Нурмуханбет Данияр Ыскакулы

Кандидат юридических наук, доцент

Юридический факультет КазНУ им. Аль-Фараби

КЛИНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА СОВЕРШИВШЕГО ТРАНСПОРТНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ

В криминологии недостаточно уделяется внимание к изучению личности преступника в клиническом аспекте. Хотя такое изучение и существует, но традиционно как это было в условиях господства факторов советской идеологии, превалирует учет социального фактора.

В свое время (середина 70-х г.г.) определенную вспышку эмоций у советских криминологов вызвал публикация книги саратовского профессора Ноя И.С. который писал: «Независимо от среды человек может стать ни преступником, ни героем, если родится с иной программой поведения»[1]. Возражая Ною И.С. генетик Дубинин Н.Б писал: человек не получает от рождения готовой социальной программы, она создается в нем общественной практикой, в ходе его индивидуального развития[2].

Биологический подход при объяснении механизма преступного поведения личности продолжает ряд криминологов России в настоящее время. Так Устинов В. С. пишет: «непосредственной причиной совершения преступления выступает или антиобщественная личность, или психобиологические факторы, или конкретная жизненная ситуацию, чаще всего различные сочетания перечисленных факторов»[3]. Нельзя на наш взгляд исключать и не брать на учет в механизме детерминации в поведения, в том числе деликтного, наряду с нравственно-этическими (социальными) также биофизиологические комплексы. Вся совокупность факторов, их роль, сводится к уяснению вопроса феномена «свободы воли» то есть, была ли в конкретной сложившейся ситуации свобода выбора варианта поведения. При этом не способность лица выбора определенного варианта поведения в экстремальных ситуациях приобретают особое значение биопсихофизиологических свойства личности. Поэтому нельзя сбрасывать со счетов их роль во взаимодействии с другими в решение рассматриваемого вопроса[4]. Здесь, разумеется мы далеко от утверждения доводить биологические факторы до значения фатального в плоть чтобы не впасть в позицию многообразности.

При совершении ДТП недостаточно обнаружить психофизиологические свойства, который во всех ситуациях вызывают преступления со стороны водителя. Наибольшее воздействия на степень общественной опасности содеянного, по мнению Волжского Б.В., оказывают мотивы преступного поведения[5].

Преступное поведение, в том числе совершаемое по неосторожности и есть единый волевой процесс морально этического и нравственного содержания. По Ф Гегелю «объективные и субъективные скорее переходят друг в друга, ибо не представляет собой абстрактных определений, как например положительные и отрицательные, а имеет еще более конкретный смысл»[6].

Связь объективного и субъективного свойств деяния и личности правонарушителя может быть раскрыто лишь на основе определения и осуществления принципов справедливости и виновной ответственности применительно к личности деликтоносителя в рамках сознательно-волевого поведения.

Морально этическое качество личности как говорил Аристотель - должны найти свое отражение в его поведении[7]. Социальный, жизненный опыт человека, закодированный в памяти мозга, представляет субъективное начало в механизме его поведения. В этом отношении недостаточно обоснованным является утверждение Устинова В.С. о том, что «фундаментом всего многообразия причинных, как внутренних, так и внешних факторов преступности выступает биологический предрасположенность человека к добру, так и злу»[8].

Зарубежные исследователи личности преступника в сфере дорожного движения считают, что значение человеческого фактора, в возникновении дорожно-транспортного преступления, по многим причинам трудно изучить и подкреплять конкретными цифрами, поскольку существует множество особенностей, сложно взаимосвязанных друг с другом. Эти особенности трудно измерить надежным способом. Так, невозможно измерить абстрактные индивидуальные черты человека - манеру держания, способ мышления, уровень внимательности. Кроме того, на постоянной основе собираются сведения о слишком небольшом количестве особенностей человеческого фактора. Сведения о поле и возраста - единственно используемые сведения о человеческом факторе, имеющиеся в современном официальном регистре преступлений[9].

В своей монографии венгерский исследователь Вишки Л., подробно рассматривая дорожно-транспортные преступления, приходит к выводу, что они имеют общие черты, и нет оснований для утверждения будто бы «транспортный преступник» не является преступником. Вместе с тем, рассматривая нарушителя правил дорожного движения как «преступную личность» он ставит под сомнение успешность попыток тех, кто стремится выработать категорию транспортного преступника, его общие характерные черты». Далее автор заключает, что большинство уголовно-наказуемых транспортных деликтов совершают «нормальные водители», а потому криминологические теории личности терпят провал в транспортной преступности, ибо транспортный преступник равен среднему гражданину»[10].

Такой взгляд, на наш взгляд является довольно пространным, ибо требования предъявляются не к среднему человеку, а к личности субъекта, по вине которого произошло дорожно-транспортные происшествия.

Термин личность преступника – это более емкое понятие, свидетельствующее о том, что преступникам свойственны черты, характеризующие его не как субъекта преступления, а как личность. При совершении как умышленных, так и неосторожных преступлении имеет место негативное отношение к охраняемым правовым ценностям. Однако вопрос заключается в том, какое отношение кроется в заложенных в личности природных корнях этих отношений.

Лица, совершившие дорожно-транспортные деликты, выступают в разной степени носителями определенных нравственно-этических, психофизиологических свойств, реализующихся, в любом общественном поведении, и оно характеризуется некими общими чертами, которые предполагают и некоторые общие для разных его субъектов личностные возможности[11].

Преступное нарушение правил дорожной безопасности аккумулируют в себе элементы, как неблагоприятных внешних условий, так и личности занимающей центральное место в механизме дорожно-транспортного происшествия.

В литературе анализируются структурные элементы личности неосторожного преступника, оказывающие превалирующие воздействия на преступное нарушение требований безопасности дорожного движения на основе структуры, предположенной Иншановым С.М[12].

Согласно этой позиции к числу структурных элементов личности неосторожного преступника вошли:

а) социально- демографические качества (пол, возраст, образование, род занятий, социальное положение, материальное положение, место жительство);

б) социально-правовые качества (судимость, административные деликты, дисциплинированные деликты);

в) социально-психологические качества (потребности, интересы взгляды, мотивации, личностное ориентации, установки и т.д.);

г) психофизиологические качества (дефекты восприятия и переработка информации, дефекты решения, дефекты действия).

Из названных структурных элементов считаем целесообразно высказать свои соображения относительно последних двух структурных элементов.

Дефекты право сознания, присущие неосторожным преступникам, заключаются не столько в незнании правовых норм, как считают ряд исследователей, а сколько в пренебрежительным к ним отношении, недисциплинированности человека, что же касается социально-нравственной характеристике личности, то нравственной испорченности[13].

Одним из факторов, деформирующих личность водителя, является относительная распространенность административных деликтов. Пренебрежение правилами предосторожности, как показывает практика, особенно обуславливает состояние алкогольного опьянения участников дорожного движения. Учитывая, что управление транспортным средством несовместимо с состоянием опьянения, а с лицами повинными в нем, ведется борьба можно было бы предположить, что случаи управления в состоянии опьянения должно быть исключительно редкими. Однако, к большому сожалению, как свидетельствует реальность, далеко это не так. В республике примерно одна пятая часть преступных нарушений правил дорожного движения совершается нетрезвыми участниками дорожного движения[14].

В последнее время рядом ученых высказываются мнения о том, что нужно дифференцировать ответственность в зависимости от степени опьянения, в частности отказаться от лишения от водительских прав за управление транспортом в состоянии легкого опьянения. Самое незначительное опьянения может повлиять на реакцию водителя на внешнюу обстановку и повлиять на обострение дорожной ситуации. Вполне прав в этом отношении Жулеев В.И. который пишет: «Интересы безопасности движения однозначно диктуют необходимость предупреждения случаев управлений транспортом в состоянии алкогольного опьянения независимо от его степени»[15].

Определенную сложность в неосторожных транспортных преступлениях имеют проблемы относительно мотивации. В основе психической сфере личности стимулирующей к тому или иному поступку лежат определенные потребности. Они составляют как бы тот фундамент, на котором, строится поведение и психическая деятельность человека, включая его мышление, эмоции и воли. Именно, в структуре и динамика потребностей, в их усложнении обогащении и трансформации наиболее непосредственно проявляется тенденция саморазвития, именно наличие потребностей делает поведение активными[16].

Правонарушитель в сфере дорожного движения чаще всего любыми для него способами вождения стремится преодолеть путь, невзирая на то, что он этим самым подвергает опасности только самого себя, но и других участников дорожного движения. Это можно объяснить сложившимся в нем примитивными потребностями в ущерб нравственно-этическим устоям. Фундаментальное нравственно-психофизиологическое качество, встречающееся практически у всех законопослушных граждан, неосторожных преступников и лиц, в уголовно-наказуемых нарушениях правил безопасности дорожного движения, содержат мотивации избегания неудачи, а не мотивацию достижения цели, как например, умышленных преступников[17].

Еще в 60-70 годы ХХ в ряд ученых криминологов высказывали мнение об отсутствии мотивации у лиц, совершавших, преступлений по неосторожности[18], другие например, утверждали что антиобщественная установка присуща в том числе и лицам совершившим неосторожные преступления[19].

В настоящее время среди российских и ряда отечественных ученых бытует мнение, что различие между умышленными и неосторожными преступниками определяется не антиобщественными установками[20].

Как нам представляется преступные нарушения правил безопасности дорожного движения и эксплуатации транспортных средств могут быть обусловлены социально-нравственной деформацией в крайне редких случаях. Следовательно, не следовало бы обсуждая данный вопрос, ставить на одну доску личности неосторожных и умышленных преступников[21].

Терминология «антиобщественная установка» предполагает прежде всего, всецело ценностную ориентацию на ценности духовной, а не материальной культуры, хотя эти две ценности порою взаимосвязаны.

Заслуживают некоторого внимания исследования ученных дальнего зарубежья о социально-психологических качествах личности водителя, в частности относительно взаимосвязи между самоконтролируемым поведением водителей транспортных средств и их риском происшествий. Ими выделяются категория «стратегически рациональных» водителей, имеющих меньший риск происшествий в отличие от водителей в данных ситуациях, и использующих свои способности избегать сложности в дорожном движении. Водители, которые предпочитают остановиться в ситуациях, когда большинство водителей предпочитают двигаться, например, при смене сигнала светофора на желтый, больше подвергаются происшествиям в виде наезда сзади, чем водители, которые в таких ситуациях поступают так, как большинство[22]. В данной ситуации между участниками дорожного движения создаются как бы формальные правила или неформальные соглашения, пусть даже не соответствующие действующим правилам дорожного движения[23]. Среди юристов существует мнение, что характерная черта преступлений, связанных с техникой – это то, что они не носят заранее продуманных субъектом действий, а есть побочный результат других, дозволенных действий. Исключая дорожных хулиганов и вождение в состоянии алкогольного опьянения, лица, совершившие дорожно-транспортные преступления, представляет собой обычных в моральном отношении людей которые совершили ошибку – в момент сильного психофизиологического напряжения[24].

Что не касается умышленных нарушений правил дорожного движений при неосторожном отношении к опасным последствиям ряд ученых полагают о наличии у личности субъектов преступления антисоциальной установки. Когда же нарушения правил совершается по небрежности, негативных социально-психофизиологических качества личности виновного не играет доминирующей роли и, следовательно, говорить об асоциальной установке не приходится[25]. Такую точку зрения по рассматриваемой проблеме можно признать заслуживающей внимания.

Определенные распространение среда исследователей, как уже было высказано выше, продолжают иметь место трактовки, связанных с биосоциальными концепциями, объясняющие противоречие действия, личности их особыми психофизиологическими и психическими свойствами, а также биологической неприспособленностью организма человека к требованиям которые выдвигают перед личностью водителя современное дорожное движение[26].

Зарубежные ученые также пытаются обосновать влияние различных болезней и недомоганий на риск совершения преступных нарушений дорожных правил[27].

Обобщая результаты изучения личности преступника Булаха Н. приходит к выводу, что они не позволяют дать целостной оценки проблем, и тем более стройную типологию виновников дорожно-транспортных деликтов. Но, тем не менее, он же отмечает что в этиологии этой категории преступлений личность участников дорожного движения играют большую роль, чем та, которая ей обычно отводится в особенности неприспособленности определенной категорий лиц к условиям дорожного движения[28].

В механизме конкретного ДТП немаловажную роль играют поведение потерпевшего. Виктимное поведение потерпевшего способствующего созданию виктимогенной ситуации, в некоторых случаях и служит причиной ДТП. Нередко в механизме ДТП роли преступника и потерпевшего настолько взаимосвязано и переплетено, что сами различия между ними весьма относительны, поскольку лишь случаи решает, кто станет потерпевшим, а кто преступником. К тому же эти роли могут взаимозамещаться и совмещаться в одном лице[29].

Подчеркивая изложенное о типологических свойствах личности правонарушителя в сфере дорожного движения, в целом можно акцентировать внимание на их негативном отношении к нормам общественной жизни, выражающемся в противоправном поведении в дорожном движении, в неосторожном совершении уголовно-наказуемого деяния, т.е. преступного акта[30].

Установление типологических черт лица, совершившего дорожно-транспортное преступление, важно в теоретическом и практическом выявлений общих преимущественных черт и качеств данной личности.

До настоящего времени так и не существует, как мы выше указали, единого мнения по наиболее принципиальным пунктам, связанным с типологическими чертами личности автотранспортного преступления.

Проанализировав различные точки зрения, высказанные и зарубежными учеными, интересующими проблемами личности неосторожных, в том числе транспортных преступников, можно в целом согласится с типологией и классификацией лиц совершивших дорожно-транспортные преступления, выдвинутой в свое время Коробеевым А.И[31].

Согласно предполагаемой классификаций выделены три типа личности, названных в ДТП:

1. Случайный тип (тождественный «ситуативному»). По некоторым данным количество лиц, относящихся к этому типу составляет в пределах 50%.

2. Неустойчивый тип. Это лица, повинные в ДТП впервые, но ранее допущенные административные деликты (в пределах 35-40%).

3. Злостный тип (примерно 15-20%) – ранее судимые, систематический сознательно нарушающие правил дорожного движения.

При этом, вряд ли можно согласится с мнением, что управление транспортным средством с фатальной неизбежностью когда-либо приводит к ДТП[32].

Дорожно-транспортные происшествия не всегда обусловлены жизненной ориентации и общей линией морально-этические поведения виновных лиц. Иной раз доминирующую роль выполняет ситуативный, внешний фактор.

---

[1] Ной И.С. Методологические проблемы советской криминологии, Саратов 1965, с. 73

[2] Дубинин Н.Б. - Москва, 1989, С. 27

[3] Устинов В.С Криминология, общая часть Москва 1999. С 101

[4] Дагель П.С. неосторожность уголовно-правые проблемы. - М., 1977. – С. 119.

[5] Волжский Б. В детерминация концепция преступного поведения . Советское государство и право 1978. № 2.

[6] Гегель Ф. Философия права. Сочинение, том 6и М.Л. 1934 стр 52.

[7] Энциклопедия мысли. – СПБ, 2000. – С. 77.

[8] Устинов В.С. Проблемы причинного объяснения преступности и преступного поведения. Сборник научных трудов. Нижний – Новгород 2004, с. 10.

[9] Эльвин Р., Люсен А.Б., Во Т. Справочник безопасности дорожного движения. (Под. Ред. Сильянова В.В.) М, 2001, с. 44.

[10] Вишки Л. Транспортные преступления. И криминологические теории личности. (фонд ВНИИ БД МВД ССР- № СР -775), с. 36.

[11] Долгова А.И. Социально-психологические аспекты преступности несовершеннолетних. - М, 1981. С. 10.

[12] Иншанов С.М. Криминология. - М., 2001. - С. 26.

[13] Дагель П.С. Неосторожность. Уголовно-правовые и криминологические проблемы. М. 1977, с. 101.

[14] Roadpolice.kz

[15] Жулев В.И. Указанный работы, с. 104

[16] Абызов Р.М., Юрков Т.А. Насильственные действия несовершеннолетних: характеристика, типология личности, предупреждение. Барнаул, 2001, с. 90.

[17] Антонян Ю.М. Еникеев М.И., Эминов В.Е. Указанная работа, с. 98.

[18] Лейкина Н.С. Личность преступника и уголовной ответственности. Л., 1968 с. 18-19

[19] Сахаров А.Б. Учение о личности преступника. Советское государство и право 1968, №7, СА. 77.

[20] Яковлев А. Социально-психологическая детерминантность личности неосторожного преступления. Криминология. 2003, с. 110.

[21] Алексеев А.И., Герасимов С.И., Сухарев А.Я. Криминологический профилактика: тенденция, опыт, проблемы. Монография. М., 2001 с. 433-437.

[22] Эльвин Р., Мюсен А.Б., Во Т. Указанная работа с. 47

[23] Мурымин Н.И. Культура поведения и этика за рулем. М., 2001, с. 91-99. Топчанян В.М. Методическое пособие по обеспечению безопасности дорожного движения. Ростов, 2000, с. 33.

[24] (Михеев Р.И. Принцип субъективного вменения и его реализация в право–применении. Уголовно-правовая исследования. Сборник статьей. Тбилиси. 1987, с. 83).

[25] Алексеев А.И., Герасимов С.И., Сухарев А.Я. Криминологическая профилактика: теория, опыт, проблемы. М., 2001, с. 433-437

[26] (Акроев Ю.М., Еникеев М.И., Эминов В.Е. Указанная работа с. 114-114).

[27] (Эльвин Р,, Мюсен А.Б., Во Т. Указанная работа с. 47

[28] Булаха К. Виновники транспортных преступлений. Фонд ВНИИ БД МВД СССР. 1975 №2 №Ср-2523. с. 32

[29] Чичерина М.Т. Викриминалогический анализ и профилактики дорожно-транспортных происшествий совершаемых водителями частных легковых автомобилей. Автореферат дисс. на соискание ученой степени КЮН., М., 2001, с. 14.

[30] Жулев В.И. Указанная работа, с. 16.

[31] Коробеев А.И. Криминология характеристики неосторожного преступника; М., 1981. с.

[32] Булваров Ю.Д. О содержании личности преступника (теоретические проблемы учения о ложном преступнике. М., 1979, с. 53.