к.ф.н. Афанасьев Александр Иванович

Одесский национальный политехнический университет

к.ф.н. Василенко Ирина Леонидовна

Украинская национальная академия связи им. А. С. Попова

ИСХОДНЫЕ ПРИНЦИПЫ ГУМАНИТАРНОЙ ТЕОРИИ

В методологической литературе под научной теорией обычно понимают определенную систему подтвержденного знания, объясняющую некоторую совокупность явлений. В достаточно сложной структуре теории в первую очередь выделяют несколько обязательных компонентов, совокупность которых и делает данное знание теорией. Чаще всего обращают внимание на исходные принципы, без которых невозможна организация теории и которыми выступают постулаты, аксиомы, теоретические допущения, и даже отдельные законы, определенным образом высвечивающие эмпирический базис теории. Именно исходные принципы структурируют и идеализированные объекты, которые отличают теорию от эмпирического знания, и совокупность законов и выводимых из них утверждений, образующих «тело» теории, выражаемых в некотором перечне понятий, фиксирующих ее язык и основные смыслы – концептуальное поле, и сферу применимости и сферу предсказания, которые связывают с технологическим воплощением теории, и сам объект и предмет теории. Исходные принципы, структурирующие указанные компоненты, выделялись при анализе естественнонаучного знания и порой служили аргументом против попыток квалифицировать гуманитарное знание как научное. Между тем, можно показать, что многие гуманитарные теории в этом отношении аналогичны естественнонаучным.

Исходные принципы теории позволяют систематизировать эмпирический материал, строить систему понятий и законов, поэтому их еще называют системообразующими признаками. Это могут быть аксиомы в математических и логических теориях, фундаментальные законы в теории Ньютона, уравнения Шредингера в квантовой механике, законы Кирхгофа в теории электрических цепей и т.д. В гуманитарных науках соответствующие принципы также служат способом организации изучаемого материала в систему. Так в исторических науках, аграрные законы Рима могут служить основой упорядочивания событий римской истории. В других теориях в основу истории Рима положено римское право, в-третьих – классовые противоречия. О роли исходных принципов в теориях литературоведения свидетельствует дискуссия, развернувшаяся между символистами и формалистами в начале XX в. в России. Подход, идущий от А. Потебни и поддерживаемый А. Белым, А. Блоком, В. Ивановым основывался на принципе, гласящем, что поэзия есть мышление образами. При таком подходе звуки стиха выступали чем-то второстепенным, и нужно было искать то, что за ними стояло, в частности, истолковывать смыслы образов. Подход формалистов в лице Б. Эйхенбаума, О. Брика, Л. Якубинского и др. основывался на принципе, утверждавшем самостоятельную роль и самоценность звуков в стихах. Благодаря этому исходному принципу теория формалистов совершенно иначе выделяла и истолковывала стихотворный и прозаический материал. Из него следовало, что словесное искусство должно изучаться в его специфических чертах, определяемых формой, и что для этого необходимо исходить из различных функций поэтического и практического языка. На этой основе были обнаружены ритмико-синтаксические фигуры. Теория стиха становилась на путь разработки ритма как конструктивной основы стиха, выявлялась проблема конструкции художественного произведения. В связи с этим литературные произведения получили точные критерии для оценки и интерпретации. Некоторые из них получали новое видение. Б. Эйхенбаумом по этому поводу написана статья «Как сделана «Шинель» Гоголя», ставящая рядом с проблемой сюжета проблему сказа — проблему конструкции на основе повествовательной манеры рассказчика. В статье показано, что гоголевский текст «слагается из живых речевых представлений и речевых эмоций», что слова и предложения, выбираются и сцепляются у Гоголя по принципу выразительного сказа, при котором особенная роль принадлежит артикуляции, мимике, звуковым жестам» и т. д. С этой точки зрения разобрана композиция «Шинели», построенная на смене комического сказа (с анекдотами, каламбурами и пр.) сентиментально – мелодраматической декламацией и придающая повести характер гротеска. В связи с этим конец «Шинели» трактуется как апофеоз гротеска — нечто вроде немой сцены «Ревизора». Традиционные рассуждения о «романтизме» и «реализме» Гоголя оказывались ненужными и ничего не уясняющими. Таким образом, новый исходный принцип предопределил не только иную организацию исследуемого материала, но и новые следствия, что дало неожиданный ракурс видения художественного произведения.

Аналогичным образом поступает историк, пытаясь осмыслить некоторый документ, исходя только из знания существовавших в то время отношений. Он знает о них из других документов, с помощью которых он упорядочивает многообразие фактов и представляет его в виде некоторой целостности, основанной на определенных принципах. Иными словами, исходя из данных принципов, он конструирует теорию, которая позволяет ему объяснить документ, и потом с помощью понятого таким образом документа рассмотреть и объяснить факты. Подобным способом, изобилие исторических данных подвергается упорядочиванию, превращаясь в систему, которой приписывается всеобщий характер на основе некоторых принципов. Наличие различных принципов, образующих различные теории, по-разному объясняющие эмпирические факты, только подтверждает вышесказанное. Так римская экспансия объясняется одними авторами через элементарный принцип стремления к власти, который можно вывести, например, из классового подхода. Другие – исходя из юридического принципа нарушения законов Рима его врагами, что давало римлянам «законное» право расправиться с ними. Можно вывести всю внешнюю политику Рима из его конституционных принципов и т.д. Подобные принципы К. Хюбнер называет аксиоматическими установлениями научных исторических теорий, которые принимаются a priori, как и в естественных науках. Хюбнер делает далеко идущий вывод: историк на самом деле работает так же, как естествоиспытатель.