Филологические науки/3. Теоретические и методологические проблемы исследования языка

Асп. Коробкина Н.И.

Волгоградский государственный социально-педагогический университет, Россия

Бленд как новое речевое образование

Вопрос о соотношении языка и речи волновал ученых-лингвистов давно, начиная с Ф. де Соссюра, В. фон Гумбольдта, Л.В. Щерба и заканчивая современными исследователями теории языка, занимающимися проблемой разграничения данной дихотомии и по сей день. Несмотря на нетождественность языка и речи элементом, объединяющим их в неразрывное единство, является методологическое положение о том, что все новое в языке появляется через речь.

Одним из таких направлений, поддерживающих активный, динамичный и творческий характер речи, а, значит, и определяющих развитие языка, и прежде всего его лексического яруса, является процесс образования новых слов. Среди наиболее продуктивных способов современного словообразования особое место, на наш взгляд, принадлежит блендингу (телескопии, «портмоне», «кентавризации»), т.е. процессу образования новой лексической единицы на основе смешения двух исходных (журналглист = журналист + глист; кайтсерфинг = кайт + серфинг; элегаз = электрический + газ; celebating = celebrate + celibate; mimbo = male + bimbo; netizen = net + citizen и мн. др.). Добавим, что в основе появления языковых единиц посредством такого смешения лежит, по нашему мнению, процесс эмотивной номинации, под которым понимается речевое порождение экспрессивных знаков и сознательное усиление ими поражающей способности языка [подробнее см.: Шаховский, 1981].

Замечено, что появление таких блендов-неологизмов часто приводит и к появлению новых контекстуальных понятий – особых ментальных единиц, характеризующихся способностью возникать в определенной коммуникативной ситуации, как правило, являясь вербальной реакцией на социальный, социально-экономический / политический стимулы и нередко совмещающих в себе противоположные сущностные признаки («адорай», «благоглупость», «благоподлость», «думрак», «Злобро» и т.п.). В такой коммуникативной ситуации, когда бленд представляет собой не тривиальное слияние двух исходных лексических единиц, а образует новое эмерджентное семантическое единство противоположностей, неологизм предлагается называть оксюморонимом.

По нашим наблюдениям, проникновение блендов в пласт общеупотребительной лексики русского языка не является столь динамичным и распространенным, как, например, в английской лингвокультуре, где некоторые из блендов уже настолько сильно укоренились в словарном запасе английского языка, что его носители часто не распознают природу блендинга, лежащую в основе образования того или иного слова. К таким устоявшимся блендам можно отнести общеупотребительные слова motel (motor + hotel); bit (binary + digit); chortle (chuckle + snort) и т.п., которые уже не являются неологическими, а стали узуальными и вошли в лексикографический фонд английского языка.

Отсутствие достаточного количества блендов в современном русском языке отнюдь не свидетельствует о творческом кризисе в умах языковых личностей, которые часто являются непосредственными создателями подобного рода новообразований. Потребность человека придумывать новые слова часто не носит сугубо личностный характер, а выступает в роли одной из закономерностей развития языка в целом. Достаточно вспомнить слова великого В. фон Гумбольдта, который утверждал, что «язык – не готовый продукт, это энергия смыслорождения и словорождения. Если в языке не появляются новые слова, его можно считать мертвым» [Цит. по: Эпштейн, 2009, с. 42].

Именно поэтому речевое словотворчество, особенно посредством блендинга, становится все более и более популярным в различных коммуникативных сферах и в русской лингвокультуре. Среди таких коммуникативных сфер, в которых, согласно данным нашего исследования, сосредоточено на сегодняшний день 93 бленда (из них 82 являются новыми контекстуальными понятиями), можно выделить следующие: ономастика (сфера собственных имен) («Аэротель», Джигурдашка, Меркози и др.); наименования лекарственных препаратов (вилозен, папазол и др.), различного оборудования (клавистор, фантомат и др.), общественных и политических процессов (злодчество, саммитомания и др.), продуктов сферы искусства (брехлама, трепортаж и др.), различных учреждений (вокзай, сдербанк и др.), биологических гибридов (ситалл и др.), одежды (джегинсы, шеверкот и др.); термины различных наук (бионика, информатика и др.); названия вымышленных персонажей (пессисмурф, смешарик и др.), валют (гривро и др.); морально-нравственная сфера (благоглупость, злобро и др.); профессии человека (лжурналист, ханастезиолог и др.); сфера гастрономии (Дынябуз, кетчунез и др.), спорта (наспартачить, робобокс и др.); зоосфера (меринча, хамелеард и др.); косметология (такияж и др.) и др.

Одной из причин появления перечисленных выше блендов и оксюморонимов можно считать, на наш взгляд, дальнейшее углубление человеческого знания, необходимость выражения все более сложных достижений мысли. При этом материалом для создания таких речевых новообразований служат собственные ресурсы русского языка, в результате соединения которых на основе блендинга получается легко запоминаемое и выразительное мотивированное слово. Очевидным подтверждением продуктивности подобного рода лексических единиц является также примирение в языке двух противоборствующих тенденций – тенденции к краткости и тенденции к понятности, объяснимости и семантической мотивированности элементов лексических единиц.

Таким образом, появление блендов, оксюморонимов и на их основе новых контекстуальных понятий как явлений речи будет способствовать, на наш взгляд, более адекватному выражению мыслей и чувств, а значит, обеспечит, согласно упомянутому методологическому положению, их постепенный переход к явлениям языка: из коммуникативных ситуаций разговорного языка к словарной фиксации.

Литература:

1. Шаховский В.И. О способах эмотивной номинации // Семантико-системные отношения в лексике германских и романских языков. – Волгоград, 1981. – С. 113-121.

2. Эпштейн М.Н. Мат – язык тех, кто ничего не может // «Огонёк». – 14 декабря 2009. – №31 (5109). – С. 42-44.