География и геология/4. Биогеография, биоресурсоведение, биоразнообразие

К.с.-х.н. Матвеева Т.А., к.с.-х.н. Матвеев А.М.

Институт повышения квалификации руководящих работников и специалистов лесного хозяйства Сибири и Дальнего Востока, Россия

Природный потенциал лесов мерзлотной зоны Сибири

В последние десятилетия во всем мире идет процесс переоценки значения леса в жизни людей. Леса рассматривают в качестве центрального звена сохранения природы и естественного регулирования большинства протекающих в ней процессов. Участвуя в глобальном кругообороте парниковых газов, лесные фитоценозы определяют биосферную составляющую экологической безопасности человека на Земле. Так, на XII Всемирном лесном конгрессе, проходившем 21-28 сентября 2003 г. в г. Квебек (Канада), всеобщее признание получил тезис о том, что «леса являются источником жизни для планеты и населяющих ее людей».

Основная часть (95 %) лесов России расположена в бореальном поясе и по разным оценкам составляет от 60 до 75 % всех бореальных лесов мира. Однако значительное количество российских лесов характеризуется низким потенциалом роста, повышенной чувствительностью к стрессовым воздействиям, небольшим видовым разнообразием формируемых ими сообществ [4]. Последнее объясняется тенденцией к усилению доминирования отдельных пород в лесных насаждениях, что приводит к снижению уровня биоразнообразия конкретной территории. В большей степени все сказанное относится к лесам, произрастающим на многолетней мерзлоте, занимающим около 40 % лесопокрытой площади Сибири.

Устойчивость лесных сообществ в криолитозоне во многом определяется широкой амплитудой адаптационных возможностей древесных пород, выступающих строителями формаций. В структуре лесного покрова мерзлотной зоны Сибири абсолютно преобладающими являются представители рода Larix Mill. Характеризуясь высокой природной пожарной опасностью и фактической горимостью, а вместе с тем низкой пожароустойчивостью, приводящей к губительным последствиям даже после средних по силе пожаров, лиственничники сохраняют свои доминирующие позиции. В процессе филогенеза лиственница выработала адаптивные стратегии, позволяющие ей выживать в условиях абиотического стресса и довольствоваться ограниченными ресурсами почвенно-минерального питания и влаги [5, 7].

Лесные биогеоценозы высоких широт традиционно не являлись источником древесины, так как ее заготовка по целому ряду причин экономически не выгодна. При современном социально-экономическом развитии Сибири только 30 % площади ее лесов представляет собой рыночный ресурс древесины. Остальные леса в обозримом будущем лишены такой перспективы и должны сохраняться для выполнения биосферных и других экологических функций [3].

Вместе с тем, эти леса богаты недревесными ресурсами, имеющими огромную социальную и экономическую ценность. Здесь расположены территории, где исторически проживают коренные малочисленные народы и этнические общности, многие из которых сохраняют традиционный уклад жизни и хозяйственной деятельности и лес является природной основой, способствующей выживанию людей в суровых северных краях.

По экспертным оценкам, рыночная стоимость ежегодного промыслового запаса дикорастущих ягод превышает 300 млрд. рублей, грибов – 150 млрд. рублей. Кроме того, здесь можно заготавливать около 1 млн. т/год кедрового ореха, и проводить сбор ценных видов лекарственных растений, имеющих повышенный спрос, как в нашей стране, так и за рубежом. Также велики запасы пушных зверей, промысловой дичи, мяса диких зверей. Таким образом, стоимость недревесной продукции, получаемой из лесов криолитозоны, значительно выше стоимости растущей древесины.

Девственные северные леса – среда обитания многих видов животных и растений. Биоразнообразие здесь не так богато, как в более теплых зонах, и именно этот факт должен определять приоритеты в природоохранной деятельности. Наибольшую угрозу для бореальных лесов, среди прочих внешних воздействий, представляют пожары.

Леса криогенной зоны – самый крупный резерват углерода. В условиях слабо выраженной деструкции органического вещества формируется мощный слой оторфованной подстилки. Своеобразный гидротермический режим мерзлотных почв ингибирует процессы биотрансформации микроорганизмами и почвенными беспозвоночными мертвого растительного материала на поверхности и в толще почвы. Поэтому, уступая лесам типичных таежных экосистем, а тем более тропическим и субтропическим, по площади и биологической продуктивности, леса высоких широт превосходят все предыдущие по своему воздействию на биосферу и параметрам углеродного цикла, так как в целом они являются стоком для атмосферного углерода [2, 9].

Все сказанное позволяет сделать вывод: бореальные леса мерзлотной зоны по их экологическому потенциалу имеют планетарное значение, определяемое, прежде всего, их ролью в стабилизации природной среды, сохранении биоразнообразия, глобальном круговороте углерода. Высказываются мнения [1, 8], установить статус таких лесов как природоохранный и углеродонакопительный.

Вместе с тем отмечается преобладание в возрастной структуре северо- и среднетаежных лесов спелых и перестойных насаждений, в которых новая генерация лесообразующих пород представлена незначительно. Зачастую густота самосева и подроста составляет несколько сотен экземпляров на 1 га, что явно недостаточно для формирования в перспективе полноценного древостоя, способного выполнять эдификаторную роль в растительном сообществе. Главной причиной столь низкой плотности молодого поколения выступает жесткая корневая конкуренция со стороны материнского древостоя. В криолитозоне, где близкое залегание к дневной поверхности мерзлотного слоя способствует развитию поверхностной корневой системы, обострение конкурентных отношений в ценозе проявляется наиболее активно. Не составляют исключения даже редкие древостои, где поверхность почвы зарастает кустарниковыми породами, травами, кустарничками, обостряющими борьбу за ресурсы среды. Малая толщина деятельного горизонта почвы исключает многослойное перекрытие корневых систем, и мощный прессинг со стороны уже развившейся растительности блокирует закрепление в почвенном субстрате молодых особей древесных пород [6].

Учитывая ослабленный восстановительный потенциал северных лесов, можно утверждать, что для интенсификации лесообразовательного процесса, а, следовательно, и сохранения природного потенциала ландшафтов, необходимо сильное экзогенное воздействие, преобразующее направленность и динамику почвенно-биологических процессов в экосистемах, структуру сообществ и тенденции их дальнейшего развития.

Литература:

1. Абаимов А.П., Матвеев П.М. Мерзлотное лесоведение. – Красноярск: СибГТУ, 1999. – 249 с.

2. Ваганов Е.А., Плешиков Ф.И. Введение // Лесные экосистемы Енисейского меридиана. – Новосибирск: СО РАН, 2002. – С. 5-9.

3. Леса России. – Пушкино: ВНИИЛМ, 2003. – 48 с.

4. Матвеева Т.А., Бакшеева Е.О., Матвеев А.М. Пирогенные свойства сосны и лиственницы / Эколого-ботанические исследования в Азиатской России. – Новосибирск: НГПУ, 2012. – С. 78-83.

5. Матвеева Т.А., Матвеев А.М. Лесовозобновительные выжигания в светлохвойных лесах. – Красноярск: ДарМа, 2010. – 225 с.

6. Матвеева Т.А., Матвеев А.М. Пожары в горных лесах средней и южной тайги. – Красноярск: ДарМа, 2008. – 213 с.

7. Поздняков Л.К. Даурская лиственница. – М.: Наука, 1975. – 296 с.

8. Уткин А.И., Замолодчиков Д.Г., Честных О.В. Органический углерод лиственничных лесов России // Лиственница. – Красноярск: СибГТУ, 2003. – С. 66-76.

9. Филипчук А.Н., Моисеев Б.Н. Вклад лесов России в углеродный баланс планеты // Лесохозяйственная информация. – 2003. – № 1. – С. 27-34.