Краснова О.П.

Российский государственный социальный университет, кандидат педагогических наук, доцент кафедры социальной антропологии и социологии социальной сферы факультета социологии

Духовно-нравственное состояние российского общества: социокультурный дискурс о реальности прошлого

при изучении настоящего и прогнозировании будущего

Современное научное знание представляет обширную информацию, позволяющую выстраивать «вертикаль» прошлого-настоящего и будущего в их, порой кажущихся, парадоксальных переплетениях.

Схема эволюционных изменений, которые происходят в локальных цивилизациях как динамический социальный процесс, может рассматриваться, исходя из предположения, что «будущее уже было» в прошлом, что известные уже из прошлого тенденции проявятся более четко, более усилятся. Данная схема предполагает позиции, подтверждающие линейное направление развития: продвижение в будущее должно обернуться возвращением к прошлому. (1)

Концепция постиндустриального общества (Д.Белл, А. Турен) предполагает синтетический характер, демонстрирующий многомерный образ будущего, который включает в себя все нынешние важнейшие тенденции развития. Известный российский историк и этнограф Ю.И. Семенов (2008) подходит к анализу исторического процесса с точки зрения экономических, этнических и цивилизационных подходов.

Сопоставляя капитализм и индустрополитаризм (индустриально-«азиатский» способ производства), Ю.И. Семенов (2; 2008) прибегает к аналитико-рефлексивному осмыслению экономического очерка Н.И. Бухарина «Мировое хозяйство и империализм» (1923), в котором речь идет о результате слияния промышленного и банковского капитала с самой государственной системой народного хозяйства каждой из развитых капиталистических стран, превращающихся в один «гигантский комбинированный трест, пайщиками которого являются финансовые группы и государство». Такое государство характеризуется не свободным предпринимательством, а «финансово-капиталистической олигархией», которая осуществляет свои хищнические цели непосредственно через государство – «государство становится непосредственным эксплуататором». (3) «Азиатский способ производства» формировал индифферентное отношение к свободе, самой жизни личности, которое трансформировалось в крепостное право и самодержавие. В данном смысловом контексте возникает определенная необходимость интерпретировать социально-экономические теории и социальные революции как процессы, создающие некую исторически подтверждаемую иллюзию социального прогресса, когда, на самом деле, происходит реализация архаических форм экономических отношений в недрах существующего в «настоящем» социального строя.

Анализ прошлого в социально-философском, историческом, социологическом, антропологическом и экономико-антропологическом аспектах позволяет реально и правдиво оценивать собственно состоявшееся прошлое, осуществляющееся настоящее и ближайшие перспективы будущего.

По мнению немецкого историка экономики Ф. Хейхельхейма, когда наше столетие предпринимает попытку достичь не личной свободы, но всестороннего контроля, тогда возникает близкое родство с «азиатской» деспотией.

Проблема будущего образа общества выражается в том, что продвижение в будущее предполагает возвращение к прошлому в контексте обращения к извечным этноконфессиональным ценностям, которые, по мнению выдающегося русского философа и социолога XX века П.А. Сорокина (1889-1968), противоположны «постепенно, сужающемуся эмпиризму, отделенному от других социальных ценностей – религии, добра, красоты». (4)

В роковые для России годы социолог П.А.Сорокин обращается к проблеме русской интеллигенции и стремится ответить на ряд вопросов: что представляет собой русская интеллигенция; каковы ее отношения с народом и власть имущими; равноценна ли русская интеллигенция англо-саксонским интеллектуалам. Ответы на поставленные вопросы были изложены в небольшой по объему статье «Смена вех» как социальный симптом» (6), которая представляет собой своеобразный ответ на сборник «Смена вех», вышедший в 1921 году в Праге. В нем русские авторы-интеллигенты, смирившиеся с непреодолимыми реалиями «совдеповской» жизни, призвали интеллигенцию Советской России и иммигрировавшую на Запад, к переосмыслению своего отношения к большевистскому строю: служить новой власти. П.А.Сорокин характеризует авторов сборника как «лиц весьма правого направления» (в прошлом) – от колчаковцев до октябристов. П.А. Сорокин утверждает, что трагедия России 1917 года в значительной степени была вызвана социальной и нравственной позицией интеллигенции-«сменовеховцев». Идеология «сменовеховцев» – «это не идеология крестьянства и не идеология пролетариата, не идеология крупных землевладельцев, и не идеология капиталистов. Это идеология той части интеллигенции, которая носит название «госдеповцев» - той пестрой группы лиц, которая коммерчески питается от власти в форме разных подачек, синекур, концессий и т.д. Интересы этой социальной группы ближайшим образом связаны с бытием устойчивой и сильной государственной власти. Она питается от нее и кормится ею. … Для нее важно лишь бытие сильной власти: будет она – будут благоденствовать «госклиенты» и «госспецы»; не будет первой – плохо будет и второй. И потому у интеллигентов-«сменовеховцев», интеллигентов транзитивного общества России 1917-1923, как и последующих эпох, и присутствует тоска по железной власти, потому-то всегда они …с легкостью шара перекатываются от одной социально-политической группы к другой (от Романова к Кочаку, от октябризма к коммунизму) /от социализма к капитализму – О.П.К/. В этом заключается их неустойчивость и беспринципность. (6) Социальная природа сменовеховцев заключалась в стремлении соединить несоединимое (интернационализм и национализм, коммунизм и империализм); в тоске по сильной государственной власти, которую она «одевает в тоску по Родине в идеологию возрождения государства, интересов отечества, государственной мощи и величия»; абсолютизации не только своих интересов, но и своего значения в развитии общества, полагая, что только от нее зависит ход истории. Государственная ориентация русской интеллигенции – главный ее порок, она не представляет, что работать на пользу родины и человечества можно и независимо от правительства. Этим она в корне отличается от англо-саксонских интеллектуалов, для которых характерны независимость от государственных структур, политическая нейтральность и ровная работоспособность при всех обстоятельствах и режимах. Именно этих свойств, по мнению П.А.Сорокина, не хватало русской интеллигенции того исторического периода.

В настоящее время особую актуальность приобретает систематизация современных социальных тенденций в России, являющихся следствием произошедших трансформационных процессов. К числу данных проявлений в современном транзитивном социуме могут быть отнесены: бессовестное поведение, аморальный поступок, парадоксальное сочетание внутреннего рабства и демонстративного проявления внешней свободы, равнодушие и безразличие, экономическое превосходство над окружающими людьми, проявление личностной элитарности. Социальным парадоксом современной российской цивилизации явилась деформация цивилизационных традиций, повлекшая за собой изменение цивилизационного типа личности. Социальное требование современной российской цивилизации к типу личности не может быть удовлетворено в связи с тем, что на настоящий момент цивилизация нуждается в таком человеке, которого сама же и разучилась формировать: цивилизации нужен серьезный ответственный человек, способный на напряженные физические и нравственные усилия, но она формирует гедонистически ненасытного и безответственного человека-потребителя. (7)

На наших глазах происходит трансформация коллективистски ориентированной личности в индивидуалиста. Жизненная стратегия индивидуалиста направлена на достижение личного успеха, стремление к которому ужесточает ритм жизни человека в современном российском социуме, ужесточаются также и отношения между людьми, происходит распад солидарных человеческих общностей, на которых всегда традиционно держалась русская цивилизация. Приобретенный социальный негатив «современной ментальной программы» характеризуется: «достижимостью», но не «самоотверженностью»; успехом, но не долготерпением; индивидуалистической притязательностью, но не аскезой. Современный тип личности представляет собой потребителя, который стремится взять максимально много при минимуме личных усилий. Социальные трансформации, произошедшие в России и усиленные разразившимся мировым кризисом, усугубили социальную зависимость российского гражданина от работодателя в финансовом и морально-этическом отношениях. Они способствовали сосредоточению в социальных отношениях проявления негативных, антидуховных тенденций в современной российской реальности: парадоксальное сочетание искренности и лживости, недоговаривания, безволия и упрямства, изворотливости и примитивизма, чувства ненависти к себе подобным и групповой сплоченности; осуществление завоевания авторитета отработанными защитными механизмами, находящими самовыражение в завышенной самооценке, склонности к исключительности, в желании считать себя, свою судьбу особенными по сравнению с другими представителями социального окружения. Регламентация социальных отношений, складывающихся в параметрах прошлого-настоящего-будущего России и рассматриваемых нами в смысловом ключе духовно-нравственных ценностей как фактора самоидентификации поликультурного российского метатипа, в современных условиях не позволяет раскрываться духовной свободе русского человека ни в экстравертном, ни в интровертном планах самовыражения личности. Тип «закрытого человека» в настоящее время формируется по причине того, что гражданин современной России поставлен в определенные жизненные условия, когда он не может вести себя и действовать сообразно логике и последовательности свободного человека – носителя и почитателя духовно-нравственных традиций. В силу сложившихся посттрансформационных социальных зависимостей, осуществляющих подавление личности как во внешнем плане ее проявления и самореализации, так и во внутреннем, в качестве управленческих технологий «работают» методы и способы психологического манипулирования, прессинга, угнетения человека.

Для современных реалий России сопоставление «века нынешнего» с веком минувшим - эпохами «веховцев» - «сменовеховцев» - позволяет констатировать участие страны в мировом состязании у кого больше миллиардеров; в самопрезентации России как сильного государства без определения, в чем собственно заключается сила; в определении статуса как социального государства без конкретизации: в чьих интересах осуществляется выражение феномена социальности и управления с разъяснением кем, какими процессами и средствами. Современная ситуация в России дает основания для подтверждения процесса размывания духовно-нравственных традиций, составляющих цивилизационное ядро. Духовно-религиозные ценности соборности, отзывчивости и братства «во Христе» заменены в настоящее время деньгами и материальными благами, предметами роскоши и комфорта, которые стали выражать суть современного «достоинства» человека – демонстрации престижа и высокого уровня потребления.

Литература:

1. Штомпка П. Социология. Анализ современного общества.– М., 2008. -

С. 591, 592.

2.Семенов Ю.И. Политарный («азиатский») способ производства: Сущность и место в истории человечества и России. Философско-исторические очерки. – М., 2008.

3. Бухарин Н.И. К истории империалистического государства // Революция права. «Сборник первый». - М., 1925. – С. 5-18, 21-22, 25,27.

4. Сорокин П. Кризис нашего времени. – М., 2009. С.182.

5. Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. С. 403-407.

6. Сорокин П.А.«Смена вех» как социальный симптом» //Вестник литературы» 1927, №12.

7. Панарин А.С. Реванш истории. Российская стратегическая инициатива в XXI веке. – М., 2005. С. 167-169.