Право / 1. История государства и права

К.ф.н. Чернов А.В.

Уральский государственный экономический университет, Россия

Становление социальной государственности в России и Европе в эпоху Средневековья и Нового времени

Стоит отметить, что процессы становления русской государственности в общем и социальной государственности в частности имеют свою специфику. Главными факторами, обусловившими ход отечественного исторического процесса, были: во-первых, крайне суровые климатогеографические условия существования; во-вторых, постоянная угроза внешней агрессии. Именно в таких специфических условиях формировался и менталитет русского народа, и его государственность. Под социальной государственностью в общих чертах мы понимаем такую политическую систему, которая заботится о своих гражданах (подданных). С философской точки зрения социальное государство – это государство, главной целью которого является человек, и внутреннюю политику которого можно описать известным изречением Протагора: «Человек есть мера всех вещей».

Первые признаки социальной государственности проявляются уже в некоторых международных договорах, заключённых Киевской Русью с 860 по 971 гг. В частности, речь идёт о выкупе руссов, попавших в плен во время военных походов, а также о защите интересов русских купцов, находящихся на территории других стран. При этом нужно упомянуть сословный характер социальной политики: она проводилась государством в первую очередь в отношении тех групп населения, которые представляли для него наибольший интерес. К таким сословиям в Киевской Руси относилась княжеская дружина и купечество. Остальные категории населения не могли рассчитывать на помощь государства в полном объёме, особенно подневольные люди.

Анализ главного юридического документа Киевской Руси – «Русской Правды» – даёт нам ясные указания на то, что регламентировались в первую очередь отношения собственности и уголовное право. Причём законодательно закреплялось социальное неравенство сословий, включавшее в себя даже институт рабовладения (холопы, смерды). Чаще всего невольником, как на Руси, так и в европейских королевствах того времени, можно было стать за невыплаченные долги. Отношение государства к низшим сословиям прекрасно иллюстрируется статьями «Русской Правды». Например, за отрезание свободному человеку усов или бороды назначался штраф в 12 гривен, а за убийство смерда или холопа (т.е. живого человека – авт.) штраф составлял всего пять гривен [1].

В связи с этим, характеризуя дух «Русской Правды», А.В. Шарков пишет следующее: «Сущность человека понималась с опорой на Пятикнижия Моисея, которые не признавали человеческого достоинства и ценности человеческой жизни, а с жестокостью защищали институт частной собственности» [2]. В чём-то мы можем, пожалуй, даже согласиться с таким утверждением. Таким образом, Киевская Русь развивалась в сторону правовой государственности, защищавшей интересы привилегированных сословий. Вопрос о социальной государственности и заботе о всех категориях населения в то время даже не ставился.

После крещения Руси князем Владимиром в 988 году важным общественным институтом становится православная Церковь. Она со временем берёт на себя многие социальные обязательства и проводит мощную социальную политику, заменяя собой, таким образом, институт социального государства. С христианской точки зрения, социальное государство есть такая политическая система, в которой исполняется вторая заповедь Иисуса Христа: «возлюби ближнего своего как самого себя» (Мф. 22:39). Однако эта заповедь в то время трактовалась очень узко и ещё не находила своего государственного воплощения.

Причиной ещё большего отклонения Руси от идеи социальной государственности является монгольское завоевание XIII-XV вв. Именно в этом страшном и судьбоносном периоде отечественной истории следует искать ключ к пониманию особенностей строительства нашей государственности. Оказавшись в условиях вассальной зависимости от Орды, удельные княжества наконец-таки осознали необходимость объединения вокруг мощного политического центра. Так возникла идея строго централизованного авторитарного государства. Не трудно догадаться, что перед таким государством отдельная человеческая личность меркнет a priori. Но иного выбора у Руси тогда не было.

Отношение к человеку как придатку государства сохранялось ещё очень долго, чему способствовал второй из упоминавшихся нами в начале факторов российского своеобразия. Речь идёт о войнах, а точнее – об оборонительных войнах, которые вынуждено было вести русское государство. Начиная с периода глубокой феодальной раздробленности (XIII век) и заканчивая первыми Романовыми (XVII век) нашей стране приходилось сталкиваться с колоссальным внешним давлением, осуществлявшимся как с Востока, так и с Запада. Естественно, что в условиях, когда на повестку дня выносится вопрос о фактическом выживании государства, не может быть и речи о заботах и нуждах простого человека. И авторы данной статьи относятся к этому тезису в целом с пониманием.

По мере того, как Русь-Россия постепенно отвоёвывала свою независимость и расширяла жизненное пространство, возникали объективные предпосылки к появлению социальной государственности. Однако власть предпочитала этого не замечать, отдавая приоритет не обществу в целом, основную массу которого составляли крестьяне, а его высшим сословиям: сначала боярству, потом дворянству. И если массовые крестьянские выступления Смутного времени можно легко объяснить условиями гражданской войны, то социальный взрыв XVII столетия (так называемый «бунташный век») в эту парадигму явно не вписывается. Налицо откровенно антинародный характер принимавшихся тогда законов и антисоциальная политика первых Романовых, особенно царя Алексея Михайловича. Именно в этот период происходит окончательное формирование системы крепостного права (1649 год) и игнорирование интересов основной массы населения.

Следствием такого отношения власти к народу стало, с одной стороны, массовое бегство крестьян на периферию страны. Расцвет русского землепроходческого движения XVII века, был обусловлен не только желанием открыть новые земли к востоку от Урала, но и элементарным стремлением крестьян сбежать от своих помещиков. С другой стороны, начались повсеместные выступления крестьян, вылившиеся в конечном итоге в крестьянскую войну 1670-1671 гг. под предводительством Степана Разина. О том, что русская государственность эволюционировала в противоположную от социальной сторону, свидетельствует и церковная реформа времён всё того же Алексея Михайловича. Она не только положила начало глубокому социальному расколу по религиозному признаку, но и спровоцировала последующие беспрецедентные гонения на староверов, составлявших тогда значительную часть русского общества.

Однако не стоит преувеличивать и европейских достижений в области социальной государственности в этот период (XIII-XVII вв.). Если в России человек становился придатком всесильного государства, то на Западе человек становился придатком капитала и рабом «невидимой руки рынка». Эпоха Возрождения так и не привнесла в европейское общественное сознание ценности и значимости человека. Стоит напомнить, что так называемые «костры инквизиции» полыхали отнюдь не в Средние века, а как раз таки во времена Ренессанса. Кстати, такие антигуманные явления как религиозные войны, огораживание, первоначальное накопление капитала и т.д. имели место опять же во времена Возрождения и Просвещения.

Поэтому не стоит воспринимать всерьёз либеральные мифы о том, что эпоха Возрождения подарила европейцу осознание его прав и свобод. Скорее даже наоборот. Например, всё хозяйство в колониях Англии, Португалии, Голландии и Франции держалось в этот период исключительно на рабстве. Причём, как справедливо отмечает В.Е. Шамбаров, «вплоть до конца XVII в. большинство рабов на плантациях были ещё не черными, а белыми. В неволю обращали мятежников, пленных, повстанцев. На рабство осуждали за уголовные преступления, за долг в 25 шиллингов» [3]. Новое время в истории Европы – это период тотальной девальвации значимости человека.

Таким образом, можно с полной уверенностью сказать, что в эпоху раннего Средневековья русская и европейская государственность развивались в одном направлении, т.е. в сторону правового государства, защищавшего частную собственность привилегированных сословий. Однако в дальнейшем пути Руси и Европы разошлись. Если на Западе человеческая личность постепенно приносилась в угоду капиталу, то на Руси – государству. Используя язык религиозной философии, Европа эволюционировала в сторону ветхозаветного «золотого тельца» с его культом потребления и наживы, а Россия – в сторону язычества с его культом всемогущего государства и верховного правителя.

В итоге, социальная государственность стран Запада, возникшая в XX столетии, логически, исторически и институционально вытекает из рыночных отношений и основана на институте частной собственности. Социальное государство в России, так же возникшее в XX веке, в период Советской власти, было основано на государственном абсолютизме и коллективной собственности. Таким образом, отечественная и европейская социальная государственность имеют принципиально разный генезис.

Литература:

1. Русская Правда в краткой редакции. Режим доступа: http: // www.hrono.ru/ dokum/1000dokpravda72.php

2. Шарков А.В. Социальная функция государства в древнем мире (на материале Руси X-XIII вв.) / Теория и практика общественного развития. – 2013. – №10. Режим доступа: http:// www.teoria-practica.ru

3. Шамбаров В.Е. Правда Руси / Завтра. – 11.06.2013. Режим доступа: http:// zavtra.ru/content/view/pravda-rusi-2