Культурная личность: базовый  ресурс  общества  или  побочный  «продукт» его развития?

Культурная личность: базовый ресурс общества или побочный «продукт» его развития?

В последнее время тема: личность, общество, общественное развитие - стала очень актуальной. Есть основание причину этого видеть в постепенно меняющейся типологизации российского человека: от общественно ориентированной личности, к индивидуально ориентированной, что вызвано рыночными, конкурентными общественными отношениями. Вместе с тем, существует и социокультурная причина, заключающаяся в том, что управленческая, административная социальная парадигма сегодня под воздействием новой волны общественного демократизма явно сменяется: от репрессивного стиля, к стилю конструктивного сотрудничества. Тому свидетельство, например, опубликованная предвыборная (2012 г.) Программа В.В. Путина и его последующие статьи, в которых именно об этом и идет речь. Следует так же отметить, что особенностью обсуждения темы личности в научной, культурологической печати стало абсолютизирование в ее структуре социокультурной составляющей.(1)

Вместе с тем и сам человек - это свой мир, это вселенная, это самодостаточный феномен, наконец. Он сам - культура, ее источник, ее носитель, ее реализатор и ее цель.

Во все века, у всех народов не просто homo sapiens, а homo cultur - человек культурный был и остается основной производительной силой общества, обеспечивающий развитие, и, являясь основным потребителем, то - есть основным средством и основной целью социального бытия. Причем, всякий прогресс обусловлен качественным продвижением параметров человека - как гражданина и как личности.

С другой стороны, человечество в своей истории пришло еще к одной закономерности: чем больше общество рассматривает человека (личность) как цель своего развития, а не как средство, тем оно более гуманистично, ориентировано на демократию и тем больше «отдача» от человека и в экономической, и в политической, и в социальной, и в духовной сферах. Причем, духовная сфера жизни человека, как показывает исторический опыт, выступает сущностным качественным показателем самого «человеческого материала» (Ф. Энгельс). Не случайно еще с древнегреческих времен известно положение о том, что мощь войска на поле боя, как человеческой совокупности, в основе своей содержит духовные силы, а по вертикали – волю, которая так же требует внутреннего напряжения со стороны сознания, интеллекта, психики, личности.

Таким образом, материалистическое положение о том, что, изменяя мир, человек изменяется и сам, всегда соседствовало с истиной о том, что только качественно определенный человек способен качественно изменить мир. В силу данной взаимосвязи оправдывают и имеют смысл вложения в образование, в воспитание, в развитие поколений, в поддержание их идеалов, целей, установок, убеждений, менталитета, направленных на общественно необходимые задачи. Именно в данном контексте имеет смысл формула, берущая истоки из эпохи Просвещения: «Все для блага человека. Все во имя человека», которая, как представляется, отнюдь не потеряла своей актуальности и по сути справедлива, ибо имплицитно содержит в себе идею достоинства человека и высший смысл общественного бытия.

Исходя из отмеченных аксиом взаимосвязей системы: человек – общество, подчеркнем еще одно обстоятельство, связанное с качественной стороной личности: ключевое значение его культурного уровня. Культура личности – это то надприродное образование в человеке, которое делает его созидателем.

Причем, чем более творческий характер носит его созидательная деятельность, тем более культурен человек по сути своей, по основному признаку: homo faber – человек действующий, созидающий.

С культурой личности связана образованность человека, степень владения им научным знанием; умение методологически грамотно мыслить, абстрагировать и моделировать процессы бытия.

С культурой личности связана его воспитанность, включающая и социализированность, и инкультурированность, и владение нормами, правилами этикета, коммуникативно-технологических установок взаимоотношений.

Наконец, с культурой личности связано его нравственное содержание, включающее гуманистическую направленность, наличие нравственно-регулирующей рефлексии, умение управлять эмоциями, чувствами, внутренним состоянием; нравственные установки, которые всегда связаны, в свою очередь, с лучшими традициями, ритуалами, мифами, с религиозными истинами народов.(2)

В данной системе элементов культуры личности ядром, цементирующей силой выступает духовность человека. Ее можно с наиболее обобщенных позиций понимать как внутреннюю нацеленность личности на высшие смыслы существования мира и человека.(3)

В духовности как ядре культуры на первое место выдвинут гуманизм, ибо человек и цель, и средство культурной деятельности, но чем больше он – цель, тем нравственнее социальный процесс.

В гуманизме сегодня можно выделить три модели: абсолютизация интересов индивида (техногенная модель); абсолютизация интересов и воли большинства (традиционалистская модель) и - сбалансированность учета интересов личности и интересов общества (гармоничная модель). Третий путь, как представляется, и порождает подлинный этизм в экономике, политике, социальной практике.

Исследователи отмечают и четвертую модель, такую, где «нет единого понимания ценностей, где существует ценностный нигилизм; где дискредитированы все ценности Просвещения; где фиксирован глубокийкризис европейского рационализма, возрожденческого гуманизма».(4)

Данная модель связывается с информационным обществом, информационной эпохой, в которой, по мысли И. Валлерстайна, обостряется проблема потери смыслов, теряются представления об окружающей реальности «и своем месте в ней» (Р. Ингардт).

В теоретическом анализе духовности разделяются такие ее разновидности, как светская и религиозная духовности. Религиозная духовность обращена к воле Бога и определяется евангельскими нравственными требованиями, сыгравшими громадную роль в моральном развитии народов. Относительно светской духовности выделяются такие ее типы, как эстетическая (эстетизм), этическая (этизм), художественная (артизм), экологическая (экологизм), экономическая (экономизм), политическая (политизм), правовая (лооизм) (5), а с другой стороны ее виды: рационалистская; чувственно-созерцательная; абстрактно-виртуальная. С третьей стороны рассматриваются также такие типы духовности как аполлоническая (гармоническая) и дионистическая (стихийная).

В функциональном плане духовность рассматривается как двунаправленная векторность: положительная (созидание, соответствие высшим смыслам бытия) и отрицательная (сатанозность, эгоспиризм, деструкциозность, вайоленсоидность).(6) Отмечается так же возможность своеобразных «пустот духовности» человека, связанных с наркотическим состоянием (в т.ч., конечно, и с пьянством), с явлением «опустошенности духа» и, безусловно, с психической неадекватностью.

Вместе с тем в своем развитии духовность есть движение к гармонической целостности личности, к единству в нем истины, добра и красоты, что, как известно, и составляет три лика культуры.

В идеале, безусловно, как это уже тысячелетия тому назад зафиксировали древние греки, прекрасное – это гармония подлинно нравственного (гуманистического), а также совершенного по форме, по способу выражения и действия (красивого). «Прекрасно – добрый» человек – вот идеал Эллады (калокогатия).(7)

И, наконец, еще одно суждение. Реальное сознание человека всегда функционирует как бы одновременно на двух уровнях: обыденном и теоретическом. В культурологическом плане это означает, что мир ценностей, норм внутреннего поведения, ориентиров для действия человека, его убеждений, идеалов – образцов представляет собой конгломерат образований, куда «вмонтированы» и рудиментарные моменты, по какой-то причине культивируемые в семье ли, в социальной ли группе, в народности, и секуляритивные формы религиознообрядовых действий, атрибутов (как, например, всегда было нормой крашения яиц на Пасху в России и вообще в русских семьях), и социально установленные ритуальные нормы, обычаи, установки, пережитки и т.п.; и, наконец, возрастные (молодежная культура) культурогенные явления: сленговое мышление, специфика знаковых взаимоотношений, особенность художественных ориентиров и т.д., а также и «высокие», общечеловеческие, высокогуманные ориентиры – смыслы жизнедеятельности личности. Все это дает основание сделать вывод о поливариативной природе духовности человека. Это своеобразный веер, который незрим, но всегда как парус личности. Когда же мы говорим о субъекте, что он «без руля и без ветрил» (М.Ю. Лермонтов), то здесь отражается и общественно –историческое представление о добре, зле, добропорядочности, и – гуманно или не гуманно. Преступник, варвар, злодей бывает по-своему «духовен» (за исключением патологии). Правда (и это уже другой вопрос), упаси Боже нас от их «духовности»! В этом смысле, очевидно, можно говорить и о глубине, о богатстве содержания духовности. Отсюда, вероятно, допустимо вести речь о «замкнутой на элементарные биологические потребности» духовности, об альтруистической духовности, о нравственно развитой (гуманистической) духовности и т.д.

С другой стороны, духовность, очевидно, способна окрашиваться, в зависимости от профессиональных особенностей, в техницистские оттенки или в гуманитарные. В этом смысле цельность личности определяется тем, насколько она генерализирует свою духовность вокруг определенной системы культурных ценностей, норм, ориентиров, насколько она устойчива в этом.

Вместе с тем о «бездуховности» как о феномене, связанном с отсутствием способности к экзоспиризму (генерация высокодуховного), тоже можно говорить, но в тех случаях, когда личность неспособна к нравственной рефлексии, даже если она образованна. В этом случае бездуховность фиксируется такими понятиями, как «циник», «робот» и т.п. В другом случае мы говорим «бездуховен», когда оскуднен внутренний мир человека до уровня биологической триггерной системы: «да – нет», «дай – бери» (мы не говорим здесь о бездуховности как о психическом заболевании).

Широко распространено среди части интеллигенции заблуждение, которое отождествляет духовность с псевдодуховностью (разглагающаяся, больная духовность - «духомавность»), с овладением некоторой интеллектуальной суммой связанной с художественной культурой. Многие деятели от живописи, театра, кино и эстрады гордо объявляют себя носителями духовности, забывая о главном ее критерии – высокой нравственности, а для верующих людей – христианской морали. О какой духовности можно говорить, если некоторые крупные профессионалы в области различных жанров искусства страдают спесивой самовлюбленностью, завистью, интриганством, погрязают в пьянстве, распутстве, беспринципности и цинизме, поклоняясь гедонизму и только ему?

И еще об одной весьма распространенной псевдодуховности. Мы имеем в виду современные модификации европейского гуманизма эпохи Возрождения. Он превратился в культ человека абстрагированного от мира других, абсолютизация которого не знает границ и которому все позволено. Однако от провозглашения могущества человека, от абсолютизации либерального права, панегирики в его честь до аморальной вседозволенности и бессовестности - один шаг; от гипертрофированного антропоцентризма до эгоцентризма – и того меньше. С экранов телевизоров, по радио и в печати пропагандируется сегодня «высокий дух» человека, отождествляемый с его непомерным самоутверждением, доходящем до самовлюбленности, с гордыней успеха в предпринимательской и государственно-политической деятельности - любыми методами и средствами, вплоть до убийства.(8) Представляется, что это не путь в духовность, а путь выхода из духовности.(9)

Но разновидности «духовности», «псевдодуховности» и «духомавности» трудно фиксировать, ибо различия людей по их внутреннему миру и способностям, по форме «связи» с этим миром очень многообразны. Академик Н. Амосов отмечал, что, во-первых, диапазон различий людей по набору потребностей и силе характера составляют пропорцию примерно 1:3. Во-вторых, что человек, прежде всего, эгоист, однако альтруизм ему присущ и воспитуем. «Лидерство, - указывает он, - жадность, немного сопереживания и любопытства при значительной воспитуемости - вот естество человека … Коллективистская сторона сущности человека: потребность в уважении со стороны ближних и совесть перед товарищами».(10)

Таковы аспекты бытия духовности во внутренней социокультурной жизни индивида.

Все это позволяет сделать вывод о том, что культурный ресурс личности, воплощенный, в частности, в ее духовности, органично, логично и детерминистски отливается в базовый ресурс общества, ибо ресурс - это и «возрождение», и «источник чего-то», и «средства, к которым обращаются …».(11)

Если вести речь о соотношении ресурсной базы личности и общества, то следует отметить, что их структуры однопорядковы – это экономический, политический, социальный и духовный ресурсы. При этом человек выступает здесь как уже отмечалось, основной производительной силой, а она, в свою очередь, обусловлена уровнем культуры личности, ибо культура здесь понимается как способ созидательной деятельности людей, как ее внебиологический компонент, фиксирующийся в материальных и духовных ценностях обеспечивающих существование, развитие общества и личности.

Но есть и другая сторона этого феномена. Все-таки в структуре ресурса общества и личности ведущая роль принадлежит духовной сфере. Именно духовная готовность к действию - деятельности оказывается базовой. Данное положение тоже традиционное в науке и проистекает от древних греков, у которых «познание», «знание», «пайдейя» рассматривались как ключевые звенья в структуре созидательного человека. Характерно, что и великий Гегель, наряду с абсолютной идеей, придавал на практике определяющее место «феноменологии духа». А в «Науке логики» (1812 г.) Гегель указывает на субъективность «духа» как «творческой силы», как инструментарии освоения «богатства образов», а орудия труда, материальная культура, цивилизация, - говорит он, - есть производные формы воплощения творческой силы духа человека.(12)

Однако что это может означать на практике, как не методология социально-политической и культурной жизни общества? Представляется, что вывод здесь очевиден. Он заключается в том, что в культуре осмысления экономического и социально-политического бытия социума доминанту должного, необходимо и смыслообусловено следует строить на базе одухотворения социального бытия личности.(13)

Мы же пока в России планируем социальное бытие личности, ориентируясь на выживании только телесного человека: пара обуви, колбаса, сыр, сахар, молоко, кефир, крупа … - составные части пресловутой «социальной корзины». Но цивилизационный опыт диктует уже иные исходные позиции. Так, например, во Франции мерилом жизнеобеспечения человека, наряду (как разумеющееся) с материальной обеспеченностью, выступают возможность медицинской защиты, наличие в обиходе дисков DVD, возможность недорогого отдыха в комфортных климатических странах, возможности для посещения музеев, выставок, концертов, театров и т.п. То-есть, очевидна бинарная доминанта: акцент не только на материальном, но и на духовном бытии, на его духовных смыслах, а не на абсолютизации телесных … которые уже прочно обеспечены.

Отсюда и другой практический социальный вывод о том, что достигать материальной обеспеченности человека следует не за счет повышения стоимостных цен пресловутого ЖКХ, цен на образование, на книги, на хлеб, на транспорт, на медицину, на социальные услуги, а на предметы отрицательной направленности по отношению к разумному бытию личности и к ее духовности: алкоголь, табак, виллы, яхты, личные самолеты, коллекции машин, изысканные ювелирные изделия, драгоценности, огромные земельные участки, владения и т.п. и т.п. Подобные выводы можно произвести и относительно политической, а также социальной сфер жизни общества.

Таким образом, завершающее суждение является естественным, необходимым, и доказательно вытекающим из понимания сути общества, которое состоит и существует прежде всего из личностей разумных, духовных, обусловленных культурой, творящих культуру, несущих культуру.

В контексте вышеизложенного находится и еще одно актуальное для сегодняшней России обстоятельство. Дело в том, что в условиях рыночных отношений и господства конкурентных экономических подходов естественен вывод о том, что всему есть своя цена. Здесь можно вести речь и о цене нравственности самой экономики, о нравственности политики и социальной сфер. Хотелось бы подчеркнуть, что своя цена для общества есть и для духовности. Можно в этом смысле вести речь об экономике духа и экономике бездуховности личности, так же как сегодня говорят об экономике знания и об экономике невежества. Разве можно всерьез говорить не только о культуре, а об экономике вообще, когда «пропадают» (а попросту - воруются) миллионы денег, выделенных государством на социальные цели, когда в авиации могут давать команды не возвращаться на аэродромы посадки, а лететь дальше самолетом с пассажирами в случае обнаружения поломки; если закупаются «паленые» запчасти; если шахтеров заставляют продолжать выработку угля, закрыв датчики наличия метана целлофаном в аварийных забоях? Рассуждая далее, можно вести речь и о духовности стиля и образа жизни людей, в особенности молодежи; о духовном насыщении свободного времени населения. Вероятно имеется достаточно противоречивого в абсолютизации линии организации свободного времени только в пространствах сферы зрелищной индустрии: шоу, спортивные соревнования различного вида, центры досуга с ночными клубами и дискобарами. Почему - то мы совершенно забыли о том, что человек - это не только «развлекающееся животное», но в самой высокой и первостепенной мере - социальное существо. А в социальном плане общество перестало создавать поле творческой самореализации для личности, а если оно и есть, то поле это мизерно узкое. Но ведь существует известный социальный закон, что чем меньше общество вкладывает средства на развитие духовного богатства личности (шире - культуры), тем больше ему (обществу) приходится тратить денег на создание и обустройство сил принуждения. (14) Не потому ли у нас сегодня океаны всяческих охранных организаций, не говоря о милиции, ОМОНе, МВД, ГАИ - ГИБДД и т.д., а их действия, в свою очередь, по отношению к человек не всегда, мягко говоря, одухотворены благородством. Наконец, нельзя не сказать и о еще одном социальном феномене духа. Представляется, что общее духовное поле российского общества сегодня входит еще в одно противоречие в связи с введением в программу школьного обучения курсов религиозных культур в соответствии с существующими в стране конфессиями. Есть серьезное опасение, что это породит с малых лет сознание не духовного единства населения, а разобщенности и несводимой разности. Не лучше ли было бы, как и рекомендовали многочисленные исследования, в младших классах ввести «уроки вежливости», в средних классах - уроки «культуры общения», а в старших классах - «уроки этикета», ну, а в ВУЗах следовало бы обязательно иметь курс «этики», да и «эстетики», как «этика будущего» (А.М. Горький). Такой подход облагородил бы подрастающе-определяющее, по отношению к будущему, поколение, которое сегодня кто называет - поколением «пепси», кто поколением «некст», кто поколением «Вирту», а кто и поколением «духовно опущенных». Вот прочитал недавно на стене близ стадиона в Химках один из их лозунгов: «Пей, колись и будь марионеткой». Когда-то мудрый грек - Сократ, а вслед за ним Платон и Аристотель, рассуждая о социуме, подчеркивали важнейшую роль в человеке «духа - души». Думается, что сегодня, как и тысячелетия тому назад, данная истина так же, если не в большей мере, актуальна и многое определяет в общественно-ресурсном смысле, в котором человек, личность - базовый ресурс, в не побочный продукт развития социума. Продолжая мысль, можно резюмировать, что человек и общество находятся в диалектическом взаимоотношении при ведущей позиции человека, личности. На данном утверждении основана современная концепция человека как ведущей силы социально-культурного прогресса. Ее принципиальные полождения можно сформулировать следующим образом: человек - основная жизненная ценность; человек имеет право на свободу творческих проявлений и на осуществление своих способностей; государство и общество обязаны защищать достоинство человека и его право на владение культурными ценностями, на культурное творчество, на его культурный статус.

Вместе с правами можно выделить и обязанности, такие как долг перед сообществом людей; как отношение к другим, как к себе самому, уважение к его внутреннему миру и интересам, восприятие его как такой же личности, как и ты; чувство глобальной ответственности за судьбы мира, осознание единства человечества; активная деятельность во имя справедливости и нетерпимости к насилию всех видов; моральная надежность и приверженность к свободе; широкий культурный горизонт, интеллектуальная гибкость и профессиональная компетентность; духовность, способность к самосовершенствованию; освоение новых гармоничных форм культуры человеческого общения и сопричастности друг к другу.(15) Все это выступает сегодня и как альтернатива культурфилософии постмодернизма с его отрицанием гуманистических канонов, норм- регуляторов, ценностей - идеалов, нравственных ориентиров; и как основа, залог устойчивого гуманистического развития личности, а следовательно и человеческого сообщества в XXI веке.

Литература:

1. См.: Человек и общество. История, культура, политика, экономика. Сборник научных трудов. - М., 2009; Арнольдов А.И. Духовный мир современного человека. - М., 2011; Белик А.А. Культура и личность. - М., 2001; Мацукевич О.Ю. Ситуативный подход к решению задач ресоциализации личности // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2011, №5. - С. 129-133.

2. Ремизов В.А. Культура личности (Ценностно-мировоззренческий анализ). - М., 2000.

3. См.: Садовская В.С. Лабиринты культуры быта. - М., 2002.

4. См.: Культура глобального информационного общества: противоречия развития. - М., 2010. - с. 29-30.

5. См., например, Ремизов В.А. Социальная экология культуры личности. - М., 2004; Культурно-духовные традиции - основа сохранения единства России. Том IV. - М., 2008.

6. См. Нижников С.А. Духовное познание // Культурология. ХХ век. Энциклопедия. - Спб., 1998. - С. 181. Акопян К.З. Духовность: сущность природы, своеобразие; Шумихина Л.А. Духовность как способ человеческого бытия // Полигнозис. - 1999. - №4.

7. История красоты под редакцией Умберто Эко. - М., 2005. - с. 48-53.

8. См.: Гидиринский В.И. Русская идея и армия. - М. 1997. - С. 15.

9. Абдулатипов Р.Г. Воля к смерти. - М.(Философия кризиса глобального человека). - М., 2007. - с. 160.

10. Амосов Н.М. Мое мировоззрение // Вопросы философии. - 1992. - №6. с. 56,62

11. Крысин Л.П. Иллюстрированный толковый словарь иностранных слов. - М., 2008. - С. 614.

12. См. Философский энциклопедический словарь. - М., 1983. - С. 103.

13. См., например: Н.Н. Ярошенко. Науки о культуре: проблемные точки рефлексии культурного процесса / Вестник МГУКИ. - №6, 2010.

14. Флиер А.Я. Некультурные функции культуры. - М., 2008. - с. 105.

15. См.: А.И. Арнольдов. Духовный мир современного человека. - М., 2011.