Философские науки/2.Социальная философия

Д.философ.н. Попов В.В.

Таганрогский государственный педагогический институт, Россия

Постнеклассическая рациональность в социально-философском контексте

В условиях постнеклассической науки и глобального характера социальных изменений настоятельно требуются принципиально иные ментальные ориентации человека в рамках его жизнедеятельности. При этом тема рациональности в различных формах поведения и действия, как и в стремлении к соучастию в сотворении новых смыслов, становится одной из главных в духовной жизни человека. Проблема состоит не только в том, чтобы сформировать принцип рациональности в качестве последовательности образцов деятельности, но и в том, чтобы обозначить своеобразные ориентации, соразмерные человеческому существу с точки зрения необходимого и возможного в отношении к самому себе, к созданному им миру, ко всему тому, что имеет выход на проблему, которая в постнеклассической науке ориентирована на ключевое понятие «жизнь». В настоящее время речь идет об осмыслении предельно допустимых нагрузок в отношении человека и мира, и если перевести этот тезис в русло социальной прагматики, то речь пойдет об оптимизации и эффективности отношений человека и мира, общетеоретическое выражение которых будет содержательным моментами рациональности, то есть рациональное, а значит, эффективное и оптимальное.

Ориентация на целесообразность остается доминирующим направлением в поиске определяющего принципа рациональности. Степень рациональности определяется оптимальным соотношением элементов целостного деятельностного подхода и его результативностью. Сфера духовной жизни не исключение. В ней также господствует целесообразность и оценка всякого рода духовных интенций с точки зрения их результативности. Это и есть технологическая трактовка рационального. Ее конкретная форма, способы выражения рациональности могут быть определены установлением разумом цели конкретной деятельности человека в рамках намеченной им прагматической деятельности до разумного использования результатов подобной деятельности.

Само определение рационального как конструирования значимых жизнеобразующих структур активности человека предполагает выявление степени вписанности самого человека в мирообразующие взаимосвязи, взаимодействия, причем такой постоянной вписываемости, в рамках которой возможно возникновение смысла социальности. Связывая природу рационального с возникновением смысла в рамках социальности, следует подчеркнуть предопределенность рационального по отношению к любым исходно сконструированным схемам, которые сами лишь являлись продуктами в ранее сложившихся типах рациональности. Обратим внимание на то, что вопрос о рациональности философии – это вопрос о переходе как некотором акте еще не рационализированного рационального при том условии, что сам акт является рождением некоторого нового смысла. Вопрос об осмыслении проблемы рациональности трансформируется в вопрос о поиске тех точек соприкосновения, в рамках которых происходит качественное изменение духовных ценностей человека в контексте постнеклассической рациональности. Однако важно учитывать, что происходит тогда, когда один тип рациональности заменяется другим, каковы условия, которые накладывают ограничения на сами изменения рациональности, позволяющие говорить об их радикальной смене.

В современной философии обычно речь идет об определенных универсальных характеристиках человеческого бытия, к которым можно отнести следующее: топологические многообразные пространственные отношения и размеренность; локальное состояние реальности; многообразие временных размеренностей любых видов социальной реальности, включая многомерность самого понятия социального времени; многообразие инвариантов в любых состояниях социальной реальности; техническое многообразие связей и отношений в искусственно создаваемых системах; многообразие форм человеческих отношений и способность существования различных социальных явлений; различие ментальных структур и духовных образований в общественной жизни; построение глобальных схем некоторых будущих состояний жизнедеятельности самого человека.

Любой тип рациональности включает такие характеристики социального бытия, базируется на них и расставляет приоритетные акценты при построении схем социального мироздания.

Обратим внимание на то, что десубстанционализация человеческого разума через многообразные формы теоретического мышления и его относительности в сфере противоречия общественной жизни привели к представлениям о собственной культурной обусловленности самой рациональности, способом существования и критерием оценки которой выступала общественно-историческая практика. Последняя мыслилась как форма социального бытия человека и одновременно служила истоком всех вновь создаваемых феноменов общественной жизни, включая и предполагаемую социальную рациональность. Последнее фактически мыслится как функция, рассматривающая социальные реальности на основе ранее сложившихся форм и типов рациональности. В этой связи, поскольку фактором, инициализирующим различия и разнообразные состояния общественной жизни в рамках стабильности и неравновесия, выступает прогрессирующая человеческая активность в форме преобразующей деятельности, то и рациональность оказалась преимущественно технической, и в итоге – речь идет о некоторой технической или экспериментальной программе, подлежащей реализации в рамках указанных характеристик.

Постановка проблем постнеклассической рациональности была обусловлена солидными по своей значимости изменениями в обществе и его структуре, демонстрирующими нарастающую зависимость динамики научного познания от различного рода социальных и культурных воздействий. С другой стороны, вследствие серьезных успехов в области социального познания, современная методология социально-гуманитарного познания все в большей мере ориентируется на социально-историческую точку зрения, гуманитарную направленность в рамках осознания методологической составляющей в процессе социально-гуманитарного познания. Сами процессы гуманитаризации вообще и гуманизации в рамках постнеклассической науки вызвали в последнее время серьезные трансформации в понимании и формировании гносеологических моделей социальных прогнозов. Особое место в этой связи принадлежит различным подходам к пониманию характера рациональности в социально-гуманитарном познании эпистемологических изменений, в рамках которых подчеркиваются переходы к проблемам парадигмального характера с учетом позиций В.С. Степина и В.С. Швырева. На первый план выходит некоторая аналогия по соотношению классической и постнеклассической рациональности в рамках социально-гуманитарного познания:

1. Классическая рациональность основывается на вере во всевластие человеческого разума и объективность универсального миропорядка и, в конечном счете, направлена на создание универсально-социальной концепции, охватывающей все стороны общественной жизни в рамках человеческого социума. В постнеклассической же рациональности утверждается универсальность субъективности, а поэтому она не является строго теоретичной, ибо рациональное описание и нормативы конкретных сторон социальной жизни могут складываться в относительно целостный образ.

2. Определенным критерием научности в классической рациональности выступает построение такой реальности идеальных объектов, которые не могут быть созданы на уровне массового сознания социальных субъектов. На наш взгляд, в этой ситуации исследователь «поднимается» над массовым сознанием, а позиция чего-либо абстрактного в этом смысле дает возможность рассматривать истинность конструирующих сентенций. Постнеклассическая рациональность ориентирована на исследование оснований специализированного научного знания с учетом структур повседневного мира.

3. В рамках классической рациональности социальное познание с выбранной схемой достижения цели фактически определяет действие как либо рациональное, либо нерациональное. В подобной ситуации проблематизируется социальная эффективность самого понятия «рациональность». При этом исследование различных форм рациональности, которым в действительности соответствуют реально действующие субъекты, позволит рассматривать их как некоторые синонимы вариативности самого поведения познающего субъекта в соответствии с многообразием индивидуальных человеческих миров.

4. В рамках классической рациональности следует говорить о максимальной эффективности или строгости по отношению к проблеме выявления значимости понятия, поскольку классическая и неклассическая наука утверждают, что в рамках определения того или иного концептуального аппарата необходимо прежде всего стремиться к ликвидации некоторой расплывчивости, многозначности тех или иных терминов. В рамках постнеклассической рациональности термин служит для обозначения нового понятия, обладает своеобразной сферой значения. Трудности исследователя в этом случае связаны с уточнением и нахождением этой сферы посредством изучения вопроса о концентрации тех значений, которые будут связывать формирование самого объема и содержания понятий с тем изначальным содержанием, которое в конечном счете будет представлено в человеческом опыте.

5. Постнеклассическая рациональность утверждает, что в современных условиях человек вынужден в некоторых стандартных ситуациях знать стандартную форму поведения и некоторые стратегии поведения принимать на веру.

Постнеклассическая рациональность нашего времени соответствует определенным социальным запросам на соответствующие методологии социального анализа, позволяющие обеспечивать так называемый диалог культур, культурные трансформации и культурное посредничество. Однако следует иметь в виду, что современное социально-гуманитарное познание должно опираться на принципы взаимодополнительности, так как обращение к классической науке предполагает обращение именно к классическим вариантам эвристических и регулятивных проблем, представляющим интерес для современной постнеклассической науки. При классическом реалистическом подходе упорядоченное структурирование социального пространства полагается на некоторую целостность действительности и в конечном счете обнаруживает ту связанность, которая налагается не только на общество в целом, но и на его отдельные социальные структуры. Постнеклассическая рациональность перемещает свой акцент на те, может быть, не всегда в реальном виде обозначенные моменты, которые в итоге определяют характеристики человека по отношению к некоторым наиболее важным окружающим факторам; то есть при такой постановке вопроса речь идет прежде всего об институциональных моментах; в данном случае особое значение приобретают познавательные, экономические и политические структуры [1], [2].

Рекомендуемая литература

1. Степин В.С. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность // Вопросы философии. 2003. № 8. С. 5-17.

2. Швырев В.С. Рациональность как ценность культуры. М., 2003. 160 с.