НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ К ВОПРОСУ ЭТНОКУЛЬТУРЫ ЧЕРЕЗ ПРАКТИКУ И РЕАЛЬНОСТЬ: НА ПРИМЕРЕ ИССЛЕДОВАНИЙ РАССЕЛЕНИЯ МОРДВЫ В РОССИИ (ИСТОРИКО-ЭТНОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

д.и.н., профессор Л.И. Никонова

государственное казённое учреждение Республики Мордовия «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия», Россия

к.п.н. З.И. Акимова

Муниципальное образовательное учреждение Республики Мордовия Гимназия № 19, Россия

НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ К ВОПРОСУ ЭТНОКУЛЬТУРЫ ЧЕРЕЗ ПРАКТИКУ И РЕАЛЬНОСТЬ: НА ПРИМЕРЕ ИССЛЕДОВАНИЙ РАССЕЛЕНИЯ МОРДВЫ В РОССИИ (ИСТОРИКО-ЭТНОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

Во все времена система образования была вместилищем и транслятором народных культурных традиций, участвуя в формировании менталитета личности, воспитании патриотизма и культуры межэтнического общения. Гуманизация отечественного образования, поиск новых парадигм развития отечественной науки и практики создали благоприятные условия для осмысления прогрессивного опыта прошлого в области этнокультурного воспитания подрастающего поколения и его логического включения в современный образовательный процесс. Этнокультурное воспитание – это такой процесс, в котором цели, задачи, содержание, технологии воспитания ориентированы на развитие и социализацию личности как субъекта этноса и как гражданина многонационального Российского государства. Этнокультурное воспитание определяется введением в образовательный процесс знаний народной культуры, социальных норм поведения, духовно-нравственных ценностей, знакомством с культурными достижениями других народов; использованием опыта народного воспитания с целью развития у детей интереса к народной культуре, воспитания дружеского отношения к людям разных национальностей [7]. Изучение истории и этнокультуры мордвы России – одно из важных и актуальных направлений в региональной и отечественной науки. Актуальность проблематики настоящего проекта заключается в том, что мордовский народ является одним из крупных народов финно-угорской языковой семьи в Российской Федерации, который, несмотря на все исторические коллизии, сумел сохранить богатейшую национальную культуру и национальное самосознание. По данным Всероссийской переписи 2002 г. в Российской Федерации мордвы проживает 843 350 человек, в том числе за пределами Республики Мордовия 559 489 человек, что составляет 66,3 %, т.е. только треть всего мордовского населения страны проживает в Мордовии.

Проблема диаспор на территории России и за рубежом явление давнее, постоянное и по-прежнему привлекает внимание исследователей разных областей в этнографии, социологии, психологии, философии, политологии, культурологии и др. Диаспора, если подойти к истории первоначальной трактовки термина, с греческого означает διασπορά – рассеяние, от διασπείρω – рассеивать, разбрасывать, разъединять [13]. Подобное толкование термина «диаспора» приводится и в других энциклопедических словарях. Это понятие, употребленное к конкретному народу, в дальнейшем, в процессе исторического развития человечества, стало применяться ко всем этническим группам, которые под тем или иным причинам были оторваны от своего народа и продолжали не просто жить, но и сохраняться как особая этническая общность. В этнографии к исследованию проблемы диаспор непосредственное участие приняли: Ю.В. Бромлей, В.И. Козлов, С.А. Арутюнов, В.А. Тишков и др. [10, 11, 12]. По мнению профессора, философа Ю. И. Семенова диаспора представляет собой сложное образование, которое, включаясь в инокультурную среду, должно выполнить ряд функций: предельно безболезненно произвести процесс адаптации своих членов на новом месте, способствовать жизнетворчеству их в разных направлениях, максимально гармонично вписаться в новую среду и, одновременно, сохранить материнскую культуру своей нации со всем блоком составляющих компонентов – языка, традиций, основных укладов хозяйства, быта и др., которые порождают различного рода отношения: экономические, политические, правовые, нравственные, психологические, языковые и др. Именно благодаря этим отношениям обеспечивается функционирование диаспоры. Однако, проблема диаспор не теряет прежней остроты и напряженности, более того, приобретает на рубеже ХХ–ХХI вв. новые измерения [19].

Профессор В.А. Юрченков на основе анализа научных данных фиксирует первоначальные данные о численности мордвы: «В начале XVIII в. (1719) в империи проживало 107,4 тыс. чел. мордвы, что составляло 0,7 % от общего числа проживающих в стране. Материалы третьей ревизии (1762—1764) зафиксировали численность мордвы в 222,1 тыс., четвертой (1781) – 279,9 тыс., пятой (1796) – 345,5 тыс. восьмой ревизии (1835) определяется численность в 480 тыс. чел.; в лекциях по истории и культуре финно-угорских народов, изданных в 1857 г., финским исследователем М. Кастрен указано число 388 111 чел.Спустя несколько лет, в 1861 г., А. Алквист привел иные данные — 480 241 чел. Профессор В. И. Козлов при обработке материалов десятой ревизии (1858) назвал цифру в 660 — 680 тыс. чел. [23, 20]. Исследователь финно-угорских народов С. Лаллуко отмечает, что на протяжении второй половины XVII — начала XVIII вв. мордва двигалась, главным образом, на юг, в сторону Пензы и Саратова, тогда как движение на восток, за Волгу, началось в основном в XVIII в. На рубеже XVIII и XIX столетий группы мордвы достигли. Урала и также в некотором количестве — Сибири [14, с. 98]. Это же подтверждается и другими учеными, занимающихся расселением мордвы [5, с. 20; 20, 21]. Итак, во второй половине XVII — первой половине XVIII в. мордва заселила пензенско-саратовский край. Основные ареалы мордовских селений возникли в междуречье верховий Суры и Волги. Отдельные селения были основаны вблизи правого берега Волги (д. Старая Яблонка) и даже в чисто степных районах (с. Сухой Карбулак). В начале XIX в. небольшие группы мордвы переселились еще далее на юг — в район г. Камышина, появились в восточных уездах Оренбургской губернии и даже на юге Западной Сибири [23, 17]. Появились мордовские поселения в Закавказье [23, с. 17]. В интернет-источнике мы также изыскали сведения о мордве – молоканах [18]. Перед отменой крепостного права мордвы в Азиатской части России было немного. Около одной тысячи проживало в восточных уездах Оренбургской и Уфимской губерний и примерно столько же в Томской. Основная масса мордвы прибыла в Томскую губернию из Поволжья, вероятно, незадолго перед 1859 г., после того как в 1852 г. было официально разрешено переселение в эту губернию. Почти вся мордва Сибири проживала в этнически смешанных селениях [12, с. 23]. Согласно сведениям В.И. Козлова накануне реформы 1861 г. в Азиатской России проживало около 2 тыс. чел. [12, с. 12-14]. В пореформенные годы мордва начинает заселять Казахстан (в 1897 г. она составляет там 0,2, а в 1917 г. — 0,3 % населения). Здесь она оседает в Акмолинской области (1897 г. — 1,1 %, 1917 г. — 1,6 %), в основном в Кокчетавском уезде (1897 г. - 4,3 %, 1917 г. – 5,2 % жителей) [10, 81]. Во второй половине XIX в. мордовское население появилось практически во всех более или, менее экономически значимых районах Российской империи. Причем в азиатской России к концу века оно составляло значительную часть городского населения — 8,2 %. И как подчеркивает профессор В.А. Юрченков «Важная отличительная черта мордовского этноса, существующая до настоящего времени — дисперсность расселения [23, с. 18]. На момент Первой Всероссийской переписи населения 1897 г. в городах проживало всего 1,3 % мордовского населения страны. Основными районами выхода мордовских переселенцев стали коренной район расселения мордвы стал в т.ч. и Дальневосточный край.

Если обратиться к источникам по заселению мордвы, к примеру, на Дальнем Востоке, то в материалах переписи 1897 г. наиболее полно отражены общие результаты заселения Приморья во второй половине XIX в. как по численности, так и по этническому составу жителей. Выборка сделана по Южно-Уссурийскому и Уссурийскому округам Приморской области. В результате на данной территории числились 160 человек мордвы, из них родным языком назвали мордовский — 0,2 % [22, с. 12]. Других данных по численности мордвы Дальнего Востока того времени нет. Миграции мордовского населения в первые годы Советской власти были связаны с разорением крестьянского хозяйства за время Первой мировой и Гражданской войн, а также с голодом 1921 г., поразившим население Поволжья. В период восстановления народного хозяйства страны и в последующие годы наблюдается усиление миграций мордовского населения. Первопричиной существенных изменений численности сельского населения было аграрное перенаселение Мордовии, возникшее до Октябрьской революции. В 1927г. в городах Мордовии проживало 60,2 тыс. жителей, в 1939г. — 82,4 тыс., т. е. городское население за 13 лет увеличилось всего на 22,2 тыс. чел. Слабо развитая в городах промышленность не могла обеспечить крестьян работой, поэтому большинство из них были вынуждены мигрировать за пределы Мордовии [17, с. 66]. В районах Сибири и Дальнего Востока в тот период наблюдалась другая тенденция — быстрый рост населения. Так, с 1926 по 1939 г. оно увеличилось более чем втрое [10, с. 81]. По переписи населения 1926 г., в Сибири и на Дальнем Востоке насчитывалось 11,9 млн жителей. После 1926 г. рост населения Сибири и Дальнего Востока усилился, что было связано главным образом с развертыванием работ по освоению природных богатств этих районов, в первую очередь полезных ископаемых [10, с. 105]. По данным Всесоюзной переписи 1926 г., в дальневосточном крае числились 2 712 чел., или 0,2 % от общего числа. Больше всего мордвы проживало на территории Амурской области — 1 640 чел. (или 0,4 %), а на территории Хабаровского края — 475 чел. (0,25 %). Не известно количество мордвы, проживавшей в Приморском крае, Сахалинской и Камчатской области: в переписи не указано место проживания оставшихся 597 чел. В 1930-е гг. продолжалась сезонная миграция крестьянства, в основном на сельскохозяйственные работы в крупные аграрные регионы. Этот процесс начался в конце XIX — начале XX в. и имел форму отхожих промыслов. Теперь его характер изменился: крестьяне чаще уходили работать в города, и часть их не возвращалась в родные села и деревни [16, с. 83]. Определенное значение имели насильственная коллективизация и политика ликвидации кулачества как класса, в условиях которой немало сельских жителей были насильственно выселены за пределы Мордовии. Однако не следует забывать, что была и организованная миграция, в процессе которой значительные массы населения, главным образом сельского, выезжали за пределы республики. В 1930-е гг. по так называемому организованному набору на крупные и ударные стройки страны из Мордовии было направлено более 270 тыс. чел. Они работали на строительстве Турксиба, Урало-Кузнецкого комбината, Уралмаша и на многих других предприятиях, важных для индустриального развития СССР [9].

В предвоенный период продолжалась смешанная (вынужденная и добровольная) миграция населения, в основном сельского. Мордовия в то время отставала в социально-экономическом развитии от передовых регионов страны, вследствие чего часть населения покидала пределы республики в поисках более обеспеченной жизни и квалифицированного труда. Майский (1939 г.) пленум ЦК ВКП(б) обязал ЦК компартий союзных республик, крайкомы, обкомы партии, Советы народных комиссаров союзных и автономных республик, крайисполкомы и облисполкомы провести до 15 августа 1939 г. обмер всех приусадебных земель, находящихся в личном пользовании колхозников. Все излишки против норм, установленных в п. 2 Устава сельхозартели, прирезались к общественным колхозным землям. Обмер проводили специальные комиссии, назначенные райкомами партии и райисполкомами для каждого сельсовета. В результате обмер приусадебных земель был закончен к началу октября 1939 г. (99,8 % колхозных дворов и 99,5 % хозяйств единоличников). Всего по стране приусадебные участки были обмерены в 22 616 тыс. дворов. Поскольку многие колхозы в малоземельных районах были уже не в состоянии наделять приусадебными землями колхозников по норме, предусмотренной Уставом, намечалась организация переселения колхозников из малоземельных районов в многоземельные районы — Поволжье, Омскую, Новосибирскую, Челябинскую области, Алтайский край, Казахстан, на Дальний Восток [8, с. 24-25].

Переселенческое управление при СНК СССР писало, что «по материалам, полученным от начальников эшелонов, проверивших целый ряд колхозов, а также по материалам Переселенческих отделов отмечается исключительная активность переселенцев по приезде в колхозы вселения. Как правило, переселенцы немедленно включаются в самую активную производственную жизнь колхозов, полностью все выходят на работу и многие из них на второй-третий день по приезде в колхозы вселения выдвигаются на руководящую работу в колхозы» (8, с. 24-25). Одна из групп переселенцев, прибыв на Дальний Восток, писала: «Встретили нас как дорогих, желанных гостей, — уже на вокзале нас встречали представители рабочих организаций, руководители города и района. За несколько дней до нашего приезда в колхозах для нас приготовили квартиры, подвезли к ним дрова, сено, мы получили коров, скот, птицу. О нас заботятся, нас любят, нам создают все условия». Несмотря на то, что в тот период сельскохозяйственное переселение в целом носило плановый характер, все же были случаи и неорганизованных переездов. По неполным данным, в 1940 г. в районы Дальнего Востока и в ряд других во внеплановом порядке переселилось более 16 тыс. хозяйств [8, с. 28-31].

Война привела к тяжелым потерям, значительному сокращению населения, в том числе мордовского. В послевоенные годы значительно выросла роль деревни как социального источника пополнения рабочей силы городов. В условиях большого размаха восстановительных работ промышленность, строительные и транспортные предприятия испытывали острую потребность в рабочей силе. Постановление Совета Министров СССР «О порядке проведения организованного набора рабочих» от 21 мая 1947 г. намечало пути дальнейшего совершенствования оргнаборов с учетом более рационального размещения производительных сил страны. Оно предусматривало заключение трудовых договоров среди колхозников для работы в промышленности, на транспорте, в строительстве наряду с другими категориями трудящихся. В течение 1946 — 1950 гг. по оргнабору в промышленность, строительство и на транспорт было привлечено около 4 млн. рабочих [8, с. 148]. В мае 1954г. в целях оказания помощи гражданам, изъявившим желание переселиться в колхозы, правительство приняло постановление, в котором устанавливало дополнительные льготы и преимущества переселяющимся в восточные районы, в том числе и на Дальний Восток. Переселение велось с учетом исторически сложившегося интереса крестьян определенных областей Центра к Сибири, Дальнему Востоку. Это приводило к тому, что в новых местах складывались землячества, в значительной мере способствовавшие закреплению прибывшего населения. В многоземельные районы, которые впоследствии стали районами освоения целинных и залежных земель, за 9 лет (1945 — 1953 гг.) переселились 23 970 семей, или в среднем по 2 663 семьи в год, за последующие четыре года (1954 — 1957) — 55 924 семьи, или по 13 981 семье в год, т. е. более чем в 5 раз. В 1954 — 1955 гг. в Казахстан переселились 20 тыс. семей, а в Сибирь и на Дальний Восток за 1954 — 1956 гг. — более 60 тыс. семей. По данным переписи 1959 г., на территории Дальнего Востока мордвы насчитывалось 42 943 чел. Ее численность была наибольшей в Приморском крае — 15 260 чел. (или 1,3 %), и чуть меньше в Хабаровском крае — 13 792 чел. (1,1 %). В Сахалинской области мордвы насчитывалось 10 826 чел. (0,9 %). Наименьшее количество мордвы было зафиксировано в Камчатской области — 3 075 чел. Что касается переписи 1989 г., то она дает нам следующие данные о количестве мордвы на Дальнем Востоке. Всего был зафиксирован 27 901 чел. (2,6 %), преимущество было за Приморским краем — 9 193 чел. (0,9 %), в Хабаровском крае — 8 977 чел. (0,8 %), здесь бассейны р. Кур и Урми называются местами мордовского расселения. Меньшее число мордовского населения числилось в Амурской области — 2 518 чел. (0,2 %) и Камчатской — 2 356 (0,2 %). По данным переписи 2002 г., численность мордвы на Дальнем Востоке составила 13 077 чел. (1,6 %). Так, в Приморском крае проживали 4 307 чел. (0,5 %), в Хабаровском крае чуть меньше — 3 399 (0,4), в Сахалинской области — 2 943 чел. (0,3 %). В Амурской области численность мордвы упала до 1 258 чел. (0,1 %), в Камчатской области — до 1 170 чел. (0,1 %). Численность мордвы по переписям 1926-2002 гг, выглядит так:

Территория	1926	1959	1970	1979	1989	2002
СССР	1 340 394	1 285 116	1 262 670	1 191 765	1 153 987
РФ	1 334 659	1 211 105	1 177 492	1 111 075	1 072 939	843 350
Республика Мордовия	–	357 978	364 689	338 898	313 420	283 861
Самарская область	251 374	115 328	118 117	117 127	116 475	86 000
Пензенская область	376 933	109 442	106 485	95 718	86 370	70 739
Оренбургская область	23 602	95 042	92 215	80 611	68 879	52 458
Ульяновская область	178 988	73 017	69 644	64 016	61 061	50 229
Республика Башкортостан	49 813	43 582	40 745	35 900	31 923	26 020
Нижегородская область	84 920	63 861	51 628	45 028	36 709	25 022
Республика Татарстан	35 084	32 932	30 963	29 905	28 859	23 702
Москва	–	13 528	16 878	22 274	30 916	23 387
Московская область	–	19772	16 943	22 082	28 328	21 856
Челябинская область	–	30 540	31 915	29 306	27 095	18 138
Саратовская область	154 874	23 374	23 865	23 344	23 381	16 523
Чувашская Республика	23 958	23 863	21 041	20 276	18686	15 993
Свердловская область	–	17 830	17 135	16 164	15 453	9 702
Красноярский край	–	17 971	17 997	15 777	14 873	7 526
Кемеровская область	–	26 861	19 158	15 239	13 894	7 221
Приморский край	–	15 260	11 847	10 233	9 193	4 307
Хабаровский край	–	13 782	10 234	8 977	8 193	3 399
Сахалинская область	–	10 826	7941	6 710	5 641	2 943
Другие субъекты РФ	149 372	106 316	102 956	113 494	133 590	47 945
Другие союзные республики	5 741	74 011	85 178	80690	81 048	-

Начиная с 2001 года Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия (директор профессор, д.и.н. В. А. Юрченков) взял твердый курс на изучение мордовской диаспоры в Российской Федерации и начали работу в этом направлении с дальних регионов России –– Дальнего Востока и Сибири, т.е. с регионов, где в настоящее время по крупицам, но можно собрать материал от очевидцев прошедших переселенческих событий прошлого века. В этом году это исследование закончилось – исследованы более 20 регионов Дальнего Востока, Сибири и Урала. Вот география проводимых этнографических исследований:

29 сентября – 29 октября 2001 г. состоялась экспедиция в Красноярский край (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод, к.и.н., ст.н.с. отдела М. С. Волкова).

2 – 23 августа 2002 г. – Алтайский край (Зеленогорский, Залесовский и Бийский районы) (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод, к.и.н., ст.н.с. отдела М. С. Волкова).

1 – 22 августа 2003 г.: Кемеровская обл., где исследованы: Кузнецкий (д. Шартонка, с. Кузедеево, с. Николаевка, с. Гавриловка), Ленинск-Кузнецкий (Павловка, Свердлово, пос. Родниковый), Ижморский (с. Островка) районы (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод, мл. н.с., Л. Н. Щанкина и мл. н. с. А. П. Терняев – члены экспедиции.

3 – 30 сентября 2004 г. состоялась экспедиция на Дальний Восток, где были исследованы в Хабаровском крае Совгаванский район (пос. Майский, Лососина, Заветы Ильича), Ванинский (Порт Ванино); Приморском крае — Октябрьский (с. Заречное), Уссурийский (с. Доброполье), Анучинский (с. Анучино) районы и Сахалинская область (о. Сахалин), г. Александровск-Сахалинский и пос. Ноглики (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; н.с. Л. Н. Щанкина).

5 – 19 сентября 2005 г. – на п-ов Камчатка в составе двух ученых (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод, мл. н.с., Н. Н. Авдошкиной). Были исследованы г. Петропавловск-Камчатский, пос. Эссо Быстринского района, пос. Елизово, Сокоч, Николаевка Елизовского района, пос. Соболевка Соболевского района.

9 – 25 июня 2008 г. – совершена этнографическая экспедиция в Иркутскую области (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; кандидат историчских наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина), где были исследованы 2 района – Куйтунский (пос. Уян, пос. Сосновский, д. Листвянка) и Тулунский (д. Афанасьева, с. Гуран) районы. В Читинской области (ныне Забайкальский край) был исследован г. Чита.

14 – 24 октября 2008. В Республике Хакасия (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; кандидат историчских наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина), где были исследованы г. Абакан, Боградский (с. Сарагаш), Усть-Абаканский (с. Краснозерное) и Алтайский (с. Подсинее, с. Краснополье, с. Кайбалы, с. Аршанов, с. Солнечное) районы.

9 – 14 июля 2008 г. – в Саратовскую область (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; кандидат исторических наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина, ст. н. сотр. Т.Н. Охотина, аспирант отдела С. А. Махалов), где был исследован Петровский р-н – с. Синенькие, Оркино, Новозахаркино, Новодубровка, с. Колки, Савкино.

13 – 21 марта 2009 г. – с. Калиновка в Тюменской области (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; кандидат исторических наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина).

7 – 22 июля 2009 г. – в Западную Сибирь (*Работа выполнена при финансовой поддержке НИР РМ в рамках проекта …(руководитель проекта и экспед. – д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; кандидат исторических наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина)). Обследованы Томская (г. Стрежевой, р.ц. Зырянское, с. Мишутино, Чердаты, Высокое и д. Тавлы), Новосибирская (р.ц. Кыштовка, с. Верх-Тарка) и Омская (р.ц. Нововаршавка, с. Новороссийка, Победа) области.

6 – 22 августа 2009 г. – Магаданская область (*Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ в рамках проекта «Этнокультурная география мордвы северной и юго-восточной Сибири», № 09-01-23700 а/В, руководитель проекта и экспедиции – д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод; кандидат историчских наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина) (г. Магадан), Амурская область (г. Шимановск), Республика Саха (Якутия) (пос. Синегорье Алданского района; г. Томмот).

15 – 20 июня 2009 г. в Саратовскую область (д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова – руковод. экспед. кандидат исторических наук, ст.н.с. Л. Н. Щанкина, аспирант отдела С. А. Махалов). Обследованы 3 района (Хвалынский, Вольский, Базарно-Карбулакский), в них 9 сел: Калмантай, Черкасское, Старая Лебежайка, Ерёмкино, Поповка, Елшанка, Старая Яблонка, Новояблонка, Сухой Карбулак.

25 августа – 4 сентября 2010 г. – в Свердловскую, Челябинскую и Курганскую обл. (Работа выполнена в рамках проекта «Волжские земли в истории и культуре России», проект № 10–01–23700 е/В «Переселенческое движение мордвы на Урал в XIX – XX вв.: историко-этнографический аспект», руководитель проекта и экспедиции: д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова, ст.н.с.. Т.Н. Охотина, мл.н.с. М.М. Фадеева). В ходе экспедиции были исследованы: в Свердловской области – Сысертский район (пос. Двуреченск, с. Ключи); Челябинской области – Троицкий район (пос. Искра, Садовое, Каменная речка; с. Скалистое) и в Курганской области – Кетовский (с. Меньщиково, Садовое), Юргамышский (с. Горохово, Гагарье) и Половинский районы (с. Башкирское).

4 сентября по 10 сентября 2011 г. – состоялась этнографическая экспедиция в Пермский край, где исследовался Краснокамский район (г. Краснокамск, д. Никитино, с. Бусырята, с. Брагино) (Работа выполнена в рамках проекта «Волжские земли в истории и культуре России», проект № 11–11– 13601 е/В «Переселенческое движение мордвы в Зауралье в XIX – XX вв. (историко-этнографический аспект)», руководитель проекта и экспедиции: д.и.н., профессор, заведующий отделом археологии и этнографии, Л. И. Никонова, члены экспедиции – к.и.н. Т.В. Аксёнова, ст.н.с. Т.Н. Охотина, мл.н.с. М.М. Фадеева). Руководителем этих экспедиций является профессор, доктор исторических наук, заведующий отделом этнографии Людмила Ивановна Никонова.

В результате экспедиций выяснялись разнообразные вопросы историко-культурного аспекта, в т.ч. и фиксировались сведения по истории переселения. К примеру, в Иркутской области были исследованы 2 района – Куйтунский и Тулунский районы. В пос. Уян Куйтунского района мордва переселилась из из с. Стандрово Теньгушевского района, в пос. Сосновский Куйтунского района – из с. Чукалы Атяшевского района и с. Большое Нурусово Батыревского района Чувашской Республики, в д. Листвянка Куйтунского района – из с. Вечерлей Атяшевского района. Мордовские переселенцы д. Афанасьева Тулунского района явились выходцами из с. Турдаково и Чукалы Ардатовского района, в с. Гуран Тулунского района – Тягловка Кочкуровского района. Согласно полевым исследованиям, Иркутская область мордвой стала заселяться со второй половины XX в. – в 1950, 1955, 1958, 1960, 1961, 1962-ые годы. В Забайкальский край, в частности, в г. Чита мордва переехала из с. Луньга Ардатовского района, с. Кулясово Атяшевского района и д. Л. Шентала Клявлинского района Самарской области. Полевые материалы свидетельствуют о том, что мордовское население переселилось в этот край до великой отечественной войны (в 1938 г.) и в 1955 г. В Республике Хакасия были исследованы: г. Абакан, Боградский и Алтайский районы. В г. Абакан проживают переселенцы из с. Чукалы-на-Веже Атяшевского района и с. Чукалы Краснослободского района. Мордва, проживающие в с. Сарагаш Боградского района – из с. Шугурово Большеберезниковского района. В Алтайском районе было исследовано 6 сел и география прибывших переселенцев очень обширна. Так, в с. Подсинее живет мордва из с. Шугурово Большеберезниковского района; в с. Краснополье – из с. Мордовские Пошаты и Каньгуши Ельниковского района; в с. Кайбалы – из д. Краснослободск Ельниковского района (которая ныне исключена из списка населенных мест); в с. Красноозерное – из с. Верхняя Лухма Инсарского района, с. Мордовский Шадым Ковылкинского района, с. Паево Кадошкинского района, с. Батушево Атяшевского района; в с. Солнечное – из с. Старое Дракино Ковылкинского района; в с. Аршанов – из с. Новый Мачим Шемышейского района Пензенской области. По рассказам мордовских переселенцев они начали переезжать в 1929, с 1937 по 1940, 1953, 1957, 1959 и 1962 гг. Согласно переписи населения 1926 г. в Бурято-Монгольской АССР проживало 92 чел. мордовской национальности. А согласно последней, в Республике Бурятия численность мордвы достигла 685 чел. В Усть-Ордынском Бурятском АО числится 7 чел., в Агинском Бурятском АО – 31 чел. мордовской национальности. Выяснено, что в г. Шимановск Томской обл. мордва переселилась из с. Шугурово Большеберезниковского района, с. 1925 г., 1927 г., 1934 г. , с. Мельцаны и Старое Шайгово Старошайговского района (с 1957 г. на Сахалине, а с 1959 г. в Шимановске), д. Березовка Горьковской (ныне Нижегородской) области, с 1928 г., г. Нижний Новгород, с 1973 г. В Республику Саха (Якутия) в пос. Алексеевск Алданского района мордва приехала из с. Пуркаево (ранее Налитово) Дубенского района, с 1964 г.; пос. Синегорье Алданского района также из с. Пуркаево, с 1960 г. и в г. Томмот – с. Мельцаны Старошайговского района, с 1970 г.

Данные этнографических экспедиций, проведенных в 2004 — 2005 гг. на Дальний Восток, дают сведения о том, каким образом переселялась мордва с территории мордовского края, Пензенской и Самарской областей. Так, первыми в пос. Майский Совгаванского района Хабаровского края переехала мордва из с. Большие Березники Большеберезниковского района Мордовии. Информатор А. Н. Пруцков вспоминал: «Мой отец Никифор Павлович Пруцков переехал вместе с Вихровыми и Мокровыми по вербовке в 1932 г. Сначала их высадили в пос. Ванино Ванинского района, жили в землянках. Затем около основали мордовский поселок Уй, который затем переименовали в пос. Чистоводный, но в настоящее время там никто не живет». По сведениям А. Н. Пруцковой из пос. Майский, в 1937г. переехали Дырины из Больших Березников, в 1938 г. — переселенцы из мордовских сел Симкино, Шугурово, русского села Тазино и татарского села Ломаты Дубенского района. Мордва из с. Семилей Кочкуровского района переселилась в пос. Советская Гавань в 1936 г., затем она переехала в пос. Заветы Ильича. Сюда же вместе с мордвой переселились жители из русского села Кемля Ичалковского района. В 1933 г. в пос. Заветы Ильича поселилась мордва-эрзя из с. Нижние Колки Тереньгульского района Куйбышевской (ныне Самарская) области. Уроженка села Пермиси Большеберезниковского района Е. М. Менякина вспоминала, что причиной их переселения были нищета и низкие заработки. Летом 1958 г. на родину в отпуск приехала семья Аброськиных, которая жила на Камчатке уже 5 лет. «И так они были довольны жизнью на Камчатке: там и высокие заработки, и нет трудодней, и выделяют жилье и другое», — рассказывает Е. М. Менякина, что их семья тоже решила переехать. По приезду семью Менякиных поселили в барак, где они прожили 4 года. Работали в совхозе «Начикинский», держали скотину. Таких примеров по переселению насчитывается множество (15). Из воспоминаний переселенцев становится очевидными мотивы и причины приведших мордву к переселению — желание заработать, служба в армии, нищета и голод военных и послевоенных лет. Приведем некоторые данные из воспоминаний переселенцев на Дальний Восток. По воспоминаниям Ф. А. Тараканкина, уроженца с. Старое Дракино Торбеевского района, в 16 лет он приехал в Мурманск к дяде. Оттуда был призван на Северный флот, где служил в звании старшины 1-й статьи. Демобилизовался в начале 1950-х гг. на Камчатку, где женился и работал в портфлоте в чине капитана малого плавания. На Камчатке живет семья выходцев из Мордовии с интересной и в какой-то степени уникальной историей. Глава семьи Василий Федорович Мишкин с 1959 г. живет в Камчатской области, до этого времени он жил в с. Пермиси Большеберезниковского района. Причиной его переселения на Камчатку было желание заработать, так как в то время в Мордовии работать «особо было не где, да и не платили. В его же планах было жениться и построить дом в родном селе, на что нужны были деньги. Он написал письмо своей крестной — Марии Аброськиной, которая переехала на Камчатку по переселению в 1955г. По ее ходатайству был прислан вызов от директора овощно-молочного совхоза с приглашением на работу. В 1959 г. Василий Федорович с женой Ниной Яковлевной приехали в пос. Дальний Елизовского района Камчатской области. Здесь они некоторое время жили у его крестной, потом им выделили небольшой домик, где они жили до 1970г., пока не получили 3-комнатную квартиру в пос. Сокоч. В. Ф. Мишкин работал сначала плотником, затем трактористом. Дети родились на Камчатке — в 1960 г. сын Николай, в 1963 — дочь Елена и в 1973г. сын Сергей. В настоящее время Николай — мастер спорта. По воспоминаниям Василия Федоровича, он с детства был слабым, и, чтобы укрепить здоровье, решил заняться спортом — баскетболом, лыжами. С 6-го класса стал заниматься лыжами профессионально: выступал на районных и областных соревнованиях. Первую награду завоевал в 8-м классе (1975г.) на районных соревнованиях по лыжным гонкам (получил грамоту и медаль). В 1977 г. стал абсолютным чемпионом Камчатской области. После этого началась профессиональная спортивная деятельность Николая Васильевича: его зачислили в сборную Центрального Совета «Урожай», где он тренировался с личным тренером. Результатом тренировок стали всевозможные награды, медали. Николай Мишкин 16-кратный чемпион по лыжным гонкам Камчатской области. Большой спорт оставил в 1990 г. В настоящее время работает старшим тренером по биатлону в Камчатской области. Его жена Марина Макеевна Мишкина (Семашкина), 1960 года рождения родом из пос. Эссо, занимается лыжным спортом и также имеет различные награды. Сейчас она профессиональный тренер. Неудивительно, что у спортивных родителей дети очень любят спорт. Дочь Настя (1986 года рождения) — кандидат в мастера спорта, ее тренирует мама.

Информатор из пос. Ванино Ванинского района Хабаровского края Р. П. Тенькина (житель с. Алово Атяшевского района) рассказывала, что приехала в июле 1960 г. Ее муж Николай Григорьевич работал грузчиком, а она уборщицей в детском саду и в порту. Переселенцы из того же села Демины сообщили, что когда они жили в Мордовии, к ним приехал одноклассник мужа и предложил поехать с ним. Они согласились, получили дорожные деньги в размере 500 руб. на одного человека. Ехали они одну неделю. Приехав, сначала работали во Владивостоке грузчиками, а затем их отправили в пос. Ванино Ванинского района, там они работали в лесной промышленности. Жительнице с. Дюрки Атяшевского района Л. В. Шишкановой прислали вызов, и она приехала в пос. Ванино в 1966 г. Как она сообщает, «в Мордовии мне негде было жить, не было своего жилья, а здесь мне дали квартиру и платили деньги за работу». Информаторы из с. Заречного Октябрьского района Приморского края А. Я. Пяткова и Е. П. Пятков рассказывали, что родом они из с. Мордовский Ишим Пензенской области. 11 сентября 1938 г. в родном селе случился пожар. За 2 часа сгорели 24 двора. Остались без жилья и без скота. В их село приехал уполномоченный и предложил поехать в Алтайский край, на что они согласились. Егор Петрович сначала работал в с. Богатырка скотником, затем переехали в с. Раздольное и начал работать трактористом. Получал по тем временам от 100 до 200 руб. В этом селе они прожили 12 лет. Анна Яковлевна работала дояркой и получала 180 — 200 руб., затем заправщицей, в военной части, на силикатном заводе. У семьи Пятковых выросли 4 ребенка: дочь Валентина родилась в Ишиме, а 3 сына — в Алтайском крае. Спустя некоторое время вернулись обратно в Ишим. Выкупили под жилье сруб старой конторы. В 1974г. им опять предложили переехать на Дальний Восток, они согласились и до сих пор живут в с. Заречном Приморского края.

М. С. Дулина (житель с. Семилей Кочкуровского района) из с. Эссо Быстринского района Камчатского края переехала на о. Сахалин в 1977 г. к деду Н. Ф. Биушкину. В 1978 г. вышла замуж за А. И. Волкова из с. Ключи (ныне поселок Усть-Камчатского района). 3 года они прожили в Сахалинской области. Мария Сергеевна работала заведующей в клубе, а ее муж Александр Иванович после окончания Хабаровского института работал там по направлению инженером. В 1979 г. родился сын Николай, а в 1980 г. переехали в с. Эссо к родителям мужа. Первое время жили с родителями, а в 1987 г. построили дом. В 1981г. у Волковых родилась дочь. Житель с. Пичеполонга Атюрьевского района М. И. Букина выехала из Мордовии в с. Сокоч Камчатской области в 1976 г. Здесь она вышла второй раз замуж, так как ее первый муж умер. Родила двоих детей — сын Иван родился в 1977 г. (работает учителем в школе), дочь Любовь в 1983 г. (работает в военном училище г. Елизова и учится в университете).

Мордва, переселяясь на необжитые места Дальневосточного края, основывала свои села и деревни, строила дома, приглашала к себе родных. Сначала сооружали землянки, позднее рубили дома. Чтобы быстрее обустроиться на новом месте, переселенцы везли с собой домашнюю утварь (от 3 ц до 2 т). А. Н. Пруцкова из пос. Майский Совгаванского района вспоминала, как ее родственники оказались на Дальнем Востоке: «Дед с односельчанами переехал в поселок в 1932 г. в поисках лучшей доли. Приехали на пустое место и с первого дня строили для себя землянки, через год-два постепенно стали строить небольшие дома и так основали мордовский поселок Уй (который затем был переименован в поселок Чистоводный), но в настоящее время его уже нет, и они несколько лет живут в поселке Майский». Пруцкова (родом из с. Канадей Николаевского района Ульяновской области) училась в военном училище и в пос. Майский приехала по направлению в 1960-х гг.

Учительница первой школы в пос. Уй Т. Я. Поповой (Аношкиной), в 1940 г. приехавшей сюда из с. Гузынцы Большеберезниковского района. По ее воспоминаниям, первыми сюда переселелись в 1926 г. Серовы из с. Симкина. Сначала жили в палатках, землянках и постепенно обустраивались. Серовы организовали свою бригаду плотников: строили дома, самодельную мебель, они же делали сани, выделывали овчину на продажу, привлекая к этому труду и своих приезжих родственников или односельчан из с. Симкино, Шугурово, Тазино Большеберезниковского района, с. Кабаево и Ломаты Дубенского района. В 1956 г. сюда приехала и сестра Татьяны Яковлевны — П. Я. Ильина.

Основным стимулом у переселенцев была заработная плата. Информаторы при беседе говорили о том, что в те времена работать на новом месте было выгодно, поскольку здесь работали за деньги, а в родной деревне — за трудодни. На новое место жительство к ним переезжали близкие родственники, соседи или просто сельчане, в результате чего образовывались целые мордовские поселки. Например, в пос. Ванино мордва компактно проживает на 5 улицах (Морская, Нахимовская, Мичурина, Хабаровская, Волочаевская), и это место издавна называется Финским, или Мордовским, поселком. Финский — потому что дома по конструкции финского типа, а Мордовский — поскольку первоначально здесь жила только мордва. В настоящее время на этих улицах живут люди и других национальностей, но название сохранилось. Мордва и сегодня вместе отмечает все жизненно-важные события. С названием «Мордовский» связано и другое знаковое событие. В 1991г. по инициативе мордовских братьев Липатовых в пос. Ванино была построена Свято-Никольская церковь во имя Николая Чудотворца, считающегося покровителем моряков. Помогали им в этом мордовские жители: собирали деньги, продавали свечи, благоустраивали церковь, шили и вышивали одежду для священника, готовили другие необходимые ритуальные принадлежности. В настоящее время церковь действует и является гордостью пос. Ванино.

В г. Александровск-Сахалинский первые поселенцы из мордвы переехали в 1929 г. О том, как они переехали, рассказал уроженец с. Шугурова Большеберезниковского района А. С. Лияськин: «По селу прошел слух, что с острова Сахалин приехал представитель — вербовать туда переселенцев, причем сразу им выдавали по 2 тыс. руб., на которые они могли купить дом и все необходимое, и переселенческий билет для проезда. Эта молва быстро разошлась по селу, люди советовались и обдумывали, как быть: работать в колхозе было не выгодно — денег не платили, а проставляли трудодни; молодежь тоже была не заинтересована в таких условиях жить на селе. Согласились переехать сразу 20 семей — Арисины, Бикмаевы, Камаевы, Кулавские, Колесникова, Ларькины, Малюткины, Мужиковы и др. В путь их собирали и провожали всем селом. Ехали со своими припасами: 3 — 4 мешка семечек, лук, чтобы при необходимости продать или обменять по дороге на предметы быта или потратить на обустройство на новом месте жительства, а выданные 2 тыс. руб. экономно расходовали на продукты в дороге. В г. Александровск-Сахалинский их поселили в одноэтажные бараки, в которых было холодно, не было мебели, и первоначально в них жили по 2 — 3 семьи. Устроились разнорабочими в лесхоз, а большинство — лесорубами на лесозаготовки. Но постепенно жизнь налаживалась: сами сделали мебель, печи такие же, как у себя в селе, приспособились и к климату, стали зарабатывать до 1 тыс. рублей в месяц. Молодежь обзаводилась семьями, к ним стали переезжать и родственники. Так, из с. Шугурово в 1956 г. приехало еще несколько семей — Лияськины, Аношкины, Пивкины, Бояркины и др.» (15).

Национальный состав населения Ногликского района (о. Сахалин) разнообразен — русские, украинцы, мордва, татары, коренные народы. По сведениям информаторов, мордовское население в пос. Ноглики обосновалось с 1957 г.: 6 семей прибыли из с. Турдакова и 3 семьи из с. Кабаева. В тот период переселенцам также выдавали переселенческие билеты и деньги: главе семьи — 3 тыс. руб., членам семьи — на каждого по 300 руб. Приведем некоторые данные по их передвижению с материка до места назначения. Проехав поездом около 2 месяцев, переселенцы прибыли на переселенческий пункт г. Находки, затем через переправу в течение 3 дней плыли в г. Корсаков, откуда их привезли в пос. Арги-Парги, потом опять плыли по р. Тымь и высадились в пос. Кирпичный, или Бабей (в прошлом его называли пересыльный лагерь № 34). Первое время жили в бараках, в которых не было даже окон и дверей. Чтобы не растеряться в «чужом» народе, 8 человек объединились в бригаду плотников и стали ремонтировать жилье «по найму», в свободное время строили свое. Бригадиром был Ф. Ф. Яськин. Таким образом, образовалась «мордовская бригада», которую окружающие отмечали как «дружный, трудолюбивый и умелый коллектив». В тот период каждый из них зарабатывал по 800 — 900 руб. в месяц. Однако не все смогли приспособиться к климатическим условиям края, другие вовсе не строили планы оставаться в этих краях, поэтому несколько семей вернулось в Турдаково по истечении срока договора о переселении.

В Приморском крае мордва проживает в с. Заречное Октябрьского, с. Доброполье Уссурийского и с. Анучино Анучинского районов. Мордва с. Заречного является выходцами из с. Мордовский Ишим Городищенского района Пензенской области. Всего в 1937 — 1940 гг. в село переехали 20 семей: Васекины, Вдовины, Веприковы, Волковы, Колокольцевы, Косынкины, Молдановы, Окружнова, Патрины, Первушкины, Поповы, Пятков, Смирновские, Хлыстенковы и др. Сюда переселились, когда уже насчитывалось 22 двора. Однако жилья не было, а переселенцам отводили только место под постройку собственного дома. Мордва временно разместилась в других мордовских семьях, образовала также бригаду плотников, которую возглавил Бояркин и начали строить себе дома по очереди, по жребию. В с. Доброполье (бывший колхоз «Путь к коммунизму») Уссурийского района живут переселенцы из с. Старое Демкино Шемышейского района Пензенской области и с. Карнай Кочкуровского района Мордовии. В 1940г. в селе было всего 8 домов. В райцентр Анучино Анучинского района мордва переехала в 1937 г. из с. Ардатово Дубенского, с. Популево Ичалковского, с. Нагорное Алексово Инсарского (ныне Кадошкинского) районов Мордовии. Их переезд в эти края был аналогичным, как и у других мордовских переселенцев. По сведениям информаторов из с. Сокоч, раньше домов не было, и жили они в землянках. Для этого рыли глубокую яму и обкладывали ее бревнами. Позже, когда образовался совхоз, начали строить бараки, рассчитанные на несколько семей. Примечательно то, что строительством бараков, а впоследствии домов занимались специальные строительные бригады, а не каждая отдельная семья.

В результате этнографических экспедиций устанавливаются научные взаимоотношения между администрациями краёв и областей, научными учреждениями (заключены соглашения о сотрудничестве между Красноярским педагогическим университетом, (ректор профессор Николай Иванович Дроздов), Минусинским региональным краеведческим музеем им. Н.М.Мартьянова (директор заслуженный работник культуры России Людмила Николаевна Ермолаева), Государственным Барнаульским педагогическим университетом (проректор, профессор Татьяна Николаевна Щеглова) и др. Намечены планы по защите диссертаций по мордовской диаспоре на соискание ученых степеней кандидатов исторических наук соискателями из мест компактного проживания мордвы (Омской, Шимановской, Кемеровской областей, Алтайского края и др.). В настоящее время готовятся несколько коллективных монографий по результатам изучения мордовской диаспоры в регионах Российской Федерации. Намечены и дальнейшие планы научных изысканий. К примеру, в настоящее время активно изучается этнокультурный мир Республики Мордовия, где мордве уделяется самое первейшее внимание, проводятся параллели взаимосвязей некогда переселившейся мордвы в регионы РФ и Республикой Мордовия. Эффективность изучения обозначенных вопросов зависит от совершенствования материальной базы научных разработок, а также от творческого сотрудничества ученых и представителей органов управления. Это сотрудничество имеется и результатом являются выигранные гранты РГНФ, РМ, проведение этнографических экспедиций и обработка собранных материалов, в т.ч. в архивах института, государственного архива РМ, издание коллективных монографий (Мордва юга Сибири / Л.И. Никонова [и др.] ; под ред. д-ра ист. наук, проф. В. А. Юрченкова, д-ра ист. наук, проф. Л. И. Никоновой ; НИИ гуманитар. наук при Правительстве РМ. – Саранск, 2007. – 312 с. + 64 л. илл.; Никонова Л.И. Мордва Западной Сибири : в 2 ч.. Часть 1. Село Калиновка : сибирская история и мордовские традиции / Л.И. Никонова, Л.Н. Щанкина, Ж.В. Шерстобитова ; под ред. д-ра ист. наук, проф. В.А. Юрченкова. – Саранск, 2009. – 112 с. + 84 л. илл. (сер. «Мордва России); Никонова Л.И. Мордва Саратовской области : в 2 ч.. Часть 1. Петровский район / Л.И. Никонова, Л.Н. Щанкина, Т.Н. Охотина, С.А. Махалов ; под ред. д-ра ист. наук, проф. В.А. Юрченкова. – Саранск, 2009. – 200 с. + 60 л. илл. (сер. «Мордва России); Никонова Л. И. Мордва Дальнего Востока / Л.И. Никонова, Л.Н. Щанкина, Н.Н. Авдошкина, В.П. Савка ; под ред.д-ра ист.наук, проф. В.А. Юрченкова ; НИИ гуманитар. наук при Правительстве РМ. – Саранск, 2010. – 312 с. + 80 л. илл.; Никонова Л.И. Мордва циркумбайкальского региона и Республики Хакасия / Л.И. Никонова, Л.Н. Щанкина, Т.В. Гармаева ; под ред. д-ра ист. наук, проф. В.А. Юрченкова, . д-ра ист. наук, проф. Л.И. Никоновой ; НИИ гуманитарн. наук при Правительстве Республики Мордовия. – Саранск, 2010. – 268 с. : 112 с. ил. (Мордва России) и др.

Таким образом, роль науки и образования, на примере исследований этнокультуры мордвы в России, значительно. Они помогают сохранить и развить традиции, культурные и исторические ценности, обычаи, вызвать интерес к их добрым истокам, а через апробацию (на научных конференциях, публикации статей) окажут весомое содействие в вопросах популяризации проделанной исследовательской работы в разных регионах РФ в этнокультурном образовании учащихся и населения.

Литература:

1. Арутюнов С.А. Диаспора – это процесс / С.А. Арутюнов // Этнографическое обозрение. 2000. № 2. – С.77.

2. Большая Советская Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1972. Т.8. Дебитор – Евкалипт, 1972. 592 с.

3. Большой Российский энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. 1888 с.

4. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Изд-во «Наука», 1983. 410 с.

5. Васюкова И.А. Словарь иностранных слов. М.: АСТ ПРЕСС, 1998. 640 с.

6. Гераклитов А.А. Саратовская мордва (К истории мордовской колонизации в Саратовском крае). Саратов: «Сарполиграфпром», 1926. 21 с.

7. Захарова. Л. М. Этнокультурное воспитание детей дошкольного возратса в отечественной педагогиге [Электронный ресурс] // URL: http://proceedings.usu.ru/?base=mag/0085(03_$06-2010)&xsln=showArticle.xslt&id=a10&doc=../content.jsp (дата обращения 17.11. 2011 г.).

8. История крестьянства СССР. История советского крестьянства. Т. 3. Крестьянство СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны. 1938 — 1945. М., 1987. С. 24-25.

9. Кичев Л. М. Руководство КПСС формированием и развитием рабочего класса в автономных республиках и областях в годы первых пятилеток. 1928 — 1937 гг. (на примере Мордовской АССР) : автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1980. 16 с.

10. Козлов В. И. Национальности СССР : этнодемогр. обзор. М., 1982.

11. Козлов В.И. Диаспора // Этнические и этносоциальные категории: Свод этнографических понятий и терминов. Вып.6. М.: ИЭА РАН, 1995. 216 с.

12. Козлов В.И. Расселение мордвы (исторический очерк) // Вопросы этнической истории мордовского народа / Труды мордовской этнографической экспедиции. М.: «Изд-во АН СССР», 1960. Вып. 1. С. 5-62.

13. Космарская Н.П. Диаспора // Большая Российская энциклопедия : В 30 т. / Председатель Науч. –ред. Совета Ю.С. Осипов. Отв. ред. С.Л. Кравец. Т. 8. М.: Большая Российская энциклопедия, 2007.

14. Лаллукка С. Восточно-Финские народы России: анализ этнодемографических процессов / Перевод с английского Л.И. Леденевой, СВ. Голованова при содействии автора С. Лаллука. Санкт-Петербург: Изд-во «Европейский Дом», 2007. 391 с.

15. Мордва Дальнего Востока / Л.И. Никонова, Л.Н. Щанкина, Н.Н. Авдошкина, В.П. Савка ; под ред.д-ра ист.наук, проф. В.А. Юрченкова ; НИИ гуманитар. наук при Правительстве РМ. Саранск, 2010. 312 с.

16. Мордовия в период Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. Саранск, 2005. Т. 1. 382 с.

17. Разживин В. Ф. Динамика сельского населения Мордовской АССР (1926 — 1979 гг.) // Сельское хозяйство и крестьянство Среднего Поволжья в условиях развитого социализма. Чебоксары, 1982.

8. Самарское староверие [Электронный ресурс] // URL: http://samstar.borda.ru/?1-0-40-00000106-000-0-0 (дата обращения 17. 04. 2010).

19. Семенов Ю. Этнос, нация, диаспора [Электронный ресурс] // URL: http://scepsis.ru/library/id_160.html (дата обращения 17. 04. 2010).

20. Степанов П.Д. Саратовская мордва во второй половине XVIII в. (Материалы о движении мордовского населения в б. Саратовской губернии между 1764 и 1781 г.) . Саратов: «Саратов. краевое изд-во», 1936. С. 19-36.

21. Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры // Этнопанорама. – 2000. № 2. С. 2-4.

22. Этномиграционные процессы в Приморье в XX веке / А.С. Ващук, Е.Н. Чернолуцкая, В.А. Королева, Г.Б. Дудченко, Л.А. Герасимова. Владивосток: «ИИАЭ ДВО РАН», 2002. 227 с.

23. Юрченков В.А. Мордовский этнос в имперском социуме: XVIII – начало ХХ в. // Крестьянство и власть Среднего Поволжья: Материалы VII межрегион. Науч.-практ. конф. историков-аграрников Среднего Поволжья (г. Саранск, 21–23 мая 2003 г.) / Отв. ред. В. А. Юрченков; НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ. Саранск, 2004. С.13-30.