Аян Кажыбай.

Аспирант кафедры казахской литературы Евразийского национального университета имени Л. Г. Гумилева.

Большое видится на расстоянии

Имя Бельгибая Шалабаева – видного ученого, признанного мастера литературной критики, профессионального писателя и переводчика было широко известно в довоенные 30-е годы прошлого столетия, не забыто оно и сейчас. Белага* пришел в литературу с талантливыми стихами, короткими рассказами, острыми фельетонами и запоминающимися очерками.

Подобно мэтрам литературоведения Бейсембаю Кенжебаеву, Мухаметжану Каратаеву, Есмагамбету Исмаилову, Айкыну Нуркатову, Темиргали Нуртазину, он еще в те годы активно включился в кипящую творческую среду, все свое умение, талант и знание посвятил развитию литературы, воспитанию посредством ее подрастающей молодежи. Однажды и на всю жизнь намеченная цель, упорство и последовательность дали свои плоды - он оставил после себя большое количество глубоко научных трудов, имеющих непреходящее значение и в наши дни.

В одном из своих воспоминаний Белага писал: «Оказывается, неповторимое величие Алатау напоминают гордый облик Сакена!* Я был учеником и последователем этого пламенного человека. И потому неудивительно то, что я так рано окунулся головой в мир литературы... Мне посчастливилось вместе с великим Мухтаром* исследовать научную историю казахской литературы разных эпох… Разве можно забыть как эти величайшие корефеи пера и мысли помогли мне стать на ноги, опериться!...» Он не забыл их. Заветы классиков современников стали его творческим кредо.

Навсегда запомнилась дореволюционная бедная жизнь в ауле Павлодарской области. Раннее детство прошло среди необъятных степей. Маленький Бельгибай завидовал джигитам на скакунах с беркутами на плече, любил слушать переливы народных песен под домбру, запоминал стихи Абая, устно распространявшиеся в народе. Те далекие вечера сыграли немаловажную роль в выборе жизненного пути.

Родился Бельгибай Шалабаев в 1911 году, в смутное для нашей недавней истории время. Его малая родина - аул Далба (аул №5 – А.К.) Баянаульского района нынешней Павлодарской области. Отец его, несмотря на бедность, был по-своему образован – свободно читал книги на арабском языке, имел тягу к искусству и, в целом, был человеком заметным в серой массе аулчан. Не будет здесь лишним сказать и о том, что Машхур Жусуп Копеев, занявший достойное место среди великих, знаковых фигур казахской литературы ХХ века, был его дальним родственником и уроженцем того же Баянаула. Общение с ним и знаменитым Жаяу Мусой, знавшими во множестве и исполнявшими в народной манере распространенные в то время всевозможные киссы,* стихи Абая, песни Биржана и Акана в душе мальчика, наделенного божьей искоркой, рано разбудили мечту, любовь и тягу к литературе, всему возвышенному. И вот потому юноша принимает окончательное решение посвятить жизнь свою получению знаний. Однако жизнь и злая судьба вносят коррективы в его жизнь. В 1922 году, после неожиданной болезни, скончался отец. Еще неокрепшим ребенком одиннадцатилетний сирота Бельгибай оказавшись в тисках суровой и безжалостной жизни, с этих пор пасет байских ягнят, помогает матери, работающей батрачкой и безвольной рабыней у бая. Вскоре враждебная к нему жизнь опять подвергает Бельгибая к великому горю. Умирает его любимая мать и он остается круглым, одиноким сиротой. На четырнадцатом году жизни местный сельсовет принимает решение отправить сироту в Семипалатинский детский дом. Здесь он получает начальное образование. Вместе с ребятами устраивается на работу в губернскую типографию практикантом-стажером. Кроме того, это было временем его приобщения к чтению. Он не только читает, но заучивает наизусть переведенные в то время на казахский язык дастаны* «Шакир - Шакират», «Лейли - Меджнун», «Жусип - Зылика», «Фархат - Шырын», «Боз джигит» и другие. Пытливый юноша в те годы читает очень много, в круге его интересов – стихи Абая, произведения Пушкина, Крылова и других представителей русской и мировой классики. Природная расположенность к творчеству, раннее приобщение к жемчужинам казахской народной и шедеврам мировой поэзии не могли не найти выход из души Бельгибая – вскоре он сам начинает писать стихи. Первая неудачная попытка публикации в 1925 году в газете «Қазақ тілі» разочаровывает и он на какое-то время как бы отрекается от литературы.

В 1928-1930 годах Б. Шалабаев обучается в Казахском краевом медицинском техникуме в Оренбурге. Решает: буду медиком либо инженером. Однако вскоре пытливый юноша начинает понимать, что для него нет вершин заманчивей и мечты желанней, чем стать литератором. В конце концов, дни и месяцы мучительных томлений и сомнений приводят его в альма-матер казахского образования – в Казахский государственный педагогический институт имени Абая. Факультет казахского языка и литературы, по сути, стал началом его многотрудного пути в мир литературного творчества. В стенах вуза выходит в свет его первое произведение в прозе.

Белага –почтительная форма от имени Бельгибай

Сакен – классик казахской литературы Сакен Сейфуллин

Мухтар – классик казахской литературы Мухтар Ауэзов

Кисса(с араб.-рассказ) –в тюрской литературе произведения эпического жанра – поэма(дастан) или проза(история, сказка, случай, факт, зарисовка) «книжной поэзии».

Дастан(фарси) – в восточных и тюркоязычных литнратурах повествовательное стихотворение, поэма, эпический жанр, в котором преобладает литературная обработка фольклорно-сказочных сюжетов, легенд и преданий.

Повесть Б. Шалабаева «В горах Тайжеген» («Тайжеген тауында») была опубликована в 1932 году в журнале «Әдебиет майданы» (ныне – «Жұлдыз»). Произведение, скажем прямо, эпигонское, имеющее откровенный налет подражания прозе горячо любимых им Мухтара Ауэзова и Беймбета Майлина. В этот же период выходят в свет «Наша артель», «Сыновья Октября», «Социалистическое строительство» и другие его объемные стихотворения.

После окончания КазПИ в 1934 году Шалабаев сразу же назначается редактором детско-юношеского литературно-художественного журнала «Пионер», который был органом ЦК ЛКСМ Казахстана. Это были годы напряженной работы. Бельгибай умудрялся сочетать сложную научную работу с каждодневным журналистским трудом. Не просто сочетал, а системно углублял свои познания и навыки в обеих сферах.

Чем больше Б. Шалабаев углублялся в литературную среду, в мир аналитических исследований, тем больше он ощущал необходимость в получении дополнительных специальных знаний. Таким местом, по его мнению, был Ленинградский институт философии, литературы и истории (ИФЛИ). В отделе литературы и лингвистики аспирантуры ИФЛИ он проходит семинарские курсы у таких светил науки, как академики А. Н. Самойлович и В. М. Жирмунский. В аспирантские годы (1934-1937 гг.) молодой ученый пишет свой литературоведческий труд «Пушкин и Абай», повесть «Жекпе-жек» («Поединок»). Свободно владея обоими языками Бела - га переводит с русского на казахский повесть В. Г. Короленко «Без языка», которая в 1936 году вышла в свет в Кызылординском издательстве. Венцом его обучения в аспирантуре стала защита кандидатской диссертации на тему «Наследие творчества Торы-Айгырова в истории казахского романа» (Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук.- Ленинград – Алма-Ата, 1937-1944 гг.).

Сегодня общеизвестно, что в начале тридцатых годов прошлого столетия в отношении великого казахского поэта Султанмахмута Торайгырова сложилось непростое, двойственное мнение. В числе тех, кто отстаивал демократическую направленность творчества поэта был Шалабаев. Среди ученых-литературоведов лишь Б. Кенжебаев и он, Б. Шалабаев, осмелились в ту пору горячо и принципиально доказывать, что Султанмахмут не является «алашордынцем», «шовинистом» и «пантюркистом». В 1939 году в вступительной части своей диссертации Шалабаев пишет: «...фрагменты диссертации, напечатанные в журнале “Литература и Искусство Казахстана” (“Султан-Махмуд Торы-Айгыров”, кн. 10, 1939 г.) в значительной мере явились методологическим переворотом в деле научного переосмысления и пересмотра творческой деятельности не только Торы-Айгырова, но и других представителей казахской предоктябрьской литературы. Читателю стоит в этом отношении вспомнить ошибочные концепции учебников, очерков, книг профессора М. Ауэзова, писателя-литературоведа С. Муканова, доцента М. С. Сильченко и покойного М. Баталова. Основной методологический порок, присущий всем этим авторам, состоял в том, что в их трудах марксистского-ленинское литературоведения оказалось подмененным вульгарным социологизиронием... Авторы подобных глубоко ошибочных утверждении строили свои концепции в духе господствующих тогда взглядов РАПП и КазАПП, с одной стороны и влияния “школы” Покровского в истории, сдругой” Я обращаю внимание читателей на некоторые выдержки из этих трудов (С. Мұқанов, М. Әуезов еңбектері. – А. Қ.), которые касаются темы моей диссертации. Так, автор книги “Казахская литература ХХ века”, С. Муканов писал о Торы-Айгырове следующее: “Торы-Айгыров – ярый буржуазный поэт. Однако он и сам не заметил, каким образом воспел жизнь бедняка. В поэме “Бедняк” правильно показывая формы эксплуатации человека человеком, он не мог показать пути избавления от этой эксплуатации. Ни слова не говорит о партии о советской власти, о пролетарской революции... Поэтому Султан-Махмуд оказался буржуазным поэтом”. Почти к такому же ошибочному результату приходит в своей книге «Казахская литература ХIХ и начало ХХ века» о Торы-Айгырове и профессор М. Ауэзов: “На рубеже ХХ столетия, особенно после революции 1905 года, зародилась и развивалась буржуазно-националистическая литература... Ясна какую роль играла литература руководимая националистической буржуазией. Конечно, были и поэты демократического крыла общего националистического движения: Торы-Айгыров, Донентаев и т.д. Однако они находились на поваду буржуазной интеллигенции. Например, Султан-Махмуд, увлеченный идеей социализма, однако он не мог вылечиться от своей буржуазно-националистической болезни”. И по стилю и по содержанию 1, 2, 3, 4 и 5 главы данной диссертации ставят своей задачей реабилитировать Торы-Айгырова в противовес данным ошибочным утверждениям и показать, что народный поэт Султан-Махмуд является демократом, классиком, великим казахским национальным поэтом, а не буржуазным националистом. Торы-Айгырову принадлежит одно из крупных мест в истории казахской литературы». Так, благодаря двадцатипятилетнему талантливому исследователю и его старшим товарищам – литературоведам творческое наследие большого поэта заняло достойное место в программах общеобразовательной и высшей школы республики.

В 1937 году, после окончания Ленинградской аспирантуры, Бельгибай возвращается в Алма-Ату. Здесь он назначается директором театра Оперы и балета. Затем становится заведующим кафедрой казахской литературы вновь открывшегося Института коммунистической журналистики. Как всегда, работает помногу, душой отдаваясь любимому делу: читает лекции по истории казахской литературы на филологическом и журналистском факультетах КазПИ и КазГУ.

Сотрудничество в начале творческого пути с Ауэзовым и Сейфуллиным не прошли бесследно в дальнейшей судьбе ученого. Подтверждение тому – солидные научные издания, сборники повестей, рассказов, фельетонов… В 30-х годах стихи Бельгибая Шалабаевича включили в хрестоматию по казахской литературе, которую составляли Джансугуров, Сейфуллин, Майлин. В предвоенные годы Б. Шалабаев проводит значительную работу по совершенствованию методики преподавания казахской литературы в высших учебных заведениях. Писатели С.Сейфуллин и М.Ауэзов, читая в свое время интереснейшие лекции по истории казахской литературы, не оставили после себя научных трудов по методике ее преподавания. Молодой ученый рьяно берется восполнить этот пробел. В 1938 году он вместе с М. Ауэзовым, С. Мукановым, Е. Исмаиловым и К. Жумалиевым разрабатывает обширную методическую программу изучения фольклора и истории казахской литературы в целом.

Сороковые роковые опалила пламенем войны и Белага. Сменив перо на оружие, он отправляется защищать Родину. В 1942 году он вступает в ряды ВКП(б). Политрук роты, батальонный комиссар, агитатор полка, член дивизионной партийной комиссии, – вот вехи его фронтовой карьеры, говорящие об его всегдашней добросовестности и исполнительности. О героических фронтовых буднях Б. Шалабаева 30 мая 1944 года писала «Казахстанская правда». В очерке дважды орденоносца капитана В. Белунина «Ученый – воин» рассказывается о том, какими тернистыми путями шел он в составе 742 стрелкового полка 33 армии Западного фронта от Ржева до Орши. На Белорусском фронте в одном из боев Шалабаев поднимает бойцов в атаку. Возглавляемое им подразделение в стремительном броске занимает укрепленные позиции противника.

Сражаясь за Белоруссию, Бельгибай Шалабаевич получает тяжелое ранение. Кавалер орденов Отечественной войны I-й степени и Красной Звезды, комиссованный как инвалид второй группы, возвращается в Алма-Ату и вновь головой окунается в работу. Работает деканом в КазПИ, возглавляет кафедру казахской литературы в КазГУ. В этот период он перевел «Собрание избранных произведений» В. Г. Белинского, сборник публицистических статей «О детях и молодежи» великого писателя А. М. Горького на родной язык.

Также эти годы наряду с уже упомянутыми повестями «В горах Тайжеген» и «Жекпе-жек» один за другим выходят в свет его зарисовки, очерки, сатирические рассказы и воспоминания «Нұрлан мен Нұрыш» («Нурлан и Нурыш»), «Мұзды мұхитқа саяхат» («Путешествие в Ледовитый океан»), «Мұхит жорығында» («Рейд в океане»), «Бригаданың бастығы» («Начальник бригады»), «Біз фашистерді қалай алдадық» («Как мы обманули фашистов»), «Тұлпар жасқа толды» («Скакуну исполнился год»), «Орман ішінде» («В лесу») и «Үш айқас» («Три схватки»). После переработки выходит в свет его повесть «Өмірде не болмайды» («Что только в жизни не бывает»), опубликованное в журнале «Әдебиет майданы» (ныне – «Жұлдыз») в тридцатых годах. В 1961 году эта повесть вместе с другими произведениями автора выходит отдельной книгой.

За шестьдесят лет ученой деятельности Б. Шалабаев принимал самое активное участие во всех литературных процессах, круг его тем широк и разнообразен. Его первые научные статьи были посвящены изучению великой русской литературы. К примеру, целый цикл его исследований посвящен творчеству А. С. Пушкина и В. Г. Белинского. В этих работах он, как правило, проводит паралели с казахской литературой. О многом говорят их названия: «Пушкин и Абай» (1936 г.), «Вдохновленный Пушкиным» (1945 г.), «К вопросу об отношении Абая к Пушкину» (1949 г.), «Гений русской литературы Пушкин – учитель великого Абая» (1950 г.). Вместе с тем Бельгибай Шалабаев с научной точки зрения отстаивает наследие Абая от нападков литераторов «вульгарного социализма», «пролеткультового нигилизма и схоластики» демагогам от литературной критики, что их утверждение «Абай – певец феодализма» ничем не обоснованно, доказывая тем самым подлинную народность великого поэта.

Довелось после войны Шалабаеву поработать и в Академии наук Казахской ССР в качестве старшего научнго сотрудника. В эти годы он вместе с М. Ауэзовым, Г. Мусреповым, Е. Исмаиловым, М. Габдуллиным и другими учеными подготовил многотомное академическое издание «Истории казахской литературы» (1948-1967 гг.). Внес весомый вклад в подготовку для печати «Очерков истории казахской советской литературы».

Профессор Шалабаев – один из немногих ученых страны изучавших природу весьма сложного жанра, каким является роман. И сегодня имеют научную ценность его глубокие рассуждения об истоках зарождения казахского романа, путях его становления. Большой ученый-исследователь, один из основателей казахского научного литературоведения Шалабаев является автором шести монографических книг, посвященных проблемам сюжета и характера современной ему прозы, истории и развитию казахского романа изданных на казахском и русском языках.

В свое время труды Белага о казахском романе были хорошо восприняты не только казахстанцами, но и на Союзном уровне. Из его книг представители других национальностей СССР узнавали и следили за стремительным развитием казахской прозы. Его монография «Рождение и становление казахского романа» стала настольной книгой многих поколений студентов высших гуманитарных учебных заведений республики.

Чем дальше отдаляется от нас Белага, тем больше и весомей оставленное им литературное и научное наследие, востребованое строителями нового Казахстана.