Филологические науки/2.Риторика и стилистика

К.филол.н. Ватченко С. А.

Днипровский национальный университет им. О. Гончара

О ресурсах обновления литературоведения в ХХ ст.

В 2005 г. в печати появился очередной том из серии Новой Кембриджской истории английской литературы, охватывающий объемный временной период от 1660 до 1780 годов. В роли редактора, координировавшего усилия известных в Европе и США специалистов (Д. Гриффин, У. Уорнер, У. Хантер, П. Бэкшайдер, М. Зайдел, К. Зизкин), попытавшихся реконструировать литературное и культурное прошлое Британии XVII–XVIII вв., выступил влиятельный Джон Ричетти, обратившийся с вступительным словом к читателю с тем, чтобы напомнить и прояснить характер кардинальных перемен, произошедших в гуманитарном знании [3].

Столетие пролегло между выпусками предыдущей и последней версий литературной истории Англии [2; 3]. Основу каждой составляют несхожие научные концепции. Ричетти полон восхищения перед глубоким, фундаментальным трудом своих предшественников, воспринимает его как выдающееся достижение, по сей день сохраняющее ценность для всех, кого интересуют судьбы словесности. Для него хроникальный цикл в двух книгах, соответственно озаглавленных «От Стила, Аддисона к Поупу и Свифту» (IX т.) и «Эпоха Джонсона» (Х т.), выстроен согласно классическому канону дисциплины, предлагающей эпически объективное описание рождения и совершенствования художественных форм, открытий гениальных одиночек, возникновения массива текстов писателей второго ряда, уступающих по даровитости законодателям вкуса, однако соприкасающихся в эстетическом мышлении, вовлеченных в единый поток эволюционных преобразований [3].

В то же время бурные интеллектуальные революции ушедших десятилетий лишили монолитности современные академические сообщества, зародили сомнение в беспристрастности профессиональных историков, не свободных от нарративного искажения реалий и фактов. Ввергнутые в растерянность университетские ученые были вынуждены смириться с рыночными запросами постмодернистской культуры, отказавшейся от возвышенных идей литературоцентризма, заменив его красочными языками медиа, и обратившейся к поиску иного, альтернативного взгляда на образы минувшей истории.

В последней трети ХХ ст. особую весомость в гуманитарных науках обретает осознание сдвига в духовном климате эпохи. Его назовут культурным поворотом (“cultural turn”), оценят как сложное, многосоставное явление, зародившееся еще в 20-30-е гг., затем оформившееся как узнаваемый прецедент в 40-50-е, и ранняя стадия, а именно волна сомнений в позитивистских основах знания, будет именоваться лингвистической рефлексией по поводу надежд на возможность достижения истины (теории Витгенштейна, Гуссерля, Хайдеггера) [1].

Термин «поворот», предполагают, предложил американский философ Ричард Рорти и, по его мнению, он указывал не на смену классического образа познания, а на преображение, трансформацию, поиск новых ресурсных средств, его проблематизацию. Одновременно нарастал кризис концепции истории, ее эвлюционистской аксиологической версии, завершившийся открытием нарративных механизмов организации исторического материала и допущением поэтологических основ его интерпретации [1].

Постмодернистская эпоха способствовала оправданию плодотворности нараставшего обновления научного поиска и оформлению протекающих процессов в некое единство, где само познание было уподоблено полифоничной мозаике дополняющих друг друга исследовательских усилий, лишенных единого центра, нацеленных на дестабилизацию и деконструкцию традиционного типа мышления. Происшедший переворот в гуманитарном знании не сводим к одной исследовательской ветви, а, напротив, тяготеет к смешению научных языков, междисциплинарному обогащению словаря и расширению набора аналитических процедур.

Современное понимание культурного поворота пока еще не устоялось, поэтому часто прибегают к полемичным, несовпадающим концепциям. Все же не вызывает сомнения постмодернистская природа явления, занимающего срединное положение между структурализмом и постструктурализмом, а также его открытость интегративным практикам критики культуры либо, используя более распространенную дефиницию, культурным исследованиям в их разноликих национальных версиях (французской, английской, американской), когда импульсом к реконструкции прошлого оказывается его альтернативное перетолкование, описывающее не ведущие тенденции истории, но те, которые прежде не изучались.

В Новой Кембриджской энциклопедии историко-литературная картина XVIII ст. объемна, заключена в более широкие темпоральные рамки, что связано с пересмотром принятой в классической истории периодизации хроникальной последовательности событий (1660–1780 гг.). Напомним, что альтернативные модели периодизации исторического времени актуализируются в науке во второй половине ХХ в. Одним из инициаторов проблематизации временных границ эпох выступает известный британский историк Эрик Хобсбаум (1917–2012), ставший «автором» концепций «долгого XIX века», названного «столетием крушения империй», и «короткого ХХ-го», израненного революциями, войнами, как полагают, ускорившего драматически неровное течение культурно-экономической интеграции, предвещающей в будущем появление цивилизации планетарной.

Литература:

1. Бахманн-Медик Д. Культурные повороты. Новые ориентиры в науках о культуре / Д. Бахманн-Медик. – М.: НЛО, 2017. – 503 с.

2. The Cambridge History of English and American Literature / [ed. by A. W. Ward, A. R. Waller]: in 18 Vls. – N. Y.: Putnam, 1907–1921. – Vol. IX. From Steele and Addison to Pope and Swift, Vol. X. The Age of Johnson. – Access Mode: http://www.bartleby.com/cambridge/

3. Richetti J. Introduction / J. Richetti // The Cambridge History of English Literature, 1660 – 1780 / [ed. by J. Richetti]. – Cambridge: Cambridge UP, 2005. – P. 1–9.