История
/4 Этнография
Ст. преп. Балашова И.Г.
Кыргызско-Российский Славянский
университет, Кыргызстан
К вопросу о генезисе
формирования верований тюркоязычных народов Центральной Азии и их современная
трансформация.
Территория
современного Кыргызстана входит составной частью в Евразийское сообщество
цивилизаций, где добрая половина – тюркоязычные народы. Их объединяет общность
происхождения основных этнических компонентов (генеалогические предания), язык,
многие черты материальной и духовной культуры, в том числе, религиозные
представления, связанные с шаманизмом и реликтами первобытной мифологии в
рамках «народного» ислама (редко – православия или буддизма). Однако, тюркской
(«туранской») общности нет, нет единой нации, и не сложилась «общетюркское
государственное образование».
Одним
из наиболее сложных моментов, влияющих на становление отечественных
идеологических парадигм, видится невозможность опоры на политическую
составляющую, в силу чего особую важность приобретают негосударственные
идеологические институты, в особенности имеющие выход на историческое или
культурное обоснование. Особое значение в этой ситуации приобретает религия,
прежде всего, ее исторические формы, как важнейший механизм культурной
самоидентификации.
Одной из проблем сегодняшней науки, в
особенности, этнологии и этнографии, являются антиисторичные и политизированные
тенденции «нового национализма», «этнического национализма», идея формирования
«государственного национализма» на базе религиозного фактора, своей
«национальной идеологии» – не семито-исламской, а тюрко-монгольской в рамках
якобы мировой религии – «тенгрианства».
Анализ доисламских верований на территории
Кыргызстана сталкивает нас с комплексом верований, базирующихся на представлении
о тенгри-небе и связанным с ним почитанием других богов и духов. Сколько-нибудь
однозначных или общепринятых подходов к пониманию «тенгрианства», несмотря на количество
выдвигаемых концепций не существует. В связи с этим достаточно условно можно
обосновать две диаметрально противоположные позиции по рассматриваемой
проблематике.
В качестве первой версии выступает принятие
феномена «тенгрианства» в качестве матрицы с различными сочетаниями элементов
тех или иных религиозных систем, построенных на основных культах номадических
сообществ Центральной Азии. Наблюдается разнородность верований, посвященных
тенгри, они неоднородны, синтезированы иными верованиями, механически смешаны с
иными религиозными концепциями и системами Центральной Азии, однако, имеют в
качестве первоосновы культ божества неба,
традиционно – Тенгри.
По предположениям С.Ю. Неклюдова с течением
времени термин «тенгри» касается
только класса небесных богов, а место верховного божества среди них занимает
определенное божество, например, Тенгри в мифологии древних тюрок, Ульгень у
тюрков, Хормуста у монголов до XVI в. под влиянием раннего
буддизма. Во всей центральноазиатской мифологеме наблюдается разнородность
верований, посвященных тенгри. У средневековых монголов фигурирует Монхе-Тэнгри
(Вечное Небо), понимающееся как мужское божественное начало, не имеющее никаких
персонифицированных признаков, а в некоторых более поздних монгольских
шаманских текстах уже встречается эпитет Хан-тенгри, где титул Хан служит указателем на
верховенствующее положение [6, с. 500]. Отмечается деление «тенгри» по месту
обитания на небесах и их дихотомию на светлых и темных, добро и зло. Особенно
ярко дихотомия выразилась в древнетюркской мифологии с дуалистичной
божественной иерархией – Тенгри и Эрклиг-хан [6, с. 537].
О
божестве Тенгри (но не о религии «тенгрианстве») у тюрков упоминает Махмуд
ал-Кашгари (вторая половина XI в.) в той связи, что
тюрки-мусульмане так рано (через несколько лет после принятия ислама в 960 г.)
отошли от догматов веры и поклонялись Тенгри, которого представляли в виде огромного
дерева и приносили ему жертвенных баранов [7].
Больше
сведений содержится в источниках, относящихся к монгольской эпохе (XIII
- XIV вв.), причем в разной интерпретации: с точки зрения
францисканцев-католиков, побывавших в империи, и несториан, проживавших в
улусах монгольской империи. У самих монголов Тенгри – Вечное Небо, некая сила,
пославшая на землю своего избранника или сына Чингис-хана [8]. Понятие Бога –
Тенгри ввели европейские современники Чингис-хана – несториане, которые на свой
лад понимали значение Тенгри как «единого Бога» [8, с. 221], однако,
многочисленные кровавые жертвоприношения, поклонение солнцу, луне, планетам,
горам, лесам, деревьям и т.п., отсутствие символа веры, отсутствие института
церкви, священников, пророков, писаний (кроме Ясы – Свода законов у монголов)
позволили христианам-несторианам трактовать эту систему верований как
своеобразное представление о «едином Господе» [8, С.-287]
Описывая
культ природы у кыргызов, С. М. Абрамзон отмечает существование древнего, к
моменту исследования почти утраченного представления о небе как о высшем
божестве – Теңир и Теңири [1, с. 90]. Это позволяет предположить,
что такое неявное представление о небе - Теңир связано с тем, что
божество Тенгри в древнетюркской
мифологической системе не было четко антропоморфизировано [6, с. 537]. Вероятнее
всего, со временем понятие «тенгри» не оформившись в окончательную
антропоморфную концепцию у древних тюрок, окончательно размылось и сохранилось
у этнических кыргызов как неявное представление о небе-божестве. В пользу
данного предположения говорит тот факт, что у кыргызов, на момент исследований
не было найдено каких-либо следов специфических религиозных обрядов, связанных
с поклонением небу [1, с. 232]. В исследованиях Абрамзона, изучавшего культуру и
быт кыргызов, в том числе и их религиозные представления, эпитет теңир у кыргызов употреблялся в
значении бога вообще, а не по отношению к какому-либо божеству (теңир жалгасың – благослови
тебя господь!), что означает то же, что и кудай
жалгасың. В то же время, он отмечает, что по мнению
исследователей-этнографов, таких как Ч. Валиханов, под влиянием ислама
изменились имена и названия, но сама идея осталась шаманская [1, с. 291].
Более четкими были у кыргызов представления о
божестве Джер-Суу, связанным с земледельческими и скотоводческими обрядами. В
системе верований, посвященных Джер-Суу сохранялась система молений и
жертвоприношений, что связано с номадической культурой кыргызов, и, понималось
как вынужденная необходимость для успешной жизнедеятельности.
Вторая позиция на феномен «тенгрианства»
основывается на представлении о
тенгрианстве как о философско-религиозной системе (в некоторых случаях как о религии)
кочевых народов Центральной Азии [8] со склонностью к монотеизму [2].
Однако, отсутствие у рассматриваемых этнических
общностей единой религиозной системы, единого культа и обрядовости, а в
некоторых случаях только частичного присутствия следов рассматриваемого
религиозного феномена [1], упоминание в источниках множества божеств тенгри,
разное их количество и свойство, неопровержимые свидетельства веры в женское
божество под разными именами у разных народов Центральной Азии (Умай, Умай-эне,
Амбар-она, Аисыт) [1,с. 278], дихотомия на светлых и темных божеств (уже
упомянутое по отношению к древнетюркской мифологии выше) позволяет говорить о
том, что подобная размытость и неоформленность культа у большинства народов
соотносится с ранними политеистическими верованиями, но никак не с монотеизмом.
Рассматривая материалы проблематики, мы
столкнулись с неоформленностью окончательного термина в современной литературе.
В частности, как следует из контекста, одинаковым смыслом обладают такие термины
как «тенгризм», «тенгрианство», «тенгриология». Необходимо отметить отсутствие
каких-либо аналогичных терминов в трудах, опубликованных ранее 90-х гг. В этой
связи, особый интерес представляет ситуация появления указанной терминологии,
прежде всего, в интернет-изданиях (а не в фундаментальных научных изысканиях)
[10; 12; 13]. Речь идет о форумах Кыргызстана и Казахстана, на страницах
которых проблема рассматривается в рамках переписки представителей сообществ «тенгрианцев».
Здесь изобилуют самоназвания – производные от «тенгрианства», соседствующие с
эпитетами «Братья Великой Степи», призывы к «Возвращению к Тенгиру» и сентенции
«Да Благословит вас Вечное Небо», «Теңгири колдосуң» и др.
К сожалению, не представляется возможным
установление более или менее точных возрастных рамок респондентов данных
сайтов. Но с большой долей уверенности можно предположить, что среди молодых
людей некоторых центральноазиатских стран пользуется популярностью идея
тенгрианства в той интерпретации, в которой ее рассматривают приверженцы идеи
«тенгрианства» как религиозной системы.
Отметим, что на страницах тематических
интернет-сайтов активно эксплуатируется методика подачи неподтвержденной
информации, информации взятой из материалов устного народного творчества,
интерпретация отдельных частных фактов и откровенно подтасованных ссылок на
якобы имеющуюся литературу и т.д. Однако, судя по отзывам и комментариям,
информация доходит и воспринимается читателем.
Подобная трактовка «тенгрианства» позволяет
предположить версию «тенгрианства» как неозычества. В этой связи следует
упомянуть следующие аргументы:
Во-первых, культ Тенгри аморфен к настоящему
времени, а, следовательно, легко модифицируется под любую теоретическую
матрицу.
Во-вторых, идея поддерживается молодежью центральноазиатских
стран как очевидная культурная альтернатива социальной реальности, с
привлекательным имиджем и некоторой сакральностью структуры (что характерно для
неокультов). Для молодежных форумов характерны следующие высказывания: «Я
уверен, что за 1-2 поколение снова установиться духовная гармония Великой
Степи, и будет востановлено национальное самосознание кочевников» [13] (цитируется
с сохранением орфографии автора).
В-третьих, в пользу возникновения неокульта
говорят и находящие отклик призывы на страницах интернета к написанию некоей «священной
книги тенгрианства», упорядочиванию и систематизированию религиозных представлений,
касающихся «тенгрианства».
Вопрос о тенгрианстве
как неоязычестве, поднимался на сайте http://www.islam.ru/lib/warning/sekty/tengrianstvo/. Здесь говорилось о
том, что «По сути неоязыческая группировка, ставящая
целью возродить доисламские верования татар. Инициаторы - в основном
потерпевшие фиаско лидеры националистического движения».
Литература:
1.
Абрамзон С.М. Киргизы и их
этногенетические и историко-культурные связи – Ленинград: Наука, 1971.
2.
Аджи Мурад. Средневековая история тюрков и Великой Степи: Книга
для школьников и их родителей.– М., Издательство АСТ. 2006.
3.
Железняков А.С.
Об общих
критериях в анализе кочевых и оседлых обществ в духовной сфере / http://www.tuva.asia/persons/83-jelezn.html
4.
Кондратьев Ф. Современные культовые
новообразования («секты») как психолого-психиатрическая проблема/ http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/sekta/kondr/02.php
5.
Мифы
народов мира / энциклопедия в 2 ТТ. изд. 2-е // Т.2, М.: Большая Российская энциклопедия,
1997.
6.
МихееваИ.Б. Неоязычество как религиозно-культурный феномен
современности: проблема дефиниции / http://sobor.by/center.php?n=naz-yaz3 //
ИСТОЧНИК: Михеева И.Б. Неоязычество как религиозно-культурный феномен
современности: проблема дефиниции. // Ценности и смыслы. – 2010. – № 1. –
С.81–90.
7. Кляшторный С. Г. Эпоха Махмуда Кашгарского // СТ. – 1972. – №1. – С.78-83.
8. Подборка сведений приведена в монографии: Юрченко А.Г. Историческая
география политического мира: образ Чингис¬хана в мировой литературе XIII-XV
вв. – СПб, 2010.
Интернет источники:
9.
http://www.arba.ru/forum/1025
10.
http://www.islam.ru/lib/warning/sekty/tengrianstvo/