филологические науки/8. Родной язык и литература

Кикенова Ботагоз, студентка 3 курса

Аркалыкского государственного педагогического института

им. И. Алтынсарина Казахстан, г. Аркалык

ПОЭТИКА «СТИХОТВОРЕНИЙ Ю.ЖИВАГО»

Б. ПАСТЕРНАКА

Вершиной прозаического творчества Бориса Леонидовича Пастернака является его роман «Доктор Живаго», в котором он мастерски рисует широкое полотно жизни российской интеллигенции, затрагивая такие исторические события, как русско-японская война, Первая мировая война, революция 1917 года, гражданская война, а также Великая Отечественная война.

Путь романа к изданию был сложен и тернист. Несмотря на отказы, которые писатель получил от журналов «Новый мир» и «Знамя», Борис Леонидович упорно добивался выхода книги, во что бы то ни стало. Слишком много важного и сокровенного поведал он через образ своего героя, чтобы так легко сдаться. Нужно ли говорить о том, сколько страданий принесли писателю негативные отклики и последовавшая за выходом книги в свет травля, обострившаяся также из-за присуждения ему Нобелевской премии?

Главный герой романа – Юрий Андреевич Живаго, человек эмоциональный, тонко и остро чувствующий, ранимый и, стоит отметить, во многом нерешительный. Но этот человек способен любить искренно, жертвенно. Соглашается же он отпустить Лару с дочерью за границу, где обе будут находиться в безопасности, уже тогда понимая, что никогда больше не увидит их.

За этой его способностью любить, любить по-настоящему сильно, исключительно самоотверженно, проступают и черты самого автора.

«Но Борис Леонидович, всегда так живо на все откликавшийся, был неузнаваем. Он ничего не видел и никого не слышал, кроме Зинаиды Николаевны. Он глаз с нее не спускал, буквально ловил на лету каждое ее движение, каждое слово». Так позднее напишет Т.В.Иванова в своих воспоминаниях о Пастернаке.

Яркая особенность романа Пастернака заключается в том, что все исторические события, которые довелось пережить герою, воспринимаются им сквозь призму собственных мыслей и чувств. Но Юрий Живаго не просто персонаж, в нем и через него поэт выразил самого себя, свое видение и восприятие мира и процессов, происходивших в нем в те беспощадные годы. О прототипе Живаго в 1947 году писатель сообщал следующее: «Я пишу сейчас большой роман в прозе о человеке, который составляет некоторую равнодействующую между Блоком и мной (и Маяковским, и Есениным, быть может). Он умрет в 1929. От него останется книга стихов, составляющая одну из глав второй части. Время, обнимаемое романом, — 1903-1945 гг. По духу это нечто среднее между Карамазовыми и Вильгельмом Мейстером» (из письма Бориса Пастернака к своей корреспондентке, март 1947 года). О.Ивинская свидетельствует, что само имя «Живаго» возникло у Пастернака, когда он случайно на улице «наткнулся на круглую чугунную плитку с «автографом» фабриканта — «Живаго»… и решил, что пусть он будет такой вот, неизвестный, вышедший не то из купеческой, не то из полуинтеллигентской среды; этот человек будет его литературным героем».

 По воспоминаниям Марины Цветаевой, Пастернак еще в 1918г. мечтал о «большом романе: с любовью, с героиней». В рукописях ранних набросков прозы начала 10-х гг. во фрагменте, носящем название «Смерть Реликвими-ни», встречается вариант имени — поэт Пурвит (от искаж. франц. — pour vie — ради жизни). В 30-х годах Пастернак создает фрагменты романа под названием «Записки Патрикия Живульта» (смысловое значение этого имени можно понять как «рыцарь жизни»). Все эти имена — Пурвит, Живульт, Живаго — составляют эмблематическую триаду, символизирующую претворенную в творчестве Пастернака «философию жизни» (наиболее известный сборник стихов поэта — «Сестра моя, жизнь»). Существует также «историко-грамматическая» трактовка имени Живаго («живаго» — старославянский вариант формы родительного падежа прилагательного «живой»). Название романа в таком случае приобретает также символический оттенок: «доктор живого», «доктор жизни», «лечащий жизнь».

Хоть повествование в романе ведется не от первого лица, но жизнь Юрия Живаго является своеобразной автобиографией поэта, автобиографией, в которой хоть и отсутствуют события и факты жизни Пастернака, но ощущается эмоциональное, нравственное единство автора и героя. То есть Пастернак – духовный прототип своего персонажа, а роман его – это, прежде всего, «автобиография не внешних обстоятельств, но духа».

Пастернак в первую очередь поэт. А Живаго – это своеобразный лирический герой писателя, который и в прозе остается лириком. Выражается это и в том, что у Юрия «больше лирического поэтического отношения к событиям», и в том, что писатель использовал в романе интересный композиционный ход, расширяющий художественное пространство и усиливающий символическое звучание произведения. Это ставшая его органичной частью стихотворная тетрадь Юрия Живаго. Роман завершается 25-ю стихотворениями Юрия Живаго, которые помещены в последней семнадцатой главе.

Открывает этот цикл стихотворение «Гамлет», написанное в 1946 году. Стоит отметить, что начало работы над романом совпало у Пастернака с завершением перевода трагедии Шекспира «Гамлет».

Образ Гамлета давно и прочно вошел в мировое культурное сознание, как героя, которого терзают мысли о трагической безысходности жизни, мысли, сходные с мыслями Живаго, а значит и с мыслями самого поэта. Хотя, стоит уточнить, что содержание стихотворения Пастернака лишено каких-либо особенностей, указывающих на связь с Шекспиром. О том, что герой стихотворения Гамлет, мы узнаем лишь из названия. Образ Живаго — это образ человека, живущего в эпоху, когда «распалась связь времен», он близок Гамлету, которого Пастернак воспринимал как жертву долга и самоотречения, волею судьбы избранную «в судьи своего времени и в слуги более отдаленного». Но в отличие от Гамлета у него нет желания «умереть, забыться» — он осознает себя человеком, которому необходимо нести на себе всю тяжесть и радость жизни — не «шагать в ногу», а лечить больных духом и телом.

В «Гамлете» очень тесно переплетаются шекспировская символика, символика театра-жизни и судьбы-роли, а также евангельская символика. Причем заметно преобладание именно театральной символики. Принц Датский имел прямое отношение к театру и выступал даже в роли режиссера трагедии «Убийство Гонзаго», представленной труппой бродячих актеров. Так что пребывание на сценических подмостках для него естественно.

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Метафорически эти слова очень естественно могут быть приписаны Гамлету, который говорил, что жизнь - это театр и люди в нем - актеры. Ассоциация с театром подкреплена такими деталями, как «подмостки», «сумрак», «бинокли», «отголоски», «играть роль». Этот лексический ряд поддерживает наше представление об актере - мыслителе, глубоко вживавшемся в сущность своего сценического образа.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далеком отголоске,

Что случится на моем веку.

В прямом смысле эти слова принадлежат и Гамлету, который напряженно вглядывается в движущееся время, и актеру, играющему роль Гамлета, осмысливающему свою роль в трагедии. Но явно в стихотворение входит образ и самого Иисуса Христа, поскольку Пастернак вводит ассоциацию с евангельской историей о молении о чаше. Но это ведь и мучительные мысли самого Юрия Андреевича Живаго, в тетради которого мы читаем стихотворение «Гамлет». Он предчувствует неизбежность новых бед и страданий, гибель свою и тех, кто дорог ему. И, конечно же, это и слова самого Пастернака о себе, так как он предполагал, что власть не простит ему его роман, который отражает трудный путь той части русской интеллигенции, которая осталась в России со своим народом, не эмигрировав.

На меня наставлен сумрак ночи

Тысячью биноклей на оси.

Пастернак тоже видел, как на него был «наставлен сумрак ночи», как на него глядели «тысячи биноклей». Он жил многие послевоенные годы в предчувствии возможного ареста и расправы.

Но сейчас идет другая драма,

и на этот раз меня уволь.

Актёр согласен играть на сцене, но не хочет участвовать в отталкивающей драме жизни. Приятие и неприятие страданий и насильственной смерти отражают колебания и Христа, и Гамлета, метания Юрия Андреевича и самого Пастернака.

Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Актёр вынужден играть, даже когда пьеса перестаёт ему нравиться. Другие тоже ничего не могут изменить в жизни, от трагического финала им не уйти. И Юрий Живаго, и противопоставляемый ему Стрельников, являющийся идеологом революции, и Лара, любимая ими обоими, - все они, в конечном счете, становятся безвольными жертвами той неконтролируемой исторической стихии.

Евангельские образы, высокий библейский слог соединены с народной пословицей, содержащей простую, но очень глубокую мысль:

Жизнь прожить - не поле перейти.

Такая концовка придает естественность, достоверность всему стихотворению. Оно написано пятистопным хореем классическим размером, который использовал Лермонтов в стихотворении "Выхожу один я на дорогу ... ". Герой вышел на подмостки; остановился, прислонясь к дверному косяку, и не решается идти дальше, хотя понимает, что идти необходимо. Он просто обречён идти, хотя ждут его страдания и гибель. В этих противоречиях и колебаниях заключен трагизм положения Гамлета всех времён.

У Пастернака Гамлет - человек, на наших глазах совершающий выбор. В этом Гамлет перекликается с образом Христа.

Использованная литература:

1. Б.Пастернак. Доктор Живаго. Роман. Минск, 1990.

2. В.Н.Альфонсов. Поэзия Б.Пастернака. Л., 1990.

3. В.В.Бадиков. Авторское сознание и социальный заказ. Алматы, 1997.

4. «Доктор Живаго» Б.Пастернака. С разных точек зрения. М.,1990.

5. Е.Г.Эткинд. Там, внутри. О русской поэзии 20 века. СПб., 1996.