История/1. Отечественная история

Аспирант Кубасов А.В.

Челябинский государственный педагогический университет, Россия

Точки бифуркации российского исторического пространства и аттракторы интеллектуальной интеллигенции

Последние двадцать лет на Российском пространстве утверждаются принципы постмодернизма. Еще в 1946 году А. Тойнби постмодернизм определял как мир «конца истории», для которого характерны апофеоз всесмешения, глобализма и потери всяческих ориентиров (идеологии). С крушением СССР произошел отказ от советской идеологии. Ей на смену пришел принцип личностной (индивидуальной) идеологии: «пусть твоя личная вера помогает тебе на твоем собственном жизненном пути». Такая система приводит к возрастанию общественного непонимания. Во всем главенствует хаос, уводящий в умопомрачительную бездну. Мы все оказываемся в одном Океане Великого Космоса. С целью выпрямления исторической линии активизируется деятельность интеллигентной категории общества – интеллектуальной интеллигенции (высшая категориальная позиция основная функция которой «видеть» внутренний мир общества, чувствовать малейшие изменения и «нарисовать» духовный мир – основу «жизненной» идеологии). Для становящейся России им предстоит, словно Улиссу, отыскавшему свой остров Итака, в очередной раз найти «свой» путь. Исследователи–интеллигентоведы говоря о миссии интеллигенции, обращают внимание на налаживание диалога с обществом. Конец XX - начало XXI вв. знаменуется четвертой вехой в выстраивании отношений между ними. Первая – период официального оформления понятия «русская интеллигенция» и его утверждение в общественном сознании (60-70-е гг. XIX в.). Вторая, характеризуется революционными порывами (первая русская революция 1905-1907 гг., Февральская и Октябрьская революции 1917 года, гражданская война 1918-1922). Третья веха – периодом построения советского общества. Выделенные нами вехи представляют точки бифуркации (смена установившегося режима работы системы) российского исторического пространства. Для перевода системы на более новый, дифференцированный уровень упорядоченности интеллектуальной интеллигенции предстояло вырабатывать свой аттрактор (устойчивый режим работы) и обращать систему на его курс.

И так наша задача состоит не только в том, чтобы попытаться выявить аттрактор для каждой точки бифуркации, но и определить сущность бытия интеллектуальной интеллигенции в преодолении «всероссийской катастрофы».

С середины XIX века России, по меткому замечанию Ф. Тютчева, погрузилась в период «оттепели». Ее К.Аксаков в одном из писем Александру II охарактеризовал как: «… внутренний разлад, прикрываемый бессовестной ложью… При потере взаимной искренности и доверчивости все обняла ложь, везде обман… Все лгут друг другу, видят это и продолжают лгать, и неизвестно до чего дойдут. Всеобщее развращение или ослабление нравственных начал в обществе дошло до огромных размеров… Это сделалось уже не личным грехом, а общественным…». В этом пагубном для будущности страны, коррозионном процессе, появилась на исторической сцене русская интеллигенция. Российский публицист, прозаик и критик П.Боборыкин, укрепивший в общественном сознании данную категориальную позицию, под ней объединил всех мыслящих людей, выступающих обличителями существующих порядков, чиновничества, социального паразитизма дворян-землевладельцев и «оевропеившихся» купцов. Реформаторам критически настроенный пласт к существующему порядку представлялся опасным и сознательно отвергался от выработки «спасительного пути». Из оставшихся за «дверями» выпорхнул тип «лишних людей», принявших губительное для православной России нигилистическое течение. «Русский нигилизм, - писал Н. Бердяев, - отрицал Бога, дух, душу, нормы и высшие ценности… Это есть вывернутая наизнанку православная аскеза, безблагодатная аскеза». В обуревавших их ум мыслях о свободе, правах и конституции виделся один из путей преодоления хаотического состояния страны. Но положенный интеллектуальной интеллигенции в его основу революционный посыл (террористические методы борьбы с монархическим строем) привел к отторжению данного аттрактора общественной средой и выравниванию старого политического курса, с целью сведения к минимуму издержек от нововведений предыдущего царствования (правление Александра III). Наследнику Александра II удалось обуздать «ретивого» Петра Великого и усмирить его на время своего пребывания на троне.

Однако при крайне неуклюжем руководстве Николаем II страной не только «ретивый» вырвался на свободу, но и произошло падение престижа царской власти в глазах общества. «Во всех сословиях никто уже не стесняется смело осуждать не только распоряжения правительства, но и самого царя и даже бранить его и смеяться над ним», - написал Л.Толстой в письме Николаю Романову 16 января 1902 года. Страна постепенно погружалась в пучину революционного хаоса. Все ярче обозначался очередной этап отчуждения разных слоев общества. Интеллектуальная интеллигенция проявила крайнюю непримиримость со складывающейся ситуацией и принялась за выработку для «оскорбленного и униженного» народа спасительного пути, основу которого составила чуждая им идея законопослушной конституционной монархии. Николаем II поддавшийся бесконечным петициям интеллектуальной интеллигенции издал Манифест 17 октября, знаменовавший начало заката монархии. Восхищение демократическими идеалами, словно модерн сменилось апатией и страхом. «Черным квадратом» событий 1905-1907 гг. стал выход в свет сборника статей «Вехи». Интеллектуальная интеллигенция, осмыслив свершившийся факт, призывала к покаянию и признанию ошибочно выбранного пути. В основу аттрактора были положены сиюминутные и мифические выгоды для «общественных форм», а не духовная жизнь человека. Призыв одуматься и отрешиться от стремления к власти не был услышан «строителями» парламентаризма. Оставшись в плену своих иллюзий и утопических идей, они оказались в жертвами зажженной самолично революции. Заменив критерий духовной истины ложным и разрушительным критерием классовости и партийности, леворадикальные и революционные интеллигенты при внесении этих идеи в народ «раскачали российский государственный корабль», доведя его до катастрофы 1917 года.

Интеллигенты, оказавшиеся к началу 1917 года у государственного руля, увлеченные выработкой конституции, не заметили бед народа, обрушившихся с неудачами в Первой мировой войне. Развязанная в 1914 г. она оказалась дрожжами, опущенными в застойное сусло русской жизни, стало интенсивно бродить. Брожение наверху – заговор против Николая II, брожение низов – февраль 1917 год. Отстранением царя от власти не удалось затушить разгоравшийся «костер» недовольства. Интеллигенты, занимавшиеся критицизмом существующего порядка и выстраивающие мысленные конструкции «демократического мира» при воплощении идей наступили на теже грабли, что и многие революционные комитеты: «перекрывая кислород» старым органам управления, не имея им замены. И «… как та кочерга из присказки, - пишет А.Солженицын, - в темной избе неосторожно наступленная ногою, с семикратной силой ударила олуха по лбу, так революция расправилась с пробудившей ее русской интеллигенцией» расписав в неспособности «мечтателей демократического будущего».

Вывести страну из крутого пике и ввергнуть Россию к строительству нового облика удалось большевицким интеллигентам при помощи жестких мер и массовом кровопролитии. В ходе постепенного погружения страны после октября 1917 г. в хаос гражданской войны предстояло низвергнуть внутренних врагов социализма и очистить пространство для воссоздания «светлого будущего». В создавшейся ситуации произошло не только разделения народной массы на «красных» и «белых», но и концептуальная система «интеллигенции» разложилась. Одна часть предпочла эмигрировать и вести из-за «бугра» войну с «большевитской заразой», другие приняли социалистические принципы и вступили в «коммунистические союзы», третьи, стоя на патриотических чувствах, оставались нейтральными к противоборствующим силам.

Большевистских идеологов, сохранивших власть в ходе ожесточенной гражданской войны в своих руках, стали обуревать мысли о демократизации России. Первым шагом стало провозглашение новой экономической политики. Большевистский аттрактор предоставил эмигрировавшей интеллигенции, остававшийся на позициях русского патриотизма, возможность для установления сотрудничества с целью укрепления российской государственности. Именно им, «одинаково горячо интересующимся русской государственностью и судьбами культуры русского народа» отводилась роль закваски – бродильного начала новой концептуальной категории общества интеллигенции. Заметим, что именно закваски, а не основы «новой социалистической интеллигенции». Для приведения становящейся системы в устойчивый режим работы от возвращающихся элементов интеллигенции и не принадлежащих политиканствующим категориям (М.Горький) на первом этапе требовалось заниматься созданием школы - главного «генератора» советского общества. Однако не все желали принимать участие в построении коммунистического общества, и школа ими рассматривалась как оппозиционная сила утверждавшемуся режиму. Большевики, ярым противникам строящегося строя, создавали искусственные барьеры, не допуская их к непосредственному процессу обучения. Из «активных патриотов» (А.Луначарский) была сформирована интеллигентная общность. Ими пропагандировалась необходимость признания и поддержки советской власти и велась активная работа для укрепления свободы совести. Интеллигентная общность стояла у истоков складывания в середине 1920-х гг. института красной профессуры, давшего формирующемуся советскому обществу инженеров, технологов, гуманитариев. За их счет советская власть стремилась осуществить естественное расширении категории «интеллигенции». Последовавшее в дальнейшем (с середины 1930-х) ее разделение на несколько видов: «гуманитарная», «художественная», «техническая» и т.д., «раздувание» их до невероятных объемов позволяет говорить о большинстве из них как об интеллектуалах. В 1920-1930-е гг. они не спешили принять новую тоталитарную систему.

На первых порах к преподаванию в институте красной профессуры допускались элементы интеллигенции, пропитавшиеся идеями «сменовеховцев». Через свои выступления мысль об эволюции коммунистического режима они донесли до «младого племя», из которого вышли ростки интеллектуальной интеллигенции (элиты). В них утвердилась стремление о построении русского национально-демократического государства. «Младое племя» в период проведения политики коллективизации, индустриализации и построения могущественного социалистического государства заняло нейтральную позицию к происходящим в стране процессам. Именно в их среде в 1960-е гг. сформировалось диссидентское направление (диссиденты – реакционный элемент в интеллектуальной интеллигенции, определившие свою деятельность как борьбу против социалистических принципов и немедленное сворачивание программы «построения коммунизма» в пользу демократических идеалов). «Младое племя» в своих мыслях стремилось не изобличить корень зла социализма, а старалось понять духовный мир советского общества. Они как «образованный класс с русской душой, просвещенным разумом, твердой волей» не заявляли о себе как о спасателях русского народа. По нашему мнению, именно этот феномен повлиял на осознание неразрывности своей личной жизни с судьбой Родины во время разразившейся самой страшной трагедии XX века – Великой Отечественной войны (1941-1945). Положенная в основу патриотизма духовность совместила любовь и веру в свое Отечество, и ее народ с осознанием приближающейся опасности и желанием не позволить превратить жизнь в рабское существование. Погибали не за идеалы коммунизма, жизнь отдавали «за други своя». Поворот к Отечеству, духовно-нравственным идеям стал возможен утвердившемуся в сознании советского народа аттрактора интеллектуальной интеллигенции. В разгар «выявления вредителей режима» большой части элиты удалось выстоять, сохранить свой духовный мир и донести до сознания советских граждан. Однако патриотические ценности вскоре растворились с началом поворота в сторону осуждения предшествующего этапа исторического развития общества (1930 – начала 1950-х гг.).

Интеллектуальная интеллигенция, живя самобытно, в периоды слома, изменения систем, постоянно находилась в человеческом режиме и просвещала человеческие «вещи» - благо, добро, любовь, честь, ум. Через данные категории они понимали сущность бытия. Осененность бытием преобразовало человека и вырывало его из бессмысленного хаоса, в который единожды погружалась Россия. В обозначенных нами исторических вехах (точках бифуркации) отстраняясь от вступающих в противоречие сторон, вырабатывала аттрактор, упорно не замечаемый и отвергаемый трансформирующимися системами. Следуя своей предначертанной линии и не отступая от нее, разбудили в народном сознании человеческое чувство в период катастрофы ХХ века – второй мировой войны. Отступившей на задворки интеллектуальной интеллигенции на подступившей четвертой вехе предстоит не ввергнуть систему в пропасть и пробудить духовность не ржавевшего человека.

Литература:

1. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

2. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество (из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции) // Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. – М., 2007.

3. Гидиринский В. Русская интеллигенция в истории России (социологический аспект). – М., 2007.

4. Квакин А.В. Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути. – М., 2006.

5. Кормер В.Ф. О карнавализации как генезисе «двойного сознания» // Вопросы философии. – М., 1991. №1. – С. 166-185.

6. Луначарский А.В. Смена вех интеллигентской общественности. Режим доступа: [Электронный ресурс]: Режим доступа: WWW. URL: http://magister.ru/library/politica/lunachar/lunaa004.htm - 06.12.2011.

7. Романовский С.И. Нетерпение мысли или исторический портрет радикальной русской интеллигенции. – СПб, 2000.

8. Солженицын А. Образованщина // Солженицын А.И. Публицистика. – Ярославль, 1995. – Т.1: Статьи и речи. – С. 670-701.

9. Толстой Л.Н. Собрание сочинений в 20 т. Т.18. – М., 1965.