История/1

История/1. Отечественная история

К. и. н., доц. Костяев Э. В.

Саратовский государственный технический университет, Россия

Роль меньшевиков в Февральской революции 1917 года

В первые же дни Февральской революции меньшевики заняли руководящее положение в Советах, являвшихся одной из властных структур новой России. Лидер меньшевистской фракции IV Государственной думы Николай Чхеидзе 27 февраля был избран председателем Петроградского Совета (Петросовета), который в первые месяцы революции был значительно более влиятельным властным органом, чем Временное правительство (в Москве, Тифлисе, Самаре и Екатеринославе аналогичные должности заняли соответственно меньшевики Лев Хинчук, Ной Жордания, Исидор Рамишвили и Пётр Орлов). Товарищем председателя Петросовета стал ещё один думский меньшевик Матвей Скобелев. Также 27 февраля советом старейшин Государственной думы Чхеидзе был выбран в состав её Временного комитета, взявшего на себя дело формирования нового правительства, но отказался участвовать в комитете, решив сконцентрироваться на работе в Совете. Отказался Чхеидзе также и от предложенной ему 1 марта должности министра труда во Временном правительстве[1], исполнив принятое в тот же день решение Исполнительного комитета Петросовета. По сведениям на 28 февраля, из 26 членов этого комитета 13 были меньшевиками[2].

Роль меньшевизма в Февральской революции была, по мнению меньшевистского историка Юрия Денике, «очень велика», а в некоторые моменты она являлась и вовсе определяющей, поскольку решения именно меньшевиков направляли дальнейшее развитие революции. Таким моментом было образование Временного правительства, в котором меньшевики отказались участвовать, выразив тем самым своё принципиальное нежелание участвовать в государственной власти: «Они были революционной партией и, тем не менее, отказались от участия в революционной власти, – писал Денике. – Этот на первый взгляд парадоксальный факт, однако, совершенно логически вытекал из меньшевистской, да и вообще из социал-демократической концепции революции, и из того, что можно назвать психологией меньшевизма, которая в этом отношении была в полной гармонии с его теоретической концепцией. Этим меньшевики резко отличались от большевиков, обладавших волей к власти, вопреки разделяемой ими концепции революции, которая и для тех и для других была революцией буржуазной». А буржуазный характер революции, согласно этой концепции, автоматически предрасполагал к отказу от участия во власти[3].

Занятие меньшевиками руководящих постов в новых властных структурах революционной России, на первый взгляд, может показаться фактом неожиданным и труднообъяснимым. Особенно при том, что наиболее влиятельные вожди небольшевистской части российской социал-демократии – Плеханов, Аксельрод и Мартов – в дни Февральской революции находились за границей, а Церетели – в ссылке. Но при этом нельзя забывать, что и основные лидеры других революционных партий (Ленин, Чернов и др.) пребывали тогда в эмиграции или ссылке. А вот меньшевикам несказанно повезло – в Петрограде в тот момент находились такие их представители, как лидеры Рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета (РГ ЦВПК) Борис Богданов и Кузьма Гвоздев, а также Скобелев, Чхеидзе и Кº. Эти деятели оказались в нужное время в нужном месте, в самом сердце Февральской революции, что во многом и предопределило преобладание меньшевиков в руководящих органах Советов на протяжении последующих месяцев: «Налицо не было никого из политических руководителей и теоретиков партии, – писал Денике. – И вообще людей было очень мало. В основном это была небольшая фракция 4-ой Государственной Думы и те меньшевики-практики, которые работали в рабочей группе при ЦВПК. Эти практики менее всего были склонны к чуждому для них делу управления государством и считали себя к нему совершенно неподготовленными». Но зато с большим энтузиазмом и величайшей энергией они «отдались делу, которое, наоборот, было для меньшевиков самым близким и ценным – организации рабочих масс, развитию их самодеятельности и в первую очередь созданию Совета рабочих депутатов». Несмотря на отказ меньшевиков от вхождения во власть, фактически они с самого начала оказались её участниками, причём именно их отказ определил саму структуру власти в форме так называемого «двоевластия»: «Это было следствием того руководящего положения, – полагал Денике, – которое меньшевики заняли в Петроградском Совете, а затем и почти во всех местных советах. Эти советы, как и Петроградский Совет, не проявляя стремления к захвату власти, фактически становились органами власти, не подчинёнными тому всероссийскому органу власти, каким в принципе должно было быть Временное Правительство, но каковым оно не стало». Советы, конечно, не представляли всех слоёв населения, но, состоя из выборных рабочих и солдатских депутатов, пользовались авторитетом у части населения, имевшей в то время решающее значение, наиболее активной и получившей благодаря Советам известную степень организованности: «В результате, – заключал Денике, – именно советы были не только в глазах рабочих и солдат, но и большинства населения новой, революционной властью»[4].

Таким образом, роль меньшевиков в Февральской революции была чрезвычайно велика, ибо именно они волею обстоятельств (в чём-то случайных, а в чём-то и закономерных) заняли в первые же её дни руководящее положение во властных структурах новой России.

Литература: