схем управления, отличающихся низкой эффективностью работы на местах, бездействием, конфлитностью и пр. и как следствие – неадекватной нуждам экономики системой принятия и исполнения управленческих решений – неэффективных, трудно прогнозируемых, безотчетных, наносящих ущерб и без внешнего воздействия других кризисообразующих факторов и т.п. Т.е. неэффективная система управления сама по себе – главный кризисообразующий фактор национального масштаба, тормозящий прогресс, а при росте степени неэффективности – провоцирующий развитие разного рода кризисов разной степени сложности[15]. В таком контексте теория объективного (вне сознания и фактического участия людей как интеллекта, труда, организации и кооперации) циклического развития экономики неприменима к объяснению проблемы кризисов, возникающих вследствие неэффективного управления объектом – как на уровне государства в целом, так и на уровне отдельных органов власти (общенациональной, региональной или муниципальной) и субъектов хозяйствования (как частного сектора, так и государственного и бюджетного).

Внутрисистемный кризисообразующий фактор связан не только с кардинальным пересмотром кадровой и организационной составляющей процесса управления, тесно взаимосвязанными, но и с организационно-технической (уровнем технического оснащения) и финансово-экономической, основанной на компетентном учете затрат, организации финансирования, включая задействование технологий продаж конечного продукта со своевременной и гибкой системой оплат за него.

В соответствии с пониманием кризиса как состояния объекта управления, в большей степени связанного с действием конкретных кризисообразующих факторов, а не наступлением определенных фаз цикла (из действующего законодательства и современной прикладной международной экономической теории нет пока определенности какой именно фазы какого именно цикла при их очевидном многообразии и учащении за последние годы), применяется разнообразная классификация кризисов, которую можно представить в обобщающем виде следующим образом.

Первоначально российская теория антикризисного управления базировалась на постулате необходимости принятия мер, связанных с выходом из внезапно наступившего кризиса. Вместе с западными коллегами-антикризисниками в Российской Федерации также пришло понимание того, что антикризисное управление (антикризисное регулирование на макроуровне) - это целенаправленная деятельность сначала по оценке вероятности и последствий потенциальных кризисов, разработке стратегии антикризисных действий, выявлению ранних значимых признаков кризисов, реализации систем мер по предупреждению и преодолению кризисов, ликвидации их социально-экономических последствий и недопущению кризисов в перспективе.

Однако дальнейшее развитие идей именно эффективного антикризисного государственного регулирования и управления на микроуровне стало связываться с понятием эффективности управленческой деятельности вообще. Например, А..Н.Ряховская и Е.А.Файншмидт приводят в своих лекция в Финансовом университете при Правительстве РФ такую обобщающую оценку вины руководителей в кризисах предприятий, очевидно, предполагая, что уровень управления государством еще более сложный и на первых этапах необходимо разобраться с проблемами антикризисного регулирования микроуровня[16]: «57,5% всех кризисов предприятий в мире происходят из-за руководства». Хотя какого именно руководства – не конкретизируется.

По опубликованным в открытой печати данным американских специалистов по антикризисному управлению и предупреждению кризисов, главной причиной банкротства предприятий в США в 2002-2011 гг. стало их неэффективное управление, а точнее руководство компаний – 50%, в 32% случаях ВИНОВНЫ наемные работники и 18% - прочие участники производственно-хозяйственной деятельности[17].

Конков В.И. пишет, что внешние причины кризисов связаны в первую очередь с несовершенством управления на макро- и микроуровнях, а уже затем – «с инновациями (новые научные знания, развитие научно-технического прогресса), с природными изменениями (например, ухудшение экологической ситуации), наконец, с обстоятельствами непреодолимой силы». Внутренние причины кризиса, - по его мнению, - связаны ТОЛЬКО с «неэффективным менеджментом на предприятии из-за непрофессионализма персонала, усложнения деятельности вследствие роста масштабов бизнеса и консерватизма личности»[18].

По мнению Бабушкиной Е. А., Бирюковой О. Ю. и Верещагиной Л. С. целесообразно ставить вопрос не о проблеме эффективности системы государственного управления, включая Россию, а о возможности и угрозе кризиса государственного управления. По их мнению, – «это особая форма политической системы общества, органов государственной власти, сопровождающаяся нестабильностью, снижением уровня управляемости социально-экономическими процессами, разбалансированностью политических институтов, обострением политических конфликтов, нарастанием противоречий в обществе»[19].

О вынуждаемом развитии систем двойных стандартов и оборотничества в условиях коррупции как причин кризисных состояний общества вынужденно пишут представители ГУ-ВШЭ А. А. Яковлев, Ю. А. Данилов и Ю. В. Симачев: «Хроническая нестабильность «правил игры» в России реализуется в двух измерениях. На политическом уровне все чаще говорится одно («мы хотим инноваций и модернизации», «мы создаем диктатуру закона»), а делается другое (поддержка оказывается социально значимым, но низкоэффективным компаниям, приближенным к власти; закон применяется избирательно и не затрагивает представителей государства). На бюрократическом уровне постоянно инициируется масса новых частных изменений законодательства, которые объясняются благими целями, но по факту ведут к перманентному изменению правил игры. Результатом обеих тенденций является то, что компании не могут выстраивать долгосрочные стратегии и формировать соответствующую систему долгосрочных стимулов, если только отдельная корпорация сама не в состоянии создать для себя благоприятный режим (предпринимая индивидуальные или коллективные действия)»[20].

Таким образом, научно доказано и многократно подтверждено практикой, что неэффективное управление, о котором забывают почему-то писать в современной российской науке с коррупционным началом, и на макро- и на микроуровне является уже само по себе первоосновой многочисленных бедствий, попадающих впоследствии под понятия разнообразных «кризисов», использованием данного термина перекладывающим пока вину на сторонние от этой аксиоматичной первопричины обстоятельства. Поэтому теория эффективного управления должна стать основной в раскрытии прогрессивного потенциала пока еще обособленных от нее направлений антикризисного государственного регулирования на макроуровне и антикризисного управления на микроуровне в контексте их эффективности.

Напомним, что в широком смысле управление трактуется наиболее, на наш взгляд, точно, как процесс поддержания функционирования или перевода системы из одного состояния в другое посредством целенаправленного воздействия на объект управления с целью изменения его состояния. И это определение является общим для всех типов управления: в живой и неживой природе и управления социальными системами[21].

Ссылки на источники по тексту статьи: