Алпыспаева З.Т.

Костанайский государственный университет им. А. Байтурсынова.

О РОЛИ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫХ ВКЛЮЧЕНИИ В ИНТЕРПРЕТАЦИИ СМЫСЛА ТЕКСТА

Термин «интертекстуальность» был введен Ю. Кристевой и получил развитие в философии постструктурализма. Под интертекстуальностью подразумевается комплекс связей, в которые тексты вступают между собой, свойство текста формировать собственный смысл через имплицитные и эксплицитные ссылки на другие тексты[1]. Любой текст представляет собой внутренне диалогичную структуру, ибо содержит в себе как явные, так и подразумеваемые апелляции к другим авторам, опирается на известные факты и положения или подвергает их сомнению. Процесс интертекстуализации является гарантией открытости и поливалентности текста. Обязательным условием реализации категории интертекстуальности является наличие интертекстуальных включении. Пратексты, интертексты, «тексты в голове» - на основе концепции Ю. Кристевой эти понятия должны характеризовать все то, что должно получиться в результате обработки текстов. Здесь имеется в виду возможность дополнения смысла текста на основе знания интертекста, к которому сам автор может ссылаться как имплицитно, так эксплицитно. Но не всегда автор может быть уверен в том, что реципиент информации в состоянии адекватно интерпретировать или идентифицировать эти «сигналы» интертекстуальности, в чем заключается особая прагматическая специфика данной категории. Понимание смысла текста происходит благодаря жизненному, культурному и историческому опыту читателя, который под влиянием воспринятого видит окружающий мир в новом свете. Чтобы текст не остался непонятым или понятым поверхностно, читатель должен быть высоко эрудированным и должен уметь найти необходимую информацию. Благодаря своему опыту и под влиянием исторических изменений читатель может иногда даже обогатить, расширить содержание текста. Наталкиваясь на такие, на первый взгляд, чужие данному тексту элементы, он пытается их понять, объяснить. Когда же это происходит, тексту придаются совершенно новые оттенки и смысл. В этом читателю часто помогают сами авторы произведений, вводя маркеры интертекстуальности в виде прямого указания на источник в сносках или в словах кого-нибудь из персонажей или в эпиграфах. Интетертекстуальные ссылки в любом виде текста способны к выполнению различных функций из классической модели функций языка, предложенной в 1960 Р. Якобсоном. [2]. Так, например, экспрессивная функция интертекста реализуется в той мере, в какой автор текста посредством интертекстуальных ссылок сообщает о своих культурно-семиотических ориентирах, прагматических установках. Тексты и авторы, на которых осуществляются ссылки, могут быть престижными, модными, одиозными и т. д. Подбор цитат, характер аллюзий зачастую является (иногда невольно) немаловажным элементом самовыражения автора. Апеллятивная функция интертекстуального включения проявляется в том, что отсылки к каким-либо текстам в составе данного текста могут быть ориентированы на совершенно конкретного адресата – того, кто в состоянии опознать интертекстуальную ссылку, а в идеале и оценить выбор конкретной ссылки и адекватно понять стоящую за ней интенцию. Реально в случае межтекстового взаимодействия апеллятивную функцию часто, оказывается, трудно отделить от фатической (контактактоустанавливающей) функции: они сливаются в единую опознавательную функцию установления между автором и адресатом отношений «свой/чужой». Обмен интертекстами при общении и выяснение способности коммуникантов их адекватно распознавать позволяет установить общность как минимум их семиотической (а возможно и культурной) памяти или даже их идеологических позиций и эстетических пристрастий.

Поэтическая функцией интертекста, во многих случаях предстаёт как развлекательная: опознание интертекстуальных ссылок преврашается в увлекательную игру,своего рода разгадывание кроссворда, сложность которого может варьироваться в очень широких пределах.

Интертекст, несомненно, может выполнять референтивную функцию передачи информации о внешнем мире, поскольку отсылка к иному, тексту потенциально влечет активизацию той информации, которая содержится в этом «внешнем» тексте (претексте). Наконец, интертекст реализует и метатекстовую функцию. Читатель, опознавший некоторый фрагмент текста как ссылку на другой текст, может продолжить чтение текста, считая, что этот фрагмент ничем не отличается от других фрагментов данного текста. Либо для более глубокого понимания данного текста он может обратиться к некоторому тексту – источнику, благодаря которому опознанный фрагмент в системе читаемого текста выступает как смещенный. Для понимания этого фрагмента необходимо фиксировать актуальную связь с текстом – источником, т. е. определить толкование опознанного фрагмента при помощи исходного текста. Основными маркерами, т. е. языковыми способами реализации, категории интертекстуальности в любом тексте могут служить цитаты, аллюзии, афоризмы, иностилевые вкрапления.

Категория интертекстуальности является характерным явлением для текстов публицистического жанра. Рассмотрим некоторые примеры использования интертекстуальных включении в текстах страноведческой тематики[4]. Например, в статье, посвященной гению столетия Альберту Эйнштейну, использован афоризм, принадлежащий перу Святого Августина: « Время – река, полная событий. Её течение уносит вперед. Стоит только чему-нибудь появиться, как его уже нет» (« Die Zeit ist wie ein Fluss voller Ereignisse. Seine Strömung ist stark. Kaum ist etwas erschienen, wird es schon fortgerissen» Но, благодаря теории относительности Эйнштейна, теперь мы знаем, что течение времени неравномерно, и зависит от состояния движения наблюдателя. Включение в этот текст афоризма призвано реализовать поэтическую функцию. В статье о братьях Гримм, внесших большой вклад в исследование языка, истории и литературы немецкого языка автором были использованы иностилевые вкрапления: «Жили-были два умных брата, и не было людей более разных, чем они. Старший, Якоб, чопорный и педантичный ученый, строгий и чинный, был трудоголиком, просиживавшим по двенадцать часов за письменным столом… » («Es waren einmal zwei gescheite Brüder, wie sie ungleicher nicht sein konnten. Jacob, der ältere, ein spröder und pedantischer Gelehrtentyp, zäh und sittenstreng, war er Workaholic, der jeden Tag zwölf Stunden am Schreibtisch saß…»). Намеренно используя аллюзию на жанр сказки, автор напоминает читателю о том, что братья Гримм являются не только теоретиками литературы, а и писателями- сказочниками.

Журналисты также часто используют аллюзии на известный всем факт в заголовке статьи. Так, в статье, посвященной шестидесятой годовщине высадки союзнических войск в Нормандии, заголовок таит в себе намек на лозунг пролетариев: «Европейцы всех стран, помните! ») («Europäer aller Länder, erinnert euch! »), призывая учитывать опыт прошлого. Интертекст в данном случае, занимая сильную стилистическую позицию, называет текст, настраивает читателя на восприятие информации в определённом ключе, и, выступая в роли обращения, выполняет апеллятивную функцию.

Таким образом, интертекстуальные включения как особая категория организации текста защищают текст от интерференции других смыслов, фокусируют внимание читателя на важных моментах содержания, следовательно, являются неотъемлимым фактором понимания и интерпретации текста. Текст приобретает смысл только в соотнесённости с другими текстами, т. е. в интертекстуальном пространстве .

Литература

1.Cristewa J. Word, Dialogue and Novelle/ Desire in Language. / New Jork: Columbia University Press, 1980.P.64-89

2.Якобсон Р. Лингвистика и поэтика// Структурализм: «за» и «против».- М., 19753.

4.Фомичёва Ж.Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности.// Интертекстуальные связи в художественном тексте.-С.Пб.:Образование,1993. с. 82-91

4. Deutschland. №3 / 2009 .Frankfurter Societtaets Drukerei GmbH.