Филологические науки/4. Родной язык и литература

К.ф.н. Кунгурова О.Г.

Костанайский государственный университет, Республика Казахстан

Русская литература ХХ века на этапе переосмысления

На одиннадцатом году с момента начала в СССР горбачевской перестройки, когда Советского Союза уже в мире не было, а русская литература на его бывшей территории еще добросовестно изучалась в школах и вузах в достаточном для нее, великой, объеме, редакция русскоязычного престижного научного журнала «Вопросы литературы» собрала под своей крышей за круглым столом авторитетных славистов для того, чтобы они ответили на один сакраментальный для русской филологии вопрос – «Каким должен быть курс истории литературы?» (ВЛ, 1998, № 5-6.)

Имелась в виду, конечно же, русская литература, которая требовала нового осмысления в связи с новой исторической ситуацией, вызванной падением советского авторитарного государственного режима вкупе со своей цензурой, системой ценностей и политизированным критерием художественности.

Однако, уровня гамлетовского, вопрос так и остался тогда без ответа. Каким должен быть курс русской литературы и прежде всего литературы века двадцатого, ученые тогда не знали, но зато уже знали, каким он не должен быть. В.Баевский шутливо предложил самое остроумно-абсурдное, но безболезненное для сознания и готовых лекций вузовского преподавателя русской литературы (школьного учителя) решение: «Замените всюду коммунистический на гуманистический и читайте лекции, как читали».

Участники разговора констатировали кризис в современном литературоведении (Г.Белая), кризис в современной русской общественной мысли (С.Поварцов), кризис в современной культуре (Л.Андреев). Е.Елина предложила подвергнуть инвентаризации буквально все литературоведческие термины и категории, начиная с понятия литературный процесс. С.Поварцов убеждал в том, что создание фундаментального курса русской литературы ХХ века – дело преждевременное, поскольку «нет фундаментальной историко-литературной и фактографической оснастки». Рассуждая о подлинном, неидеологизированном критерии художественности, ученый перебирал «точки отсчета»: если критерием ценности произведений искусства считать признание современников, коммерческий успех, то Булгарин со своим «Иваном Выжигиным», ставшим российским бестселлером 1829-1830 годов, окажется значимее Пушкина. Если критерием станет читательский спрос, проверенный временем, то с позиции такого подхода невозможно оценить современные произведения, а с другой стороны, пользуется ли сегодня спросом, ну хотя бы Гомер? В.Баевский подвел черту: «Что касается века ХХ-го, то осмысление его еще только-только начинается.»

Совсем скоро после этого филологического «застолья» стали появляться альтернативные советским новые вузовские и школьные учебники истории русской литературы ХХ века ( В.Мусатова, Е.Роговера, Л.Лейдермана –М.Липовецкого и др.), которые и дали ответ на вопрос, каким должен быть курс истории русской литературы. Острота проблемы была снята. Филологи-слависты переключились на осмысление составляющих русской литературы ХХ века. Так на авансцене современной литературоведческой мысли оказался лидер современного литературного творчества - постмодернизм. Перефразируя тезис В.Баевского, можно сказать, что изучение литературы русского постмодерна еще только-только начинается. И проходит оно в ученом мире далеко не гладко, не спокойно, не однозначно. От динамичных восторгов В.Ерофеева до холодного нигилизма Н.Анастасьева.

Параллельно с обозначенной тенденцией начинается и изучение литературного наследия русской литературной эмиграции XX века. Причем этот феномен в последние десятилетия становится одним из приоритетов российской филологической науки, что нашло отражение не только в активной публикации произведений эмигрантов, но и создания монографий, статей, диссертаций, учебных пособий.

Вначале интерес критики и издателей был в основном сосредоточен на изучении самого феномена литературы русского зарубежья, или же на анализе творчества ее отдельных представителей. Однако вскоре стараниями современной российской литературной критики стало понятно, что значение русского литературного зарубежья определяется не только творчеством выдающихся писателей и поэтов. Не меньший вклад в литературу русского зарубежья XX века внесли литературные критики В.Ходасевич, Г.Адамович, В. Вейдле, П. Бицилли, К. Мочульский, Д. Святополк-Мирский, М. Слоним, А. Бем, Ю. Айхенвальд, П. Пильский, Б. Шлецер, А. Левинсон Ю.Терапиано, Ю. Мандельштам, Л. Гомолицкий и др. Серьезные критические работы были созданы в эмиграции писателями и поэтами (З.Гиппиус, ДМережковский, И Бунин, Г Иванов, В Набоков, Г Газданов, М Алданов, М Осоргин, М Цветаева, И Лукаш), философами (Ф Степун, С Франк, Б Вышеславцев, Н Бердяев, И Ильин, Л Шестов), учеными и публицистами (Д Чижевский, Д Философов, М Вишняк, П.Муратов и др)

Необходимо отметить, что начало осмыслению как литературы, так и литературной критики русского зарубежья было положено самими эмигрантами. В России же исследование духовного наследия эмиграции в силу политических причин началось только в 80-90-е годы XX века. За три десятилетия этого процесса опубликованы основные книги русских эмигрантов, восстановлены критические материалы периода эмиграции «первой волны», вышли сборники критических статей Г.Адамовича, В.Ходасевича, З.Гиппиус, П.Бицилли, И. Бунина, К. Мочульского, Н.Оцупа, издана антология «Критика русского зарубежья» (сост. О. Коростелев и Н. Мельников). Появились библиографические словари, справочники, а также самое масштабное и авторитетное научно-справочное издание по русской зарубежной литературе - энциклопедия под редакцией A. Ликолюкина. Общие вопросы литературного зарубежья отражены в коллективном труде «Культурное наследие русской эмиграции 1917-1940», в монографии А.Соколова «Судьбы русской литературной эмиграции в 1920-х гг», в работах B. Агеносова, Н. Богомолова, Т. Буслаковой, С.Дельвина, О. Коростелева, О. Костикова, О. Михайлова, Д. Мышаловой, А. Николюкина, А. Чагина.