Филологические науки

К.ф.н.Абакарова Н. М.

Институт языкознания РАН, Россия

К вопросу о роли детского фольклора в английском детективном дискурсе.

Отсылки к детским фольклорным текстам (песенкам, стишкам и считалкам, известным как nursery rhymes) характерны для английской литературы. Особый интерес представляет использование данного вида прецедентных текстов в произведениях детективного жанра. Как отмечает Т.В.Зуева, родовой признак детского фольклора — соотнесение художественного текста с игрой. [2,224] Автор детектива так же ведёт игру с читателем. Читатель, как игрок, помещен в ситуацию неопределенности, провоцирующую на ожидание продолжения того, что будет дальше. Объединяющим для фольклора и детектива становится момент карнавализации. Исследователь А.Вулис напоминает, что из карнавала берут начало все жанры. Ряжение, разоблачение, принцип срывания масок лежат в основе детектива. «Здесь каждый персонаж, иногда даже сыщик,— ряженый. И каждый эпилог—разоблачение, …как в игре.»[1,254] Карнавальный момент становится структурообразующим в детективе.

Игровой характер детектива, в частности, относящегося к периоду, называемому золотым веком британского детектива, может актуализироваться при использовании прецедентных для читателей детских фольклорных текстов в качестве заглавий. Наиболее интересны в этом отношении романы Агаты Кристи, названия которых представляют собой строчки из старинных детских песенок и считалок. Широкую известность получили такие романы как A Pocketful of Rye, Ten Little Niggers,Five Little Pigs, Three Blind Mice, Hickory Dickory Dock и другие. Коснемся лишь одного из длинного списка произведений ― One,Two,Buckle My Shoe(Раз, два, три, туфлю застегни).

Отличительной чертой данного текста является то, что не только заглавие, но и эпиграф, а также названия всех десяти глав представляют собой один и тот же прецедентный текст: детскую считалку, отражающую, по мнению английских исследователей, особенности процесса изготовления шнурков: One,two,buckle my shoe, Three,four,shut the door, Five,six,picking up sticks, Seven,eight,lay them straight, Nine,ten,a good fat hen, Eleven,twelve,men must delve, Thirteen,fourteen,maids are courting, Fifteen,sixteen,maids in the kitchen, Seventeen,eighteen,maids in waiting, Nineteen,twenty,my plate’s empty…

Данный смысл практически не декодируется современным читателем, логическая связь между строками не улавливается и, в целом, считалка воспринимается как бессмыслица. У А.Кристи каждая строчка считалки находит сюжетную реализацию и обыгрывается в тексте. Заглавие, образующее сильную позицию любого текста, выполняет прогнозирующую функцию и подсказывает читателю возможное направление интерпретации. Оторвавшаяся пряжка туфли(buckle) ― важная деталь, на которую невольно обращает внимание Пуаро ещё до завязки сюжета в первой главе романа. В третьей главе эта же деталь ― до сих пор не пришитая пряжка ― снова не проходит мимо внимания Пуаро, а следом за ним и читателя детектива. Далее туфля с пряжкой(a buckled shoe),то пришитой, то непришитой выступает в качестве важной улики, которая помогла Пуаро разобраться в очень запутанной истории с несколькими убийствами. В решающей предпоследней главе романа он сам сообщает об этом виновнику преступлений, раскрывая перед ним и читателем ход своих мыслей. Не все строчки из считалки имеют столь очевидное значение для сюжета, но каждая актуализируется. Например,a big, fat hen(пятая строчка, пятая глава) для Пуаро служит характеристикой самовлюблённой миссис Оливеры; shut the door(вторая строчка, вторая глава) реализуется как метафора «оказаться перед закрытой дверью» в тот момент, когда Пуаро узнал о смерти Амбериотиса; maids in the kitchen (восьмая строчка, восьмая глава) получает имплицитную реализацию через синонимичное слово cook, когда речь заходит о подруге одной из свидетельниц преступления ― кухарке. Для Пуаро считалка ― способ сосредоточиться, а для читателя? Если немного углубиться в историю, можно выяснить, что с помощью считалок определяли, кто возьмёт на себя выполнение трудной и опасной для жизни работы. Этот изначально совсем не детский контекст перекликается с контекстом детектива как своеобразной волшебной сказки, где сыщик сродни фольклорному герою, который обязан одержать победу. Как указывал Ю.Лотман, «Получатель фольклорного художественного сообщения лишь поставлен в благоприятные условия для того, чтобы прислушаться к самому себе. Он не только слушатель, но и творец. С этим связано и то, что столь каноническая система не теряет способности быть информационно активной». [3,318] Получатель прецедентного фольклорного текста становится соавтором уже на уровне эпиграфа и далее играет в детектив вместе с автором.

Литература

1.Вулис А. З.Поэтика детектива // Новый мир, №1, 1978

2.Зуева Т.В.Детский фольклор // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под. ред. А.Н.Николюкина. М.,2001

3.Лотман Ю.М.Каноническое искусство как информационный парадокс / Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.,2002