Ж. ХИЗАТ, Т.И. СИДИХМЕНОВА

Восточно-Казахстанский государственный университет имени

С. Аманжолова, г. Усть-Каменогорск, Казахстан

ПРОБЛЕМА АВТОРА В ЭПИСТОЛЯРНОМ НАСЛЕДИИ А.П. ЧЕХОВА.

Неприятие Чеховым современной ему критики проявляется вполне определенно в его переписке. Мы остановимся только на ключевых моментах, отражающих смысл претензий художника к их «оценщикам». В первую очередь, возмущало стремление критиков рассматривать творчество в контексте своих идейных разногласий с неизбежным использованием дежурных ярлыков.

Чехову, нуждающемуся в интеллигентном читателе, хотелось видеть отклик-концепцию. Он откровенно говорит о том, что «каждый газетный отклик волнует его и его семью» [1,т 2; 16], приравнивает критику к «собственной совести автора» [2, 12].

Мнение компетентного читателя было для него жизненно необходимо, творчество без критики кажется Чехову бессмысленным. Он считает: «Будь же у нас критика, тогда бы я знал, что составляю

материал - хороший или дурной - все равно, - что для людей, посвятивших себя изучению жизни, я так же нужен, как для астронома звезды. И я бы тогда старался работать и знал бы, для чего работаю» [5,98]. Видно, что писателя не беспокоит оценка, так как все равно «хороший или дурной материал» представляет его творчество, нужно понимание. В этом высказывании необходимо выделить определение читателя как человека, обладающего достаточно высоким уровнем духовной культуры. Видимо, благодаря вступлению в диалог с писателем именно такого собеседника, произведение может обрести свою литературную судьбу, работа художника будет иметь значение. Но современная критика не удовлетворяла этому требованию.

Чехов видит единственный возможный выход из вынужденного писательского одиночества в организации внутриписательской критики. Он объясняет брату Александру свои критические опыты: «Пишу потому также, чтобы ты не чувствовал себя одиноким. Одиночество в творчестве тяжелая штука. Лучше плохая критика, чем ничего» [1,т. 242].

В чеховской критике, вызванной стремлением облегчить осуществление диалога между автором и читателем, моделируется коммуникативный процесс. Чехов, как читатель, определяет прежде всего самоценность авторской личности и характер ее отражения в произведении. Он указывает на связь тех или иных черт личности художника с его творчеством.

Чехов подбадривает начинающего писателя Н.А. Хлопова: «Были бы упрямство и настойчивость, поменьше малодушия перед неудачами, и дело пойдет на лад - готов ручаться, ибо Вы талантливы» [2,т.215]. Он прогнозирует выход Короленко из кризиса: «Мне хочется верить, что Короленко выйдет победителем и найдет точку опоры. На его стороне крепкое здоровье, трезвость, устойчивость взглядов и ясный хороший ум» [3, 238].

Есть в чеховской критической практике и суровые приговоры. Он отказывает в творческом росте В.В. Билибину, который «в способе мышления, в убеждениях … шаблонен как баба» [2,т 32]. И.Л. Леонтьеву Чехов советует оставить драматургию из-за его нервности и «способности каждое лыко ставить в строку», «а для драматурга это не годится» [2,т 282]. Гиляровскому, по мнению Чехова, для того чтобы быть «простым и искренним» в творчестве «не хватает мужества» [2,т 193].

Как мы видим, достоинства и недостатки индивидуальны, личности в каждом случае. Предполагая априорно значимость биографичеcкого автора, Чехов в письмах проводит мысль о верности самому себе.

Желая помочь И. Леонтьеву творчески самоопределиться, Чехов указывает на основные свойства его натуры: «Господь послал Вам доброе, нежное сердце, пользуйтесь же им, пишите мягким пером, с легкой душой» [9,39]. С наибольшей прямотой писатель формулирует мысль о верности самому себе в письме А.С. Лазареву - Грузинскому: «Но опять-таки Вы не даете воли своему темпераменту».

Малейший изъян в инструменте сказывается на чистоте мелодии. Музыкальность или способность писателя реализовать себя в художественном произведении – основополагающее требование к творчеству у Чехова. В письме к В.Г. Короленко он подчеркивает иерархическую значимость этого критерия: «Он («Соколинец») написан, как хорошая музыкальная композиция, по всем правилам, которые подсказываются художнику его инстинктом. Вообще в Вашей книге Вы такой здоровенный художник, такая силища, что Ваши даже самые крупные недостатки, которые зарезали бы другого художника, у Вас проходят незамеченными» [2,17].

Недостатки (в частности отсутствие женских образов) как бы относятся к другой области искусства, значимы в мире другой литературы, для любого «другого художника». В художественной системе Короленко, где свято соблюдается закон - быть искренним, недостатки «проходят незамеченными».

Итак, в эстетической системе А.П. Чехова, композиторство, способность создавать свою музыку - это, по существу, синоним понятия талант, талант не свойство личности, а сама личность. Автор, участвуя в диалоге, мобилизует весь свой нравственный потенциал реального человека, но такой же самоотдачи требует от адресата. Идеальный чеховский читатель не просто адекватно авторскому замыслу воспроизводит текст, в ходе его восприятия осуществляется процесс самоактуализации. Результатом прочтения в этом случае неизбежно становится межличностное общение.

Как пример предполагаемого Чеховым восприятия, можно привести отклик на постановку «Чайки» в письме известного русского адвоката А.Ф. Кони. Главное, что проницательно решил сделать Кони, это нарушить тягостное авторское одиночество. Он описывает свое впечатление от спектакля и в конце излагает цель послания:

«Какое Вам дело до моего мнения - и зачем я все это пишу. А вот зачем: я люблю Вас за те минуты душевных движений … , и хочу издалека и наудачу сказать Вам слово сочувствия, может быть, Вам вовсе и ненужное». [2,т.438.] Зритель, остро пережив драматическую коллизию и через нее свое отношение к окружающей его действительности, тонко почувствовал, что его восприятие пьесы связано не с тем, что происходит на сцене (он подчеркнул, что границы между происходящим на сцене и в жизни не видит), а с конкретной чеховской, личностной позицией. Чехов, как писатель и человек, рассчитывал именно на такой отклик. Он ответил немедленно. Слова, адресованные Анатолию Федоровичу Кони, звучат обобщающе к своему читателю: «Я Вас знаю уже давно, глубоко уважаю Вас и верю Вам больше, чем всем критикам вместе взятым; Вы это чувствовали …». [2,т.439.]

Читатель, чувствующий авторское уважение и доверие, т.е. самого автора, необходим Чехову. Выход А.П. Чехова в творчестве на прямой диалог со своим адресатом предполагает активизацию авторской позиции, приводит к конкретизации биографического автора как непосредственного участника художественной коммуникации, т.е. как неотъемлемого слагаемого эстетического целого.

Активное противостояние «литературным прокурорам» обусловило в писательской среде выработку собственных критериев оценки произведения, формирование нового представления о художественном творчестве.

В высказываниях Чехова, в первую очередь, подчеркнуты субъективность и искренность адресанта.

Во-вторых, предельно повышенная требовательность к собственному поведению, неустанное самосовершенствование привели к тому, что биографический автор становится неотделимой частью эстетического целого, обретает статус эстетической категории. Произведение, по мнению писателей, непременно соотносится с биографическим автором, который должен быть узнаваем в своем творчестве.

В-третьих, выделение, утрирование авторского «я» нашло свое выражение не в противопоставлении этого «я» всем и вся, а в усилении общедемократической тенденции, в уважении «всякого честного голоса», в готовности к диалогу.

Во главу угла в литературной критике Чехова поставлено межличностное общение, осуществляемое посредством акцентирования авторской индивидуальности, с одной стороны, и признания за читателем права на суверенное личностное восприятие текста - с другой.

Литература

1. Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем. В 30-ти т. Письма. – М.: Наука, 1974. – 1983.

2. Переписка А.П. Чехова. В 2-х т. – М.: Худ. лит., 1984.

ФИО –

Жадыра Хизат магистрантка 2 курса русская филология, e mail: Jadyra_aya_1203@mail.ru

Т.И. СИДИХМЕНОВА – к. ф. н., доцент кафедры русского языка и литературы, z.sidi@yandex.ru

Восточно-Казахстанский государственный университет имени

С. Аманжолова, г. Усть-Каменогорск, Казахстан