История / 1. Отечественная история

Тимофеева Ю.В.

Новосибирский областной колледж культуры и искусств, Россия

Книжная торговля в селениях Западной Сибири (конец XIX – начало XX века)

В эпоху массовой культуры, формирования и развития информационного общества возникает необходимость осмысления традиционных и новых путей распространения книжных знаний и печатной продукции в целом. В связи с этим актуализируется изучение способов книгораспространения, существовавших в имперской России, одним из которых являлась книжная торговля. С учетом научно-практической значимости проблемы целью настоящей работы являются выявление и характеристика книготорговой деятельности в западносибирской деревне в конце XIX – начале XX в., ее форм, масштабов, инициаторов.

До середины 90-х гг. XIX в. книгораспространение в сельской местности Западной Сибири находилось в зачаточном состоянии. Стационарных пунктов книготорговли не существовало. Так, согласно рапортам окружных исправников, в 1879 г. в Тобольском, Ишимском, Курганском, Туринском, Березовском, Тюкалинском, Сургутском и Ялуторовском округах Тобольской губ. книжных магазинов, лавок и библиотек не было [4, оп. 8, д. 172. л. 1а, 4–5, 7–8, 18, 24]. Не появились они, как показывают эти же источники, ни в 1880 г., ни в 1883, ни в 1891 г. [4, оп. 8, д. 243, л. 13, 18, 21–25; оп. 9, д. 92, л. 71–75, 102, 110; оп. 13, д. 61, л. 1, 10–11, 13–15, 18–19, 36]. Сходным образом обстояли дела и с разносной торговлей по территории этой губернии. Например, в Сургутском уезде ни одного дозволения на право разносной торговли печатными произведениями выдано не было ни в 1879 г., ни в 1880, ни в 1883 г. [4, оп. 8, д. 172, л. 4; д. 243, л. 23; оп. 9, д. 92, л. 111]. В Тарском уезде в 1880 г. было выдано только одно разрешение на торговлю вразнос по селениям данного округа разного рода дозволенными цензурою книгами [4, оп. 8, д. 243, л. 27]. В 1883 г. в Тюменском уезде свидетельств на право разносной торговли произведениями печати не выдавалось [4, оп. 9, д. 92, л. 71]. Таким образом, к середине 90-х гг. XIX в. книгораспространение в сельской местности Западной Сибири характеризовалось отсутствием стационарных и неразвитостью нестационарных форм книготорговли.

Книжная торговля в России во всех ее формах находилась под пристальным вниманием со стороны государства. Ее регламентировали – преимущественно, ограничивали – рядом постановлений, правил, каталогов книг, допущенных к продаже, к обращению в библиотеках. На занятие книжной торговлей требовалось специальное разрешение местных властей, на получение которого уходило порой несколько месяцев, а в отдельных случаях и целый год. Иногда полученным разрешением не представлялось возможным воспользоваться из-за переезда просителя в другую губернию, в которой такое позволение надо было испрашивать заново. Подача ходатайства не гарантировала положительного решения вопроса. Существовало несколько причин отказа на право. Основные из них – политическая и религиозная неблагонадежность просителя (последняя могла определяться не только принадлежностью к какой-либо секте, но даже и к официально признанному в стране мусульманству), а также ненужность, с точки зрения представителей местной власти, еще одного книжного магазина, если хотя бы один таковой уже имелся в городе.

Зарождение стационарной книжной торговли и ее активное развитие наряду с нестационарными способами распространения печатной продукции в Западной Сибири были связаны с именем известного томского купца и просветителя П. И. Макушина. Начало его книготорговой деятельности знаменовало собой новый этап в продвижении книги к жителям Сибири. В 1898 г. с разрешения властей, в том числе и духовных, Макушин открыл при волостных и сельских управах Томской губ. 125 «лавок-шкафов» [13, с. 40]. В их ассортименте были азбуки, книжки «для народного чтения», тетради, карандаши, перья – всего на 100 р. в каждой. Занимались продажей волостные или сельские писари. Однако этой оригинальной, по тому времени, форме книгораспространения в деревне суждено было просуществовать всего лишь четыре года. Тем не менее, через нее за несколько лет проникло в деревню около полумиллиона книг [13, с. 40]. Эти книжные лавки имели важные последствия: они в некоторой степени подготовили почву для дальнейшего создания и функционирования стационарных книготорговых предприятий в селениях, способствовали формированию покупательского спроса на печатную продукцию, вырабатыванию устойчивого интереса к печатному слову.

В начале XX в. значительно возросло число лиц, желавших вести стационарную торговлю печатной продукцией в сельских населенных пунктах Западной Сибири. В 1902 г. чиновнику особых поручений Переселенческого управления было разрешено производить книжную торговлю сразу в трех пунктах Томской губ.: Обском – под ответственностью этого чиновника особых поручений переселенческого управления Н. М. Бакаушина, Каргатском – под ответственностью врача Н. И. Аронова, Татарском – под ответственностью купеческой дочери В. П. Максимовой [5, оп. 2, д. 5239, л. 7–7 об.]. Как отмечал Н. М. Бакаушин в своем ходатайстве, его прошение было вызвано желанием «расширить дело снабжения населения книгами» [5, оп. 2, д. 5239, л. 1].

Также разрешение на открытие книжных лавок в Томской губ. было испрошено и получено в 1902 г. личным гражданином И. Д. Ребровым в с. Змеиногорском одноименного уезда [5, оп. 2, д. 4984, л. 8], в 1906 г. – крестьянином Н. Е. Щеголевым в пос. Боготол Мариинского уезда [5, оп. 2, д. 6056, л. 4], в 1911 г. – крестьянином Л. Ф. Клековкиным в д. Татарская Каинского уезда [5, оп. 2, д. 6594, л. 7], мещанином В. С. Онучиным в с. Камень Барнаульского уезда [5, оп. 4, д. 2701, л. 16] и в пос. Боготол женой провизора Елизаветой Гарбер [5, оп. 4, д. 2703, л. 8], в 1912 г. – крестьянином А. М. Ильиных в с. Камень [5, оп. 4, д. 2760, л. 1]. В таких случаях печатная продукция, как правило, выступала сопутствующим товаром для других. Например, уже упоминавшаяся книжная лавка в д. Татарская Казаткульской волости Каинского уезда Томской губ. была открыта крестьянином Леонтием Феоктистовым Клековкиным, занимавшимся здесь торговлей галантерейными товарами [5, оп. 2, д. 6594, л. 1–8].

Крестьянин Вятской губ. Иван Дмитриев Мошкин просил разрешения на право открытия торговли в киосках книгами, газетами и открытками под фирмою «Прима», на пристанских конторках пароходства Е. И. Мельниковой, находящихся по р. Бии и на Верхней Оби, а именно: в городах Бийске, Барнауле, Новониколаевске, селах Быстрый Исток, Усть-Чарышская Пристань Бийского уезда и с. Камень Барнаульского уезда с 1 марта 1912 г. [5, оп. 4, д. 2856, л. 1]. Главное агентство при этом должно было находиться в Новониколаевске на пристани пароходства Е. И. Мельниковой. В дополнение к этому ходатайству от него последовало еще одно – с просьбой дать ему разрешение на право такой же торговли в с. Берском Барнаульского уезда, пристани Усть-Чаус около г. Колывани Томского уезда, в Томске на городской и Черемошинской пристанях и на одном из пассажирских пароходов Е. И. Мельниковой, а именно – «Богатырь», где И. Д. Мошкин состоял командиром парохода [5, оп. 4, д. 2856, л. 14]. Разрешения на торговлю во всех указанных пунктах им были получены [5, оп. 4, д. 2856, л. 28–29, 37–37 об., 44].

Еще одной формой стационарной книжной торговли были книжные склады, устраиваемые различными обществами и организациями. Они занимались распространением книг, прежде всего учебников, учебных пособий и книг для внеклассного чтения. В 90-х гг. XIX в. была создана централизованная система книгоснабжения церковно-приходских школ, которая распространялась и на Западную Сибирь. В Тобольской и Томской епархиях были созданы платные и бесплатные книжные склады при училищных советах, в которые поступали книги из синодального склада. Издательская комиссия, созданная в 1894 г. Училищным советом при Синоде, сформировала «Комплект церковно-приходской библиотеки». Комплект обеспечивал учебный план ведущих предметов в церковно-приходских школах и включал литературу религиозно-нравственного, исторического, географического, бытового содержания. С 1894 г., кроме учебных, создавались библиотеки для внеклассного чтения. Количество книжных складов неуклонно росло. Так, при Томском епархиальном училищном совете в августе 1894 г. был открыт первый книжный склад, а в 1911 г. их насчитывалось по епархии уже 13 [2, с. 42].

Строительство Транссибирской железнодорожной магистрали благотворно сказалось на всестороннем развитии нашего края и, в частности, способствовало расширению книжной торговли в регионе. Однако развитая сеть железных дорог в Сибири в рассматриваемый период еще не сложилась, и поэтому вглубь сибирской территории товары, в том числе книги, по-прежнему доставляли гужевым и водным, как было показано выше, транспортом, а также пешком. Последний вариант был представлен разносной торговлей, которой преимущественно занимались крестьяне и мещане, причем обоего пола. Такой способ книготорговли, по утверждению исследователя региональной книжной культуры С. В. Козлова, был преобладающим. «В сельской местности из-за значительности расстояний вообще практически отсутствовали регулярно действующие каналы книгораспространения. Это обстоятельство являлось причиной того, что в Сибири немалое место занимала книжная торговля вразнос. Для сибирской деревни она играла главную роль» [11, с. 15], – пишет историк.

Людей, занимавшихся торговлей печатной продукцией вразнос по деревням и селам, называли книгоношами, или офенями. На данный род деятельности необходимо было получать специальное разрешение местного начальства, которое принимало окончательное решение, только собрав сведения о политической, религиозной благонадежности и нравственных качествах человека. В рассматриваемый период возросло число желающих заниматься разносной книжной торговлей. В 1895 г. было испрошено и получено разрешение на торговлю книгами и картинами в Мариинске и его округе купеческим сыном Иосифом Трифоновичем Савельевым, членом торгового дома «Трифон Савельев и сыновья», который уже торговал здесь мануфактурными и другими товарами [5, оп. 2, д. 3322, л. 32]. В той же Томской губ. были удовлетворены следующие ходатайства о разрешении торговли печатной продукцией вразнос: в 1901 г. – запасного унтер-офицера М. К. Валова [5, оп. 2, д. 4989, л. 6]; в 1910 г. – крестьянина Л. А. Шевелева и крестьянки А. Е. Врублевской, мещанина И. Д. Кудрина [5, оп. 2, д. 6550, л. 18–18 об.; оп. 4, д. 2697, л. 6–6 об.; д. 2756, л. 4]; в 1911 г. – крестьянина С. А. Гусакова [5, оп. 4, д. 2757, л. 10–10 об.]; в 1915 г. – крестьянина М. В. Бекаревича [5, оп. 2, д. 6904, л. 9].

Желавших заниматься продажей печатной продукцией было больше, чем свидетельствуют приведенные примеры. Только в Государственном архиве Томской области нами выявлены и изучены еще десятки дел, в которых решался вопрос о разрешении на книжную торговлю, стационарную или разносную. Сходная ситуация наблюдалась и в соседней Тобольской губ., где также значительно выросло число разрешений, выданных лицам разных сословий на торговлю дозволенными цензурою книгами. Исследование, проведенное К. Е. Зверевой и В. А. Зверевым, показало, что «только в июне 1913 г. разрешения на торговлю “разными книгами, дозволенными цензурою” были выданы в пределах Тобольской губ. крестьянину с. Емуртлинского Ялуторовского уезда Я. Рякишеву, крестьянам Ф. Новгородцеву (на торговлю в с. Юдине Ишимского уезда) и П. Кирилову (по всем городам и селениям губернии). Лица, занимавшиеся торговлей книгами на селе, единодушно констатировали повышение спроса на свой товар, надеялись с его помощью поправить свои пошатнувшиеся дела» [7, с. 83].

В случае разносной торговли, как и стационарной, распространение печатной продукции могло вестись наряду с продажей других товаров. Например, крестьянин Могилевской губ., проживавший в тот момент на ст. Боготол, Михаил Васильев Бекаревич, прибывший из г. Владивостока, где был заведующим редакцией газеты «Дальняя окраина», занимался галантерейной торговлей вразнос, когда испрашивал еще и разрешение производить в Мариинском уезде торговлю книгами и календарями [5, оп. 2, д. 6904, л. 1, 3–3 об.]. Семья Савельевых, как уже говорилось выше, продавала мануфактурные и другие товары прежде, чем занялась еще и торговлей книгами.

Однако для некоторых именно книжная торговля становилась основным или даже единственным источником доходов, что свидетельствовало о превращении книги в ликвидный, а стало быть, и выгодный товар. Уже упоминавшийся крестьянин с. Верхне-Кулибинского Верхне-Тарской волости Каинского уезда Томской губ. Семен Анисимович Гусаков вообще рассчитывал за счет торговли книжками и картинками обеспечить себе средства к существованию, так как испытывал большие материальные трудности и не имел, кроме этой торговли, других источников дохода, о чем говорилось в его прошении [5, оп. 4, д. 2757, л. 1].

Не все просьбы о разрешении торговли были удовлетворены. Ряд ходатайств по различным причинам, в том числе по религиозной и политической неблагонадежности просителя, был отклонен соответствующими инстанциями. Кроме того, бывали случаи, когда получившие разрешение не использовали их в силу определенных обстоятельств, например, смены места жительства. Не всегда начатая книготорговая деятельность бывала успешной, и потому по прошествии времени могла быть прекращена. Тем не менее, увеличение числа прошений от представителей разных сословий, в том числе крестьян, на разрешение книжной торговли в городах и селах Западной Сибири свидетельствовало о росте спроса на эту продукцию. Книга становилась выгодным товаром. Ее распространители надеялись за счет этой деятельности обеспечить себе, как минимум, средства к существованию. Растущий в изучаемый период спрос на печатную продукцию был обусловлен, прежде всего, модернизационными процессами, протекавшими в стране.

Таким образом, особенностью сибирской книжной торговли можно считать не только сохранение разносной торговли, но и значительный рост числа книгонош, в то время как в Европейской России земские книжные склады и стационарные книготорговые предприятия практически вытеснили офень с книжного рынка, чему также способствовало более широкое, чем в Сибири, железнодорожное и библиотечное строительство. Упадок книгоношества в центральной части страны отразили в своих исследованиях А. В. Буганов [1, с. 317], авторы «Истории книги» [9, с. 236–237]. Последние утверждали: «Развитие сети железных дорог и улучшение сети сообщений, особенно в центральных и южных районах России, содействовали улучшению снабжения книгами отдаленных населенных пунктов. Это преимущество было немедленно использовано издателями, которые большое внимание уделяли продаже печатной продукции. Налаженная система сбыта и квалифицированный аппарат распространителей составили серьезную конкуренцию торговцам-одиночкам, особенно офеням, чей промысел был практически сведен на нет» [9, с. 238]. В Сибири же основной формой книготорговли в сельской местности продолжала оставаться разносная и мелочная торговля, в том числе и через офеней, поставлявших в деревню лубочную литературу, азбуки и календари.

Крестьяне приобретали книги не только у распространителей, проходивших через их деревни и села, но и в книжных магазинах, киосках и лавках, на базарах во время посещений городов. Указание на это встречаются в воспоминаниях сибирских крестьян, детские и юношеские годы которых пришлись на начало XX в. Правда, с городских базаров крестьяне привозили преимущественно лубочные книжки, предназначенные для очень невзыскательного читателя. Так, согласно воспоминаниям А. М. Ракова, отдававшего должное неплохой школьной библиотечке в д. Малой Раковой Курганского уезда Тобольской губ., лубочные книжки вроде «Бовы-королевича», «Шута Петра Балакирева» попадали в деревню с базара [15, с. 139].

На привоз книг из города самими крестьянами не в торговых целях, а для личного употребления указывали и отечественные исследователи. Так, А. В. Буганов писал: «Дополнительные возможности покупать книги давали отходничество и поездки зажиточных крестьян с торговыми целями» [1, с. 317]. С. В. Козлов, характеризуя уровень развития сибирской книготорговли в годы Первой русской революции, перечислял различные способы проникновения книг в деревню, в том числе и привоз их из города: «Если в сибирских городах, несмотря на все недостатки, книжная торговля была неплохо развита, то в сибирской деревне она носила нерегулярный, а то и случайный характер. Продвижение книги к читателю затруднялось огромными сибирскими расстояниями и было сопряжено со многими сложностями. В годы революции крестьяне, как и ранее, приобретали книги в городах, в лавках у местных торговцев, на ярмарках, у мелочников, разносчиков, коробейников, офень-книгонош» [12, с. 73].

Одной из форм внемагазинной розничной торговли печатной продукцией стала почтово-посылочная деятельность. Она была представлена выпиской книг из столичных издательств и подпиской на продолжающиеся издания, количественные показатели которых ежегодно возрастали. Существовала коллективная и индивидуальная подписка на газеты и журналы. Самыми активными подписчиками выступали библиотеки. Заказ книг в таких случаях делался преимущественно в столичные города – Москву и Петербург, реже в Томск – в книжный магазин П. И. Макушина. Так, в 1912 г. по решению общего присутствия войскового хозяйственного правления Сибирского казачьего войска из петербургского книгоиздательства «Сельский вестник» были выписаны 4 книги по 190 экземпляров каждая с целью передачи по одному экземпляру каждого издания в библиотеки всех станичных и поселковых школ войска [8, оп. 2, д. 2614, л. 227, 229].

На подписку местных периодических изданий для библиотек-читален требовалось специальное разрешение губернатора. В 1903 г. военный губернатор Акмолинской обл. разрешил одному из уездных комитетов Областного попечительства о народной трезвости выписывать для устраиваемых им народных читален местные печатные органы – газеты «Степной край», «Сибирская жизнь», «Сибирский вестник», «Сибирский листок» и «Сибирская торговая газета» [6, оп. 2, д. 1800, л. 17]. В 1905 г. тобольским губернатором было дано согласие Ялуторовскому уездному комитету Тобольского попечительства о народной трезвости на допущение в чайные попечительства газет «Уральская жизнь» и «Биржевые ведомости», а несколько позже – и газеты «Сибирский листок» [6, оп. 2., д. 1972, л. 24, 35].

Осуществляли выписку печатной продукции и крестьяне. «Дома у нас были все неграмотные, уроки помочь делать было некому. Отец, правда, газеты выписывал, читал немного, но помочь считал пустым занятием, да и некогда было ему» [3, с. 74], – вспоминала Ф. С. Глухих, бывшая родом из д. Лопаревой Курганского уезда Тобольской губ. Описываемые ею события относятся к годам Первой мировой войны.

С каждым годом увеличивалось количество выписываемых населением экземпляров периодических изданий. Особенно явственно этот процесс наблюдался после преобразования крупного селения в город. Так, в 1899 г. в пос. Новониколаевском Томской губ. на 10 тыс. жителей выписывалось 242 экземпляра периодических изданий [14, с. 693] – в среднем одно издание на 41 человека. В 1917 г., когда Новониколаевск стал уже крупным городом, 69 тыс. жителям было доставлено 226 962 экземпляра газет и журналов [14, с. 693], что в среднем составило 3,3 экземпляра на человека.

Большая часть печатной продукции, продаваемой в Западной Сибири, была привозной. Торговали преимущественно изданиями, выходившими в Москве и Петербурге. Местная же печатная продукция реализовывалась по тем же каналам, что и привозная: в книжных магазинах, лавках и складах, в книжных киосках на пароходах, пристанях и железнодорожных станциях, на ярмарках, через книгоношество. Местные газеты распространялись также торгово-посылочным способом.

Таким образом, в изучаемый период происходило развитие всех форм книжной торговли. Ее характерной особенностью в рассматриваемый период было сосуществование разных форм книготорговой деятельности, многообразие типов предприятий. Сохранились и получили дальнейшее развитие прежние нестационарные формы книжной торговли. Их можно разделить на три группы: 1) развозно-разносную (мелочную); 2) периодическую (ярмарочную); 3) торгово-посылочную. Последняя в сельской местности была представлена в основном подпиской на издания периодической печати. В рассматриваемый период значительно возросло число подписчиков печатных изданий и количество экземпляров и названий журналов и, особенно, газет, выписываемых сельскими жителями.

Книгоношество в регионе также набирало обороты, в отличие от центральной части страны, где офени были вытеснены стационарной книжной торговлей, активно производимой в том числе и из земских книжных складов, отсутствовавших в Сибири. В десятки раз выросло число желающих торговать печатной продукцией на ярмарках и вразнос. Кроме того, крестьяне приобретали книги в городах, преимущественно в базарные дни, на ярмарках, число которых в рассматриваемый период тоже возросло.

Новой формой книжной торговли стали стационарные книготорговые предприятия, впервые в этот период появившиеся в западносибирской деревне и представлявшие собой преимущественно разного рода лавки, в которых книги, как правило, выступали сопутствующим товаром. Также стационарная продажа велась из книжных киосков и шкафов, на пристанях и пароходах. К началу XX в. книга стала на сибирском рынке выгодным товаром. Участились прошения от лиц различной сословной принадлежности, в том числе самих крестьян, на разрешение торговли книгами в сельской местности. В последнее предреволюционное десятилетие XX в. книжная торговля развивалась особенно интенсивно. Если в 1909 г. в Томской губ. насчитывалось всего 20 книготорговых заведений, то в 1914 – 37, а в 1915 г. уже 45 [10, с. 592].

Книжная торговля, стационарная и нестационарная, осуществлялась преимущественно частными лицами по собственной инициативе в целях получения прибыли и просвещения народа. Организация же книжных складов была прерогативой разного рода общественных организаций, прежде всего, обществ попечения о начальном (народном) образовании, а также училищных советов при православных епархиях.

С момента своего возникновения книжная торговля в Западной Сибири развивалась по восходящей линии. Этот целенаправленный постепенный, но в то же время постоянный подъем в ее развитии выражался в увеличении числа книготорговых предприятий, частных лиц и организаций, занимавшихся данным видом деятельности, росте объема продаж и расширении ассортимента продаваемой продукции.

Литература:

1. Буганов А. В. Духовная книжность и письменность русских крестьян XIX в. // Православная жизнь русских крестьян XIX–XX вв.: итоги этнографических исследований / отв. ред. Т. А. Листова. М.: Наука, 2001.

2. Гизей Ю. Ю. Церковно-приходская школа Томской епархии (1884–1917). Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004.

3. Глухих Ф. С. Из неведомого мира // Красен человек ученьем: материалы о воспитании и образовании детей в селениях Сибири (конец XIX – начало XX в.) / сост., предисл., примеч. К. Е. Зверевой, В. А. Зверева. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1995.

4. Государственный архив в г. Тобольске. Фонд 152 (Тобольское общее губернское управление).

5. Государственный архив Томской области (ГАТО). Фонд 3 (Томское губернское управление).

6. ГАТО. Фонд 126 (Управление Западно-Сибирского учебного округа).

7. Зверева К. Е., Зверев В. А. Круг чтения крестьянства Сибири в период капитализма (80-е гг. XIX в. – 1917 г.) // Распространение книги в Сибири (конец XVIII – начало XX в.): сб. науч. тр. / отв. ред. В. Н. Волкова. Новосибирск: Гос. публ. науч.-техн. б-ка, Сиб. отд-ние АН СССР, 1990.

8. Исторический архив Омской области. Фонд 67 (Войсковое хозяйственное правление Сибирского казачьего войска).

9. История книги / под ред. А. А. Говорова, Т. Г. Куприяновой. М.: Светотон, 2001.

10. Книга в России, 1895–1917 / под общ. ред. И. И. Фроловой. СПб.: Рос. нац. б-ка, 2008.

11. Козлов С. В. Книжное дело в Сибири в годы Первой русской революции: автореф. дис. … канд. ист. наук. Новосибирск, 1996.

12. Козлов С. В. Книжная торговля в Сибири в годы Первой русской революции // Вестн. / Омск. гос. ун-т. 1999. № 1.

13. Макушин П.И. Из «Автобиографии» // Сибирская старина. 2002. № 19.

14. Новосибирск: энцикл. / гл. ред. В. А. Ламин. Новосибирск: Кн. изд-во, 2003.

15. Раков А. М. Рядовой истории // Урал. 1982. № 11.