Калиберда Н.В.

Днипровский национальный университет им. Олеся Гончара, Украина

Ричардсон о праве героини на счастье. Роман «Памела II»

Спустя год после публикации «Памелы, или Вознаграждённой добродетели» (1740), ставшей событием для читателей столицы, появляется роман-продолжение, рассказывающий о дальнейшем жизненном пути юной служанки, которая после венчания с молодым вельможей, состоятельным владельцем поместий, входит на правах хозяйки в его дом и отныне вынуждена в новой для себя роли великосветской дамы выстраивать отношения с окружающими, усвоить ценности и нормы прежде чуждого ей круга («…all these things will be quite new…») [1, p. 32]. Мир, открывающийся перед Памелой, широк, заполнен приятными хлопотами: она путешествует из поместья в поместье (Бэдфордшир, Линкольншир, Кент), из графства в графство («… the greatest part of England…») [1, p. 440], подолгу живёт в Лондоне («…the vast metropolis…») [1, p.48], общается с людьми высокой культуры («…a capacious and brilliant circle…») [1, p. 135], занимается благотворительностью («…acts of charity and benevolence…») [1, p. 166], изучает языки, совершенствует образование («…the pleasant employments of our time…») [1, p. 209], выезжает за границу (Франция, Италия, Германия, Нидерланды, Голландия) («…I have been a great traveller…») [1, p. 447], посещает театры, маскарады («…I can conceive a tolerable notion of every thing…) [1, p. 235], искренне восхищается своим мужем («…the best of husbands, the best of lords, the best of masters, the best of friends…») [1, p. 229], становится другом его близким, и в то же время открывает для себя, что судьба женщины в браке отнюдь не безмятежна, сложна, подвержена испытаниям, а отношения любящих хрупки и, к сожалению, могут быть разрушены из-за предрассудков, несовершенных устоев, всевластия и безнаказанности сильного пола.

Значение первого романа Cэмюэла Ричардсона о Памеле для последующего развития литературы трудно переоценить. Успех книги был огромен. Ею зачитывались литераторы и общественные деятели, респектабельные буржуа и светские дамы, священники и простолюдины. Автор сумел показать, сколько поэзии и драматизма заключено в повседневных, ничем, казалось бы, не примечательных событиях, сколько истинного благородства и глубины могут таить в себе переживания скромной служанки, дочери бедных, но благородных по духу людей.

Если книга, рассказывающая о зарождении любви между Памелой и сквайром, по словам Уильяма Уорнера, станет бестселлером, медийной сенсацией, вызывает споры, которые длятся по сей день, то жизнь Памелы в статусе светской дамы и её «вхождение» в мир большого света – история леди Памелы, «ангела в доме», окажется текстом, который прохладно встретят современники [2, р. 178]. Однако это не отвратит Ричардсона от сочинительства, он обретёт собственного читателя, отдающего дань автору и его героям, на что указывает Дж. Хелберт: «The biggest surprise may not be that Richardson’s sequel was only moderately successful, but rather how well it was received by many of his correspondents» [3, p. 204]. Хотя, несомненно, Ричардсон реагирует на критические выпады в адрес главной героини, которая с течением времени окажется настолько знаменитой, что обретёт легендарную славу.

Известно, что Ричардсон комментировал свой первый роман, объясняя противоречивые стороны характеров героев, их поступки заинтересованным собеседникам и болезненно воспринимал, а, может быть, и по-своему оценил широту резонанса своей книги, отвечая на замечания пародистов, предложивших лондонцам продолжение романа, задетых темой женского права на счастье и самореализацию, открытой Ричардсоном. Литературный критик и поэт, близкая кругу Ричардсона Анна Летиция Барболд (Anna Laetitia Barbauld, 1743–1825), которой был передан архив переписки Ричардсона с читателями для редактирования после смерти его старшей дочери, по-своему истолковала мотивы появления текстов «Памелы-ІІ»: «A great part of it aims to palliate, by counter criticism, the faults which had been found in the first part. It is less a continuation than the author’s defence of himself» [4, p.213].

Если, следуя преданию о Ричардсоне-писателе, появление «Памелы-І» было данью случая, то к созданию текста о социальном возвышении Памелы (так называемая «Памела-ІІ»), по свидетельству самого художника, он отнёсся серьёзно. Решение поведать читателю о дальнейших трудностях героини в отношениях с легкомысленным мистером Б. приходят к Ричардсону в разгар развернувшейся вокруг его произведения-дебюта полемики. Ричардсон раздосадован непониманием своего замысла, вынужден отвечать на яркие экспромты собратьев по перу и более всего, на искажение образов героев в «романах-опровержениях» таких знаменитых современников, как «Шамела» («Shamela», 1741) Генри Филдинга, «Анти-Памела» («Anti-Pamela», 1741) Элизы Хэйвуд, «Поведение Памелы в высшем свете» («Pamela’s Conduct in High Life», 1741) Джона Келли и др.

Позаимствовав у Ричардсона героиню и её историю, авторы-пародисты открыто не соглашались с концепцией образа Памелы, видели в ней притворщицу, обманом женившую на себе простака-сквайра (Филдинг), описывали похождения авантюристки, постоянно меняющей покровителей (Хэйвуд), либо, объявив все написанное о Памеле подлогом, предлагали лондонцам текст-разоблачение проделок интриганки, забавляющейся сменой масок на сцене театра жизни (Келли). [5, 6]

Третий и четвёртый том «Памелы» был присоединён Ричардсоном к двум ранним книгам и опубликован в декабре 1741 года как единый романный цикл. При жизни писателя с рассказом о дальнейшей судьбе леди Б. можно было познакомиться, прочитав произведение целиком, о чём упоминает Н. Симонова: «Richardson himself … insisted that these third and fourth volumes were still “Pamela; or Virtue Rewarded”, and not a separate work. He often refers to ‘the 4 volumes of Pamela’…, and in subsequent editions all four were reprinted together» [7, p. 170]. Ричардсону было необходимо подтвердить собственное авторство: это позволяло не только поведать читателю, что произойдет в будущем с любимым персонажем, но также давало возможность противостоять тем сочинителям, которые не только высмеивали просчеты романиста, но и желали, используя чужой успех, разжиться прибылью.

Новые книги о жизни Памелы в браке, вероятно, намеренно не были озаглавлены Ричардсоном. Придуманный им заголовок «Памела, или Вознаграждённая добродетель» распространили и на последующие книги романа. Утверждают, что издатели самовольно присоединили к третьему и четвёртому тому название «Памела в её благородном положении» («Pamela in her Exalted Condition»), использовав фразу, обронённую Ричардсоном в предисловии.

Литература:

1. Richardson S. Pamela; or Virtue Rewarded: Volume II / S. Richardson. – Lexington: SMK Books, 2014. – 493 p.

2. Warner W. The Pamela Media Event / W. Warner // Licensing Entertainment: The Elevation of Novel Reading in Britain, 1684–1750 / W.Warner. – Berkeley: University of California Press, 1998. – P. 176-230.

3. Hurlbert J. Pamela: Or, Virtue Rewarded: The Texts, Paratexts, and Revisions that Redefine Samuel Richardson’s Pamela / J. Hurlbert: PhD Dissertation. – Marquette University, 2012. – 530 p.

4. Sabor P. “Labours of the Press”: The Response to Pamela / P. Sabor // The Oxford Handbook of The Eighteenth-Century Novel / [ed. by J.A.Downie]. – Oxford University Press, 2016. – P. 205- 221.

5. Haywood E. Anti-Pamela. Fielding H. Shamela / [ed. by C. Ingrassia]. – Toronto: Broadview Press Ltd., 2004. – 337 p.

6. Kelly J. Pamela’s Conduct in High Life / J. Kelly. – Access mode: https://archive.org/details/pamelasconducti00kellgoog.

7. Simonova N. Works of Another Hand: Authorship and English Prose Fiction Continuations, 1590 – 1755 / N. Simonova: PhD Dissertation. – University of Edinburgh. – 2013. – P. 161-174.