Е.Г. Кравец, А.Н. Мартынов, к.ю.н., доцент Н.В. Шувалов

Волгоградская академия МВД России, Россия

 

РЕГЛАМЕНТАЦИЯ ПРИМЕНЕНИЯ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИХ СРЕДСТВ В ПРОЦЕССЕ ТЕХНИКО-КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРОИЗВОДСТВА ОТДЕЛЬНЫХ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Существует два алгоритма взаимопроникновения криминалистики и уголовного процесса на ниве регламентации технико-криминалистического обеспечения расследования преступлений (далее – ТКО): оно протекает, с од​ной стороны, посредством усовершенствования уже закрепленных норм, а также путем правового определения порядка новых следственных действий, производство которых немыслимо без технико-криминалистических средств - с другой стороны. Первый алгоритм может проиллюстрировать ст. 166 УПК РФ, предусматривающая видео​запись, чего не было в ст. 141 УПК РСФСР, а второй - ст. 186 УПК РФ «Контроль и запись переговоров» и ст. 186.1. «Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами». Следственные действия, предусмотренные приведенными статьями, без надлежащего технико-криминалистического сопровождения невозможны. По тому же пути предлагаем пройти и мы – опираясь на инновации в области систем автоматизированного программирования, информационно-коммуникационных технологий предложить новый формат производства отдельных следственных действий.

К сожалению, приходится констатировать, что действующий Уголовно-процессуальный кодекс не вобрал в себя отдельные наработки как криминалистов, так и процессуалистов в области нормативного регулирования использования технико-криминалистических рекомендаций и средств.

Начнем с того, что, как и в ст. 141 УПК РСФСР, в ч. 2 ст. 166 УПК РФ по-прежнему содержится перечень средств технико-криминалистической фиксации, допустимых к использованию. И это вопреки настойчивым предложениям криминалистов указать крите​рии их допустимости, не перечисляя в тексте закона. Еще в 1997 году это предлагал Ю.Г. Корухов [1]. Определение уголовно-процессуальным законом порядка использования технико-криминалистических средств в известной мере служит тормозом при внедрении новейших технических и научных достижений в практическую деятельность по расследования преступлений. Является очевидным несоответствие между сложившейся в середине минувшего века системой правового регулирования ТКО и научно-техническим прогрессом, возрастающими потребностями и новыми критериями эффективности уголовного судопроизводства.

Существует мнение о целесообразности введения в УПК РФ раздела, регулирующего общий порядок и условия использования средств технико-криминалистического обеспечения расследования, соответствующих методов и рекомендаций. Данное предложение мы находим заслуживающим внимания и вполне жизнеспособным. Однако отметим, что само определение «технико-криминалистических средства» в перечне тер​минов УПК РФ (ст. 5) не приводится. Только в части 6 ст. 164 УПК РФ, упоминается допустимость использования при произ​водстве следственных действий «технических средств и способов обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств». Но впоследствии законодатель избрал путь перечисления технико-криминалистических средств - аудио- и видеозапись, фотографирование, киносъемку; фотографические снимки и негативы, материалы ви​део- и аудиозаписи, диапозитивы, киноленты, фонограммы допроса, носители компьютерной информации, кассеты видеозапи​си, оттиски и слепки следов, изготовленные в ходе проведения следственного действия (ч. 2, ч. 8 ст. 166 УПК РФ). Справедливости ради стоит отметить, что впоследствии (в редакции Федерального закона от 28 июля 2012 года №143-ФЗ) данный перечень был дополнен электронными носителями информации, полученной или скопированной с других электронных носителей информации в ходе производства следственного действия.

Сравнительный анализ приведенных выше норм позволяет сделать вывод о непоследовательности законодателя: в части 6 ст. 164 УПК РФ формальные ограничения к использованию прогрессивных научно-технических методов и средств снимаются, а частями второй и восьмой ст. 166 УПК РФ снова устанавливаются ограничения.

Мы убеждены, что в ст. 166 УПК РФ необходимо определить ус​ловия сохранности средств дополнительной фиксации хода и результатов следственных действий, предотвратив вероятность несанкционированного доступа, их неправомерного использования и подмены. Достаточно показателен в этом отношении порядок, утвержденный частью 8 ст. 186 УПК РФ. В соответствии с данной нормой фонограмма, полученная по результатам записи телефонных переговоров, хранится, будучи приобщенной к материалам дела «в опечатанном виде в условиях, исключающих возможность про​слушивания и тиражирования фонограммы посторонними лицами и обеспечи​вающих ее сохранность и техническую пригодность для повторного прослуши​вания». Полагаем, будет уместно приведенную процедуру экстраполировать применительно к другим случаям использования ТКС в качестве средств дополнительной фиксации.

Однако нельзя не отметить, что УПК РФ внес в развитие рассматриваемой проблемы немало нового. Важнейшим в данном контексте следует признать, что в действующем законодательстве (ст. 84 УПК РФ) результаты применения НТС определены в качестве носите​лей доказательственной информации. Такая трактовка результатов применения НТС наталкивает нас на необходимость анализа их возможностей применительно к информационным технологиям. Для достижения этих целей следует охарактеризовать ус​ловия отображения полученной посредством НТС информации, этапы ее перекодировки, преобразование из одного вида информации в другой, единый знаменатель в доказывании по уголовным де​лам и в системе применения НТС при собирании доказательств.

При разработке основ уголовного судопроизводства СССР видный представитель уголовно-процессуального права М.А. Чельцов писал: «В на​стоящее время в советской процессуальной теории высказывается взгляд, ис​ходящий из потребностей судебной практики о необходимости расширить понятие вещественных доказательств. В него должны быть включены сним​ки, оттиски и записи, выполненные фотографическим, механическим или иным способом, обеспечивающим точность воспроизведения» [5]. Остановимся несколько подробнее на данном высказывании. Прежде всего, подчерк​нем, что М.А. Чельцов утверждает, что существует потребность системы судебной практики в использовании результатов применения НТС. Затем им приводится перечень существовавших в то время средств фиксации, но при этом вводится положение о допустимости иных способов. Обратим особое внимание на данное обстоятельство. Осознавая, что научная и техническая мысль будут и впредь генерировать новые НТС, автор абсолютно резонно выдвигает гипотезу о допустимости и иных средств, способных обеспечивать точ​ность фиксации и воспроизведения.

По мнению П.А. Лупинской, эффективность и скорость расследования находится в прямой зависимости «от научно-технического уровня способов и средств обнаружения и исследования дока​зательств». Она считала, что применение НТС при сборе доказательств должно быть отражено в теории доказывания, прежде всего с целью установления процессуальной природы результатов использования НТС [3].

Подводя промежуточный итог, мы приходим к выводу, что в науке уголовного процесса НТС воспринимается как орудие запечатления доказательственной информации, что исследование проблемы доказательственного значения результатов использования НТС и обусловило их детальное законодательное регламентирование.

Представителями науки криминалистики придавалось не меньшее значение решению проблем применения НТС в уголовном судопроизводстве - начиная с трудов С.М. Потапова (1925 г.) и И.Н. Якимова (1926 г.). Вопросы правовой регламентации использования НТС затраги​вали далеко Р.С. Белкин, А.И. Винберг, Л.М. Карнеева, И.В. Макаров, Н.А. Селива​нов, Ю.Г. Корухов и, конечно же, А.А. Леви. Последний, в частности, утверждал, что не существует возможности исчерпывающий перечень техни​ческих средств, для нужд уголовного судопроизводства определить законодательно - по причине их многочисленности, постоянного изменения и пополнения. Наибольший интерес А.А. Леви питал к научной обоснованности используемых НТС, к достоверности и полноте информации, добываемой в процессе их использования. Отдельно его внимание акцентировалось соблюдения прав личности и на безопасности НТС для жизни и здоровья людей [2]. Фактически именно А.А. Леви выделил за​конность, достоверность получаемой информации, научную обоснованность, безопасность в качестве принципов применения НТС.

А.И. Винберг в учебнике по криминалистике указывал, что содержанием ее предмета яв​ляются «специальные, разрабатываемые криминалистикой и применяемые в следственной, судебной и экспертной работе научно-технические и практи​ческие приемы и средства». Далее автор отмечал: «Под средствами в крими​налистике подразумеваются различная аппаратура, материалы, оборудова​ние, специально применяемые для обнаружения, собирания, фиксации и ис​следования судебных доказательств».

С удовлетворением можно отметить тот факт, что сформулированные выше предложения (хотя и не все) нашли свое отражение в УПК РФ. Рас​смотрим подробно то новое, что внес УПК РФ в решение проблем при​менения НТС в уголовном судопроизводстве применительно к теме нашего исследования.

Отрадно, что в действующем Уголовно-процессуальном кодексе в большинстве своем приведенные выше инициативы нашли свое отражение. Обратим более подробное внимание на те новеллы в решении проблем при​менения НТС в уголовном судопроизводстве применительно к теме нашего исследования, которым нашлось место в УПК РФ.

Начнем со статьи 84 УПК «Иные документы», в ее части 2 сказано: «Документы могут содержать сведения, зафиксированные как в письменном, так и в ином виде. К ним могут относиться материалы фо​то- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полу​ченные, истребованные или представленные в порядке, установленном ст. 86 настоящего Кодекса». Так в одночасье подошел к своему финалу многолетний научный диспут о том, относить фотоснимки и другие аналогичные носители информации к категории документов или к вещест​венным доказательствам. Но важнейший результат состоит в другом - закон придал силу доказа​тельств результатам использования НТС для фиксации информации. Законодатель признал факт непрерывного внедрения передовых дос​тижений научно-технического прогресса в уголовный процесс - это обстоятельство чрезвычайной важности.

Считаем немаловажным введение в ст. 84 такого фундаментального понятия - «носители информации». Это символизирует переход к информационной доктрине доказывания, нашедшей отражение в дефиниции доказательств - любых сведений об об​стоятельствах, имеющих значение для разрешения дела (ст. 74).

При этом положений закона в части вида, способов применения, порядка процессуальной фиксации доказательств, добытых с использованием компью​терной техники, значительные изменения не коснулись. Ключевой проблемой остается обоснованность использования электронной ин​формации и ее носителей в уголовном процессе. Не решен по сей день вопрос достоверности подобных до​казательств, поскольку на всех уровнях анализа информации, добытой посредством электронного взаимообмена, сохраняется опасность ее искажения, определяемая двумя следующими факторами: 1) «человеческим», т.е. вероятность сознательного изменения лицом, имеющим доступ к информации, представленной в электронном виде, ее модификации, например, путем воздействии на нее вредоносных программ; 2) «техническим» (механическим, технологическим), когда информация на машинных носителях вследствие несовер​шенства техники, программного обеспечения и физического влияния на нее (электрическое питание, механические, атмосферные, электромагнитные и прочие типы воздействия), может быть искажена и оказаться полностью утраченной.

Вместе с тем, необходимо отметить, что упоминание одних и тех же НТС в ст.84 и в ст. 166 (фото-, киносъемка, аудио-, видеозапись) свидетельст​вует о реализации предлагавшегося ранее разграничения результатов приме​нения НТС на доказательства (ст.84) и иллюстративный материал (ст.166). Результаты применения НТС в ходе следственного действия, как и ранее, являются приложением к протоколу, служат целям иллюстрации протокола и не имеют самостоятельного доказательственного значения. Особое значение данный постулат приобретает при обсуждении отдельных видов осмотра, в частности, осмотра места происшествия [1].

Условия применения НТС нашли отражение в ст. 166 УПК РФ. К ним относятся: а) указание в протоколе следственного действия на факт применения и вид технических средств; б) условия и порядок использования тех​нических средств; в) указание на объекты, к которым технические средства были применены; г) отражение полученных результатов; д) отметка о преду​преждении заранее лиц, участвующих в следственном действии, предстоя​щем применении технических средств. Также увеличен законодателем перечень средств фиксации. Это - фо​тосъемка, видеозапись, киносъемка (ч.2 ст.82 УПК РФ). Ранее, напомним, в ст.84 УПК РСФСР допускалось только фотографирование.

 

Список литературы

 

1.​ Васильев Д. В., Пономаренко Д.В. Фото- и видеофиксация места происшествия при чрезвычайных ситуациях//Деятельность сотрудников органов внутренних дел при чрезвычайных обстоятельствах : сб. науч. ст. / под общ. ред. В.И. Косяченко – Волгоград : ВА МВД России, 2012.

2.​ Корухов Ю.Г. Предложения по совершенствованию правовой регламентации применения научных и технических средств в уголовном процессе // Криминалистическая экспертиза. Трасологические и судебно-баллистические исследования. Саратов: СВШ МВД России, 1997.

3.​ Леви А.А., Горюнов Ю.А. Звукозапись и видеозапись в уголовном су​допроизводстве. — М., 1983.

4.​ Лупинская ПЛ. Доказывание в советском уголовном процессе. - М., 1966.

5.​ Чельцов М.А. Уголовный процесс. - М., 1948.