УДК 947.7/9

АДОЛЬФ ЯНУШКЕВИЧ О СУДЕ КАЗАХСКИХ БИЕВ

Аюпова З.К., доктор

юридических наук, профессор

кафедры международного права

факультета международных отношений

КазНУ им.аль-Фараби, стипендиат Программы

Фулбрайт Правительства США

Кусаинов Д.У., доктор философских наук,

профессор кафедры социально-гуманитарных

дисциплин КазНПУ имени Абая

Как известно, 9 июня 1803 года родился выдающийся польский, белорусский поэт, этнограф, революционный деятель Адольф Михайлович Янушкевич. Широко известны следующие его научные труды: книга «Дневники и письма из путешествий по киргизским степям», поэма «Киргиз», «Дневник поездки в Сибирь». В них он тщательно исследовал проблемы духовности, особенности быта, традиции и обычаи казахского народа, суд казахских биев. Он прекрасно владел казахским языком, что позволило ему собрать народный фольклор и систематизировать его в своих произведениях. Весь короткий, но яркий жизненный путь А.М.Янушкевича позволяет охарактеризовать его как цельную натуру, свободолюбивого человека, борца за справедливость и права человека. Много лет он провел в заключении, общался с известными политическими и общественными деятелями. Особо следует отметить его знакомство с Абаем Кунанбаевым, с которым они детально обсуждали особенности суда казахских биев.

Важной отличительной чертой казахского обычного права является субъект отправления правосудия. Если в большинстве исторических правовых систем суд и правосудие находились в руках самих правителей или их приближенных в лице духовенства, аристократии и им подобных, то в казахском праве судья, то есть бий относился к особой социальной категории. Его высокий социальный статус не зависел от происхождения, знатности рода, приближенности к власть имущим, и даже возраста (в некоторых случаях и пола). Не зависел он и от духовного положения бия. М.С. Нарикбаев отмечает: «С незапамятных времен казахский народ сохранял свое единство и монолитность, свою суверенность именно благодаря дальновидности, государственной мудрости и справедливости наших биев» [1, с.26].

Главными критериями, позволявшими человеку встать на высокую социальную ступень отправителя правосудия, являлись только его деловые и моральные качества. Происхождение, правовой и социальный статус казахских биев в изученных источниках представляются в следующем виде: «Бии казахских улусов пользовались некоторыми особыми правами в пределах подвластных им родов. Только биям (кроме хана) принадлежала и судебная, и административная, и военная власть. Эта власть придавала биям определенный политический вес, который выражался в том, что бии наряду с султанами участвовали в решении общегосударственных дел, вместе являясь на ежегодно созываемое «народное собрание». Наиболее влиятельные родоначальники входили в «совет биев» при хане.

Бий, являясь важным звеном в системе управления ханством, сочетал в себе, таким образом, по меньшей мере, четыре качества: военачальник, административное лицо, судья и представитель степной аристократии. Бии- наследники далекого прошлого, поэтому они так органично усвоили все функции управления. «Ведь и впрямь Бии (беки) Дешт-и- Кыпчака древнее Чингизидов. Бии, в противоположность Чингизидам - «денациональному» сословию, составляли, так сказать, «национальную» аристократию, элиту социальной группы кара-суйек», - пишут современные исследователи истории государства и права Казахстана С.Г. Кляшторный и Т.И. Султанов [2, с.218].

Статус бия- судьи в становлении исторических знаний казахов в устном народном творчестве выражен в требованиях и словах народного «договора» - «Не будь сыном только своих предков, а будь сыном человечества». Эту же мысль образно выразил знаменитый Айтеке би, живший в XVII-начале XVIII вв., сказавший о себе: «Моя жизнь принадлежит народу, а мне принадлежит только моя смерть». В этой мысли ясно выражены умонастроения казахского народа, которые тысячелетиями были характерной чертой его положительного, рационального опыта об окружающей природе и самом человеке, проявляющегося в материальной и духовной жизни людей.

Русский исследователь, много лет живший среди казахов и владевший в совершенстве казахским языком, А.Е. Алекторов с восторгом описывает суд биев, берущий начало из древности и сохранившийся частично до XIX века. Те бии-судьи, которые следуют старой традиции правосудия, по его словам, олицетворяют образцы древней демократии. «Каждый бий и старик при разбирательстве дела, пишет он, - считает священным долгом оказать тяжущимся полную беспристрастную справедливость. Он терпеливо выслушивает все малейшие подробности- как приносимой жалобы, так и оправдания- и потом объявляет свое решение, принимаемое всегда беспрекословно и свято исполняемое» [3, с.113].

Обратимся к трудам известного тюрколога В.В. Радлова: «Есть бии, которых народ слушается безоговорочно, которые завоевали свое положение справедливостью и разумными суждениями. …Есть бии, которые могут одним лишь своим приговором или приказом прекратить самые жестокие распри» [4, с.162]. Суд биев, о котором пишет В.В. Радлов и другие источники, в своей деятельности считает важнейшим инструментом и способом доказательства судебную присягу.

«Казахские бии-судьи по своим функциям и правосудным достоинствам существенно отличались от биев, биев-беков в других этнических регионах - ханствах Центральной Азии», - пишет академик С.З. Зиманов [5, с.25]. Их выделение из общей социальной массы, в том числе из правящего класса обширного тюркоязычного пространства, произошло в условиях своеобразия казахско-кипчакской кочевой цивилизации.

Несмотря на общность исторического формирования, по мере утверждения и углубления корней кочевой цивилизации на древней земле казахов, занявших по времени многократ больше веков, чем на других этноплеменных территориях Центральной Азии, произошло выделение казахских биев из среды своих прототипов. Развитие биев-судей в Великой степи казахов-кипчаков шло по другому пути, нежели в других частях Центральноазиатского континента. За казахскими биями сохранились преимущественно судебные функции, а за «биями» в других соседних тюркских землях- административные и совещательные функции при правителях.

Казахские бии являлись образованной и ученой «по степному образцу» прослойкой, освоившей знание и мудрость поколений в области судебно-правового управления кочевым и полукочевым сообществом. Усвоение нормативного богатства обычного права и умение гибкого его применения, основанного на разумных соображениях, владение красноречием как средством судоговорения и умение быть вместе с аудиторией в плане выражения ее исторического менталитета и уровня мышления и настроений, являлись главными критериями для «аттестации» судей-биев.

Еще в 1820 г. один из известных исследователей казахского права Д.Я. Самоквасов, хорошо знакомый с русской и европейской судебной системой, писал, что «звание бия в сознании народном принадлежит тем немногим, которые соединяют в себе глубокие познания в коренных обычаях народа и в исторических о них преданиях» [6, с.128].

Правдивое и глубокое описание казахского права и бийского правосудия оставил и Абай Кунанбаев, мыслитель и поэт, крупнейший знаток казахского древнего права. По мнению Абая, «… наши предки уступали теперешним людям в образованности, учтивости, ухоженности и опрятности. Но обладали они двумя достоинствами, которых у нас теперь нет... - в стародавние времена были люди, которые звались «ел басы», «топ басы». Они решали споры, управляли жизнью общества... Для них важнее были совестливость, честолюбие и доблесть… Мы лишились их, у теперешних дружба - не дружелюбие, а вероломное коварство. Вражда - не отстаивание истины, а просто неумение жить в согласии» [7, с.92]. Сам великий Абай в первую очередь был бием, юристом, и вместе с тем поэтом, философом и оратором.

«Значение бия основано на авторитете, и звание это есть как бы патент на судебную практику. Тяжущимся киргизам предоставляется свободное право обращаться к любому из лиц, пользующихся судейским renommee, как у нас больные обращаются к медицинским авторитетам, а подсудимые к известным адвокатам…Возведение в звание бия не обусловливалось у киргиз каким-либо формальным выбором со стороны народа и утверждением со стороны правящей народом власти; только глубокие познания в судебных обычаях, соединенные с ораторским искусством, давали киргизам это почетное звание. Чтобы приобрести имя бия, нужно было киргизу не раз показать перед народом свои юридические знания и свою ораторскую способность. Молва о таких людях быстро распространялась по всей степи, и имя их делалось известным всем и каждому. Таким образом, звание бия было как бы патентом на судебную и адвокатскую практику. Дети лиц, носивших звание биев, имея большую юридическую практику, обыкновенно наследовали знания и вместе с тем и звания своих отцов», - отмечал великий ученый-энциклопедист Ч.Ч. Валиханов» [8, с.135].

И.А. Козлов считал, что «бий есть живая летопись народа, юрист и законовед его». Он подчеркивал, что бии отличались «безукоризненной честностью, природным умом» [9, с.318]. Такой отзыв был всеобщим со стороны тех, кто был знаком с судебно-правовой системой казахов, и в первую очередь относился к тем немногим биям-судьям, которые еще и в XIX в. встречались в cтепи и оставались верными судебной традиции «золотого» века. Некоторые из них даже пытались возродить славу казахского правосудия в «древней форме».

По мнению исследователя А.М. Янушкевича, подготовившего книгу под названием «Дневники и письма из путешествий по казахским степям», казахские бии были «мудрейшими и достойнейшими», их суд представлял «светлые страницы далекого прошлого, когда в тихом укладе патриархальной жизни он был столь же чист и правдив, как и сама жизнь» [10, с.17].

В казахской обычно-правовой системе выработан целый пласт принципов и норм, определяющих суть и статус судьи-бия. Они прочно вошли в правовое сознание народа и составляли во многом содержание его традиционного менталитета. Эти принципы и нормы сформулированы в кратких и выразительных изречениях- формулах: «Атанын баласы болма, адамнын баласы бол» - «Не будь сыном только своего отца, а будь сыном человечества»; «Таста тамыр жок, биде бауыр жок» - «Камень не имеет корня, также и би не имеет родственника». Суд в «древней форме» был правосудием и народным судом одновременно. Он осуществлялся на динамичном правовом поле, основанном преимущественно на институциональных нормативных учреждениях традиций и обычаев, имевших универсальное значение, а также на властных нормативных установлениях, свободных от кастовых, классовых и местных притязаний. Общеэтнические интересы ставились выше, чем просто нормы обычного права. Судебное решение выносилось не от имени рода, территории и региона, а судьей-бием, нейтральным и независимым.

Другая важная особенность казахского бийского суда - его духовность, то есть признание примата духовного содержания рассматриваемого дела перед его материально-предметным содержанием, с одной стороны, и руководство моральными принципами «совестливости» - с другой. Казахский суд решал споры и разногласия, с которыми обращались к нему стороны, исходя из важности обеспечения примирения сторон, из необходимости искоренения не столько личных, сколько пороков общественного значения. Именно эти далеко не простые задачи суда требовали, чтобы бии - судьи учились в школах степных мудрецов, были учеными (не по книгам, а по жизни), прошли испытательные этапы перед старшим поколением, обладали красноречием и логикой суждения, а также были знатоками казахского права. Только в таком виде бийский суд создавал в свою эпоху ореол золотого века правосудия и правопорядка в Великой степи казахов.

В казахском праве красноречие, логика входили в средства доказывания и убедительности. Сила слова в казахском средневековье была настолько значима, что часто победа и торжество в дискуссиях, особенно в бийском суде, доставались тем, кто владел искусством речи в такой степени, что нередко перед ним факты сдавали свои позиции.

Анализ истории суда биев показывает, что два его важнейших признака- невыборность и неназначаемость, на наш взгляд, являются главным и необходимым фактором справедливого и объективного суда в обычном праве казахов. Этот же фактор влиял и на формирование личности бия, рост его деловых и моральных качеств, в случае отсутствия которых бий переставал быть бием, поскольку к нему переставали обращаться. И никакие другие факторы, как-то: приближенность к власти, происхождение, благосклонность чиновников не могли уже повлиять на выбор народа.

Думается, не случайно институт биев пришел к упадку и постепенно исчез к концу ХIХ века. Именно в это время биев стала назначать царская администрация, или же выборы биев проводились по ее указке, и то только из числа султанов, о чем свидетельствуют многочисленные документальные материалы из фондов Центрального государственного архива Республики Казахстан. Это и погубило истинно народный суд биев, привело к забвению феномен личности бия как центральной фигуры степного правосудия. Окончательное уничтожение суда биев и самих биев произошло уже при советской власти в 20 годах ХХ века.

Следует различать два типа биев и бийского суда в истории казахского правосудия. Первые- это народные бии, которые не назначались и не выбирались в обычном понимании этого слова, а заслуживали это звание и обязанность в народе исключительно по деловым и моральным качествам. Вторые- назначаемые и избираемые администрацией или по инициативе администрации бии-чиновники, которые появились в конце ХIХ века. При изучении источников выясняется, что сам Абай выделял эти две категории биев. По словам С.З. Зиманова: «Абай с большой горечью констатировал большую разницу между традиционными биями и биями периода российской колонизации» [11, с.50]. Здесь дается ссылка на третье слово назиданий, где Абай размышляет о правосудии. Несмотря, на эту классификацию, самого Абая, хоть он и жил в конце ХIХ века, по его деловым и моральным качествам следует отнести к народным традиционным биям.

В заключение отметим, что Абай был последним из великих биев, на короткое время озаривший светом правовой мрак на небосклоне колониального Казахстана. Абай, как стало известно сравнительно недавно, принимал непосредственное участие в законодательном процессе при проведении чрезвычайных съездов биев, которые вырабатывали новые нормы процессуального, уголовного и гражданского права.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Нарикбаев М.С. От наших великих биев до Верховного Суда. – Алматы: «Атамура», 2000. – 118 с.

2. Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. – Спб.: Питер, 1992. – 386 с.

3. Алекторов А.Е. Суд биев- суд народный /Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. – Т.10. – Алматы : Жети-жаргы, 2005. – 194 с.

4. Радлов В.В. Труды по казахской этнографии. – Павлодар: ЭКО, 2005. – 173 с.

5. Зиманов С.З. Мир права «жаргы»- уникальная система права» /Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. Т.5. – Алматы: Жети- жаргы, 2005. – 277 с.

6. Самоквасов Д.Я. Сборник обычного права сибирских инородцев. Обычаи киргизов /Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования.– Алматы: Жети-жаргы, 2005. – Т.6. – 162 с.

7. Абай Кунанбаев. Если биев двое, то споров четыре /Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. – Т.10.– Алматы: Жети-жаргы, 2005. – 194 с.

8. Валиханов Ч.Ч. Записка о судебной реформе. – Павлодар: ЭКО, 2005. – 290 с.

9. Козлов И.А. Общие основания киргизского суда (1882 г.) /Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. – Т.10. – Алматы: Жети- жаргы, 2005. – 194 с.

10. Янушкевич А.М. Дневники и письма из путешествий по казахским степям. –Алматы: Международный клуб Абая, 2005. – 236 с.

11. Зиманов С.З. Абай- последний из великих казахских биев и его судебные решения /Древний мир права казахов. – Алматы: Жети-жарғы, 2005. – Т.3. – С. 151 с.